В статье автор анализирует сформировавшуюся устойчивую судебную практику по привлечению к ответственности членов коллегиального исполнительного органа юридического лица через взыскание убытков. Указывает на выявленные нарушения в части определения предмета иска по подобным спорам.
Ключевые слова: коллегиальный исполнительный орган, взыскание убытков.
Одним из способов управления делами общества является непосредственное участие в работе органов управления общества, в т. ч. участие в работе коллегиального исполнительного органа общества.
Член исполнительного коллегиального органа через неимущественное право участия в органе управления имеет возможность принимать активное участие в деятельности общества в качестве члена исполнительного органа. Такое право позволяет члену исполнительного коллегиального органа определять направление развития общества в рамках утвержденной стратегии, контролировать работу иных исполнительных органов и персонала общества, контролировать движение финансовых потоков и капитала общества, принимать ключевые решения по развитию общества.
В связи с этим, в контексте введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, и направления требования о возмещении должнику убытков к членам коллегиального исполнительного органа юридического лица, возникает вопрос, подлежит ли рассмотрению указанное требование по решению, принятому отдельным членом коллегиального исполнительного органа, принятого им вне деятельности указанного органа, т. е. в рамках своих должностных обязанностей, в случае, когда им совмещается работа в обществе и как члена коллегиального исполнительного органа, и как наемного работника?
Ответом в первом приближении можно предположить, что требование к члену коллегиального исполнительного органа по решению, принятому им вне рамок регламента исполнительного органа, не допустимо, потому что только в составе указанного органа существуют полномочия и обязанности органа исполнительной власти общества, который в целом через призму коллегиальности наделяется возможностью осуществлять управление обществом в рамках своей компетенции.
В качестве доказательства этому можно привести пункт 2 статьи 41 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 02.07.2021) «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об ООО), которым предусмотрено, что порядок деятельности коллегиального исполнительного органа общества и принятия им решений подлежит установлению уставом общества и внутренними документами общества. Пунктом 2 статьи 12 Закона об ООО предписывается отражать в уставе общества сведения о составе и компетенции органов общества, а детализирующее положение п.1 ст.41 Закона об ООО устанавливает определять количество членов коллегиального исполнительного органа общества и срок полномочий данного органа. Во внутренних документах общества, которыми согласно пп.6 п.2.1 ст.32 и пп.8 п.2 ст.33 Закона об ООО обозначаются документы, регулирующие внутреннюю деятельность общества, видимо, подлежат урегулированию более детальные вопросы деятельности коллегиального исполнительного органа общества. Таким внутренним документом общества может быть, например, положение о правлении общества.
Как следует из положений ст.53 ГК РФ, юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом.
Порядок образования и компетенция органов юридического лица определяются законом и учредительным документом.
Кроме того, учредительным документом может быть предусмотрено, что полномочия выступать от имени юридического лица предоставлены нескольким лицам, действующим совместно или независимо друг от друга. Сведения об этом подлежат включению в Единый государственный реестр юридических лиц.
Особое значение имеет закрепленное в п.3 ст.53 ГК РФ положение, предусматривающее, что лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Такую же обязанность несут члены коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т. п.).
Анализируя ст.61.20 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 02.07.2021) «О несостоятельности (банкротстве)" (далее — Закон о банкротстве), пунктом 1 которой установлено, что требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического предъявляются в т. ч. к членам коллегиальных органов юридического лица.
Причем п.2 указанной статьи в список лиц, уполномоченных подавать заявление о взыскании убытков в пользу должника, члены коллегиального органа не поименованы.
Таким образом, состав лиц из первого пункта не совпадает по субъектному составу со вторым, хотя можно предположить, что если коллегиальному органу могут вменяться убытки, то он на основе его презумпции как наделенном функциями руководителя, мог бы и направлять заявления о взыскании убытков. Следовательно, возможность определять действия юридического лица есть только у самого органа, а значит, основанием для привлечения членов коллегиального исполнительного органа в виде взыскания убытков есть только по тем вопросам, который принял данный исполнительный орган, иные основания к упомянутым членам применяться не должны.
Таким образом, можно сделать вывод в части рассматриваемого вопроса, что способность осуществлять оперативное руководство обществом, а значит определять действия юридического лица у члена коллегиального исполнительного органа возникает только через его участие в указанном органе с учетом регламента по принятию решений в рамках компетенции исполнительного органа, а следовательно, решения, принятые членом коллегиального исполнительного органа вне деятельности обозначенного органа не могут быть предметом по взысканию убытков с такого физического лица при условии, что он не относится к перечню контролирующих лиц должника иным свойством.
На кажущуюся простоту вопроса по установлению предмета иска к субъектам, к которым может быть предъявлено требование по возмещению убытков, в силу осуществления ими действий или бездействий в качестве лиц, осуществляющих управление обществом через коллегиальный исполнительный орган, сформировавшаяся судебная практика не столь однозначна.
Доказательством этого служат многочисленные судебные акты Судебной коллегии Верховного Суда РФ по пересмотру жалоб в кассационном порядке.
