Музыке как средству коррекции психоэмоционального состояния человека в условиях производства, в спорте, в различных формах социальной работы давно отводится значимое место. Общеизвестно использование музыки в медицине, психиатрии, в практической психологии, в ходе индивидуальной или групповой психотерапии.
В свет выходят многочисленные материалы международных и локальных научных конференций, где находят отражение проблемы воздействия музыки и музыкальной деятельности на здоровье, работоспособность, настроение человека. В этих изданиях получили отражение результаты экспериментальных исследований, многочисленные разноплановые рекомендации по релаксации, медитации, гармонизации внутренних органических и психологических процессов и состояний.
Обращение к обозначенным источникам позволяет нам констатировать, что на разработку содержания, организацию целенаправленного музыкального воздействия у исследователей наличествует несколько точек зрения. Одни из них расставляют акценты на процессуальном, другие — на содержательном, третьи — на личностном аспекте этого процесса.
Содержательная сторона вызывает у исследователей наибольшую полемику. Так, например, одна группа исследователей считает, что в программу направленного воздействия нужно включать известные классические музыкальные произведения (Кэмпбелл, Кумханс 1997).
Другие связывают эффективность использования музыки с соответствием психического состояния слушателя и эмоциональным содержанием музыки. Так, психолог Е. И. Рогов рекомендует:
– при переутомлении и нервном истощении: «Пер Гюнт». «Утро» Э. Г рига; «Полонез Огинского» М. Огинского;
– при угнетенном, меланхолическом настроении: «К радости» Л. Бетховена; «Аве Мария» Ф. Шуберта;
– при выраженной раздражимости и гневе: «Хор пилигримов» Р. Вагнера; «Сентиментальный вальс» П. Чайковского;
– при снижении сосредоточенности внимания: «Времена года» I, Чайковского; «Лунный свет» К. Дебюсси; «Грезы» Р. Шумана.
Российским ученым В. И. Петрушиным (1997) на основе проведенного психологического теста (СМИЛ) выделены и предложены в целях психотерапии конкретные музыкальные произведения, которые несут в себе признаки душевных состояний:
– ипохондрии: «Кармен-Сюита» Ж. Бизе — Р. Щедрина; Этюды картины ля минор соч. 39 С. Рахманинова; Десятая симфония, первая и вторая части (фрагменты) Д. Шостаковича и др.;
– депрессии: Финал шестой симфонии П. Чайковского; «Грустный вальс» Я. Сибелиуса; «Песня матери» А. Дворжака; «Музыкальный момент» си минор С. Рахманинова; Прелюдия ми минор Ф. Шопена и др.;
– истерии: «Увертюра» к опере «Руслан и Людмила» М. Глинки; первые части симфоний № 3; 36; 40; 41 В. Моцарта; «Увертюра» к опере «Сорока-воровка» Дж. Россини; Финал Первой симфонии С. Рахманинова; Первая баллада Ф. Шопена; Венгерская рапсодия № 12 Ф. Листа и др.;
Некоторые исследователи убеждены в том, что наибольшего эффекта возможно добиться в направленном воздействии специально созданной музыкой. Предлагается, например: «Музыка для релаксации» Г.Эванса, «Трансовая музыка» К.Шульца, «Музыка для глубокой релаксации» Дж.Томпсона. Так, Р.Блаво (2003) в книге «Исцеление музыкой» рекомендуются в лечебно-профилактических целях целебные музыкальные композиции: «Музыка земли», «Музыка огня», «Музыка воды», «Музыка здоровья», «Музыка дерева», «Музыка металла». Эффективность использования этих композиций связывается им с датой рождения воспринимающих музыку. Отказ от использования классических музыкальных произведений автор объясняет тем, что вместе с музыкой композитор передает закодированные программы, которые содержат: невзгоды, болезни, трагические переживания, душевные потрясения, пережитые композитором. Здоровый, эмоционально уравновешенный слушатель может противостоять им и находить в этих произведениях даже эстетическое наслаждение — он наслаждается воплощением творческого замысла автора. Но шедевры этих великих композиторов способны, считает автор, значительно сокрушить здоровье слушателя, имеющего даже незначительные отклонения.
