В результате принятия 30 декабря 2012 года Федерального закона № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» гражданское законодательство претерпело ряд важных изменений. Одним из нововведений стало закрепление корпоративных отношений в качестве составной части предмета гражданского права. Стоит сразу отметить тот факт, что в последние годы развитие корпоративного права идет по пути усиления диспозитивности. Для участников корпоративных отношений наиболее актуальным становится вопрос об обращении к договорному способу регулирования возникающих между ними отношений, так как договор позволяет в большей степени обеспечить самостоятельную и эффективную организацию корпоративного управления.
Основным механизмом договорного регулирования корпоративных отношений выступает институт корпоративного договора. При системной подходе к анализу данного института важным и необходимым аспектом является проведение классификации корпоративных договоров, поскольку, во-первых, позволяет полностью раскрыть исследуемый предмет, во-вторых, устранить диалектическое противоречие между общим понятием корпоративного договора и его отдельными конкретными видами. На сегодняшний день видовая дифференциация корпоративного договора исследована недостаточно и требует более детального изучения.
Первостепенное построение системы корпоративных договоров нередко проводится на основе нормативно институционализированных групп. Российское корпоративное право также содержит скорее искусственное разделение в регулировании корпоративных договоров на акционерные соглашения и договоры об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью. Некоторые исследователи до внесения изменений в главу 4 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ) отмечали, что договор об осуществлении прав участника, определенный в п.3 ст. 8 Федеральный закон от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об ООО), а также в ст. 32.1 Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Закон об АО), не является отдельным видом договора, поскольку данный договор определяется не через предмет, а через его стороны [1, с.45–46]. Впоследствии судебная практика и законодатель также определили данные соглашения как тождественные по их правовой природе и объединили единым понятием корпоративного договора. Однако было бы неверным с точки зрения сбора необходимых эмпирических данных для проведения дальнейшего исследования игнорировать указанное легальное классификационное деление.
Для более детального анализа вопроса классификации корпоративных договоров видится необходимым обратиться к предметной дифференциации данного института. Условие о предмете договора позволяет определить сущность регулируемого договором отношения, в связи с чем является неотъемлемой частью любой договорной правовой конструкции. В науке гражданского права под предметом договора традиционно принято определять «действия стороны договора, которые стороны должны совершить друг по отношению к другу: передать товар, выполнить работу, оказать услугу» [2, с. 358]. При определении предмета корпоративного договора законодатель пошел по более легкому пути, закрепив в ст. 67. 2 ГК РФ, как и ранее в п. 3 ст. 8 Закона об ООО и в ст. 32.1 Закона об АО, открытый примерный перечень обязательств, возникающих из данного вида договора. Обобщая указанные положения, предмет корпоративного договора стоит определить как действие (бездействие), на совершение (отказ от совершения) которого будет направлена согласованная воля сторон по управлению корпорацией или по реализации принадлежащих им долей (акций) в уставном капитале корпорации. Также стоит отметить вывод, к которому в своем исследовании приходит В. Г. Бородкин, что правовая конструкция корпоративного договора, закрепленная в российском законодательстве, представляет собой собирательный договор, состоящий из нескольких обязательств, в связи с чем выделение единого предмета корпоративного договора не представляется возможным [3, с. 108].
При дифференциации корпоративного договора по предмету его регулирования исследователи в большинстве своем обращают внимание на соглашение о порядке корпоративного управления («shareholders’ agreements»), характерного для английского корпоративного права и применяемого в закрытых корпорациях. Стороны указанного соглашения имеют возможность в диспозитивном порядке урегулировать широкий круг вопросов: изменить объем прав управления непропорционально количеству принадлежащих акционеру акций; установить определенные требования, предъявляемые к лицам, подлежащим избранию в органы управления; установить ограничения в работе совета директоров или ликвидировать его; решить вопрос о наделении полномочиями текущего управления обществом одного или нескольких участников корпорации и т. п.
Рассматривая получившие наиболее распространения в мировой практике виды соглашений, Е. Б. Абакумов проводит классификацию корпоративных договоров по их целевому назначению. В первую группу исследователь предлагает выделять договоры, которые детально определяют условия создания или реорганизации корпорации, включая такие полномочия сторон договора, как определение порядка взаимодействия при создании корпорации; размера и способа оплаты вкладов участников корпорации; направление деятельности корпорации; условия слияния или присоединения к корпорации и т. д. [4, с. 83].
