Славяно-молдавские политические и этноязыковые контакты в раннем средневековье

В статье на основе археологических исследований, свидетельств средневековых авторов и лингвистических данных рассматривается вопрос о более раннем, чем принятая в исторической литературе время политических и этноязыковых контактов между славянами и неолатинским населением Карпато-Днестровского региона, а также роль славян в этногенезисе молдавского и румынского народов и их языка.

Ключевые слова: славяне, римляне, романизированное население, готы, даки, Восточные Карпаты, Пруто-Днестровские земли.

The subject of the discussion is the period of political and ethno-linguistic contacts between the Slavs and the Neo-Latin population of the Carpathian-Dniester region. The archaeological researches, evidence of medieval authors and linguistic data have justified that it was earlier than is customary in historical literature. The role of the Slavs in the ethnogenesis of the Moldovanand Romanianpeoples and their languages has been analysed as well.

Keywords:the Slavs, the Romans, Romanized population, the Goths, the Dacians, the Eastern Carpathians, the Prut-Dniester area.

Румынская и частично молдавская историческая наука, особенно после провозглашения политической независимости Республики Молдова, обходят молчанием или тенденциозно рассматривают вопрос о значительной роли славян, в частности их восточной ветви, в формировании молдавского и румынского народов, а также их языка и культуры. Преподаваемая уже около 25 лет в школах и на исторических факультетах учебная дисциплина «История румын», вместо курса «История Молдовы», отвергает второе наименование единого литературного языка — молдавский. Более того, опубликованы работы с целью «доказать», что не было исторического «симбиоза славян с румынским народом» (ведь молдаван за народ не считают) и, конечно, глоттонима «молдавский язык» [2]. Молдаванам навязывают румыноцентричное видение истории, хотя исследование этногенеза румын является одной из наиболее сложных проблем румынской историографии. Источники о раннем периоде существования румынского народа, так же, как и молдавского, очень скудны. А поскольку направление официальной историографии определяют политические элиты, то румынская и частично молдавская историографии сильно политизированы и трактуют вопросы в соответствии с геополитическими или шовинистическими целями. Интересы изучения настоящей, а не фальсифицированной истории Молдовы, а также проблемы этноязыковых контактов народов Карпато Днестровского региона требуют обязательного рассмотрения и роли славян в молдавско-славянском этнокультурном взаимодействии. Учитывая, что эта тема очень объемна, мы в данной статье ограничимся анализом непродолжительного периода этнокультурных контактов славян с предками молдаван, а именно в раннесредневековый период.

В начале первого тысячелетия н. э., вопреки утверждению румынских историков о том, что славяне появились только в VI в. н. э., в северной части Карпатских гор, по соседству с Восточно-Карпатским и Днестровским регионом, проживало славянское население пшеворской культуры. Первые упоминания славян античными авторами под именем «венеды» («венеты») датируются I-II вв.н. э. Впервые венеды — славяне встречаются в энциклопедическом труде «Естественная история» Плиния Старшего (23–79 гг.н. э.) [18, 594–605]. О том, что это действительно были славяне, достаточно определенно свидетельствует Иордан — автор «Гетики», написанной в середине VI в. Он сообщает, что венеты — «многочисленное племя», расселившееся «от истоков Вистулы (Вислы) на огромных пространствах», известное преимущественно как славяне и анты. Судя по средневековым документам, венедами называли славян их ближайшие соседи-германцы, и этим этнонимом немцы до сих пор именуют славян — лужичан. Венедами называют славян и прибалтийские эстонцы, карелы, вепсы и собственно финны. Области, занятые славянами в римское время (I-IV вв.н. э.), не имели каких-либо естественных рубежей. В пределы их расселения неоднократно вторгались с запада германские племена — факты документированные материалами пшеворской, то есть славянской археологической культуры и зафиксированные античными хронистами. Анализ археологических данных позволил вычленить в домостроительстве, погребальной обрядности и глиняной посуде домашней выработки этнографические особенности, характерные для славян и свойственные германским племенам. Изделиями, вышедшими из провинциально-римских мастерских — гончарной керамикой, кузнечной продукцией, металлическими изделиями, одеждой и украшениями, — в равной степени пользовались и славяне, и германцы.