Он указывает на то, что для исцеляющего воздействия необходимы не авторские творения, создаваемые в эстетических целях, но композиции, несущие специально спроектированную музыкальную программу здоровья. В последних изданиях автор допускает в исключительных случаях использование классики, ставя ее в зависимость от эмоционально-психического состояния человека.
В научных литературных источниках можно встретить спорные, ничем не обоснованные и не подтвержденные экспериментально фактическими данными точки зрения на влияние жанров музыки. Как правило, это публикации о музыке, оказывающей, по мнению авторов, «вредное» влияние. Характерный пример — раздел «Музыка как причина болезней и как целитель» в труде Р.Ассаджиоли «Психосинтез».
В целом, исследование Р.Ассаджиоли ценно своими практическими разработками, связанными с конкретными, детально описанными «техниками» лечения невротических и депрессивных состояний средствами музыки. Спорным является подход ученого к подбору и анализу музыкального материала. Например, явно необоснованно воспринимаются его рассуждения о вреде джаза, «Ноктюрна» Ф.Шопена, увертюры к опере «Тангейзер» Р.Вагнера и др.
Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению о целесообразности использования рок-музыки, так как в процессе музыкального воздействия наблюдаются как позитивные, так и негативные моменты ее влияния на психику человека. Это отметили в своих работах В. П. Морозов, А. Н. Богдан и ряд других авторов.
Бесспорно то, что в силу мощнейшего воздействия рок-музыки ее внедрение в практику должно быть очень осторожным. Однако имеются факты, доказывающие обратное воздействие такой музыки — даже композиции в стиле «тяжелый рок» могут быть использованы в качестве средства, способствующего изживанию страха и чувства социальной дезадаптации.
Исцеляющая функция хард-рока описана А. А. Игнатьевой в статье «Размышления о тяжелом металле…» Позицию этого автора подтверждают высказывания молодых людей своего отношения к воздействию «тяжелого рока», которые свидетельствуют о возможности нейтрализации средствами музыки агрессии, злобы и т. д.
Анализ существующих рекомендаций позволяет установить некоторую двойственность ладового предпочтения исследователями. Одни авторы утверждают о пользе мажорных тональностей (Серейский 1966), другие о необходимости использования на первых порах преимущественно только минорной музыки и лишь после ряда сеансов мажорной музыки (Шипулин 1966).
На наш взгляд, однозначные рекомендации относительно «прицельного» воздействия музыки на человека дать сложно, так как оно детерминировано множеством факторов, на что мы уже указывали ранее. Пожалуй, любой музыкальный жанр содержит в себе огромный и еще далеко не изученный потенциал воздействия на здоровье и психику человека. С уверенностью мы можем констатировать лишь общее положение о том, что музыка способна оказывать серьезное влияние на человеческий организм.
Основные положения и принципы, которыми руководствуются музыкально-психотерапевтические школы, также имеют отличия.
В американском направлении музыкальной психотерапии ее лечебный эффект основывается на идеях традиционного психоанализа. Стремясь во время сеанса добиться от пациента, что бы он вспомнил эмоционально травмирующие его ситуации, психотерапевт при помощи музыки доводит их до катарсической разрядки и тем самым облегчает состояние пациента. В связи с этим большое значение приобретает подбор соответствующих музыкальных произведений, которые могли бы вызывать необходимый строй образных ассоциаций и переживаний, чей последующий анализ мог бы выяснить природу подавленного конфликта. Поэтому американские музыкальные терапевты разработали обширные каталоги лечебных музыкальных произведений, включающие в себя музыку самых разных жанров и стилей, но соответствующим образом классифицированных по направленности воздействия.
В шведской школе, основателем которой считается А. Понтвик, исходным моментом является концепция психорезонанса, она исходит из того, что глубинные слои человеческого сознания могут приходить в резонанс со звучащими гармоническими формами и таким образом выявляться наружу для анализа и понимания. Опираясь на понятия «коллективного бессознательного» и «архетип» К.Юнга, А.Понтвик разработал представление о путях проникновения в глубинные слои психики через пропорциональные соотношения звуков, дающие эффект обертонов.
