Задача предлагаемой статьи, — наметить некоторые исторические параллели, встречающиеся в романе «Подросток». В работе предпринимается попытка прочтения романа Достоевского «Подросток», обращая внимание на сопоставление отрицательных персонажей романа и их предполагаемых прототипов из реальной жизни.
Ключевые слова: Достоевский, критика, анализ, интерпретация, текстология, криминал, шантаж.
Для современного исследователя, погружающегося в миры Достоевского, критически важно, помимо знания периодики того времени, понимать паттерны поведения современников героев исследуемого произведения. При прочтении романа имеет смысл рассуждать не как читатель, а как следователь, работающий в архиве, чьё положение весьма затруднительно тем, что носителей культурного кода эпохи давно уже нет в живых. В связи с этим, очень сложно отделить допустимое поведение героев романа с точки зрения морали того времени, от недопустимого поведения, что усложняет правильность трактовки некоторых эпизодов и персонажей произведения. Многие исследователи считают роман «Подросток» явной неудачей писателя. Однако, что будет, если, перечитывая роман, попытаться несколько сместить акцент, и попробовать сосредоточиться именно на второстепенных героях и деталях? Ни само произведение, ни исследователь от этого нисколько не потеряют.
Один из членов Дергачёвского кружка, по фамилии Крафт, полный энергии и сил, передав главному герою «документ», стреляется поверив своей идее о том, что русскому народу предстоит удобрить собой почву для более благородного племени. В то что подобная идея может довести человека до самоубийства, Достоевский узнал от блестящего юриста А. Ф. Кони, знакомый которого по фамилии Крамер, покончил с собой. В предсмертном дневнике Крамер объяснил своё самоубийство любовью к русскому народу, который, якобы, призван послужить «лишь удобрением для более свежих народов». Для исследователя интересно то, что у героя романа Крафта существовал реальный прототип, — самоубийца Крамер.
Итак, главный герой романа знакомится с господином Стебельковым, по профессии акушером, а в быту, — развязанным и хамоватым человеком. Стебельков, (на первый, неискушённый взгляд читателя), вносит в повествование хаос своими рассуждениями. Развязанность и умение ошеломить собеседника, для того, чтобы вызвать интерес, — приём хорошо знакомый Достоевскому. Так состоялось знакомство Фёдора Михайловича и Петрашевского. Перечитаем отрывок из «Объяснения и показания Ф. М. Достоевского по делу петрашевцев»:
Вопрос. Что вас побудило познакомиться с Петрашевским?
Ответ. Знакомство наше было случайное. Я был, если не ошибаюсь, вместе с Плещеевым, в кондитерской у Полицейского моста и читал газеты. Я видел, что Плещеев остановился говорить с Петрашевским, но я не разглядел лица Петрашевского. Минут через пять я вышел. Не доходя Большой Морской, Петрашевский поравнялся со мною и вдруг спросил меня: «Какая идея вашей будущей повести, позвольте спросить?» Так как я не разглядел Петрашевского в кондитерской, и он там не сказал со мною ни слова, то мне показалось, что Петрашевский совсем посторонний человек, попавшийся мне на улице, а не знакомый Плещеева. Подоспевший Плещеев разъяснил мое недоумение: мы сказали два слова и, дошедши до Малой Морской, расстались. Таким образом, Петрашевский с первого раза завлек мое любопытство. [1]
Судя по приведенному выше свидетельству, Петрашевский привлекает внимание Достоевского именно своей бесцеремонностью. Наглость поведения Петрашевского состоит в том, что он посмел обратиться к Достоевскому, не будучи тому представленным. Согласно правилам этикета того времени это было формой неуважения. Однако Достоевский наживку сознательно заглотил. Стебельков привлекает внимание главного героя именно своим развязанным поведением. Повествование развивается, и выясняется, что Стебельков вовлек в подделку ценных бумаг ещё одного персонажа романа, — князя Сергея, после чего шантажировал последнего.
Если, исследуя текст, обратиться к уголовным хроникам и описанию андеграундной среды того периода, когда Достоевский работал над романом «Подросток», то в скандалах и расследованиях того времени можно найти ключ для идентификации прототипов отрицательных персонажей романа.
Интересно то, что по свидетельству современников, главными местами для тематического фланирования ловеласов, ищущих запретных связей в Петербурге второй половины ХIХ века, были: Невский проспект от Знаменской площади до Аничкова моста и набережные Фонтанки. Поэтому замечание Стебелькова от том, что он шёл по Невскому Проспекту, «желая узнать характер некоего господина» может намекать на очень щекотливую ситуацию.
«Я хотел узнать характер данного господина. Мы одновременно дошли до поворота на Морскую…» [2, c. 462]
Если принять во внимание то, что в романе «Подросток» Стебелькову отводится роль шантажиста, можно сделать предположение, что Стебельков «проговаривается» Аркадию специально: дело в том, что и на Невском проспекте, у цирка Ченизелли на Фонтанке, в ресторане К. П. Палкина и в Пассаже, по свидетельствам современников, действовали банды шантажистов, которые улавливали господ, ищущих однополых связей, на «приманку», после чего вымогали деньги.
