Цифровая валюта центральных банков: безопасность и риски для государства



Статья посвящена разным аспектам цифровой валюты центрального банка (ЦВЦБ) с точки зрения финансовой безопасности как основополагающего принципа государственного суверенитета. Правительства многих стран оценивают полезность ЦВЦБ, а некоторые уже проводят пилотные испытания. Тем не менее, в текущих дискуссиях заметное место занимают опасения по поводу влияния ЦБЦБ: обсуждаются такие вопросы, как снижение функциональный способ построения системы ЦВЦБ на основе двухуровневой системы; риски перетока капитала, снижение роли банковской системы и использования цифровой валюты более одного раза; взаимосвязь доверия пользователей ЦВЦБ и безопасной платформы платежной системы; конфиденциальность и защита данных при трансграничных платежах в цифровой валюте. В данной статье рассматриваются также преимущества распространения технологий ЦВЦБ: повышение стабильности, эффективности и скорости платежной системы; обеспечение безопасности публичного и общественного порядка; создание новой мультивалютной платежной системы в противовес существующим; урегулирование вопросов производства (майнинга) криптовалют.

Ключевые слова: цифровая валюта центрального банка, криптовалюта, финансовая безопасность, финансовый суверенитет, цифровой рубль, эмиссия цифрового рубля, технология распределенного реестра, блокчейн технология, международные денежные переводы, идеальные деньги.

Введение

За последние два десятилетия инновационные технологии изменили денежную и платежную системы. Поиск более удобной, безопасной и быстрой системы денежных онлайн переводов в период COVID-19, появление частных нерегулируемых криптовалют (например, Bitcoin и Ether)[1], необходимость снижения издержек в финансовой сфере, цифровизация платежных услуг, а также постоянная актуальность обеспечения конкурентоспособности российской экономики особенно в условиях санкционных ограничений привели к ускорению создания нового монетарного инструмента в виде цифровых валют центральных банков (далее — ЦВЦБ), в частности цифрового рубля.

Внедрение цифровой валюты не только на внутреннем рынке, но и в международных денежных переводах может привести к сокращению использования глобальных обменных валют, таких как SWIFT, и сокращению роли доллара США как мировой резервной валюты, что повлияет на статус-кво, как это произошло, когда доллар заменил британский фунт в середине XX века.

Цифровая валюта представляет преимущества в области финансовой безопасности государства, поскольку благодаря механизму технической реализации цифровой валюты центрального банка, основанной на технологии распределенного реестра (так называемые Distributed Ledger Technology (DLT))[2], отслеживание финансовых потоков упрощается, что облегчит борьбу с финансовыми преступлениями, коррупцией, легализацией (отмыванием) денежных средств, финансированием терроризма. Также цифровой рубль может стать основным инструментом денежно-кредитной политики Банка России в поддержании покупательной способности национальной валюты и обеспечении низкой инфляции.

Однако внедрение и использование нового вида фиатных денег[3] также представляет ряд вызовов, которые должны быть решены на этапе пилотирования проекта «Цифровой рубль», а именно: риск перетока капитала и снижение роли банковской системы, риск повторного использования, а также технология распределенного реестра ЦВЦБ может стать целью для атак со стороны внутре- и внешнеэкономических конкурентов.

Предлагается рассмотреть некоторые актуальные вопросы, возникающие в связи с новым видом денег, применительно к проекту «Цифровой рубль».

Двухуровневая модель цифрового рубля

На стадии проектирования правовой фактуры цифрового рубля необходимо определить, чем он уникален по сравнению с существующими на сегодняшний день видами денег, а также криптовалютами. Во-первых, Банк России выпускает цифровые рубли, которые являются обязательством Центрального Банка России [4], а не частного финансового учреждения. Они представляют собой цифровую форму национальной валюты, которая эквивалентна фиатной валюте [14]. Во-вторых, ЦВЦБ — это денежные единицы, существующие исключительно в цифровом пространстве и не обладающие физической формой. В-третьих, при том, что для упрощения операций и расчетов в данной валюте может использоваться блокчейн или распределенные реестры, она находится под единоличным управлением и регулированием со стороны центрального банка.