В Германии музыкальные терапевты работают по системе Нордоффа Роббинса. При построении стратегии и тактики лечения они исходят из тезиса психофизиологического единства человека, и поэтому лечение проводится в целом комплексе воздействий, учитывающих физический, эмоциональный, коммуникативный и органически регулятивный аспекты.
Многообразие точек зрения исследователей наблюдается также и в терминологической системе, описывающей различные формы направленного применения музыки. «Музыкотерапия», «музыкальная психотерапия», «музыкальная фармакология», «лечебная музыка», «функциональная музыка», «производственная музыка», «терапевтическая музыка» — эти понятия встречаются как в научной, так и в популярной литературе, как в нормативных документах, так и в бытовой речи. Нередко они звучат как синонимы.
В трактовке содержания терминов также прослеживается различие. Музыкотерапия и функциональная музыка имеют много общего, так как используют воздействие музыки на психику человека. Но в то время как в первом случае музыка применяется с лечебными целями для воздействия на психику больного, измененную в результате болезни, то во втором случае применение музыки направлено на устранение негативного влияния монотонных операций, уменьшение прогрессирующей утомляемости и стимулирование трудовых процессов на протяжении всего рабочего времени у здоровых тружеников. В том и в другом случае в практике целенаправленного использования музыки она получила признание в качестве вспомогательного средства.
Такой диапазон значений слова «музыкотерапия» закономерно приводит к путанице результатов и вплоть до настоящего времени порождает многочисленные дискуссии. Так, например, под словом «музыкотерапия» подразумевается как фоновое музыкальное сопровождение лечебных или психотерапевтических процедур, так и некая самостоятельная система, основанная на музыкальной деятельности (А.Менегетти и др.).
Нередко ставится знак равенства между понятиями «лечебная музыка» и «музыка для релаксации».
В этих условиях правомерна постановка вопроса: способна ли функциональная музыка, музыкотерапия стать самостоятельной системой или она может быть лишь вторичным, вспомогательным средством? На этот вопрос невозможно ответить, рассуждая о музыке «вообще». В каждом отдельном случае мы имеем дело с конкретными целями, методами, содержанием используемой музыки и видами деятельности — вей это определяет конечные результаты музыкального воздействия.
Опыт использования музыки в медицине достаточно велик: применение музыкотерапии при лечении неврозов и депрессивных состояниях (Русина, Попова, Ширяева 1985), при лечении шизофрении, реадаптации психических больных (Брусиловский 1977; Казарисова 1976 и др.), при реабилитации больных с последствиями инсульта и нейротравмы, а также при многих речевых нарушениях, в частности, при лечении заикания (Калита 1981; Матейнова 1984; Мировская, Проколова 1987 и др.).
В процессе «доклинической» психотерапии (при индивидуальном и групповом консультировании или психотренинге) музыка используется активно и постоянно. Данное понимание музыкотерапии выходит за рамки медицины и соответствует проблематике практической психологии. В данном случае понятие «терапия» рассматривается не как «лечение», а как «глубокая коррекция» психологических функций и процессов у человека.
Многие психотерапевты и консультанты воспринимают музыку как естественную и неотъемлемую часть их профессиональной работы. Музыка используется в тренингах и индивидуальных консультациях как фон, способствующий эмоциональному раскрепощению человека, а также для создания необходимого настроения, соответствующего содержанию выполняемых упражнений и процедур.
Формы использования музыки и музыкальной деятельности варьируются в зависимости от направленности психокоррекционного или психотерапевтического процесса. Это может быть фоновое звучание музыки или работа с музыкальными образами, использование приёмов музыкальной ритмики или элементарное музицирование (пение, игра на инструментах).
До настоящего времени музыка в процессе психологической практики, как правило, используется лишь как вспомогательное средство психологического воздействия и связана, в основном, с «эмоциональным сопровождением» процесса работы, двигательно-танцевальными, тонизирующими или релаксационными упражнениями (Руднева, Пасынкова 1992 и др.).
