К вопросу о правовой природе условно-досрочного освобождения от отбывания наказания



В юридической доктрине, нормотворческой и правоприменительной практике весьма широко оперируют категорией «правовая природа». Ее включают в содержание правовых норм [1][1], наименование и структурные составляющие научных трудов [2]. Активное использование в юриспруденции исследуемой категории свидетельствует о том, что она «...прочно вошла в нашу юридическую терминологию» [3].

Несмотря на активное осмысление в научной литературе заявленной проблемы, наиболее сущностные ее аспекты, на наш взгляд, не получили должного разрешения. Указанная категория, как правило, исследуется в привязке к тому или иному правовому явлению. При этом, непосредственная ее содержательная часть иногда не осмысливается или отодвигается на второй план. В отдельных случаях, целесообразность ее использования в научном обороте представляется сомнительной. Создается впечатление, что исследуемая категория обрела универсальный характер и она употребляется во всех тех случаях, когда возникают трудности при выборе наименования того или иного научного произведения.

Обращение к термину «правовая природа», на наш взгляд, оправдано в тех случаях, когда есть необходимость в определении отраслевой принадлежности конкретного правового явления или в уяснении его места в системе других институтов отдельной отрасли законодательства. В связи с этим, представляется, что исследование правовой природы условно-досрочного освобождения от отбывания наказания представляется актуальным и необходимым. Во-первых, исследуемый вид освобождения от наказания регламентируется нормами различных отраслей права (УК РФ, УПК РФ, УИК РФ), что свидетельствует о необходимости определения его отраслевой принадлежности, во-вторых, в юридической литературе нет ясности относительно юридической природы исследуемого института.

В доктрине уголовного и уголовно-исполнительного права существует плюрализм мнений, затрагивающий правовую природу условно-досрочного освобождения от отбывания наказания. Так, Л. Е. Орел «юридическую природу условно-досрочного освобождения связывал с его сущностью» [4]. Автор полагал, что правовая природа условно-досрочного освобождения выражается в его сущности. Данный тезис представляется неубедительным. Сущность отражает содержание конкретного явления, а природа — его социальную или правовую принадлежность.

И. Д. Бадамшин, анализируя отраслевую принадлежность условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, приходит к выводу, что «рассматриваемый институт лишен правовой самостоятельности, ему свойственна противоречивость норм. Его правовая природа не может исходить только из норм уголовного или уголовно-исполнительного права. Она регламентируется совокупностью норм трех правовых отраслей — уголовного, уголовно-исполнительного и уголовно-процессуального права» [5].

Также есть мнение, в соответствии с которым, «институт освобождения от наказания по своей правовой природе характеризуется уголовно-правовой и уголовно-исполнительной сущностью» [6]. Данная позиция представляется нам наиболее убедительной, поскольку пенитенциарное законодательство регламентирует порядок условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, а уголовно-процессуальное — порядок рассмотрения судами ходатайств об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Как справедливо добавляет А. В. Наумов, что «случаи применения освобождения от наказания не означают какого-то снисхождения к преступникам или попустительства им» [7]. Логика применения освобождения от наказания — в том, что существуют ситуации, где возможно исправление или перевоспитание виновного лица без применения к нему мер уголовной репрессии. Тогда встает вопрос о гуманистической направленности данного института. В частности, ч. 4 ст. 113 УИК РФ гласила, что «осужденные, которые для своего исправления не нуждаются в полном отбывании назначенного судом наказания, могут быть представлены к условно-досрочному освобождению». Однако, Федеральным законом от 08 декабря 2003 г. № 161-ФЗ [8] данное положение из ст. 113 УИК РФ было исключено и в настоящее время нет правовых оснований рассматривать условно-досрочное освобождение как меру поощрения.

В некоторых случаях, условно-досрочное освобождение расценивается некий компромисс между преступником, потерпевшим и государством [9]. По нашему мнению, условно-досрочного освобождения не целесообразно связывать с правовым компромиссом, под которым понимается «средства удовлетворения государством своего интереса, выражающегося в достижении цели установления справедливости посредством отказа от своего права или исполнения своей обязанности наказывать лицо, совершающего или совершившего преступление при условии точного выполнения им требований закона» [10].

Также есть те, кто говорит об освобождении от наказания как некоем формально существующем факте [11] или мере, которая позволяет государству более выгодно и правильно распределять ресурсы в соответствии с целями и задачами наказания [12]. Стоит отметить, что некоторые ученые, представляющие уголовно-правовую науку в нормах об освобождении от наказания, видят и экономическую составляющую [13].