Предполагается, что ЦВЦБ будут выпускаться в двух формах: розничной, ориентированной на потребителей; и оптовой, предназначенной для финансовых учреждений. В целях реализации конституционных обязанностей по обеспечению экономической безопасности (статья 8 Конституции Российской Федерации (далее — КРФ)) Центральным банком принято решение об изучении розничной системы ЦВЦБ, которая повлечет существенные изменения в текущих формах денежного обращения, призванных способствовать развитию цифровой экономики.

Существуют две схемы построения инфраструктуры розничных цифровых валют — прямая, где центральный банк задействован напрямую, и опосредованная, где задействованы финансовые посредники, каждая из которых предполагает разное распределение операционных обязанностей. Прямая модель розничных цифровых валют способна преобразовать привычную двухзвенную денежную систему в однозвенную систему, где центральный банк будет единолично вести учет всех операций с цифровой валютой и напрямую предоставлять платежные услуги гражданам и бизнесу [9]. Исследования прямых розничных ЦВЦБ, такие как проект E-krona в Дании [23], Норвегии [30] и Швеции [26], пилотный проект Sand Dollar на Багамах [16], и Rafkróna в центральном банке Исландии [15], изучают потенциал ЦВЦБ для уменьшения кредитных рисков и снижения зависимости от других коммерческих агентов.

Как следует из концепции цифрового рубля, Банк России избрал двухуровневую розничную модель, в которой на первом уровне Банк России является оператором платформы и эмитентом, на втором уровне — финансовые организации и Федеральное казначейство [4].

Прямой розничный ЦВЦБ исключает зависимость от финансовых посредников. С другой стороны, прямая инфраструктура имеет некоторые недостатки. Во-первых, прежние обязанности посредников, например, кредитный скоринг[4], управление счетами и платежные услуги, переходят от частного сектора к центральному банку, что может негативно сказаться на стабильности и эффективности платежной системы [9, p.88–90]. Во-вторых, «концентрация данных» также является важным риском безопасности, который необходимо учитывать, поскольку фактически, если платежные данные всех физических и юридических лиц будут сосредоточены в базе данных центрального банка, это создаст риск кибератак. Соответственно, как мера их предотвращения — высокий системный риск индивидуального или общего надзора за данными всех пользователей.

Таким образом, косвенная розничная модель ЦВЦБ представляется менее рискованной для существующей платежной системы, поскольку в ней сохраняется двухуровневая финансовая система, в которой центральный банк осуществляет администрирование операций с цифровым рублем для финансовых организаций и Федерального казначейства.

Типичным примером является китайская программа цифрового юаня (e-CNY), которая использует двухуровневую операционную систему, сосредоточенную на платформе Народного банка Китая (далее — НБК). Проект e-CNY требует, чтобы уполномоченные финансовые посредники обменивали и распространяли электронные юани среди населения, в то время как центральный банк несет ответственность за выпуск и централизованное управление [32].

Другим важным вопросом является риск перетока капитала и снижение роли банковской системы.Исходя из схемы эмиссии цифрового рубля [4], для пополнения своего кошелька кредитная организация направляет в Банк России запрос на эмиссию цифровых рублей, который списывает безналичные средства с корреспондентского счета кредитной организации и проводит эмиссию цифрового рубля в эквивалентном объеме.

Нельзя не отметить возможное снижение роли банковской системы с развитием цифрового рубля, что также отмечалось главы банковского комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации [1].

Благодаря полученному цифровым рублем статусу объектов гражданских прав (статья 128 Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)) и законного платежного средства (статья 140 ГК РФ) участники гражданского оборота будут иметь прямое право требования к Центральному Банку, выпустившему цифровой рубль, причем даже в тех случаях, когда сделки осуществляются при посредничестве коммерческих банков. Другими словами, в случае банкротства сумма, принадлежащая держателю в частном банке в форме цифровой валюты, не будет потеряна. По этой причине риск платежеспособности очень низок. Такое изменение платежных механизмов рассматривается некоторыми авторами как изменение «души» платежной системы [37], что позволяет в перспективе создать более безопасную и прочную финансовую систему.

