Статья посвящена вопросам признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений в РФ. Автор путем анализа и толкования правовых норм раскрывает ряд необходимых условий для проведения процедуры исполнения и признания решений иностранных судов. Особое внимание обращается на существующие противоречия в нормативных актах, регулирующих вышеуказанную процедуру. Статья направлена на анализ существующих доктринальных точек зрения относительно проблем признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений в Российской Федерации, а также попытки установления возможных путей решения этих проблем.
Ключевые слова: суд, иностранный суд, судебное решение, иностранное судебное решение, Гражданский процессуальный кодекс, Арбитражный процессуальный кодекс.
Возможность признания и исполнения иностранных судебных решений в том или ином государстве предполагает наличие ряда условий, которые могли бы исключить возможное вмешательство в государственный суверенитет. Первым и наиболее значимым из них является согласие государства с исполнением решения на его территории. В качестве такого согласия могут выступать международные договоры, либо иные указания на допустимость данной процедуры. Следующими внутригосударственными источниками, призванными регулировать производство и процедуру признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений, являются федеральные конституционные законы. К рассматриваемой нами процедуре относится Федеральный Конституционный Закон № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» [7]. Ч. 3 ст. 6 названного закона связывает обязательность иностранных судебных актов с наличием международного договора.
Далее в иерархии следуют Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации [1] и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации [2], которые регламентируют основную правовую базу процедуры признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений. Предлагалось предусмотреть возможность реализации судебных актов иностранных государств независимо от наличия международного договора — п. 1 ст. 417 проекта Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, но практического воплощения эта идея не получила по сей день.
Регулирование процедуры признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений в данных документах не идентично и по ряду вопросов существенно рознится. Одно из самых главных расхождений можно увидеть уже в отношении условий признания и приведения в исполнение: Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации в статье 409 в качестве основного условия признания и исполнения решения иностранного суда устанавливает наличие международного договора, в то время как Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в ст. 241 допускает признание и исполнение иностранных судебных решений, если такая процедура допускается международным договором или федеральным законом.
Формально действующим источником права является и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей» [6]. Данный документ закрепил общее положение о допустимости признания и приведения в исполнение только в случаях, закрепленных в международных соглашениях. Согласно ст. 4 Закона о введении в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, данный Указ подлежит применению в части, не противоречащей Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации, однако, как отмечается некоторыми учеными, правила Указа 1988 г. практически полностью дублируются нормами главы 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
На сегодняшний день не существует какой-либо определенной процедуры относительно признания иностранных судебных решений, лишь при наличии возражений заинтересованного лица вопрос о признании будет разрешен в судебном порядке в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.
Подводя итог характеристике внутригосударственных источников, регулирующих производство по делам о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений, напрашивается очевидный вывод о том, что основной каркас правовых норм содержится в процессуальных кодексах, в иных источниках можно найти дополнительное регулирование.
Для признания и приведения в исполнение иностранного судебного решения необходимо установить, является ли оно объектом признания и приведения в исполнение согласно российскому законодательству. Под объектом признания и приведения в исполнение, согласно ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, законодатель понимает прежде всего «решения иностранных судов», но здесь нужно упомянуть о ряде уточнений.
Во-первых, в ч. 2 ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации говорится о «решениях по гражданским делам», таким образом, прямо исключаются решения иностранных судов по делам по экономическим спорам и другим делам, связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Решения по делам данной категории признаются и исполняются в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.
Во-вторых, уже в ч. 1 ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации можно увидеть разделение решений иностранных судов на 2 вида: 1) решения, требующие принудительного исполнения; 2) решения, не требующие принудительного исполнения.
В-третьих, законодатель обособил «решения об утверждении мировых соглашений», которые упомянуты отдельно в ч. 1 ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также «приговоры по делам в части возмещения ущерба, причиненного преступлением» в ч.2 ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Лишь на первый взгляд может показаться, что рассматриваемый нами вопрос весьма понятен и лишен каких-либо неясностей, однако, это было бы заблуждением.