Наукой уже собрано достаточно материалов, свидетельствующих, что на определенном этапе славяне проживали по соседству с римским миром и освоили целый ряд элементов его культуры. Славянам, пришедшим в Грецию, были знакомы водяные мельницы, хорошо известные в провинциально-римском мире, бороны, приспособленные для обработки пахотных земель на равнинной местности (до этого греки знали иной тип бороны, более пригодной для работ на подгорных и гористых землях), косы, серпы и мотыги тех типов, которые были свойственны провинциально-римским культурам. Знакомство славян VI-VII вв. с римской культурой проявлялось не только в сельскохозяйственной лексике, но и в терминологии, связанной со строительством, обработкой металлов и дерева, ткачеством, рыболовством и пчеловодством. Безусловно, что такая ситуация могла иметь место только в том случае, если славяне продолжительное время проживали по соседству с римским миром.

Исследователи не раз обращали внимание на воздействие римской цивилизации на некоторые стороны славянской народной жизни. Так, не подлежит сомнению, что в результате языковых контактов наименования календарных циклов (коляда, русалии и др.) были заимствованы славянами от римлян еще в общеславянский период. Чешские исследователи Д.Бялекова и А.Тирпакова, анализируя раннесредневековый керамический материал, доказали, что сосуды изготовлялись в соответствии с римскими мерками еще в то время, когда славяне жили к северу от Карпат [18, 594–605]. Еще раньше, во второй половине I в. до н. э., пшеворское население распространилось на верхнем Днестре и в западной части Волыни. В результате смешения с местным населением формируется особая группа пшеворской культуры — волыно-подольская. Во II-III вв. крупные массы славян из Висло-Одерского региона перемещаются в лесостепные районы междуречья Днестра и Днепра, заселенные сарматскими и позднескифскими племенами, принадлежащими к иранской языковой группе. Они становятся уже не только соседями гето-дакийского населения, но и проникают вглубь территории на правобережье Днестра.

Судьбы романизированного, неолатинского по языку, населения в различных частях Карптского региона после отступления римлян из Дакии было неодинаковым. Население придунайских областей в результате многочисленных войн и нашествий было частично истреблено или вытеснено к северу и северо-западу, в горные районы Карпат и к югу от Дуная. В Подунавье нашествие германских племен готов значительно ослабило, но не уничтожило полностью следы римской культуры. Тем не менее, тенденция развития неолатинского населения вела его, по выражению В. Ф. Шишмарева, к «постепенному угасанию» [16, 82]. Иной была ситуация в Трансильвании и северных районах Молдовы, отстоящих далеко от путей продвижения мигрировавших народов, где были условия для сохранения неолатинского фракийского населения. В этом временном периоде славяне эпизодически проникали отдельными племенами и селились в Восточно-Карпатско-Днестровском регионе. Таким образом, население этих земель развивалось в пестром этническом окружении. Здесь, за пределами бывшей римской провинции Дакия, не подвергшейся романизации, гето-дакийское население вступало в контакты с многочисленными племенами, продвигавшимися на территорию Карпато-Днестровского региона с севера и востока.

В том же III в. н. э. по направлению к Черному Морю продвигаются восточногерманские племена — готов и гепидов. Они поселились на большой территории Северного Причерноморья, от Днепра до Карпато-Дунайского региона. Вместе с готами к Карпатам и Черному Морю и к югу Дуная, оседая по пути в тех или иных местах, двинулись и славянские племена ругов [9, 133]. Некоторые из них позже сольются со славянскими племенами периода великого переселения народов. В фольклоре новгородского населения сохранилась память о войнах ругов в главе с Одоакром и остготом Теодорихом. Таким образом, новгородцы помнили о «злом Теодорихе» как о заклятом враге Руси [11, 31]. Немногочисленные племена гето-даков иногда враждовали или вступали в союзы со славянами, в некоторых районах в значительной мере смешивались с ними, в других проживали отдельно. В результате контактов готов и гепидов с гето-дакийскими и славянскими племенами на этой огромной территории складывается новая полиэтничная археологическая культура провинциально-римского облика — черняховская. Она характеризуется относительным единством гончарной керамики и металлических изделий — продукцией ремесленных мастерских, но значительной разнотипностью погребальной обрядности, домостроительства и лепной посуды, отражая неоднородную этническую структуру населения: в его составе были местные скифо-сарматы и гето-фракийцы, славяне и пришлые германцы [18, 594–605].