В то же время, если центробанки начнут конкурировать с частными банками за средства вкладчиков, предлагая розничным клиентам более надежную альтернативу банковским депозитам, то значительные суммы могут быть переведены со счетов коммерческих банков в центральные банки. Это негативно скажется на балансах коммерческих банков и, как следствие, на объемах кредитования ими экономики [12]. Такое устранение посредничества также повлияет на способность коммерческих банков «выполнять важные экономические функции, такие как мониторинг заемщиков» [22]. Более того, «коммерческие банки могут потерять ценные платформы по работе со своими клиентами, учитывая, что в некоторых конструкциях ЦВЦБ, например в России и КНР, функция «знай своего клиента» может перейти к центральному банку» [19], что негативно отразится на клиентский интерес к коммерческим банкам.

Размещение финансовых продуктов центральными банками для физических и юридических лиц заведомо будет иметь цель монополизации рынка финансовых услуг, поскольку для крупных инвесторов они будут менее рискованными в силу минимального риска дефолта центрального банка. В свою очередь это может увеличить вероятность эпизодов серьезной финансовой нестабильности. Снижение уровня доверия клиентов к конкретному коммерческому банку может спровоцировать масштабное изъятие средств из этого банка и их конвертацию в цифровые валюты.

Массовый отток вкладов из коммерческих банков способен серьезно подорвать общее доверие населения ко всей банковской системе и дать дополнительный импульс для более быстрого перехода вкладчиков на использование цифровых валют центральных банков вместо традиционных банковских депозитов [34, 36]. Будучи обязательством непосредственно Центрального Банка, такой безопасный актив как цифровая валюта фактически может побудить вкладчиков в кредитную организацию расторгнуть договоры банковского вклада (депозита) и перевести средства на кошелек цифровой валюты в центральном банке, что приведет к серьезному нарушению ликвидности, имеющейся в коммерческих банках, снижению финансовой устойчивости кредитных и некредитных финансовых организаций, что может повлечь риск подрыва денежного обращения и утраты суверенитета национальной валюты.

Данная проблема освещалась в аспекте криптовалют в докладе «Криптовалюты: тренды, риски, меры» Банка России [3], в котором Центробанк негативно оценил перспективы использования криптовалют. В частности, отмечается, что запуск в оборот цифровых валют центральных банков несет в себе риски для стабильности банковского сектора и финансовой системы в целом, так как их применение может способствовать перераспределению капиталов из традиционной финансовой сферы, что чревато снижением уровня финансирования компаний нефинансового сектора экономики. Позднее Департамент исследований и прогнозирования Банка России сформулировал эту проблему как «дефицит фондирования из-за перетока депозитов в цифровой рубль и, как следствие, нехватка ресурсов для выдачи кредитов» [2].

В связи с этим возможное сокращение банковских депозитов в силу появления ЦВЦБ требует ограничения (возможно, установления порога максимальной суммы ЦВЦБ на субъекта финансовых правоотношений), чтобы избежать нехватки депозитов в банках и, следовательно, нехватки инвестиций банков за счет уменьшения размещенных денег. По этим причинам, Центральный банк может ввести ограничения в виде лимитов для владельцев счетов цифровых рублей. Более мягким подходом представляется введение комиссии или отрицательной процентной ставки за хранение цифровых денежных средств, превышающих определенный порог.

Кроме того, важным аспектом является доверие граждан и бизнеса к национальной валюте, и ЦВЦБ не будет успешным без безопасной платформы, которую сложно защитить от возможных кибератак, а ее объекты — от подделок, мошенничества и так называемому повторному использованию. Отсутствие доверия к валюте может быстро снизить ее стоимость, нарушить работу предприятий и даже дестабилизировать экономику, подорвав финансовый суверенитет государства.

