В статье автор рассматривает проблемы незаконного культивирования растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества, их аналоги. Особое внимание уделено проблеме отграничения культивирования от некоторых смежных понятий, сложностям, с которыми сталкивается правоприменитель при применении положений статьи 231 УК РФ, а также необходимости единообразной регламентации квалифицирующих признаков данного деяния.
Ключевые слова: культивирование, наркотические средства, психотропные вещества, прекурсоры.
Необходимость противодействия незаконному культивированию растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры (ст. 231 УК РФ) предопределена Стратегией государственной антинаркотической политики РФ. Так в п. 13 Стратегии указано, что необходимо совершенствование механизмов выявления незаконных посевов и очагов произрастания дикорастущих наркосодержащих растений, а также фактов их незаконного культивирования, создание новых действенных методов уничтожения дикорастущих наркосодержащих растений и четкое осуществление государственного контроля за культивированием наркосодержащих растений для производства наркотиков [7].
В настоящее время в теории уголовного права неоднозначное толкование имеет квалификация действий лиц, которые не осуществляли высаживания наркосодержащих растений, но при этом создавали в последующем благоприятные условия для их произрастания (например, производили рыхление почвы, полив и иные действия) [2, с. 303]. При этом, по материалам судебной практики данные действия признаются общественно опасными и лиц, осуществляющих уход за дикорастущими наркосодержащими растениями, привлекают к уголовной ответственности. Так, по приговору Похвистневского районного суда Самарской области деяние Х. было квалифицировано по ч. 1 ст. 228 УК РФ, который обнаружив на соседнем заброшенном участке более ста наркосодержащих растений, неоднократно осуществлял их прополку и рыхление почвы, рассчитывая на последующее использование в целях потребления [5].
Данный подход считаем вполне обоснованным, так как культивирование не является синонимичным понятием высаживания растений, содержащих наркотики, а, значит, ограничиваться данным действием при решении вопроса привлечения к уголовной ответственности недопустимо. Указанное подтверждается понятием «культивирование», данным в Большом советском словаре, так, под культивированием следует понимать осуществление рыхления почвы с подрезанием сорняков, в результате которого улучшается водный, а также воздушный режим почвы, и обеспечиваются благоприятные условия для роста и развития растения [1].
Следует отметить, что сложности привлечения к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного статьей 231 УК РФ, связаны также с конспирированием посевов наркосодержащих растений, что обуславливает высокую степень латентности данных деяний.
Так, например, по одному из дел, Б. для того, чтобы его деятельность оставалась не замеченной, осуществил высаживание мака снотворного на одной грядке с семенами культурных растений (картофеля, томатов, кукурузы), что обеспечило тщательную маскировку запрещенному для выращивания растению [6, с. 108].
По другому делу, К. выращивал мак на грядке с томатами, а чтобы он не был заметен окружающим, подвязывал его веревками к стеблям томатов [4].
Указанные меры, применяемые лицами, незаконно культивирующими растения, содержащие наркотики, создают сложности для выявления, а, следовательно, и привлечения к уголовной ответственности данных лиц требуют высокого уровня подготовленности сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих борьбу с незаконным наркооборотом.
Помимо практических проблем, в рассматриваемой группе преступлений, выявлены проблемы отсутствия единообразия законодательной регламентации норм уголовного закона при конструировании отдельных признаков состава преступления, что, безусловно, сказывается на реализации принципа справедливости при привлечении лиц, совершающих преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств, к уголовной ответственности. Так, например, при совершении хищения или вымогательства наркотических средств в составе группы лиц по предварительному сговору лицо подлежит привлечению к уголовной ответственности по п. «а» ч. 2 ст. 229 УК РФ, а при совершении аналогичного деяния в составе организованной группы — по п. «а» ч. 3 ст. 229 УК РФ. Данный подход представляется обоснованным, так как позволяет учитывать повышение общественной опасности при совершении преступления организованной группой в виду ее устойчивого характера, тщательного планирования преступной деятельности и т. п.
Однако в статье 231 УК РФ законодатель закрепляет оба вышеуказанных признака в рамках квалифицированного состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 230 и 231 УК РФ соответственно. Таким образом, в вышеназванных составах преступлений законодатель уравнивает разные по характеру общественной опасности деяния, что не допустимо и способствует отсутствию единообразия практики применения уголовного закона.
В доктрине уголовного права подчеркивается, что члены организованной группы, которые занимаются, в частности, незаконным культивированием наркосодержащих растений, имеют большие ресурсы для противозаконного производства наркотических средств в больших масштабах, в частности члены организованной группы могут в большей мере, чем лица, действующие в составе группы лиц по предварительному сговору, задействовать на работах по посеву растений, содержащих наркотики, большее число людей, а также обеспечить их охрану [3, с. 29], что является достаточно обоснованным и обуславливает необходимость усиления ответственности тех лиц, которые совершают наркопреступления в составе организованной группы.
На основании изложенного предлагаем внести в Уголовный кодекс Российской Федерации следующие изменения:
- Исключить из пункта «б» части 2 статьи 230 и пункта «б» части 2 статьи 231 Уголовного кодекса Российской Федерации слова «или организованной группой»;
- Часть третью статьи 230 УК РФ и часть третью статьи 231 УК РФ дополнить пунктом «в» следующего содержания:
«в) совершены организованной группой».
Литература:
1. Большая советская энциклопедия. URL.: https://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/100915/ %D0 %9A %D1 %83 %D0 %BB %D1 %8C %D1 %82 %D0 %B8 %D0 %B2 %D0 %B0 %D1 %86 %D0 %B8 %D1 %8F?ysclid=m0wqeqoxeb321729347 (дата обращения: 17.12.2024).
2. Деньщик А. В. Проблема квалификации незаконного культивирования наркотических средств и психотропных веществ // Уголовное законодательство: вчера, сегодня, завтра: материалы ежегодной Всероссийской научно-практ. конференции (16–17 мая 2018 г.) / под ред. А. Г. Хлебушкина, Т. Н. Тиминой. — СПб, 2018. — С. 300–303.
3. Ольшевская А. В., Попович О. М. Юридическая ответственность за незаконное культивирование растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И. Д. Путилина. — 2022. — № 4. — С. 25–29.
4. Приговор Беловского районного суда Кемеровской области от 28.11.2019 года по делу № 1–220/2019 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 18.12.2024 г.).
5. Приговор Похвистневского районного суда Самарской области от 28 июля 2020 г. № 1–109/2020. — URL: http://sudact.ru (дата обращения: 18.12.2024).
6. Романова Л. А. Подготовительный этап незаконного культивирования наркосодержащих растений как элемент механизма преступления // Вестник Сибирского юридического института МВД России. — 2023. — № 4 (53). — С. 107–109.
7. Указ Президента РФ от 23 ноября 2020 г. № 733 «Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации на период до 2030 года» // СПС «Гарант» (дата обращения: 23.12.2024).