В первые столетия н. э. земли между Восточными Карпатами, Дунаем и Днестром, в незначительной численности, но продолжали заселять неолатинские гето-даки, карпы и отдельные славянские племена. Свидетельством тому является римская дорожная карта — Певтингерова таблица, восходящая к III в. н. э. Эта дорожная карта свидетельствует о древних славянах-венедах, которые заселяли территорию между Дунаем и Днестром [5, 182]. Сюда славяне проникли или с севера, из районов Прикарпатья и Вислы, откуда они, по свидетельству римского историка Тацита, еще в I в. н. э. совершали дальние походы, или с востока — с территории современной Украины, где между Днестром и Днепром в III веке н. э. в результате смешения славянского населения со скифо-сарматским сложился славяно-иранский симбиоз с последующей постепенной славянизацией местных племен. В итоге формировалось новообразование, известное в исторических источниках как анты.

О присутствии древних славян на левобережье Нижнего Дуная в III-IV вв. н. э. свидетельствуют взаимное проникновения множества слов из языка славян в язык населения дунайских провинций Римской империи и, наоборот, из латинского в славянский. Этот же процесс происходил и между древним славянским и германскими языками, прежде всего готским. Судя по языковым данным, на древних славян влияли вестготы-тервинги с территории Нижнего Подунавья. Славянский язык пополнился такими готскими словами, как хлеб, котел, блюдо, купить, слон, меч, лесть, хитрость, осел идр. Под влиянием языковых контактов с готами окончательное формирование старославянского языка завершается к V в. н. э.

В отдельных районах между Днестром и Дунаем одним из представителей черняховской культуры были древние славяне-венеды. Их участие в создании черняховской культуры прослеживается благодаря наличию отдельных черт, сближающих ее со славянской культурой. На поселениях черняховской культуры в Днестровско-Прутском междуречье — у сел Будешты, Балабанешты, Малаешты — найдены лепные горшки, сходные со славянскими. Были общие черты и в устройстве полуземляночных жилищ [5, 182].

Многие археологи утверждают, что создателями черняховской культуры в Карпато-Днестровских землях были многочисленные племена (фракийцы, сарматы, поздние скифы, славяне-венеды, готы, бастраны) [6, 586–587]. Все это свидетельствует о сложных этнических процессах, происходящих в регионе, — формировании этнокультурной общности народов в результате их длительного общения. Именно такой общностью следует считать черняховскую культуру. Поселения и могильники, относящихся к ней, появились в III- IV вв.н. э. в Карпато-Днестровских землях, непосредственно прилегающих к границам римских провинций Дакия и Нижняя Мезия. Племена-создатели черняховской культуры, проживая здесь вперемежку, вступали между собой в экономические и культурные связи. Частыми были и войны между ними, заканчивавшиеся изгнанием побежденного племени, но, борясь с Римом, эти племена образовывали коалиции и союзы. Особенности культуры отдельных этнических групп и племен в упомянутую эпоху мало заметны. Все племена Карпато-Днестровских земель подвергались воздействию провинциальноримской позднеантичной цивилизации, усиливавшему единообразие черняховской культуры. Местное «варварское» население заимствовало преимущественно из античных городов Северного Причерноморья, римских провинции Дакия и Нижняя Мезия ряд технических достижений и элементов культуры: форму и технику выделки керамики, гончарные горны, формы пряслиц, грузил, гребней и многое другое. Создание единообразной черняховской культуры, распространенной на обширной территории, простирающейся от левых притоков Днепра до Нижнего Подунавья, могло произойти только в условиях господства могучих межплеменных союзов, задачей которых были усиление экономических и политических связей для борьбы с Римской империей.

В III в. н. э. племена Северного Причерноморья, в частности, те, которые населяли земли восточнее Карпат (карпы, сарматы, готы, славяне и другие), воспользовавшись социально-экономическим кризисом Римской империи, совершали походы в римские провинции. В 232–250 гг. н. э. ведущая роль в антиримских походах принадлежала племенному объединению карпов. Некоторые походы подготавливались в Поднестровье, что указывает на значительную роль племен этого региона в борьбе с Римской империей.