В случае с наличными денежными средствами распространенность подделок представляет собой значительную угрозу с точки зрения доверия как к платежному средству. Например, банкноты континентальной валюты, выпущенные Континентальным конгрессом в 1775 году для финансирования Революционной войны, было легко подделать, и они быстро потеряли свою ценность, что в конечном итоге привело к появлению фразы «не стоит континенталя» [8].

Банк России в качестве механизма технической реализации цифрового рубля принял модель децентрализованного (распределенного) реестра, в котором объектом учета выступает электронный маркер (токен)[5].

При работе с цифровыми валютами возникает риск использования субъектом одних и тех же токенов более одного раза. В отличие от наличных денежных средств и традиционных инструментов для работы с банковскими вкладами, таких как чеки, дебетовые и кредитные карты, которые трудно скопировать, копии электронных данных (цифрового кода или обозначения) может быть легко изготовить, и они неотличимы друг от друга, что является проблемой для цифровых наличных денег.

В качестве решения данной проблемы DigiCash [18] и Ecash [33] использовали доверенную третью сторону для ведения учета всех транзакций, тем самым не позволяя пользователям тратить больше их подтвержденного баланса.

Другим подходом, ставшим ключевой особенностью Биткойна, является решение проблемы двойного использования с помощью только технологических механизмов, что позволяет обойтись без доверенных третьих сторон и создать систему, в которой платежи могут безопасно осуществляться в одноуровневой модели цифровой валюты и выпуск которой децентрализован [29]. С этой целью Биткойн опирается на блокчейн, одну из различных технологий распределенного реестра (DLT). Кроме того, более поздние блокчейны могут хранить и обеспечивать соблюдение смарт-контрактов, которые представляют собой фрагменты машиночитаемого кода, которые выполняются автоматически при выполнении заранее определенных условий [35]. Интересно, что привлечение инвестиций с использованием смарт-контрактов возможно при наличии цифровой валюты, поскольку понадобится выпуск обеспеченных денег, что подразумевает сопровождение проекта цифровой валюты центрального банка остальными финансовыми организациями.

Биткойн воплощает либертарианскую философию, а именно идеи об индивидуальной конфиденциальности и ограниченном правительстве, что признано Европейским центральным банком: «теоретические корни Биткойна можно найти в австрийской экономической школе и ее критике нынешней системы бумажных денег и вмешательств, предпринимаемые правительствами и другими агентствами» [21]. Это близко к концепции идеальных денег, отстаиваемой правыми либертарианцами, а именно Фридрихом фон Хайеком, который выступал за прекращение монополии центральных банков в производстве, распределении и управлении деньгами [24].

Вместе с тем Банк России в качестве механизма технической реализации цифровой валюты выбрал распределенный реестр, в котором сделки осуществляются на основе юридически независимых друг от друга узлах распределенного реестра. Поскольку каждый блок включает в себя криптографически закодированные данные предыдущего блока, блокчейн трудно подделать.

Недостатком распределенного реестра является сниженная скорость операций. Это обусловлено тем, что каждое обновление распределенного реестра должно быть согласовано между узлами всех организаций. С другой стороны, в этом одновременно и преимущество распределенного реестра, поскольку количество транзакций, которыми должен управлять Центральный банк, ограничено, так как большинство платежей будут обрабатываться коммерческими банками.

Проблемы конфиденциальности и защиты данных

Электронный характер ЦВЦБ также может улучшить трансграничные платежи, которые на сегодняшний день являются дорогостоящими и неэффективными. Это может быть достигнуто путем взаимодействия цифровых валют центральных банков, формируя механизмы мульти-ЦВЦБ [11]. Хотя в настоящее время ни один из активных пилотных проектов ЦВЦБ не рассматривает вопросы совместимости в явном виде, некоторые банки объявили о намерении перейти к механизмам трансграничных платежей [27].

Ауэр и его коллеги утверждают, что совместимые стандарты (например, схожие нормативно-правовые базы, обычаи делового оборота, форматы сообщений и требования к данным) могут помочь в достижении этих целей, равно как и объединение систем посредством технических интерфейсов, общих механизмов клиринга или даже создание единой мультивалютной платежной системы.