В российском корпоративном праве договор о создании хозяйственного общества выделен в отдельную группу договоров. Несмотря на то, что п. 10 ст. 67.2 ГК РФ устанавливается положение, согласно которому правила о корпоративном договоре соответственно применяются к соглашению о создании хозяйственного общества, указанный вид соглашения нельзя рассматривать как один из видов корпоративного договора. В вопросах реорганизации корпораций также сложно согласится с автором, поскольку действующее российское законодательство вопрос о реорганизации общества относит к исключительной компетенции общего собрания (ст. 33 Закона об ООО, ст. 48 Закона об АО). Возможность участников корпорации влиять на процесс реорганизации заключается лишь в утверждении на общем собрании соответствующих реорганизационных документов. Соответственно в корпоративном договоре участники могут только согласовать порядок их голосования по тем или иным вопросам, затрагивающим вопросы реорганизации корпорации, что в большей мере подходит для следующего вида корпоративного договора, который предлагается исследователем.
Следующим видом корпоративного договора, выделяемым Е. Б. Абакумовым, выступает вид корпоративного договора, направленный на определение порядка голосования на общем собрании акционеров (voting agreements), для которого характерно установление таких обязанностей как голосование в соответствии с указаниями другого акционера, воздержание от права голоса в течение определенного времени, установление требования получения квалифицированного большинства голосов для принятия решений по отдельным вопросам и т. п. [4, с. 84].
В качестве договоров особого порядка исследователем выделяются договоры, которые определяют порядок формирования органов управления общества (provision of control) [4, с. 85]. В данном вопросе видится важным отразить необходимость разделения таких понятий в российском корпоративном праве, как корпоративный договор и внутренние документы корпорации, закрепляющие порядок подготовки, созыва и проведения общего собрания. К примеру, суд, признавая доводы истца о существенных нарушениях порядка созыва, подготовки и проведения общего собрания несостоятельными, отметил, что положение о совете директоров является внутренним документом, который регулируют корпоративные отношения, то есть отношения, связанные с участием в конкретной хозяйственной организации или с управлением ею, но при этом не является учредительным документом общества. Также суд обратил внимание на то, что корпоративным договором может быть установлена обязанность его сторон проголосовать на общем собрании участников общества за включение в устав общества положений, определяющих структуру органов общества и их компетенцию. Однако, исходя из буквального толкования ст. 67.2 ГК РФ, суд приходит к выводу, что положение о совете директоров не является корпоративным договором [5]. Важным выводом в данном случае является то, что основной целью корпоративного договора является урегулирование прав участников корпорации, установление же порядка функционирования органов корпорации не входит в предмет его регулирования. Внутренние документы корпорации, также регулируя корпоративные отношения, имеют отличную от корпоративного договора правовую природу и относятся к корпоративным актам.
Одним из вариантов корпоративного договора также выделяется договор, направленный на разрешение или предотвращение «тупиковых ситуаций» (deadlock resolution) [4, с. 85]. Для российского корпоративного права также характерны корпоративные договоры, включающие в себя механизмы разрешения тупиковых ситуаций, закрепленные законодателем и нашедшие подтверждение в судебной практике, а именно: исключение участника из непубличного хозяйственного общества, ликвидация общества, возможность выкупа (продажи) доли в уставном капитале общества.
Выкуп (или продажа) доли в уставном капитале корпорации представляет собой порядок, при соблюдении которого стороны могут заблаговременно установить обстоятельства, в случае наступления которых смогут воспользоваться предусмотренным механизмом выкупа (продажи) доли контрагенту. Как отмечает В. Г. Бородкин, универсальным механизмом по предотвращению или разрешению тупиковой ситуации можно считать именно право участников предусматривать условия о выкупе (продаже) доли в уставном капитале общества, поскольку данный механизм применим для всех видов тупиковых ситуаций, не зависит ни от вида общества (публичное или непубличное), ни от того, заключен ли корпоративный договор всеми участниками общества. Иные механизмы предотвращения тупиковых ситуаций также могут применяться в корпоративных договорах, но будут иметь ограничения. Например, условие об исключении участника из корпорации возможно только для непубличных хозяйственных обществ, и корпоративный договор с таким условием должен быть принят всеми участниками общества, как и корпоративный договор, задержаний условие о принудительной ликвидации [3, с. 108].
Кроме вышеперечисленных видов корпоративных договоров Е. Б. Абакумов выделяет виды корпоративного договора, направленные на регулирование вопросов хозяйственной деятельности общества, такие как управление финансовыми потоками или условия распределения прибыли и выплаты дивидендов (dividend policy), а также направленные на установление дополнительных гарантий защиты для миноритарных акционеров, такие как наделение миноритариев правом вето по определенным вопросам или улучшение положения всех миноритарных акционеров по сравнению с определенным законом минимумом [4, с. 86–87].