В IV в. н. э. продолжалась борьба между племенами, не покоренными Римской империей. Сражения происходили и в Поднестровье. Так, в 367–369 гг. н. э., по свидельству Аммиана Марцеллини, император Валент во главе римского войска переправился через Дунай у Новиодуна, проследовал на север между озерами Кагул и Ялпуг, пересек южный Траянов вал и двинулся в земли даков, готов и других племен, покорив их. Однако эта победа ничего не дала римлянам. Набеги «варваров» продолжались еще более настойчиво, чем прежде.

В течение II-IV вв. н. э. в результате ассимиляции славянами множества местных племен, локализованных в междуречье Днестра и Днепра, образовался племенной союз антов. В связи с этим раннее юго-восточное славянство унаследовало из иранского мира ряд языковых и культурных элементов. Языковое влияние проявилось на уровне лексики, в элементах фонетики и грамматики. Это дало основание ученым-иранистам заключить, что в этногенезисе рассматриваемой группы славян участвовал скифо-сарматский этнический субстрат [10]. Иранское языковое наследие в юго-восточной части расселения славян выявляется также в духовной культуре и антропонимике.

Анты многократно упоминаются позднеантичными авторами в VI-VII вв. В частности, Иордан отмечает, что племена антов заселяли области между Днестром и Днепром. Ссылаясь на труды своих предшественников, Иордан пишет и о более ранних событиях, когда славянские племена антов враждовали и сражались с германскими племенами готов. Вначале славяне отразили нападение готского войска, но через некоторое время готский король Винитарий заманил в ловушку предводителей антов, разгромил и казнил их князя Божа и 70 старейшин. Ряд исследователей указывает на наличие в праславянской лексике комплекса терминов (князь, дружина, господин, купец, худоба в значении «бедность», голота — «нищета», дань — «повинность», цята — «денежная единица»), ассоциирующихся с ранней государственностью и зарождающейся социальной стратификацией общества. Примечательно то, что эти лексемы свойственны не всему славянскому миру, а только болгарскому, сербохорватскому, словенскому, македонскому и древнерусскому языкам [18, 594–605]. Археологические исследования подтверждают, что все это относится к славянам, вышедшим из антского суперэтноса, и, следовательно, зарождение и формирование этих терминов необходимо связывать с антами. Таким образом, можно утверждать, что антское общество в позднеримское время было социально расслоенным и соответствовало зрелым формам военной демократии. Анты создали раннегосударственное образование, во главе которого стоял князь, возможно, с наследственной властью.

Однако в конце IV в. н. э. происходит значительное ухудшение климата. Известно, что в первые века н. э. климатические условия были благоприятны для жизни и сельскохозяйственной деятельности — основы экономики всех племен, в том числе и славян. Это подтверждается и археологическими исследованиями, фиксирующими значительный рост населения, увеличение количества поселений и развитие техники земледелия. Однако в конце IV в. н. э. в Европе и Азии наступило резкое похолодание. Особенно холодным было V столетие, отмеченное самыми низкими температурами за последние более чем 2000 лет. Значительные массы населения вынуждены были покинуть обжитые места и искать новые земли. Начинается «великое переселение народов» из евразийских степей. Именно в это время развитие провинциальноримских культур — пшеворской и черняховской — прерывалось нашествием воинственных кочевых племен — гуннов. Северное Причерноморье и области Карпато-Дунайских и Днестровских земель были разорены. Были уничтожены крупные ремесленные центры, снабжавшие своими высококачественными изделиями жителей огромных территорий, среди которых значительную часть составляли славяне-земледельцы. Восстановить прежнее производство было невозможно, так как мастера-ремесленники или погибли во время гуннского нашествия, или ушли в пределы Римской империи. Наблюдается резкий упадок культуры, быта и экономики: уровень материальной культуры славян начала средневековья оказался ниже провинциально-римского.