Еще в 2019 г. начал обсуждаться вопрос о создании электронного кошелька в рамках новой платежной системы (BRICS Pay), чтобы национальные платежные системы стран БРИКС, ШОС и ЕАЭС взаимодействовали и транзакции шли не через США, то есть аналог платежной системы CLS (Continuous Linked Settlement), обслуживающей международные конверсионные валютные операции, для БРИКС.

Хотя технические барьеры мультивалют преодолимы, полная конвертируемость, обеспечиваемая функциональной совместимостью, должна быть сбалансирована с трилеммой денежно-кредитной политики Флеминга — Манделла [31], которая утверждает практическую невозможность одновременно стабилизировать обменный курс, сохранять свободу движения капитала и использовать независимую денежно-кредитную политику.

Вместе с тем необходимо учитывать, что мультиюрисдикционная передача персональных данных и данных о транзакциях может увеличить масштаб, охват и скорость утечки данных.

Согласно последнему опросу, проведенному Европейским центральным банком в 2021 г., людей больше всего беспокоит цифровая валюта с точки зрения конфиденциальности пользователей [25]. На данный момент центральные банки разработали два разных метода пользовательского доступа к ЦВЦБ: на основе учетных записей и на основе токенов [9, p.86].

Цифровые валюты на основе учетных записей функционируют по принципу банковских счетов, где информация о транзакциях пользователей фиксируется в базе данных, привязанной к их личности [9, p.93], в связи с чем обязательным требованием является предварительное подтверждение личности клиентов перед началом использования такой системы. Проект ЦВЦБ на основе учетных записей используется в пилотном проекте Sand Dollar на Багамских островах [16, p.4].

Другим методом пользовательского доступа к ЦВЦБ являются цифровые токены, благодаря которым пользователь остается анонимным, так как операции осуществляются посредством криптографической схемы без необходимости идентификации [9, p.88]. Системы цифровых валют, построенные на принципе токенов, обеспечивают всеобщий и открытый доступ, поскольку совмещают в себе свойства, присущие наличным физическим деньгам, и позволяют участникам действовать анонимно под псевдонимами [9, p.92].

Обеспечивая анонимность пользователей токенных ЦВЦБ по умолчанию, система допускает возможность отслеживания или раскрытия центробанками и другими компетентными органами данных о проводимых операциях в пределах их полномочий и по служебной необходимости. Степень анонимности для пользователей неодинакова в разных проектах цифровых валют, выпускаемых центральными банками, так как они руководствуются различными регламентами и положениями. Например, в китайском проекте цифрового юаня личность пользователей e-CNY представляет собой «контролируемую анонимность», поскольку транзакции на крупные суммы будут отслеживаться центральным банком. Также отмечается, что для для защиты неприкосновенности частной жизни пользователей, НБК воздержится от раскрытия данных третьим лицам (включая государственные структуры), если только это не будет вызвано необходимостью исполнения законов и нормативных предписаний [32]. Из-за действующих в Китае правил, запрещающих операторам связи разглашать данные об абонентах третьим сторонам, счета, привязанные к номерам мобильных телефонов, остаются полностью анонимными и конфиденциальными как для Народного банка Китая, так и для любых других провайдеров услуг [20]. Однако на практике, операторы телекоммуникационных услуг обязаны регистрировать подлинные личности абонентов [28], что контролируется Министерством промышленности и информационных технологий и местными управлениями связи [28, статья 4]. Другими словами, по общему правилу операторы связи не раскрывают информацию о своих абонентах, но в исключительных случаях по запросу органов исполнительной власти операторы предоставляют информацию в целях поддержания кибербезопасности [17]. Чтобы предотвратить злоупотребления со стороны исполнительной власти, законодатели некоторых стран вводят такие превентивные меры, как требование в наличии постановления суда для передачи информации другим органам власти [10].