Начнем с наиболее очевидного несоответствия. Согласно ст. 194 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в форме решения выносятся только: 1) акты суда первой инстанции; 2) разрешающие спор по существу. В ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации употребляется термин «решения об утверждении мировых соглашений». При этом, согласно ч. 3 ст. 173 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, акт об утверждении мирового соглашения облекается в форму определения о прекращении производства по делу в связи с заключением сторонами мирового соглашения. Определение суда не разрешает спор по существу, в отличие от решения; указанные акты абсолютно различны по своей правовой природе. Следовательно, понятие «судебное решение» в главе 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации наделяется более широким смыслом: это иностранный судебный акт, разрешающий спор по существу, либо заканчивающий процесс иным способом (например, с помощью утверждения мирового соглашения), независимо от инстанции, что явно отличается от смысла аналогичного понятия, используемого в других положениях Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Следует согласиться с авторами, полагающими, что обозначение идентичными терминами различных по своей природе документов представляется не вполне оправданным, поэтому разумно отказаться от использования в процессуальных кодексах понятия «иностранное судебное решение» в пользу понятия «иностранный судебный акт» либо ввести дефинитивную норму, которая подробно описывала бы виды и черты судебных актов, включаемых в объем понятия «иностранное судебное решение».
Исходя из вышеизложенного, весьма дискуссионным является вопрос о категориях судебных актов, подлежащих признанию и приведению в исполнение. Остановимся на наименее очевидных из них.
Так, спорной представляется возможность признания и исполнения в РФ актов, вынесенных по результатам упрощенного производства, коими являются, например, судебные приказы. Данный вопрос не решен в отечественном законодательстве. Однако, например, в ст. 3 Договора между РФ и Республикой Индией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и торговым делам от 3.10.2010, судебный приказ включен в объем взаимно оказываемой правовой помощи [3]. Сложность состоит в том, что, как отмечается в литературе, судебный приказ не является разновидностью судебного решения, равно как и актом правосудия его назвать нельзя. Получается, судебный приказ, исходящий из иностранного государства, не подлежит признанию и исполнению? Думается, на этот вопрос было бы неправильным ответить утвердительно.
Во-первых, в литературе совершенно верно отмечено, что судебный приказ, подобно судебному решению, также наделяется свойством преюдициальности, и, к тому же, затрагивает права и обязанности сторон.
Во-вторых, нами уже было отмечено, что понятие «судебное решение», содержащееся в ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не является по сути «судебным решением» в своем истинном значении и трактуется шире. Указанное обстоятельство позволяет отнести судебный приказ к актам, подлежащим признанию и исполнению. С точки зрения терминологии — это абсолютно неверно, поскольку судебный приказ судебным решением не является, однако формулировка ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации позволяет назвать «иностранный судебный приказ» «иностранным судебным решением» с чистой совестью. Выход из этой ситуации один: менять определение ст. 409 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в первую очередь, убрав из нее слово «решение». Кроме того, верно отмечается, что было бы несправедливо отказывать в признании иностранных судебных приказов при том, что в отечественном законодательстве закреплена такая процессуальная процедура, как приказное производство.
Таким образом, полностью исключать возможность исполнения иностранных судебных приказов не следует, однако относиться к ней необходимо с осторожностью. Так, в соответствии с российским законодательством, при выдаче приказа должник лишь после получения копии уже вынесенного против него приказа может заявить возражения против такого исполнения. В то же время, например, согласно ст. 55 Минской конвенции, отсутствие надлежащего и своевременного извещения ответчика, который не принял участия в судебном разбирательстве, выступает одним из оснований к отказу в исполнении. Н. И. Марышева отмечает, что направление судебных приказов российских судей для исполнения за границу, не должно иметь места [4, с. 928]. Едва ли возможно исполнение на территории России иностранных актов, вынесенных по результатам упрощенного производства, в случае невыполнения требований относительно соблюдения прав ответчика.
