В данной статье исследуется вопрос наличия высшего юридического образования у представителя по административному, гражданскому и арбитражному судопроизводству.
Ключевые слова: представитель, адвокат, образовательный ценз.
До 01.10.2019г. в соответствии со ст. 49 ГПК РФ [1] и ч.6 ст. 59 АПК РФ [2] представителями в суде могли быть дееспособные лица, имеющие надлежащим образом оформленные полномочия на судебное представительство. Однако после указанной даты данные статьи претерпели некоторые значительные изменения, повлиявшие на порядок судопроизводства по рассмотрению гражданских и административных дел.
Еще в 2015 году КАС РФ установил специальное требование о наличии у представителя высшего юридического образования (ст.55 КАС РФ). [3] Данное требование, безусловно, на момент принятия КАС РФ являлось важнейшим процессуальным новшеством, которое породило за собой не одну оживленную дискуссию среди ученых-правоведов и практикующих юристов.
Однако, с недавних пор, с октября 2019 года было введено требование об обязательном наличии высшего юридического образования (или ученой степени) и для представителей сторон в гражданском и арбитражном судопроизводстве. Можно смело утверждать о том, что именно КАС РФ положил начало данному новшеству в правовой сфере в РФ, поскольку до принятия КАС РФ в 2015 году ни в одном из процессуальных кодексов не был установлен такой образовательный ценз по отношению к представителям. Данное требование было заимствовано у зарубежных стран, у которых этот опыт успешно практикуется довольно давно. Теперь, поскольку представляется, что данное положение процессуального законодательства должно выступить гарантией качества оказания юридических услуг для лиц, которые обратились за юридической помощью, законодатель внес соответствующие изменения и в другие отрасли российского процессуального права. Так, ст. 49 ГПК РФ и ч.6 ст. 59 АПК РФ теперь содержат в себе требование наличия высшего юридического образования или ученой степени у представителя.
Анализируя особенности новшеств в процессуальном законодательстве, стоит отметить, что не у всех граждан есть возможность пользоваться услугами профессиональных юристов, поскольку они стоят денег. Тем самым нарушается гарантированное право граждан на получение квалифицированной юридической помощи. Но, с другой стороны, оказание квалифицированной юридической помощи и предполагает именно наличие высшего юридического образования.
Как было указано в первом чтении в пояснительной записке к законопроекту о закреплении в ГПК РФ соответствующего положения о наличии высшего юридического образования у представителей, главной целью законодателей являлось повышение качества оказываемой юридической помощи гражданам. Поскольку участие в судебном процессе только юристов с высшим юридическим образованием уже было опробовано в административном судопроизводстве, значит оно достаточно действенно и эффективно в правоприменительной практике. Но во втором чтении депутат Крашенниников П. В. внес поправку о том, чтобы норма об обязательном наличии высшего юридического образования не коснулось дел, которые рассматриваются мировыми судьями и районными судами. [4] Тем самым депутат смягчил данное требование.
Пленум ВС РФ разъяснил, что лицо, которое до 1 октября 2019 года начало участвовать в деле в качестве представителя, после 1 октября 2019 года сохраняет предоставленные ему по данному делу полномочия вне зависимости от наличия высшего юридического образования либо ученой степени по юридической специальности. [5]
Резюмируя, можно сделать следующий вывод. Итак, представитель — это лицо, которое представляет интересы другого лица. И если представлять интересы граждан в суде будет любое лицо, которое не имеет соответствующего образования, то такая ситуация существенно снизит качество юридической помощи.
Профессиональный представитель обладает качествами, определяющими эффективность и оперативность судебного разбирательства. Например, это такие практические навыки, как компетентное составление процессуальных документов с соблюдением всех требований и с указанием ссылок на нормы законодательства, что может привести к «ускорению процесса». [6] Представитель — юрист может более четко обозначить юридическую сторону проблемы, помочь оценить перспективы дела, определить предмет доказывания, оказать помощь в сборе доказательств, оказывать содействие суду при разъяснении процессуальных прав и обязанностей и т. д. [7]
Таким образом, профессиональный представитель оказывает положительное влияние на ход судебного процесса, качественно представляет интересы граждан и тем самым повышает эффективность защиты прав граждан и организаций.
Литература:
- «Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 31.07.2020) // Собрание законодательства 18 ноября 2002 года № 46;
- «Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 08.06.2020) //Собрание законодательства РФ от 29 июля 2002, N 30;
- «Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации» от 08.03.2015 N 21-ФЗ (ред. от 31.07.2020) (с изм. и доп., вступ. в силу с 11.08.2020) // Собрание законодательства РФ, 09.03.2015, N 10;
- «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»: Федеральный закон от 28.11.2018 № 451-ФЗ (в ред. от 26.07.2019) // Собр. законодательства РФ 2018. № 49;
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2019 г. N 26 “О некоторых вопросах применения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в связи с введением в действие Федерального закона от 28 ноября 2018 года N 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»// Собр. законодательства РФ 2018. № 102;
- Масаладжиу Р. М. Процессуальная революция: как судиться по новым правилам в арбитражном суде. URL: https://vip.1jur.ru /#/ document/16/42489/bssPhr 1/? of =copy — 8b40b54e98;
- Кухарева О. А., Семикина С. А., Казакова С. П. «Профессиональное представительство в гражданском и арбитражном процессе и его роль в повышении уровня правовой культуры. // Правовая культура, 2020. № 1(40), с. 72.