Интересными можно считать определения, предложенные Э. А. Казаряном и С. И. Зельдовым. Так, Э.А. Казарян рассматривает освобождение от наказания как комплекс «уголовно-правовых мер, которые при условии создания известных обстоятельств предусматривают сформулированное в правоприменительном акте возражение государства от назначения лицу, совершившему преступление, реального отбывания наказания или дальнейшего отбывания наказания» [14]. В свою очередь, С. И. Зельдов говорит об освобождении от уголовного наказания как об акте правосудия, который «составлен процессуальной форме, закрепленной в законе, и свершившийся в отношении осужденного, который судом признан виновным в совершении преступления. Таким актом данное лицо полностью освобождалось от наказания в виде кары, лишений и ограничений прав, которое оно должно было реально испытывать при отбывании наказания, и от правовых последствий, а именно, судимости» [15].

Если с первым приведенным определением стоит согласиться, хотя и нельзя считать его полным и абсолютным, то определение, сформулированное С. И. Зельдовым, вызывает определенные вопросы. Так, например, достаточно сложно согласиться с тем, что освобождение представляет собой лишь изданный и исполненный акт, так как оно несет в себе целый комплекс мер по обеспечению отмены наказания, его реализации. Наказание должно быть соразмерным совершенному деянию.

Двусмысленную позицию относительно рассматриваемого вопроса высказал М. С. Рыбак, который с одной стороны, признавал за осужденным право на досрочное освобождение, а с другой — подчеркивал отсутствие какой-либо обязанности у суда перед осужденным в части применения условно-досрочного освобождения [16].

Н. И. Насиров прямо заявляет, что «осужденный освобождается условно-досрочно по решению суда, то есть, освобождать или не освобождать осужденного условно-досрочно это право суда, а не его обязанность» [17].

Мы не солидарны с авторами, полагавшими, что условно-досрочное освобождения от отбывания наказания реализуется через субъективное право осужденного. Субъективное право — это «социально обусловленная и гарантированная мера возможного поведения личности» [18], вступившего в те или иные правоотношения. При этом, как справедливо отмечает А. Г. Блинов, «в рамках конкретных правоотношений немыслимо осуществление субъективного права без возможности требовать предписанного поведения от обязанного лица» [19]. В связи со сказанным возникает вопрос: может ли осужденный требовать от суда своего условно-досрочного освобождения?

Анализ уголовного и уголовно-исполнительного законодательства России показывает, что решение вопроса о применении условно-досрочного освобождения от наказания полностью зависит от усмотрения суда, т. е. является его правом. Такая позиция подтверждается ч. 1 ст. 79 УК РФ: «Лицо, отбывающее содержание в дисциплинарной воинской части, принудительные работы или лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания …».

При рассмотрении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания учитывается следующие обстоятельства: отношение осужденного к учебе и труду; имеющиеся меры взыскания и поощрения; отношение осужденного к совершенному деянию; возмещение (частично или полностью) причиненного ущерба и т. д.; заключение администрации исправительного учреждения.

При наличии формальных оснований, у осужденного появляется право на обращение в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, что подтверждается ч. 1 ст. 175 УИК РФ согласно которой «осужденный, к которому может быть применено условно-досрочное освобождение, а также его адвокат (законный представитель) вправе обратиться в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания».

После соответствующего обращения, на наш взгляд, у осужденного появляется законный интерес: освобождаться условно-досрочно от отбывания наказания. Может возникнуть встречный вопрос: почему именно законный интерес и в чем разница между субъективными правами и законными интересами? Законный интерес имеет общие сходства с субъективным правом личности, но, в тоже время, между ними имеется существенное различие. В отличие от субъективного права, законный интерес не корреспондируется с юридической обязанностью противоположной стороны. В таком случае, осужденный не может требовать от суда удовлетворить его ходатайство об условно-досрочном освобождении от наказания [20].

Подытоживая сказанное, можно констатировать, что по своей юридической природе условно-досрочное освобождение от наказания является видом досрочного освобождения от наказания. Такой вывод основан на том, что не только само наименование ст. 79 УК РФ, но и ее местоположение в главе, объединяющая в себя видов освобождения от наказания (глава 12 УК РФ — Освобождение от наказания). При этом, основание и порядок его применения (реализации) регламентированы нормами уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства России (ст. 79 и 93 УК РФ, ст. 397 УПК, ст. 175 УИК РФ), что позволяет придать ему межотраслевой характер.