Неоднозначно разрешен вопрос и о возможности признания в России актов иностранных судов, которыми производство по делу прекращается без рассмотрения спора по существу, например, акты о прекращении производства по делу в связи с отказом истца от иска. Возможно, следует признать объектом признания и исполнения те из них, в которых установлены имеющиеся для разрешения дела российским судом важные обстоятельства, такие, к примеру, как распределение судебных расходов. Однако признание и исполнение таких актов препятствием для возбуждения дела по тождественному иску в РФ являться не будет, ведь спор по существу в иностранном суде рассмотрен не был.
Налицо необходимость выработки критериев, позволяющих назвать иностранный акт объектом признания и приведения в исполнение, которые помимо прочего учитывали бы факт различия правовых систем.
Прежде всего, еще раз отметим, что необходимо четко указать, что признаны и исполнены могут быть как решения, так и иные вступившие в силу судебные акты, независимо от применяющейся в той или иной стране терминологии, а не смешивать абсолютно нетождественные понятия, как это можно увидеть в действующем регулировании. Закрепив общее, универсальное понятие, следует ввести ряд условий, которым должны соответствовать иностранные судебные акты. В частности, видится разумным указать следующее: иностранный акт должен быть результатом деятельности по осуществлению правосудия. Как известно, деятельность по осуществлению правосудия отличается от любых других форм правоприменения тем, что она проистекает в рамках процессуальной формы. Как верно отметил Д. А. Туманов, процессуальная форма является системой гарантий, призванной обезопасить как от возможного произвола со стороны тяжущихся, так и со стороны суда [5, с. 86–87]. В частности, выделяют такие ее признаки, как:
1) вся последовательность процессуальных действий регламентируется законом;
2) заинтересованные лица должны быть вовлечены в процесс;
3) в основу принятого решения могут быть положены только факты, установленные в процессе рассмотрения дела с помощью относимых и допустимых доказательств;
4) наличие особой системы принципов рассмотрения дела.
Кроме того, в выделении черт судебного метода ведения процесса можно руководствоваться европейским принципом «права на суд». При этом необходимо игнорировать наименование органа, вынесшего акт — такой подход позволит избежать трудностей, возникающих ввиду различий правовых систем, и, в частности, защитит от необоснованных отказов в признании и исполнении указанных актов.
Поскольку в рамках судопроизводства по делам о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений суд не рассматривает дело по существу, то не имеет значения, был ли иностранным судом разрешен материально-правовой спор, в чью пользу было вынесено решение, принципиальное значение для него имеет лишь то условие, что с иностранным актом в стране вынесения решения связывается приобретение, изменение либо утрата стороной прав и обязанностей, на что и должно всегда обращаться внимание. В настоящее время этот вопрос законодатель обошел стороной, в частности, это негативно проявляется в вопросах, касающихся участников судопроизводства по делам о признании и исполнении иностранных судебных решений.
Литература:
- Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 12.11.2019) // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_37800/ (дата обращения: 01.12.2019).
- Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 17.10.2019) // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_39570/ (дата обращения: 01.12.2019).
- «Договор между Российской Федерацией и Республикой Индией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и торговым делам» (подписан в г. Нью-Дели 03.10.2000) // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_122171/ (дата обращения: 01.12.2019).
- Международное частное право. Отв. ред. Марышева Н. И. 3-е изд., перераб. и доп. — М.: 2010. 928 с.
- Туманов Д. А. Пробелы в гражданском процессуальном праве. М., 2016. С. 86–87
- Указ Президиума ВС СССР от 21.06.1988 N 9131-XI (с изм. от 29.12.2015) «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей» // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_2779/ (дата обращения: 01.12.2019).
- Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 N 1-ФКЗ (ред. от 30.10.2018) «О судебной системе Российской Федерации» // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_12834/ (дата обращения: 02.12.2019).