Гунны, перекочевавшие из Средней Азии, вначале состояли только из скотоводов, затем в объединение вошли земледельческие племена лесостепной зоны Восточной Европы. А уже при Аттиле, когда в состав этого союза, занимавшего обширную территорию в Средней и Юго-Восточной Европе, входили северофракийские, славянские, германские и другие племена, в Восточно-Карпатских и Днестровских землях в конце IV в. прекращает свое существование подавляющее большинство поселений. Спасаясь от преследования, жители зарывают свои сокровища (большие клады монет найдены у г. Оргеева, у пос. Криуляны и в других местах). Денежное обращение в регионе прекратилось.

В результате сильнейшего удара племенного союза гуннов в IV — начале V вв. поселения даков, сарматов, готов и славян были, в большинстве случаев, здесь уничтожены. Упоминания об этих племенах исчезают из письменных источников. Славянские племена, начавшие интенсивно заселять Карпато-Днестровские земли в конце V — начале VI вв., нашли их, в сущности, опустошенными [4, 98].

Середина I тысячелетия н. э. характеризуется глубокими преобразующими процессами в социально-экономической, этнической, политической и других областях. Начались они со славянской колонизации обширных регионов Европы, в том числе Карпато-Днестровского региона. Славянское расселение было последней, самой мощной волной великого переселения народов.

Если до середины I тысячелетия н. э. славяне поселялись в Карпато-Днестровском регионе небольшими группами племен, то уже со второй половине V начинается первый этап массового заселения славян на балканский полуостров, длившийся до конца VII в. Пришедшие в движение многочисленные славянские племена равнин, Центральной и Восточной Европы большими массами направляются к Дунаю. Славяне двигались на юг двумя большими потоками: с севера через Карпато-Днестровские земли, где с этого времени они становятся постоянным населением, и через земли западнее Карпат. Материальная культура в этот период отражает этнические различия двух основных групп славян. На поселениях у сел Шаптебань, Стынкэуцы, Селиште, Ганск встречаются элементы материальной культуры антов (пражско-пеньковский тип), с одной стороны, и склавинов (пражско-корчакский тип) — с другой. Славяне заселяли лесостепь современной Молдовы.

Славянские племена обосновалась и в левобережье Среднего и Нижнего Дуная. В письменных источниках конца IV — начала VI вв. не упоминается ничего о гето-дакском населении земель между Восточными Карпатами и Днестром. Очень бедны и археологические источники. Незначительная часть населения, пережившая гуннское нашествие, оставила единственный пока сохранившийся памятник этого времени — могильник у с. Данчены в лесистых Кодрах Прутско-Днестровского междуречья, который просуществовал до начала V в.

Анты заняли значительную часть Пруто-Днестровского междуречья. Районом наиболее плотного антского расселения и тогда остались земли в бассейне верхнего и среднего Днестра с прилегающей частью междуречья. Антское население здесь встретилось с раннее поселившимися славянскими племенами — склавинов. На юге Среднего и в Нижнем Поднестровье возник в VI в. второй очаг расселения антов в регионе. Анты осели на правом, западном берегу реки и по ее притокам (Реут, Бык и др.). Реже встречаются антские поселения вниз по реке Прут. Здесь обосновались отдельные разрозненные группы антских племен.        Основной поток западной миграции двинулся уже в занятые склавинами земли Буковины, к югу от верховий реки Прут. Довольно плотно заселив эту область, анты продолжали свое движение вниз по реке Сирет, основывая поселения, а местами переходя реку. В итоге древнейшие склавинские поселения Буковины и Молдовы (Рашков, Кодыма, Гореча, Ботошаны) оказались смешанными по составу населения, антско-склавинскими. Отдельные чисто антские поселения возникли в междуречья Прута и Сирета.