В которых, как правило, по заявлению Государственной корпорации «Агентства по страхованию вкладов» (далее — ГК АСВ), выступающей в лице конкурсного управляющего кредитных организаций в делах о банкротстве (но это факт не должен вводить в заблуждение с учетом того, что ФНС, как уполномоченный орган государства в делах о банкротстве, наделен теми же, а зачастую и более расширенными правами в части предъявления исков к лицам, контролирующим должника), выходит с требованием о взыскании убытков с членов правления только на основании того, что они совмещали свою деятельность с членством в кредитном комитете. Таким образом, в предмет взыскания убытков с членов коллегиального исполнительного органа (правления) включаются действия, которые были совершены членами кредитного комитета, что, по мнению автора, является недопустимым. По подобным искам судам надлежит отказывать в принятии заявления по мотивам привлечения к субсидиарной ответственности через взыскания убытков только на основании того, что предмет иска не отождествляется с действиями члена коллегиально исполнительного органа.
Но в текущих реалиях этого не происходит, о чем свидетельствует следующие судебные акты:
— Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.10.2021 N 307-ЭС19–18598(18) по делу N А56–94386/2018;
— Определение Верховного Суда РФ от 11.02.2020 N 305-ЭС20–774(1,2) по делу N А40–92030/2015. В обозначенном определении указано: то обстоятельство, что ответчики при одобрении ссуд действовали не в рамках собраний правления и совета директоров, а в составе кредитного комитета, не отменяет их статуса в органах управления банком и обязанности действовать разумно и добросовестно. Иных доводов о том, что привлекать членов коллегиального исполнительного органа можно за все действия вне их деятельности как членов органа управления ВС РФ не приведено, что нарушает основополагающий принцип судопроизводства, установленный в соответствии с положениями части 4 статьи 15 АПК РФ: Принимаемые арбитражным судом судебные приказы, решения, постановления, определения должны быть законными, обоснованными и мотивированными;
— Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 N 305-ЭС18–13210(2) по делу N А40–252160/2015;
— Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.11.2021 N 305-ЭС19–14439(3–8) по делу N А40–208852/2015.
Из анализа приведенной судебной практики следует, что в общем случае, по мнению конкурсного управляющего должника ГК АСВ, вина, вменяемая члену коллегиального исполнительного органа, заключается в ненадлежащем исполнении им обязанностей члена кредитного комитета при условии совмещения работы, в данном случае может выступать любой комитет, которых в структуре организации может быть достаточное количество — от клиентского комитета, устанавливающего работу по привлечению клиентов, до комитета по стратегии, который формирует предложения по развитию общества уполномоченному органу управления, при этом статус КДЛ заявитель определяет только членством в коллегиальном исполнительном органе (Правлении Банка).
Развивая тенденцию, которая применяется ГК АСВ, можно легко предположить, что член коллегиального исполнительного органа, по совместительству отвечающий за организацию хозяйственной деятельности общества, может быть привлечен к субсидиарной ответственности в виде возмещения убытков, за то, что им не проконтролировано качество труб, в результате скрытого дефекта которых посредством прорыва водопровода был уничтожен архив общества.
Таким образом, заявителем в лице ГК АСВ не предоставляются доказательства, свидетельствующие об использовании членами коллегиального исполнительного органа права давать обязательные указания для должника либо иным образом определять его действия, а также о совершении действий, свидетельствующих об использовании такого права, при осуществлении ими деятельности в коллегиальном исполнительном органе, но это не мешает привлекать членов правления за действия, осуществляемые ими в рамках иных своих должностных обязанностей.
В результате наличия логической конструкции, которой доказывается отсутствие убыточности в действиях членов коллегиального исполнительного органа, не является основанием от освобождении таких лиц от взыскания убытков, причиненных юридическому лицу, что согласно действующим нормам ГК РФ и Закона о банкротстве является недопустимым, любое заявление уполномоченного лица о взыскании убытков с лиц, установленных ст.53.1 ГК РФ и ст.61.20 Закона о банкротстве за действия, которые осуществлены вне сферы их ответственности, по признаку признания их лицами, способными определять действия юридического лица, является действиями, направленными в обход закона и должны оцениваться судами с точки зрения диспозиции ст.10 ГК РФ: Не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Членство в кредитном комитете, равно и ином комитете или органе общества, не упомянутом в ст.53.1 ГК РФ и 61.20 Закона о банкротстве, является безусловным основанием в отказе принятия требования о взыскании убытков в силу того, что комитеты и иные органы имеют совещательный статус, и им не делегированы полномочия по управлению обществом.
В результате, можно сделать вывод, что в настоящее время формируется целый кластер судебных разбирательств по привлечению членов коллегиального исполнительного органа в виде взыскания убытков за действия, которые совершены фактически не лицами, входящими в субъективный состав статьи 53.1 ГК РФ и ст.61.20 Закона о банкротстве, что является крайне опасной тенденцией и не способствует развитию принципа справедливости в гражданском и налоговом праве.
Литература:
1. Федеральный закон от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 02.07.2021) «Об обществах с ограниченной ответственностью».
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 21.12.2021).
3. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 02.07.2021) «О несостоятельности (банкротстве)».