Разграничение видов корпоративного договора по предметному основанию также проводит М. С. Варюшин. В своем исследовании ученый приводит два основных вида корпоративного договора: предметом первых является порядок осуществления прав голоса на общем собрании участниками корпорации и сопутствующих им корпоративных прав; предметом вторых является осуществление прав распоряжения долями (акциями) [6, с. 73]. Вместе с тем стоит отметить, что в корпоративной практике могут существовать корпоративные договоры, заключающие в себе одновременно условия перечисленных видов корпоративного договора.
В российском корпоративном праве также можно выделить отдельный вид корпоративного договора, определяющий порядок приобретение или отчуждение доли в уставном капитале (акции) корпорации по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств. Вместе с тем указанный вид договора можно рассматривать скорее как дополнительный вид корпоративного договора, поскольку подобные условия стороны могут закрепить на основании ст. 421 ГК РФ, а также на основе положений об опционе и о договоре купли-продажи. При этом стоит согласиться с мнением, согласно которому данный вид корпоративных соглашений не имеет своей основной целью не эффективное управление корпорацией путем согласованных действий ее участников [7, с. 3].
Кроме того, М. С. Варюшин предлагает проводить разграничения корпоративных договоров, которые могут быть заключены участниками как публичных, так и непубличных корпораций, а также выделить в отдельную группу корпоративные договоры, которые могут быть заключены только участниками непубличных компаний [6, с.74]. Для российского корпоративного права характерно подобное разграничения корпоративных договоров, в частности относительно корпоративных договоров, предусматривающих иной объем полномочий участников, отличный от закрепленного уставом корпорации (абз. 2 п. 1 ст. 66 ГК РФ). Данное ограничение может быть закреплено только в корпоративном договоре, заключаемом между участниками непубличного хозяйственного общества.
М. С. Варюшин также предлагает использовать в качестве третьего критерия разделения корпоративных договоров на виды интересы, в обеспечение которых стороны вступают в обязательства из корпоративных договоров. В соответствии с данным критерием ученый предлагает разделить корпоративные договоры на договоры, заключаемые в пользу миноритарных акционеров, и на договоры, заключаемые в пользу всех участников корпорации [6, с. 74].
Принимая во внимание вышеизложенное, можно резюмировать, что правовая конструкция корпоративного договора, существующая на данном этапе развития в российской корпоративном праве, не относится к однородным договорам, поскольку включает в себя различные между собой обязательства, и скорее представляет собой объединение различных видов договоров, обладающих собственным предметом. Говоря о видах корпоративного договора можно согласиться с мнением ученых, разделяющих корпоративный договор по иным критериям (публичности корпорации, интересам участников корпорации), однако наиболее практически эффективным с целью более детального анализа регулирования различных групп корпоративного договора видится разграничение корпоративного договора на виды согласно предмету договора. В связи с чем можно выделить следующие виды корпоративного договора:
− договоры, предметом которых являются согласованные действие (бездействие) участников корпорации по осуществлению (отказу от осуществления) принадлежащих им корпоративных прав и обязанностей, в том числе голосовать определенным образом;
− договоры, предметом которых является действия участников по реализации прав распоряжения акциями, включающие в себя приобретение или отчуждение доли в уставном капитале (акции) корпорации по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств, а также воздержание от отчуждения доли до наступления определенных событий.
Стоит отметить, что включение в указанные виды корпоративных договоров обязательств с отрицательным содержанием обусловлено тем, что они не имеют самостоятельной цели и самостоятельного значения, а служат дополнительной гарантией исполнения позитивного обязательства и могут быть лишь отдельным элементом корпоративного договора.
Литература:
- Суворов Е. Д. Договоры об осуществлении корпоративных прав // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. — М.: Закон, 2011. — № 3. — С. 44–72
- Гражданское право. В 2 т. Т. 1: учебник / под общ. ред. М. В. Карпычева, А. М. Хужина. — М: ИД «ФОРУМ»: ИнФРА-М, 2019. — 400 с.
- Бородкин В. Г. Гражданско-правовое регулирование корпоративного договора в российском праве: монография. — М.: Юстицинформ, 2017. — 224 с.
- Абакумова Е. Б. Договорное регулирование корпоративных отношений в России: к вопросу классификации предметов соглашения // Современное право. — 2016. — № 10. — С. 80–85.
- Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.01.2018 N Ф05–19522/2017 по делу N А41–19086/17 // СПС «КонсультантПлюс»
- Варюшин М. А. Гражданско-правовое регулирование корпоративных договоров: сравнительный анализ: дис. … канд. юрид. наук М., 2015. 211 с.
- Андреев В. К. Корпоративное управление как один из способов координации экономической деятельности // Гражданское право. — 2015. —№ 4. — С. 3–5.