В итоге своего продвижения по долине реки Сирет и вдоль Карпат на юг племена антов заняли довольно обширные пространства в древней Дакии — позднейшую Буковину, Молдову, северо-восток Мунтении, выйдя немногим выше дельты Дуная. Значительная часть этой территории, то есть северная, была уже освоена склавинами. Отношения между двумя группами славяноязычного населения в то время были мирными. Анты были более многочисленны и без каких-либо конфликтов селились на склавинских поселениях или чересполосно с ними. Склавины расселились вместе с антами и дальше на юг, в Подунавье, что отмечено в археологическом материале Румынии. Корчакская и пеньковская керамика сочетается здесь в чуть более позднем могильнике Сэрата-Монтеору [11]. Родственные склавины не оказали сопротивления антской миграции. Зато она натолкнулась на естественную враждебность местного романизированного дакийского населения, сосредоточенного в горных областях. Даки сосуществовали с немногочисленными племенами склавинов, в основном, мирно, но приход многолюдных антских племен, хорошо организованных, не мог не вызвать осложнений. Отголоски преданий о враждебности «волохов» сохранились в «Повести временных лет». Косвенным их подтверждением может служить восприятие славянами (очевидно, именно в Дакии) мифологизированного образа римского императора Траяна. У румын Траян — эпический герой. Сербы же и восточные славяне восприняли его как враждебное божество подземного мира. К 540-ому году антские племена лучше других придунайских соседей Византийской империи были обучены навыкам войны в горной местности. Выработаться эти навыки могли только в Карпатах, и очевидно, в сражениях с местными племенами. Вместе с тем, сопротивление даков и других племен, хотя упорное и продолжительное, не могло быть организованным и действенным ввиду их разрозненности. Славянское расселение беспрепятственно продолжалось. Местным племенам, лишенным политической организации и давно брошенным империей на произвол судьбы, в итоге оставалось убегать в пределы империи, отступить в недоступные и ненужные завоевателям горы или смириться.

Смирившимся и оставшимся на своих землях дакийским племенам анты не представляли серьезной угрозы. Славяне воспринимали их в первую очередь как пастухов. Поэтому славянское название восточных романцев «волохи» перекликается с именем славянского бога Велеса-Волоса, защитника скота и пастухов. Волохи, селившиеся рядом со славянами, неизбежно включались в славянское общество и в политическом плане подчинялись антам и склавинам. Свидетельством начала расселения славян на территории сегодняшних Республики Молдова и Румынии являются материальные элементы раннеславянской культуры Ипотешти-Чурел-Киндешти, Чирешану-Ипотешти-Кындешты (к югу от Карпат) и Костиша-Ботошана-Ханска (к востоку от Карпат). Археологи Румынии говорят о тесном родстве между этими культурными комплексами и культурой Братей-Цага-Бихаря в Трансильвании. Правда, румынские ученые стараются доказать, что названные культуры существовали еще до расселения славян, которые временно влились в их среду только в середине VI в. [7, 108–109]. Однако это мнение основательно не доказано. Создателями данных археологических культур были славянские племена, носители пражско-корчакской археологической культуры. Следующим этническим элементом культур Ипотешти-Кындешти-Чурел, Чирешану-Ипотешти-Кындешты, Костиша-Ботошана-Ханска и Братей-Цага-Бихаря было местное неолатинское население. Рядом со славянскими племенами и на поселениях Молдовы и Румынии проживало несколько более развитое в культурном и экономическом плане население, находившееся под сильным воздействием Византийской культуры. Оно оставили большое количество керамики провинциально-римского типа, изготовленной на гончарном круге. На памятниках этой группы имеются находки византийского происхождения. Количество и качество предметов материальной культуры убеждает многих археологов в наличии на поселениях типа перечисленных четырех культур постоянного романо-дакийского населения. Оно мирно сосуществовало со славянами и оказало на них разноплановое воздействие. В силу этих причин названные археологические культуры приобретают черты славянской материальной культуры, о чем свидетельствуют археологические раскопки у с. Сарата-Монтеору (Румыния) [15, 298]. Это явление было наследием традиций мирного сожительства славян и даков на землях Восточно-Карпатского и Днестровского регионов.

Византийские хронисты Прокопий, Иордан и др. отмечают, что уже к середине VI в. Карпато-Днестровские земли оказались в глубоком тылу славянских племен, продвигавшихся вглубь балканского полуострова. Часть из них оседает на данной территории, которая, судя по письменным источникам, была почти не заселена. Славянские поселения появились в лесостепной зоне у современных сел Малаешты, Рудь, Лопатна, Реча, Ганск и др. В VI в. появившиеся на территории региона славяне слились с племенами, расселившимися здесь еще в V в. Миграция проходила в условиях непрерывного передвижения и перемешивания различных славянских племен. Это же подтверждает облик материальной культуры поселений VI в., где в одних и тех же жилищах найдена посуда, характерная для различных групп славян, обитавших на очень широкой территории Восточной Европы [13, 3].