Вместе с тем оффлайн-платежи, которые будут возможны с ЦВЦБ на основе токенов, потенциально будут максимально конфиденциальны и защищены, поскольку для осуществления транзакции требуется лишь минимальное количество операций обработки. Более того, офлайн-платежи обрабатываются локально, без необходимости привлечения третьей стороны для подтверждения транзакции. ЦВЦБ на основе токенов, способный осуществлять офлайн-платежи, может стать функционально эквивалентным наличным деньгам или индоссированному чеку.

Таким образом, идентификация на основе учетных записей может привести к выявлению и потенциальному отслеживанию всех транзакций конечного пользователя, в то время как система ЦВЦБ на основе оффлайн-токенов позволит осуществлять анонимные платежи.

Также нельзя не отметить позитивную тенденцию по урегулированию вопроса майнинга (производства) криптовалюты, так как введение цифровой валюты центрального банка подразумевает национализацию средств по майнинговому производству цифровых активов, имеющему негативное влияние на окружающую среду [5]. Так будут решены: вопрос обеспечения исключительной денежной эмиссии Центральным банком РФ (часть 1 статьи 75 Конституции Российской Федерации), вопрос обеспечения благоприятной окружающей среды (статья 42 Конституции Российской Федерации). Представляется целесообразным параллельно внести законопроект о введении ответственности за любой юридически установленный факт противоправного использования технических средств в целях майнинга на территории Российской Федерации.

Вывод

Несмотря на то, что по мере того как ЦВЦБ выходят на первый план в странах, на которые направлено санкционное давление, и направлены на изменение платежных системам международных рынков, цифровые валюты обретают статус основной зоны риска для западных стран, особенно в отношении глобальных резервных валют, необходимо учитывать опыт различных стран для обеспечения финансовой безопасности страны. Выработка лучших практик и обмен опытом между государствами может помочь определить наилучшие подходы и принципы регулирования цифровых валют с целью обеспечения экономической и финансовой стабильности.

Литература:

