Данная статья посвящена исследованию общественных отношений, которые складывались на Руси в XII–XIII вв., связанные с посягательством на такое нематериальное благо, как репутация и анализу норм древнерусских источников права.
Ключевые слова : русская правда, репутация личности, репутация, нематериальные блага, личные неимущественные права, посягательства на честь, защита репутации, защита неимущественных прав, нанесение обиды, личная неприкосновенность
This article is devoted to the study of social relations that developed in Russia in the XII–XIII centuries, associated with encroachment on such an intangible good as reputation and the analysis of the norms of ancient Russian sources of law.
Keywords: Russian truth, personal reputation, reputation, intangible benefits, personal non-property rights, encroachments on honor, protection of reputation, protection of non-property rights, offending, personal integrity.
Идеи об ответственности за нарушение нематериальных благ личности находили отражение на ранних этапах развития общества. Появление представлений о чести, достоинстве, репутации и добром имени сопровождалось формированием соответствующих понятий и дискуссиями о них. На ранних этапах формирования общества люди не выделяли себя из племени или рода, в связи с чем оскорбление одного человека приравнивалось к оскорблению всего рода. Эта концепция легла в основу возникновения обычая кровной мести.
На раннем этапе становления Древнерусского государства единым регулятором общественных отношений выступал обычай, а ответственность за его нарушение носил характер кровной мести. По степени укрепления государственности, обычаи получили официальное признание и статус правовых норм. С X века формируется определенная система права, появляются централизованные письменные источники, в частности Русская Правда в разных редакциях. В ней впервые были зафиксированы нормы об ответственности за причинение вреда нематериальным благам, в том числе репутации. Можно предположить, что аналогичные нормы функционировали в форме обычаев и до составления Русской Правды, поскольку она являла собой своего рода кодификацию сложившихся в народной среде обычно-правовых традиций. Исследуя соответствующие статьи Русской Правды, нетрудно заметить, что объектами правонарушений выступали не только имущественные, но и личные блага и интересы индивида, в частности его репутация. При этом все посягательства на нематериальные аспекты личности могли реализовываться исключительно через действия нарушителя. Таким образом, уже в раннем древнерусском праве прослеживается осознание ценности и необходимости охраны личных неимущественных благ человека. Посягательства на репутацию в древнерусском праве рассматривались как следствие нарушения личной неприкосновенности индивида. Те деяния, которые были способны привести к поруганию доброго имени и умалению общественного авторитета личности, в первую очередь трактовались как посягательство на её честь и достоинство. К примеру, физическое воздействие, публичные оскорбления и иные унизительные действия, затрагивающие неимущественные блага гражданина, рассматривались как наиболее опасные формы диффамации, подрывающие основы личной неприкосновенности. Так древнерусское право устанавливало причинно-следственную связь между защитой базовых нематериальных прав индивида и охраной его репутации от посягательств, пример: «Если кто ударит мечом, не вынув его из ножен, или рукоятью, то 12 гривен за обиду». (ст. 4 Краткой редакции Русской Правды) и «Если же ударит мечом по руке и рука отвалится или усохнет, то следует 40 гривен». (ст. 5 Краткой редакции Русской Правды) 1. Можно предположить, что законодатель при регламентации этих правонарушений обращает внимание не только на факт телесных повреждений, но и на характер совершенного действия, которое вызывает «обиду» потерпевшему и наносит ущерб его репутации. Анализируя соответствующие нормы Русской Правды, обращает на себя внимание тот факт, что в них не конкретизированы последствия совершенных правонарушений, а лишь фиксируется сам факт противоправного деяния. Это позволяет предположить, что в случае, если те или иные действия, помимо причинения физического вреда здоровью, одновременно унижали честь и достоинство человека либо могли нанести ущерб его репутации, они рассматривались не только как телесные повреждения, но и как посягательство на личные неимущественные блага индивида. При этом важное значение придавалось не столько самому удару, сколько обиде, которую он наносил. В связи с этим потерпевший получал право на незамедлительную месть в качестве способа восстановления нарушенных прав на нематериальные аспекты личности.
Обидчику назначался штраф в количестве 12 гривен за нанесенную обиду, если пострадавший не имел возможности отомстить сразу на месте.
В древнерусском обществе лицо, которое подвергалось оскорблениям, испытывало серьезный ущерб собственной репутации. Подобное положение требовало осуществления комплекса мер по восстановлению поруганной репутации, включая компенсацию морального вреда, нанесенного правонарушителем.
