В данной статье рассматривается эволюция юридического языка Узбекистана, особенно в контексте калькирования терминов из российской правовой системы. После обретения независимости Узбекистан продолжал использовать многие правовые понятия, унаследованные от советской правовой системы, особенно в уголовном праве. Такие термины, как «верховенство закона», «необходимая оборона» и «презумпция невиновности», были заимствованы из российского законодательства и стали неотъемлемой частью узбекской правовой лексики. Также рассматриваются теоретические аспекты правовой трансплантации и её влияние на правоприменение. В статье обсуждаются перспективы развития оригинальной юридической терминологии и дальнейшая адаптация заимствованных терминов.
Ключевые слова: узбекский юридический язык, калькирование, верховенство закона, правовая трансплантация, уголовное право.
Введение
Язык права играет ключевую роль в формировании и развитии правовых систем. В Узбекистане, как и в большинстве постсоветских государств, юридическая лексика продолжает развиваться под влиянием как местных традиций, так и международных стандартов. Однако одной из ключевых особенностей узбекского юридического языка является его тесная связь с российским правом, особенно в уголовном праве. Это объясняется историческими корнями правовой системы Узбекистана, которая в течение многих десятилетий формировалась в контексте советской правовой системы и наследовала значительное количество правовых понятий и терминов.
В настоящей работе рассматриваются ключевые аспекты развития узбекского юридического языка с акцентом на процесс калькирования терминов из русского языка, а также влияние российской правовой системы на современное уголовное право Узбекистана. Особое внимание уделяется таким терминам, как «верховенство закона», а также другим понятиям уголовного права, заимствованным из российской правовой системы.
Эволюция юридического языка Узбекистана
С обретением независимости в 1991 году Узбекистан начал процесс реформирования своей правовой системы с целью привести её в соответствие с международными нормами и требованиями. Однако влияние советского правового наследия остаётся значительным, что проявляется в терминологической базе и концептуальных подходах узбекского права. Русский язык в советский период был основным языком законодательства и правоприменения, что привело к значительной русификации юридического языка.
С одной стороны, процесс калькирования терминов был необходимым этапом в адаптации и модернизации правовой системы Узбекистана. Многие термины, такие как «верховенство закона» (русск. «верховенство закона», узб. "Қонун устуворлиги»), «право на справедливый суд» (русск. «право на справедливый суд», узб. «Одил судлов ҳуқуқи») и «презумпция невиновности» (русск. «презумпция невиновности», узб. «Айбсизлик презумпцияси») являются кальками с русского языка, что обусловлено тесной взаимосвязью между российским и узбекским уголовным правом [1].
Влияние российской правовой системы на узбекское уголовное право
Российская правовая система, в том числе её уголовное право, оказала глубокое влияние на формирование и развитие узбекского законодательства. Во время советского периода Узбекистан был частью единой правовой системы СССР, что привело к усвоению и адаптации российских правовых понятий. Важным аспектом является то, что многие концепции и категории уголовного права были заимствованы из российского законодательства без значительных изменений. Это относится к таким понятиям, как «необходимая оборона» (узб. "Қонуний ҳимоя»), «преднамеренное убийство» (узб. "Қасддан одам ўлдириш»), и «нарушение общественного порядка» (узб. «Жамоат тартибини бузиш»).
Юридический язык Узбекистана, особенно в области уголовного права, также сохранил многие характерные черты российского законодательства. Например, «преступление против государства» (узб. «Давлатга қарши жиноят») и «уголовная ответственность» (узб. «Жиноий жавобгарлик») являются прямыми заимствованиями как по форме, так и по содержанию из российского уголовного права [2].
Эти термины отражают концепции, которые получили широкое распространение в российском уголовном законодательстве и продолжают оставаться основными элементами уголовного права Узбекистана. Таким образом, процесс калькирования терминов был неотъемлемой частью трансформации правовой системы Узбекистана.
Калькирование юридических терминов: теоретический контекст
Процесс калькирования юридических терминов можно рассматривать через призму теории правового заимствования и правовой трансплантации. С точки зрения правовой трансплантации, заимствование понятий и терминов из одной правовой системы в другую позволяет новой системе быстрее адаптироваться к требованиям международного права и выработать эффективные правовые механизмы. Однако в процессе правовой трансплантации могут возникать трудности, связанные с адаптацией заимствованных терминов к местным условиям и культурному контексту [2, 6, 7, 8, 9, 10, 11].
Один из наиболее заметных примеров калькирования в узбекском праве — это термин «верховенство закона» . В русском праве этот термин широко используется для обозначения принципа, согласно которому все государственные органы и граждане обязаны подчиняться закону. В узбекском языке этот термин был переведён как "Қонун устуворлиги» , что буквально означает «превосходство закона». Однако в процессе калькирования термин приобрел национальные особенности, связанные с узбекскими правовыми традициями и политическим контекстом [1].
