Известно, что Европейский Суд в своей деятельности обеспечивает права и свободы человека и гражданина в случае их нарушения. А это значит, что он является гарантом обеспечения прав и свобод человека. И это является вполне обоснованным фактом. Конвенция о защите прав человека и основных свобод действует на территории многих государств-ее участников, в том числе и на территории России. Данный акт вступил в силу для нашей страны еще 5 мая 1998 года. Конституция РФ определяет, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ являются частью её правовой системы1. Именно на основании этого конституционного положения настоящая конвенция и стала неотъемлемой частью российской правовой системы. Как следствие, правовые позиции Европейского Суда по правам человека закрепили свое место в практике отечественного судопроизводства.
Таким образом, настоящая Конвенция относится к числу международных договоров. Однако, вопрос определения такого понятия как «правовая позиция Европейского Суда по правам человека» на сегодняшний день остается открытым, поскольку различные авторы интерпретируют его по своему видению и усмотрению. Именно поэтому для начала необходимо определить, что собой представляют такие правовые позиции.
В последние годы практика реализации, использования правовых позиций Европейского Суда по правам человека в отечественном уголовном судопроизводстве неизменно растёт. При этом применение правовых позиций Европейского Суда не отличается высоким уровнем и качеством со стороны отечественного судопроизводства, поскольку в Российской Федерации абсолютно минимизирована не развита, а некоторые говорят и об отсутствии тенденции вынесения судебного решения на основе прецедентов, конкретных решений Европейского Суда по правам человека.
Вернемся же к юридической природе данных позиций. Ранее отмечалось, что однозначного подхода в данном вопросе не существует.
Считаем, что такая юридическая категория как правовая позиция может быть определена только с учетом и анализом уже сложившихся теоретических знаний о деятельности судебных органов в целом и Европейского Суда по правам человека в частности.
Интересным является подход к определению сущности правовой позиции М. Н. Марченко.является юридической категорией абсолютно новой, вошедшей в научный обиход только в начале 90-х гг. XX столетия. И по своей правовой природе данная юридическая категория определенно ассоциируется лишь с конституционным правом, конституционной доктриной и, соответственно, с Конституционным Судом РФ. Как показывает практика, действительно наибольшего уровня разработки правовые позиции Европейского Суда достигли именно в разрезе конституционного права и правосудия. В то же время в отраслевых юридических науках он занимает весьма проблематичное положение. Справедливо это и в отношении уголовного судопроизводства.
Еще один отечественный ученый Е. С. Алисевич в своих научных трудах отождествляет правовые позиции и правовые стандарты. При этом он отмечает, что правовая позиция является результатом обобщения практики толкования европейского Суда положений Конвенции. В результате они составляют правовую основу решений судей, на них базируются выводы Суда по соответствующим ситуациям.
Еще один ученый В. А. Туманов определяет их как практико-прикладной инструментарий правоприменительной деятельности государства. При этом Туманов подчеркивает особое влияние такое инструментария на окончательное решение страсбургских судей. И. С. Метлова подходит к определению понятия правовых позиций с точки зрения их нормативности. Она утверждает, что их нормативность распространяется не только на принятие решения по конкретному делу, но и на все остальные аналогичные случаи3.
Наиболее полное и развернутое определение понятия «правовая позиция Европейского Суда» дал П. В. Волосюк: «Это правовые выводы и представления СтрасбургскогоСуда по правам человека, как результат интерпретации (толкования) им нормы Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней, в пределах его компетенции, которые снимают неопределенность в конкретных ситуациях и служат правовым основанием решений Суда». Высказывая такое определение данного понятия, П. В. Волосюк полностью основывается на дефиниции, которую дает профессор Н. В. Витрук, который определил правовые позиции Европейского Суда точно таким же образом. Очевидно, наблюдается неоднозначность трактовок данного понятия.
Исследование различных мнений позволило определить, что в данных дефинициях практически отсутствует нормативная составляющая, а также абстрактным является вопрос о юридической силе правовых позиций Европейского Суда по правам человека. В этой связи автором дается следующаядефиниция понятия:
Правовая позиция Европейского Суда по правам человека —это часть решения Суда, представленная в виде основанных на положениях Конвенции и Протоколов к ней аргументированных выводов по конкретному делу, распространяющаяся впоследствии на аналогичные рассматриваемые Судом дела, а также носящая обязательный характер для субъектов права государств — членов Совета Европы.
Подводя итог вышеизложенному, предлагаем отметить, что правовая позиция Европейского Суда по правам человека не является решением по конкретному делу. Это к вопросу о соотношении «часть и целое», где правовая позиция является частью. Правовая позиция — это аргументированные выводы, на основе которых и выносится решение по определенному делу.
Литература:
- Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 04 мая 1950 года // Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 2.
- Белянская О. В. Условия имплементации международно-правовых норм в российское законодательство / О. В. Белянская, О. А. Пугина // Право и политика.- 2005.- № 8.- С.104–110.
- Карапетян Л. М. Метаморфозы в решениях Европейского суда по правам человека / Л. М. Карапетян // Журнал российского права.- 2005.- № 7.- С.107–112.
- Энтин Л. М. и др. Европейское право. Право Европейского Союза и правовое обеспечение защиты прав человека. Рук. авт. колл. и отв. ред. д. ю. н., проф. Л. М. Энтин. — 2-е изд., пересмотр, и доп. — М.: Норма, 2007.