1. «Аксаков: с развитием цифрового рубля роль банковской системы начнет угасать» // РИА Новости. Александр Гальперин. 05.09.2023. URL: http://ria.ru/20230905/tsifra-1894407257.html?ysclid=Isnc42epic980068514 (дата обращения: 24.11.2023).
2. Аналитическая записка Банка России «Что изменится для банков и их клиентов с введением цифрового рубля. Москва, 2021. Январь. URL: https://www.cbr.ru/Content/Document/File/118208/analytic_note_20210126_dip.pdf (дата обращения 14.02.2024).
3. Доклад для общественных консультаций «Криптовалюты: тренды, риски, меры». Москва, 2022. Январь. URL: https://www.cbr.ru/content/document/file/132241/consultation_paper_20012022.pdf (дата обращения 14.02.2024).
4. Информация Банка России от 8 апреля 2021 «Банк России представил Концепцию цифрового рубля». Москва, 2021. Апрель. URL: https://www.cbr.ru/Content/Document/File/120075/concept_08042021.pdf (дата обращения: 09.02.2024).
5. Концепция законодательного регулирования оборота цифровых валют (08.02.2022) // Сайт Правительства РФ. URL: http://government.ru/news/44519/. (дата обращения: 16.03.2024).
6. «Концепции законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют». Москва, 2022. Февраль. URL: http://static.government.ru/media/files/Dik7wBqAubc34ed649ql2Kg6HuTANrqZ.pdf (дата обращения: 11.02.2024).
7. Приказ Минпромторга России от 23.06.2016 № 2091 (ред. от 01.06.2021) «Об утверждении Концепции развития государственной информационной системы промышленности»
8. Ротбард М. История денежного обращения и банковского дела США. М.; Челябинск: Социум, 2016. С. 58.
9. Auer and Böhme. «Central Bank Digital Currency: the Quest for Minimally Invasive Technology». Basel, Switzerland: Bank for International Settlements. BIS Working Paper № 948. Р. 57.
10. Auer, Frost, Gambacorta, Monnet, Rice and Shin. «Central bank digital currencies: motives, economic implications and the research frontier». 2021 November. Bank for International Settlements (BIS). Working Papers № 976. URL: https://www.bis.org/publ/work976.pdf (дата обращения: 14.02.2024).
11. Auer, R.; Haene, P.; Holden, H. Multi-CBDC Arrangements and the Future of Cross-Border Payments. Bank of International Settlements». 2021. March. URL: https://www.bis.org/publ/bppdf/bispap115.htm (дата обращения 14.02.2024).
12. Bank of England. «Central Bank Digital Currency: Opportunities, Challenges and Design». Bank of England, Discussion Paper. 2020. March. URL: https://www.bankofengland.co.uk/-/media/boe/files/paper/2020/central-bank-digital-currency-opportunities- challenges-and-design.pdf?la=en&hash=DFAD18646A77C00772AF1C5B18E63E71F68E4593 (дата обращения 05.02.2024).
13. BIS Distributed Ledger Technology in Payment, Clearing and Settlement: Analytical Framework, Basel, Switzerland: Committee on Payments and Market Infrastructures. CPMI Paper № 157. URL: https://www.bis.org/cpmi/publ/d157.pdf (дата обращения: 09.02.2024).
14. Boar and Wehrli. «Ready, Steady, Go? Results of the Third BIS Survey on Central Bank Digital Currency». Basel Committee, Switzerland: Bank for International Settlements. BIS Working Paper. № 1146. Р. 43.
15. Central Bank of Iceland. «Rafkróna? Central Bank Digital Currency Interim Report». 2018. September. URL: https://www.cb.is/library/Skraa rsafn---EN/Reports/Special_Publication_12.pdf (дата обращения: 01.02.2024).
16. Central Bank of the Bahamas. «Project Sand Dollar: A Bahamas Payments System Modernisation Initiative». 2019. December. URL: https://cdn.centralbankbahamas.com/download/022598600.pdf (дата обращения: 01.02.2024).
17. «Cybersecurity Law of the People’s Republic of China» (promulgated by the Standing Committee National People’s Congress, 11 July 2016, effective 1 June 2017), CLI.1.283838(EN) (Lawinfochina), Аrticle 30. URL: http://www.lawinfochina.com/Display.aspx?LookType=3&Lib=law&Id=22826&SearchKeyword=&SearchCKeyword=&paycode= (дата обращения: 14.02.2024).
18. Chaum, D. «Blind Signatures for Untraceable Payments. In Advances in Cryptology». Springer: Boston, MA, USA. 1983. Рр. 199–203.
19. CPMI-MC. «Central Bank Digital Currencies. Bank of International Settlements». 2018. March. URL: https: //www.bis.org/cpmi/publ/d174.htm (дата обращения: 01.01.2024).
20. Du Yanghang. «Will Central Banks Have User Information and Violate Privacy? Changchun Mu Explains «Controllable Anonymity of E-CNY», 2021. March. URL: https://www.yicai.com/news/100993230.html (дата обращения 30.01.2024).