Заселение славянами Карпато-Днестровских земель в ходе их движения на Балканы шло в основном с севера и северо-востока. Переселенцы пражско-пеньковской группы славян из Поднепровья и Побужья встретились здесь со славянами другой этнокультурной группы — пражско-корчакской, пришедшей с Верхнего Поднестровья и Припятского правобережья. Новые группы славян, проходя через Карпато-Днестровские земли, продолжали свой путь дальше на юг к границам Византийской империи и заселили Карпато-Дунайские земли. Они достигли левобережья Дуная, откуда предпринимали на протяжении всего VI в. набеги на византийские владения, осаждали такие крупные города, как Солунь и даже Константинополь. К началу VII в. славяне прорвали границу Византийской империи и заселили почти весь Балканский полуостров вплоть до Фесалии и Эпира.

Древние авторы сообщают о близком родстве по облику, культуре, языку, обычаям, обрядам и верованиям между антами и склавинами, часть которых обосновалась в Карпато-Днестровских землях, о том, что в древности они составляли один народ. Прокопий Кесарийский пишет: «Некогда даже имя у склавинов и антов было одно и то же». Много общего у славян VI-VII вв. было в домостроительстве, погребальных обрядах, посуде, которая в этот период лепилась без гончарного круга. Характерными особенностями культуры славян, заселивших Карпато-Днестровские земли, были полуземлянки с печами-каменками, служившие жилищами, обряды трупосожжения (кремации), своеобразная лепная глиняная посуда, так называемые пальчатые фибулы (застежки) и т. д. Судя по тому, что византийские хронисты, хотя и упоминают склавинов и антов очень часто вместе, подчеркивая их близкое родство, но все же отличают их друг от друга, можно полагать, что это были, во всяком случае до начала VIII в., отдельные племенные группы, имевшие свои этнографические особенности. Были у них и некоторые отличия в материальной культуре, в частности в керамике [5, 206,207].

Тесные политические, и экономические контакты славянского и восточнороманского населения, длительное их совместное проживание подтверждают и языковые материалы. Лингвисты, изучившие проблему романо-славянских связей, относили начало языковых контактов неолатинского населения со славянами к разным периодам: О.Денсушану — к IX в., И.Бэрбулеску — к X-XI вв., Т.Капидан — к XII в. Занимавшиеся более обстоятельно языковыми связями славян и неолатинского населения В.Ф Шишмарев и Н. Г. Корлэтяну датируют первый этап языковых связей неолатинского населения со славянами VI -VII вв.н. э. [16, 82]. В общеславянском языке появился довольно мощный пласт заимствований из латинского, в том числе и более или менее явные восточнороманские диалектизмы. Выделяется группа терминов, связанных со скотоводством, но в общем заимствования касаются разных областей хозяйства, быта, обрядности, социального устройства. В свою очередь, восточные романцы заимствовали у славян термины, связанные с земледелием (grebla, coasă, cosor, coşniţa, lopată, plug, ogor, brazdă, boroană, pîrloagă etc), ремеслами, особенно деревообработкой (nicovală, daltă, cleşte, pilă), названия домашнего скота и птицы (bivol, bivoliţă, cocoş, gîscă,ogar etc), гидронимы (Rîmnicul, Bîstriţa,Putna, Ilomiţa, Prahova, Dîmboviţa, Crasna etc), мифологические понятия (например, «vîrcolac» — ‘оборотень, дух затмения’). Первые славяне, расселившиеся в Карпато-Дунайско-Днестровские земли, на первоначальном этапе были билингвами [7, 115]. Эти контакты составили первый этап в истории длительных и многообразных связей славян с даками. Как показали исследования болгарского лингвиста И.Дуриданова, в VII- VIII вв. в неолатинском языке произошло изменение славянского безударного о в а и â на славянской основе (например: могила — măgură, коледа –colindă). Верхней хронологической границей вхождения древнеславянских элементов в язык романизированного населения Балкан является IX в. По образному выражению болгарского историка П.Мутафичева, «романизированное население могло превратиться в новую этническую общность только после того, как в него было влито значительное количество славянской крови» [4, 89].

