«Судейский активизм» Европейского суда по правам человека



В статье рассматривается вопрос «судейского активизма» Европейского Суда по правам человека. Ратификация Конвенции о защите прав человека и основных свобод и признание юрисдикции Европейского Суда по правам человека сильно повлияло на политику и национальное законодательство стран Европы и России, вплоть до признания наднационального закона выше национального.

Ключевые слова: судейский активизм, Европейский Суд по правам человека, Конвенция о защите прав человека и основных свобод, влияние, ограничение.

The article deals with the issue of “judicial activism” of the European Court of human rights. The ratification of the European Conventionon Human Rights and fundamental freedoms and the recognition of the jurisdiction of the European Court of human rights have greatly influenced the policies and national legislation of Europe and Russia, up to the recognition of supranational law above national law.

Key words: judicial activism, European Court of Human Rights, European Convention on Human Rights, influence, restriction.

Термин «судейский активизм» [1, с. 171]широко используется в американском политико-правовом обществе. Термин придерживается идей судебного ограничения, где роль судов должна быть строго ограниченной; она не должна влиять на другие органы власти, также на политическую власть, а только вершить правосудие в форме рассмотрения и разрешения нарушенных прав и свобод человека и гражданина.

В европейском и российском обществе проблема «судейского активизма» [2, с. 6] остро встал с принятия и ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — ЕКПЧ), который утвердил специальный орган защиты нарушенных прав и свобод человека — Европейский суд по правам человека (далее — ЕСПЧ).

Согласно пункту 1 статьи 46 ЕКПЧ «Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по любому делу, в котором они выступают сторонами», а ратификация [3]ЕКПЧ в Российской Федерации и Конституция Российской Федерации [4] (далее — Конституция РФ) (пункт 3 статьи 15 Конституции РФ) признала ЕКПЧ составной частью правовой системы страны и постановления ЕСПЧ обладают большей юридической силой, чем национальные законы.

Первым отголоском конфликта между ЕСПЧ и европейским континентом возник после дела «Херст против Великобритании» [5], где рассматривался вопрос избирательных прав осужденных. ЕСПЧ вынес решение в пользу Джона Херста, оспорив законодательный запрет на участие в голосовании на парламентских и местных выборах, тем самым, потребовав изменить законодательство страны. Требование было отклонено, а ЕСПЧ был подвернут жесткой критике британскими властями; согласно премьеру — министру Терезе Мэй [6]«(ЕСПЧ) может связывать руки парламенту, ничего не делает нашему процветанию… Если мы хотим реформировать законы о правах человека в этой стране, то нам следует выйти не из Европейского союза, а из ЕКПЧ и из юрисдикции ее Суда».

Cуды Германии и Италии [7, с. 465] ставят свои законы выше положений ЕКПЧ и юрисдикции ЕСПЧ, тем самым ограничивая «судейский активизм». Законодатели имеют право отклоняться от требований международного договора для предотвращения нарушения фундаментальных конституционных прав. Однако, суды должны проверять совместимость норм ЕКПЧ в истолковании ЕСПЧ, и любые несоответствия между национальным законом и ЕКПЧ должны рассматриваться как нарушение конституционной законности; европейские суды все же обязаны принимать во внимание постановления ЕСПЧ, которые относятся к уже разрешённому ими делу, или если они рассматривают дело и способны принять во внимание это решение, не нарушая национального закона.

Как говорилось ранее, Конституция РФ устанавливает, что международные договоры являются составной частью российской правовой системы, а решения международных органов обладают большей юридической силой, чем российские законы, однако, если это касается прав человека и гражданина. Статья 27 Венской конвенции о международных договорах [8], определяет, что страна — участник конвенции не может ссылаться на положения своего национального права в качестве оправдания для невыполнения им международного договора, так как это противоречит принципу pactasuntservanta [9, c. 114]. Однако, Постановление Конституционного Суда РФ [10], ссылаясь на часть 1 статьи 4, часть 1 статьи 15, статью 79 Конституции РФ, а также на дела «Херст против Великобритании» и «Анчугов и Гладков против Российской Федерации» [11], сподвигнулопринять изменения [12] в законодательство, тем самым ограничив «активизм» ЕСПЧ и его постановлений,

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации Зорькин Валерий Дмитриевич выделяет, что Конституционный Суд Российской Федерации не может полностью «игнорировать» [13, с. 6] постановления ЕСПЧ, так как это противоречит части 4 статьи 15 Конституции РФ. Только в исключительных случаях, когда исполнение постановления ЕСПЧ противоречит конституционной законности страны, то Суд может прийти к выводу о невозможности исполнения. Согласно Протоколу 15 к ЕКПЧ, ЕСПЧ создан как субсидиарный межгосударственный орган по защите прав, он уполномочен давать официальное толкование ЕКПЧ, носящий обязательный характер [14, с. 4]; а решения ЕСПЧ носят рекомендательный характер, то есть, не обязательны для исполнения и не устанавливают правовых обязательств.

Участие стран в международных отношениях определяет особый статус государства и показывает его на международной арене. ЕСПЧ полезен в плане глобализации, нежели в политизации: он формулирует экономическую политику, укрепляет демократию, борется с несправедливостью, либерализует и гуманизирует законодательство. ЕСПЧ дисциплинирует судебные системы всех стран — участников ЕКПЧ. Эта организация, которая позволяет через призму Конвенции посмотреть, как действует законодательство той или иной страны, и на их примере модернизировать национальное законодательство.

Литература:

1. Коновалов В. Н. Политология: словарь // РГУ — 2010. — С. 285;
2. Зорькин В. Д. Конституционный суд России в системе судебной власти // Журнал Конституционного правосудия. 2017. № 2 (56). С. 1–8.
3. Федеральный закон «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» от 30.03.1998 № 54-ФЗ (последняя редакция);
4. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ);
5. Решение Европейского Суда по правам человека от 8 июля 2003 г. Дело «Херст против Соединенного Королевства» [Hirst — United Kingdom] (жалоба № 74025/01) (IV Секция) (извлечение);
6. «Великобритании следует выйти из юрисдикции ЕСПЧ, считают в МВД страны» — https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/3236756;
7. Худолей К. М. Отказ от исполнения решений международных судебных органов по защите прав и свобод граждан // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. № 38. С. 463–473;
8. Венская конвенция о праве международных договоров. Принята 23 мая 1969 года;
9. Хлопков И. Е. Соотношение юридической силы норм Конституции и международных договоров в правовой системе Российской Федерации // Juvenisscientia. 2016. № 1. С 113–115;
10. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2015 г. № 21-П г. Санкт-Петербург «по делу о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно — процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы»;
11. Постановление Европейского Суда по правам человека. I секция. Дело «Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladkov) против Российской Федерации (жалоба № 11157/04 и № 15162/05);
12. Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ (ред. от 28.12.2016) «О Конституционном Суде Российской Федерации»;
13. Зорькин В. Д. Конституционная идентичность России: доктрина и практика // Журнал Конституционного правосудия. 2017. № 4 (58). С. 1–11.