Примеры калькированных терминов в узбекском уголовном праве
- Необходимая оборона (узб. "Қонуний ҳимоя»). Этот термин был перенесён в узбекское уголовное право из российского законодательства и обозначает правомерные действия гражданина по защите своей жизни или собственности от посягательств, не нарушающие закон.
- Презумпция невиновности (узб. «Айбсизлик презумпцияси»). Этот принцип, заимствованный из советского уголовного права, закреплён в Конституции Узбекистана и уголовном законодательстве, означающий, что лицо считается невиновным, пока его вина не будет доказана в суде.
- Преступление против государства (узб. «Давлатга қарши жиноят»). Этот термин, отражающий преступления, направленные против безопасности и целостности государства, также был калькирован из советского права, где такие преступления считались одними из самых тяжких.
- Преднамеренное убийство (узб. "Қасддан одам ўлдириш»). Этот термин и его правовое значение были полностью заимствованы из российского законодательства.
Эти примеры демонстрируют, что узбекское уголовное право в значительной степени сохраняет терминологическую преемственность с российской правовой системой. Несмотря на это, каждое из заимствованных понятий подвергается адаптации к правовым реалиям Узбекистана.
Влияние калькированных терминов на правоприменение в Узбекистане
Процесс калькирования терминов из русского языка оказал значительное влияние на правоприменение в Узбекистане. С одной стороны, использование знакомых правовых терминов способствовало большей ясности и предсказуемости правоприменительной практики. Однако с другой стороны, некоторые заимствованные термины вызвали проблемы в интерпретации и применении, поскольку они не всегда полностью соответствуют узбекским правовым и культурным традициям.
Например, концепция «верховенства закона» в российском и советском праве часто интерпретировалась через призму верховенства государства, а не независимости суда или гражданских прав. В результате этого узбекская правовая система, несмотря на калькирование терминов, столкнулась с необходимостью создания новых правовых механизмов, обеспечивающих реальное верховенство закона [3].
Перспективы развития узбекского юридического языка
В последние годы в Узбекистане наблюдается тенденция к расширению использования национальных юридических терминов и разработке оригинальной правовой лексики, что обусловлено процессами демократизации и модернизации правовой системы. Однако, несмотря на эти усилия, влияние российского права остаётся значительным, особенно в таких областях, как уголовное право и процессуальное законодательство.
Одним из важных направлений является интеграция узбекского права с международными правовыми стандартами, что приводит к появлению новых правовых понятий и терминов. В этом контексте узбекский юридический язык становится более открытым для заимствований из международного права, что, в свою очередь, может способствовать постепенному ослаблению влияния российской правовой системы [4].
Заключение
Узбекский юридический язык продолжает развиваться в условиях взаимодействия с российской правовой системой и международными правовыми стандартами. Процесс калькирования терминов из русского языка стал неотъемлемой частью правовой эволюции Узбекистана, особенно в области уголовного права. Заимствование таких терминов, как «верховенство закона» , «необходимая оборона» и «презумпция невиновности» , свидетельствует о тесной взаимосвязи узбекской и российской правовых систем. [5]
Тем не менее, в современных условиях Узбекистан сталкивается с необходимостью дальнейшего развития своего национального юридического языка, что требует более глубокого переосмысления заимствованных понятий и их адаптации к современным реалиям. Прогресс в этом направлении будет способствовать укреплению верховенства закона и созданию более справедливой правовой системы, соответствующей как национальным интересам, так и международным стандартам.
Литература:
- Sh. Ko`chimov “Qonun tili lingvistikasi” T., Toshkent Davlat Yuridik Universiteti, 2022.
- Узбекистонда бадиий таржима тарихи. -Т.: Фан, 1985.
- J.Urazov. Lingvokriminalistika amaliy tilshunoslikning zamonaviy yo‘nalishi sifatida: shakllanishi va taraqqiyoti. 2024.
- Ш. Кўчимов. Ҳуқуқий нормаларни ўзбек тилида ифодалашнинг илмий-назарий муаммолари (лингвоюридик таҳлил). Филол. фан. д-ри... дис. 2004.
- SH.Kuchimov. Legal and language integration: the role of language in the development of law. Reports of European Academic Research, v. 5, 2022.
- Узбекистонда бадиий таржима тараqqиёти. -Т.: Фан, 1986.
- Таржима санъати. -Т.: Фан, 1973.
- Саломов G‘. Адабий анъана ва бадиий таржима. -Т.: 1980.
- Саломов G‘. Тил ва таржима. -Т.:1966.
- Шарипов Ж. Бадиий таржима ва мощир таржимонлар. -Т.: 1972.
- Жураев К. Таржима санъати. Т., 1982 ва бошкалар.