В VIII и первой половине IX в. славянское население Карпато-Днестровских земель продолжает пополняться переселенцами из Побужья и Поднепровья. Здесь формируется восточнославянские племена и их объединения. Летопись Нестора «Повесть временных лет» (начало XII в.), передавая сообщения более ранних источников и устных преданий, среди древнерусских (восточнославянских) племен упоминает тиверцев, которые «седяху бе по Днестру, приседяху к Дунаеви» [12, 4].

В степной зоне, в районе придунайских озер и на правобережье Нижнего Прута в VIII-IX вв. расселяются славяне с материальной культурой, характерной для северо-восточной Болгарии, где в конце VII вв. было основано Первое Болгарское царство.

Таким образом, по имеющимся данным, северофракийские, неолатинские, племена гето-даков и карпов соседствовали и контактировали со славянскими племенами еще в позднеримский период (II-IV вв. н. э.), доказательством чему служат письменные свидетельства античных хронистов и памятники материальной культуры пшеворской и черняховской археологических культур. В это же время отдельные славянские племена расселялись на Восточно-Карпатских и Днестровских землях, мирно сосуществуя с местными гето-даками и карпами и совместно участвуя в походах против Римской империи.

Начиная с V в. славянские племена начинают массово осваивать слабо заселенные земли Карпатско-Днестровского региона. Начиная с этого времени, вплоть до IX в., неолатинское население находилось в постоянном языковом и культурном контакте с окружающим славянским миром, завершившимся формированием новой этнической общности — волохов, предков восточнороманских народов Юго-Восточной Европы, в том числе молдаван и румын. Славянское влияние имело решающее значение для формирования молдо-румынского языка. Славяне на длительное время обеспечили в регионе своей колонизации стабильную хозяйственную и социально-политическую жизнь.

Литература:

1.      Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы. На стыке Востока и Запада. М., 1965.

2.      Gonţa A. Relaţiile romănilor cu slavii de răsărit pînă la 1812. Chişinău, 1993.

3.      Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учебное пособие для студентов вузов//М. В. Бибиков, Г. В. Глазырина идр.; Под ред.Е. А. Мельниковой. М., 2000.

4.      Зеленчук В. С. Волохи в Карпато-Дунайских землях, проблемы ранней этнической истории // Археология, Этнография и Искусствоведение Молдовы: итоги и перспективы. Материалы республиканской конференции 8–9 августа 1989. Кишинев, 1990.

5.      История Молдавской ССР: В 6 т., т.1. //редкол. В. Л. Янин и др.; АН МССР. Ин-т истории им. Я. С. Гросула. Кишинев, 1987.

6.      Istoria Moldovei. Epoca preistorică şi antică: (pînă la sec.V) // Acad. De Ştiinţe fa Moldovei, Inst.Patrimoniul Cultural, Centrul Arheologie. Ch-& „Tipografia Centrală”.Chişinău, 2009

7.      История Румынии // И.Болован, И. А. И.А.Поп (координаторы) и др./Пер.с рум. М., 2005..

8.      Корлэтяну Н. Г. лимба молдовенеаскэ литерарэ контемпоранэ. Кишинэу, 1973.

9.      Кузьмин А. Г. Руги и русы на Дунае // Средневековая Россия. Сборник научных статей.Санкт-Петербург, 1996.

10.  Милов Л. В. RUZZI «Баварского географа» и так называемые «русичи» // Отечественная история. 2000. № 1.   

11.  Перевезенцев Сергей. Древняя Русь. История русского народа с I по IX век. Научный редактор В.Михайлов: М, 2007.

12.  Повесть Временных Лет. М.-Л.,1950.

13.  Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I (1-VI вв.). М., 1991

14.  Cедов В. В. Этногенез ранних славян // Вестник Российской Академии Наук, т. 73, 2003, № 7,

15.  Федоров Г. Б., Полевой Л. Л. Археология Румынии. М., 1973.

16.  Шишмарев В. Ф. Романские языки Юго-Восточной Европы и национальный язык Молдавской СССР // Вопросы языкознания, № 1, 1952; Корлэтяну Н. Г. Лимба молдовеняскэ литерарэ контемпоранэ. Кищинэу, 1973.