21. European Central Bank. «Virtual Currency Schemes»; European Central Bank: Frankfurt am Main, Germany. 2012. Рр. 22–27.
22. Garratt, R. «Central Bank Cryptocurrencies; Bank of International Settlements: Rochester, NY, USA». 2017. September. URL: https://papers.ssrn.com/abstract=3041906 (дата обращения: 01.01.2024).
23. Gürtler et al. «Central Bank Digital Currency in Denmark». Copenhagen, Denmark: Denmarks National bank. Analysis. № 28. Р. 28.
24. Hayek, F.A. «Denationalisation of Money: The Argument Refined», 3rd ed.; Institute of Economic Affairs. 1990. URL: https://mises.org/library/denationalisation-money-argument-refined (дата обращения 14.02.2024)
25. Ikeda. «European Central Bank CBDC Survey Finds Privacy Is the Number One Concern for Digital Euro». 2021. May. URL: https://www. cpomagazine.com/data-privacy/european-central-bank-cbdc-survey-finds-privacy-is-the-number-one-concern-for-digital-euro/ (дата обращения 14.02.2024).
26. Julin. «The Riksbank’s E-krona Project». Stockholm, Sweden: Sveriges Riksbank. 2023. December. URL: https://www.riksbank.se/en-gb/payments--cash/e-krona/ (дата обращения: 01.02.2024).
27. Lim, M. 4 Central Banks and BIS Exploring CBDC Bridge for Asia and Middle East. Forkast. 2021. February. URL: https://forkast.news/central-banks-bis-cbdc-bridge-asia-middle-east/ (дата обращения 14.02.2024).
28. Miao Wei. «Provisions on the Registration of true Identity Information of Telephone Subscribers (promulgated by the Instrumentalities of the State Council, All Ministries, Ministry of Industry and Information Technology». 2013. Июль. Статья 3. URL: http://www.lawinfochina.com/display.aspx?lib=law&id=14964&CGid=&EncodingName=big5 (дата обращения 30.01.2024)
29. Nakamoto, S. Bitcoin: A Peer-to-Peer Electronic Cash System. 2008. October. URL: https://nakamotoinstitute.org/bitcoin/ (дата обращения 14.02.2024).
30. Norges Bank. «Working Group Central Bank Digital Currencies Second Report of Working Group». Oslo, Norway: Norges Bank. Norges Bank Memo № 2. Р. 16.
31. Obstfeld, M.; Shambaugh, J.C.; Taylor, A.M. «The Trilemma in History: Tradeoffs Among Exchange Rates, Monetary Policies, and Capital Mobility». Rev. Econ. Stat. 2005. Рр. 87, 423–438.
32. PBOC Working Group. «Working Group on E-CNY Research and Development of the People's Bank of China». 2021. July. URL: http://www.pbc.gov.cn/en/3688110/3688172/4157443/4293696/2021071614584691871.pdf (дата обращения 30.01.2024).
33. Schoenmakers, B. «Basic security of the ecash payment system. In State of the Art in Applied Cryptography, Course on Computer Security and Industrial Cryptography». Preneel, B., Rijmen, V., Eds.; Springer: Leuven, Belgium, 1997; рр. 342–356. URL: http://www.win.tue.nl/~{}berry/papers/cosic.pdf?q=ecash (дата обращения 14.02.2024).
34. Sveriges Riksbank. «E-Krona Project, Report 1». 2017. Сентябрь. URL: https://www.riksbank.se/en-gb/payments--cash/e- krona/e-krona-reports/e-krona-project-report-1/ (дата обращения: 01.01.2024)
35. Swan, M. «Blockchain: Blueprint for a New Economy», 1st ed.; O’Reilly Media Inc.: Sebastopol, CA, USA. 2015. Рр. 176–178.
36. Tolle, M. «Central Bank Digital Currency: The End of Monetary Policy as We Know It? Bank Underground». 2016. Июль. URL: https://bankunderground.co.uk/2016/07/25/central-bank-digital-currency-the-end-of-monetary-policy-as-we-know-it/ (дата обращения: 01.01.2024)
37. VoxEU CEPR. «Central bank digital currency: the battle for the soul of the financial system». 2021. July. URL: https://cepr.org/voxeu/columns/central-bank-digital-currency-battle-soul-financial-system. (дата обращения 10.02.2024).

---

[1] Bitcoin (Биткойн) – это криптовалюта, предназначенная для расчетов между пользователями.

[2] Под DLT понимаются «процессы и связанные с ними технологии, позволяющие узлам сети (или организации) безопасно предлагать, подтверждать и записывать изменения состояния (или обновления) в синхронизированную бухгалтерскую книгу, распределенную между узлами сети». См. [13].

[3] Фиатные деньги – это эмитируемые государством денежные средства. См. [6].

[4] Скоринг – система оценки кредитоспособности физического или юридического лица. См. [7].

[5] Токен– единица учета в сети блокчейн, которая используется для представления цифрового баланса в определенном активе или учета взаимозаменяемых цифровых активов. Токены, как правило, применяются для создания деривативов на базе распределенных реестров.