В романе Достоевским проводится параллель с делом о подделке ценных бумаг Тамбово-Саратовской железной дороги, которое слушалось в Петербургском окружном суде в феврале 1874г. Главным фигурантом по данному делу выступал акушер по фамилии Колосов. Фамилии реального подследственного и вымышленного персонажа у Достоевского достаточно близки по значению «Колосов» — «Стебельков». Однако судебное дело совершенно недвусмысленно указывает на то, что Колосов являлся сотрудником Третьего Отделения. Из очерка «История русской полиции», мы можем совершенно достоверно определить, что акушер Колосов (прообраз Стебелькова), впервые обратился в полицию по делу именно о «политическом преступлении». Поскольку Колосова и Ярошевича защищал на суде юрист А. Ф. Кони, мы можем прочесть в обвинительной речи, о начале этого дела:
« Ещё прежде того он (Колосов), являлся к начальнику секретного отделения генералу Колышкину и заявлял ему о каком-то обнаруженном им в Петербурге политическом преступлении ». [3]
Вот что пишет об этом нашумевшем деле К. В. Колонтаев в «Истории русской полиции»:
« Первым крупным делом, проведенного офицерами корпуса жандармов под надзором прокуратуры после принятия «закона от 19 мая 1871 года», стало дело о подделке акций Тамбовско-Саратовской железной дороги. Подделка акций производилась в столице Бельгии — Брюсселе…Этим делом занималась шайка авантюристов во главе с Феликсом Ярошевичем, который ранее бежал из России, спасаясь от судебного преследования за организацию группы по хищению содержимого ценных почтовых пакетов. В России его подручными по подделке акций стали библиотекарь Медико-хирургической академии доктор Никитин, бывший уездный врач Василий Петрович Колосов, ранее предложивший услуги III отделению, как человек, могущий «выследить эмиграцию» и «выяснить личность и положение Карла Маркса» . [4]
Колосов стал агентом III отделения, не смотря на то что ранее он неоднократно привлекался к суду. На Валдае, где Колосов работал врачом, он был привлечён к суду за ложные доносы, а позже находился под следствием за неоказание помощи. Поездки за границу по поручению Третьего отделения, Колосов использовал для провоза в Россию поддельных акций Тамбово-Саратовской железной дороги. Затем акции складировались в Петербурге в библиотеке Медико-хирургической академии. В преступное сообщество также входили Александр и Феликс Ярошевичи. Невестой Александра Ярошевича была Ольга Иванова, — дочь чиновника Медико-хирургической академии. Ольга Иванова ездила с Колосовым за границу на «поиски Нечаева». По свидетельству Ярошевича, который в этом деле выступает обвиняемым не только в подделке акций, но и в попытке отравления, Ярошевич предложил Никитину и Ивановой план убийства Колосова, путем инъекции ему смертельной дозы морфия. Колосов, однако, заподозрил неладное и поспешил найти защиту у начальника Третьего отделения генерала Колышкина. Получив от Колосова информацию о деятельности банды Ярошевича, сыщики Третьего отделения установили за преступниками наблюдение. Наблюдение дало свои результаты: офицеры перехватили письмо Никитина в Брюссель к Феликсу Ярошевичу, в котором подробно описывалось, каким образом можно было отравить Колосова (или, как выражались преступники в переписке, — «прописать ижицу»). Жандармскими офицерами, во главе с ротмистром Ремером на основании признаний Ярошевича был проведен обыск в помещении библиотеки. В результате обыска были найдены поддельные акции.
Таким образом, сопоставив время написания романа и наиболее громкие скандалы той эпохи, можно прийти к выводу, что у некоторых отрицательных персонажей романа были реальные прототипы среди аферистов того времени.
Литература:
- Достоевский, Ф. М. Объяснения и показания Ф. M. Достоевского по делу петрашевцев. Показания Ф. M. Достоевского / Ф. М. Достоевский. — Текст: электронный //: [сайт]. — URL: http://dostoevskiy-lit.ru/dostoevskiy/public/petrashevcy/pokazaniya-m-dostoevskogo.htm (дата обращения: 14.09.2022).
- Достоевский Ф. М. Подросток / Ф. М. Достоевский. — М.: АСТ, 2020. — 462с.
- Кони, А. Ф. Собрание сочинений в 8 томах / А. Ф. Кони. — Текст: электронный //: [сайт]. — URL: https://www.litmir.me/br/?b=209712&p=49 (дата обращения: 14.09.2022).
- Колонтаев, К. История русской полиции / К. Колонтаев. — Текст: электронный //: [сайт]. — URL:: https://mir-knig.com/read_483492–36 (дата обращения: 14.09.2022).