Задачи же «чистых» музыкальных процедур (где музыка — основное средство) обычно не распространяются за рамки элементарного музицирования или зарисовки на бумаге звуковых образов в целях стимуляции творческой активности человека.
Медицинское и психологическое направление в применении музыкотерапии имеет отличие. Оно состоит не только в том, что они оперируют различными понятиями. В медицине это — «пациент» («страдающий», «терпящий воздействие» — пассивная сторона терапевтического процесса) и «лекарство», «врач» (сторона активная — «оказывающая воздействие»), а область практической психологии обращается к понятиям «консультант» и «клиент» (в групповой работе — «участник группы»), что предполагает иной тип взаимоотношений.
Основное отличие этих направлений состоит в различных подходах к активности человека в процессе восприятия музыки, в так называемых типах мышления, которые, в известной мере, противоположны. В медицине — музыка «воздействует» на человека, в психологии — человек «взаимодействует» с музыкой.
В последнее время развитие прикладной музыкальной психологии следует в двух направлениях. Первое — музыкальная психотерапия (А. К. Пугальски, М. А. Теннеси, Б. Кроун, М. Е. Бруно, М. И. Чистякова, Л. Г. Татарникова), согласно которой важно «включение» в музыкальную эмоцию, постепенная стимуляция и оптимизация внутреннего эмоционального состояния слушателя за счет развития средств музыкальной выразительности, подчиняющих человека мелодике и ритму и выражающееся в моторнотонических, аутостимуляторных действиях, возникающих свободно, спонтанно, под воздействием эстетической эмоции.
Второе направление — психолого-педагогическое, основанное на использовании средств музыкального искусства в целях формирования и развития личностных качеств, круга понятий и представлений, интеллектуальной, эмоциональной, духовно-нравственной сфер обучающихся (Л. С. Выготский, Д. Б. Кабалевский, Ю. Б. Алиев, О. А. Апраксина, А. А. Ухтомский, Н. А. Терентьева). Это направление также использует, оптимизирующий потенциал средств музыкальной выразительности, но не вторгается в область медицины.
Музыка и музыкальная деятельность до настоящего времени не стали центральным элементом системы коррекции психоэмоционального состояния обучающихся в условиях образовательного процесса. Такие системы практически отсутствуют. Лишь отдельные педагоги в использовании музыки делают робкие попытки, принимая за основу ряд положений педагогической валеологии (аспекты эмоциональной адаптации, принципы эмоционального воздействия музыки, принципы креативной педагогики).
Исключением, пожалуй, является методика В. И. Петрушина, названная им «музыкально-рациональная психотерапия». Это совокупность приёмов и методов, направленных на расширение и обогащение спектра доступных человеку переживаний и формирование у него такого мировоззрения, которое помогает ему быть здоровым и счастливым [14]. Центральной задачей В. И. Петрушина является «формирование навыков оптимистического мировоззрения», что осуществляется при помощи синтеза методов эстетотерапии (лечение красотой) и аретотерапии (лечение идеалами). В своей методике автор использует систему мелодизированных попевок — «аффирмаций», настраивающих человека на необходимое эмоциональное и ментальное состояние. Важно, что автор музыкально-рациональной психотерапии конкретизирует сферу применения своей методики, а не говорит о музыкотерапии «вообще».
При разработке нашей авторской личностно-ориентированной методики коррекции психоэмоционального состояния студента средствами музыки мы исходили из аналогичного положения. Методика коррекции психоэмоционального состояния средствами музыки должна решать конкретный круг задач, не претендуя на универсальность. Несмотря на существенные достижения использования музыки в психотерапии, практической психологии, для применения музыки в педагогике остаётся множество нерешенных вопросов.
При обращении к отдельному направлению музыкотерапии мы также осознаем, что будем работать не с «пациентом» и не с «клиентом», а с субъектом образовательного процесса, который нуждается в многоуровневой поддержке, в удовлетворении потребности в безопасности, в снятии психоэмоционального напряжения в трудных ситуациях, в обеспечении психологического равновесия и комфорта. Отсюда следуют ограничения и направленность разработанной нами методики.