Исходя из вышеизложенного, на лицо, совершившее данный проступок, налагался штраф в размере 12 гривен. Аналогичная ответственность за подобные действия предусмотрена в статье 10 Краткой редакции Русской Правды, которая говорит о толкании человека к себе или от себя: «Если пихнет муж мужа от себя или к себе, то должен платить 3 гривны, если на суд приведет двух свидетелей. При этом варяг или колбяг не приводит свидетелей, а сам идет к присяге». Анализируя соответствующую норму Русской Правды, обращает на себя внимание отсутствие в ней конкретизации последствий, к которым могло привести публичное толкание одного лица другим. Можно предположить, что ответственность за такое деяние устанавливалась в силу того, что подобными действиями нарушитель посягал на репутацию потерпевшего в глазах окружающих. Как правило, рассматриваемые поступки совершались при свидетелях, что было способно повлечь негативные последствия для репутации пострадавшего в виде умаления высокой оценки его личностных и общественно значимых качеств в общественном мнении. Таким образом, уже в раннем древнерусском праве прослеживается понимание ценности репутации и необходимости её охраны от посягательств. Например, в качестве правонарушения, которое может повлиять на уровень репутации, можно признать закрепленное в ст. 8 Краткой редакции Русской Правды вырывание усов или бороды. Данная правовая норма не конкретизирует содержание рассматриваемого правонарушения, ограничиваясь упоминанием о противоправном деянии, влекущем применение санкции в виде штрафа значительного размера — 12 гривен. Такая конструкция правовой нормы, не раскрывающей понятие и признаки правонарушения, является достаточно распространенной в исследуемый исторический период. Подобный законодательный подход объясняется отсутствием четкой дифференциации различных видов правонарушений М. В. Духовский считал, что при выдергивании бороды наносится оскорбление моральному достоинству человека. Борода служила своеобразным символом чести на протяжении всей русской истории».2. Становится очевидным, что ущерб репутации в глазах окружающих наносится выдергиванием усов или бороды жертвы. Несмотря на кажущуюся архаичность правовых норм, закрепленных в древнерусских памятниках, можно сделать вывод, что в этих источниках права были нормы, которые были прямо касались защиты репутации граждан от противоправных посягательств правонарушителей. Умаление репутации лица в следствии противоправных посягательств значительно и негативным образом влияло на все сферы жизни этого лица на долгие годы.
И. А. Исаев отмечал, что в Русской Правде содержится целый ряд норм, определяющих правовое положение отдельных групп населения. По ее тексту достаточно трудно провести грань, разделяющую правовой статус правящего слоя и остальной массы населения 3.
Кроме того, следует отметить, что в условиях выраженной сословности древнерусского общества и принадлежности индивида к определённому роду, нанесение ущерба репутации отдельного лица влекло серьёзные последствия. Наблюдалась прямая зависимость между сословным статусом пострадавшего и степенью общественного порицания в случае диффамации. Анализ источников свидетельствует, что правовые нормы того периода учитывали не только характер нарушения, но и социальное положение потерпевшего. Чем выше статус гражданина в иерархии общества, тем более строгими были санкции к нарушителю, причинившему ущерб его репутации.
Следует подчеркнуть, что в Русской Правде особое внимание уделялось неприкосновенности личности как базовому нематериальному благу. Нарушение этого принципа влекло за собой умаление таких аспектов, как честь и достоинство индивида. Последующее воздействие на репутацию рассматривалось как результат комплексного посягательства на данные нематериальные ценности. Таким образом, можно констатировать наличие права на неприкосновенность личности в системе раннего древнерусского права. Можно сделать вывод о причинно-следственной связи между нарушением неприкосновенности личности и последующим воздействием на честь, достоинство, и в результате, на репутацию потерпевшего лица как наивысшего нематериального блага.
Таким образом, в Русской Правде особое внимание уделялось неприкосновенности личности как одному из основных видов нематериальных благ. Нарушение этого права приводило к нарушению других благ, таких как честь и достоинство личности, и в конечном итоге к ущемлению высшего нематериального блага — репутации. Это также свидетельствует о том, что неприкосновенность личности имеет особое значение и важность в обществе.
Литература:
- Лихачев Д. С. Библиотека литературы Древней Руси / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом) Санкт-Петербург: Наука, 1997-. / Т. 4: XII век. — 1997. — 685, С. 2.
- Духовский М. В. Понятие клеветы как преступления против чести частных лиц по русскому праву. Ярославль, 1873, С. 164.
- Исаев И. А. История отечественного государства и права: учебник / отв. ред.– М., Проспект, 2012, С. 20.