Соответственно освобождение от наказания может применяться к лицу, признанному виновным в совершении противоправного деяния, в случае достижения целей наказания. Нельзя также забывать об освобождении лица от уголовного наказания в случае, если достичь целей невозможно. Такое возможно, например, при возникновении у лица соответствующих психических заболеваний. Освобождение от наказания может происходить лишь в случае вынесения судом соответствующего акта, что логично, учитывая назначение наказания тем же государственным органом.

Сущностью освобождения лиц от наказания выступает стимулирование виновных к социально приемлемому поведению, а также исправлению лица. Данное положение формируется путем применения такой меры, в рамках которой в отличие от освобождения от уголовной ответственности, лицо хоть и не несет наказания в полной мере, судимость за ним сохраняется. Факт ее наличия служит сдерживающим фактором для совершения данного преступления или иных уголовно наказуемых деяний повторно.

Основание и условия освобождения осужденного лица от наказания позволяют, с одной стороны, существенно экономить ресурсы государства по содержанию и организации быта лицам, совершившим преступления, при этом получая пользу от их деятельности на благо государству, что, в свою очередь, способствует их исправлению. С другой стороны, применение подобных мер делает правосудие более справедливым и гуманным к гражданам, совершившим преступления.

Литература:

1. Часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 14 апреля 2023 г. № 121-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301; 2023. № 16. Ст. 2758.
2. Ендольцева Ю. В. Юридическая природа уголовно-правовой давности // Общество и право. 2013. № 1 (43). С. 125–130; Микаутадзе С. Р. Правовая природа уголовной ответственности // Вестник ВГУ. 2013. № 2. С. 422–428 и т. д.
3. Красавчиков О. А. Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2-х т. Т. 2 / науч. ред. В. С. Ем. М.: Статут, 2005. С. 229.
4. Орел Л. Е. Условно-досрочное освобождение от лишения свободы по советскому уголовному праву: дис. канд. … юрид. наук. Харьков, 1966. С. 114.
5. Бадамшин И. Д. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания в законодательстве России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Омск, 2005. С. 13.
6. Ефремова И. А. Институт освобождения от наказания в теории уголовного права, законодательной и судебной практике: дис. … д-ра юрид. наук. Саратов, 2018. С. 168.
7. Наумов А. В. Освобождение от уголовной ответственности и наказания: законодательные и правоприменительные проблемы: матер. кругл. стола кафедры уголовного права Университета имени О. Е. Кутафина // Вестник Университета имени О. Е. Кутафина. 2015. № 5. С. 3.
8. Федеральный закон от 08 декабря 2003 г. № 161-ФЗ (в ред. от 03 июля 2016 г. № 329-ФЗ) «О приведении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2003. № 50. Ст. 4847; 2016. № 27 (часть II). Ст. 4262.
9. Казакова Е. Н. Условно-досрочное освобождение от отбывания пожизненного лишения свободы: проблемы и пути их решения // Общество и право. 2008. № 3. С. 137–139.
10. Кайшев А. В. Уголовно-правовое значение компромиссов и поощрений: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005. С. 6.
11. Михлин А. С. Проблемы досрочного освобождения от отбывания наказания: учебное пособие. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1982. С. 6.
12. Ткачевский Ю. М. Освобождение от отбывания наказания. М.: Юрид. лит., 1970. С. 6.
13. Михаль О. А. Освобождение от уголовной ответственности: соотношение с категориями преступлений // Российский следователь. 2005. № 1. С. 20.
14. Казарян Э. А. Условные виды освобождения от наказания. М.: Статут, 2004. С. 14.
15. Зельдов С. И. Освобождение от наказания и от его отбывания. М.: Проспект, 1982. С. 14.
16. Рыбак М. С. Пенитенциарная политика: имеет ли осужденный субъективное право на поощрение? // Правовая политика и правовая жизнь. 2001. № 2. С. 158 (148–162).
17. Насиров Н. И. Сроки в уголовно-исполнительном законодательстве России и их правовое регулирование в процессе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы: дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2009. С. 66.
18. Витрук Н. В. Общая теория правового положения личности. М.: Норма, 2018. С. 233.
19. Блинов А. Г. Учение об уголовно-правовой охране прав и свобод пациента: дис. … д-ра юрид. наук. Саратов, 2014. С. 82.
20. Насиров Н. И. Воспитательное воздействие на осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики. Саратов: СГЮА, 2014. С. 26.

---

[1] В п. «3» ч. 2 ст. 178 ГК РФ говорится о сторонах, заблудившихся в отношении природы сделки.