Поскольку проблемы самосознания, личностного роста до сих пор оставались за пределами музыкотерапии, ее возможности как регулятивно-коррекционной системы не были востребованы. Поэтому существует серьезная проблема методологического уровня, решение которой действительно способно дать осознание самостоятельности педагогического направления музыкотерапии и, в частности, избавить его от медицинской зависимости.
Систематизируя и обобщая теоретические и практические достижения в области музыкотерапии, мы пришли к выводу о необходимости создания новой методики, позволяющей хотя бы частично заполнить теоретические и методические пробелы, мешающие принятию музыкальной терапии как полноценного самостоятельного направления в области педагогики.
Литература:
- Богдан, А. Н. Психиатрические аспекты рок-музыки / А. Н. Богдан, B. П. Морозов // Ровесник. — 1988. — № 7. — С. 29.
- Брусиловский, Л. С. Музыкотерапия / Л. С. Брусиловский // Руководство по психотерапии. — 3-е изд., доп. и перераб. — Ташкент: Медицина, 1985. — С.273–303.
- Волчек, О. Д. Музыкальная психология / О. Д. Волчек. — СПб.: Изд-во РПГУ им А. И. Герцена, 1998.
- Готсдинер, А. Л. Музыкальная психология / А. Л. Готсдинер. — М., 1993.
- Гринева, И. М. Музыкальная терапия в системе реабилитации больных с начальными неврологическими проявлениями церебральных васкулярных заболеваний / И. М. Гринева // Труды Ленинградского психоневрологического института. — 1981.-Т.98.-С. 158–161.
- Евдокимова, Ю. Музыкальная терапия: что? зачем? как? / Ю. Евдокимова, В. Мельниченко // Музыкальная академия. — 1993. — № 1. — C. 178–183.
- Игнатьев А. А. Размышления о «тяжёлом металле»: взыскующие исхода и их болельщики (опыт комментария к разговорам с друзьями) / А. А. Игнатьев // Вопросы философии. — 1993. — М1. — С.31–47.
- Казарисова, А. С. Музыка в системе психопрофилактики / А. С. Казарисова // Труды Ленинградского Научно-исследовательского психоневрологического института. — 1976. — Т.70. — С. 89.
- Коровин, А. Н. Опыт применения музыкотерапии при лечении депрессивных состояний / А. Н. Коровин, В. Л. Шаблевич // Новые методы терапии психических заболеваний: Тез. докладов. — Свердловск, 1988.
- Матейнова, 3. Музыкальная терапия при заикании / 3. Матейнова, С. Машура. Пер. с чешек. — Киев, 1984.
- Мировская, Н. П. Музыка и пение в лечении заикания у детей / Н. П. Мировская, Н. В. Проколова, Л. А. Горянин // Диагностика и лечение заболеваний нервной системы и вопросы организации психоневрологической помощи на железнодорожном транспорте. — Харьков, 1977. — С. 60–62.
- Морозов, В. П. Музыка как средство невербального воздействия на человека / В. П. Морозов // Невербальное поле культуры. — М., 1995.
- Новицкая, Л. П. Влияние различных музыкальных жанров на психическое состояние человека / Л. П. Новицкая // Психологический журнал. — 1984. — Т.5. — № 6. — С. 79.
- Петрушин, В. И. Музыкальная психотерапия / В. И. Петрушин. — М.: Композитор, 1997.
- Подуровский, В. М. Психологическая коррекция музыкально-педагогической деятельности: Учеб, пособие для студ. высш. учеб, заведений / В. М. Подуровский, Н. В. Суслова. — М., 2001.
- Русина, Г. С. Опыт использования музыкальной терапии в лечении больных депрессией / Г. С. Русина, Н. М. Попова, О. Ю. Ширяев // Актуальные вопросы психиатрии. — Томский мед. ин-т. — Вып. 2., 1985. — С. 108–109.
- Рюгер, К. Домашняя музыкальная аптечка / К. Рюгер // Серия «Панацея». — Ростов н/Д: «Феникс», 1998.
- Шошина, Ж. О музыкальной терапии / Ж. О. Шошина // Психология процессов художественного творчества. — Л.: Наука, 1980.
