Российская публицистика, по многочисленным свидетельствам современников, играла значительную роль в жизни читательской аудитории. Согласно исследованиям А.И.Рейтблата, «большинство читателей знакомилось с литературными новинками на страницах периодики, а книги имели для них второстепенное значение». [10, c.18]. Ни в одной стране, кроме России, не уделялось такое значение журналу, не был так явен и очевиден приоритет журнала над книгой. Журнал определял систему ценностей, формировал картину мира. Знаменательно, что читательская аудитория практически на протяжении века доверяла авторитету печатного издания больше, чем статусу именитого писателя. Так, по сообщению анонимного читателя в журнале «Русь»: «Мы знакомимся с их (книг) содержанием, ценим их достоинство по журнальным отзывам» [4, c.172]. Таким образом, журнал предлагал готовую, сформированную картину мира, соотносимую с окружающей действительностью. Печатавшиеся на страницах журнала художественные произведения воспринимались в контексте прочих журнальных публикаций. Таким образом, по отношению к беллетристике журнал выступал как гипертекст, а по отношению к писателю – как маркер его социальной и политической принадлежности.
Предмет изучения данной работы – функционирование слова «статья» в критических статьях. Рамки нашего исследования ограничены зарождением т.н. «натуральной школы» (1830 –1840). Наше небольшое исследование будет тесно связано с языковой личностью В.Г.Белинского, возглавившего критическое направление в 40-е годы XIX века.
По замечанию Ю.Н.Караулова, в порождаемых текстах проявляется «результат взаимодействия системы ценностей личности, или "картины мира", с ее жизненными целями, поведенческими мотивами и установками» [8, c.5]. Журнал представляет собой такое поле коммуникации, в котором индивидуально-авторская картина мира подчиняется общей (иногда даже предельно обобщенной картине мира).
Знаменательно, что вслед за В.Г.Белинским многие публицисты вошли в литературный процесс как рецензенты и критики, не являясь при этом писателями. Знаменательно, что сам В.Г.Белинский почти не делал художественных опытов (таким образом, не мог создать норму, на которую указывал в статьях), однако с его мнением считаются, а после ряд критиков заимствует стратегию Белинского – А.В.Дружинин, Н.А.Добролюбов, Д.И.Писарев.
По справедливому замечанию Г.В.Зыковой, в мыслительной иерархии «…уживается особая манера журналистов-практиков называть произведения различных жанров – статьями» [7, c.46]. В частности, исследователь указывает на статью О.И.Сенковского, в которой критик называет «Записки сумасшедшего» Н.В.Гоголя статьёй.
Действительно, в критических трудах авторов 40-х годов для обозначения произведений разных жанров была принята универсалия – «статья». Согласно словарю Даля, статьёй называлась «всякая отдельная, по себе нераздельная, цельная частица сочиненья, письма, грамоты» [5, c.296]. Заметим, что в определении понятия не даётся указание на принадлежность статьи к определенному стилю и специфическую область функционирования. Таким образом, «статья» в первой трети XIX в. имела сходное значение с английским полисемантом “article”, одновременно обозначающим научную статью и художественный текст.
Слово «статья» активно взаимодействует с другими словами, определяющими жанр, вступая с ними в различные отношения. Так, В.Г.Белинский в разных очерках дифференцирует статьи по их родовым признакам: критическая статья, литературная статья, фельетонная статья.
Мы уже говорили о критических статьях Марлинского и указали на них, как на важную заслугу русской литературе со стороны их автора; с такою же похвалою должны мы упомянуть и о его собственно литературных статьях, каковы: "Отрывки из рассказов о Сибири", "Шах Гуссейн", "Письмо к доктору Эрдманну", "Сибирские нравы Исых" [4, с.20].
Вторая статья г. Гоголя "Утро делового человека", говорят, есть отрывок из его комедии [1, с. 5].
“Бедные люди”, роман г. Достоевского, в этом альманахе - первая статья и по месту и по достоинству. Начинаем с нее [1, с.8].
<…> что было бы и коротко и ясно и не заставляло бы думать, как фельетонная статья в "Северной пчеле", как нравоописательная статейка г. Булгарина [2, с. 25].
Номинация «фельетонная статья» заслуживает особого рассмотрения, поскольку пара «статья-фельетон» воспринимается в языковом сознании как оппозиция. Фельетон осознается как лёгкий жанр, отражающий действительность в настоящий момент. Наиболее чётко это противопоставление было осознано в 60-е годы XIX в., когда Н.С.Лесков, Ф.М.Достоевский и М.Е.Салтыков-Щедрин откровенно сознавались в «фельетонности» (а, следовательно, сиюминутности) своих вещей.
Согласно словарю В.И.Даля, «фельетон - отдел россказней в газете. Фельетонист, газетный сотрудник, пишущий отдел этот» [5, 324]. Таким образом, фельетон – «несерьёзный» жанр, противопоставленный статье, подразумевающей определенную сдержанность. Отсюда следует, что дифференцирование статьи и художественного произведения у Белинского не носит системного характера.
Это возможно вполне только в отношении к политическим или критическим статьям, но не всегда возможно в отношении даже к ученым статьям, и решительно невозможно в отношении к произведениям изящной словесности [1, с.5].
В этом высказывании эксплицирована определенная иерархия, в которой признаётся эстетическая доминанта беллетристики. Такая расстановка приоритетов тем более кажется странной, чем настойчивее критик смешивает собственно «статьи» и «художественные произведения».
Очевидно, что за словом «статья» в ряде приведенных контекстов скрывается некоторое организующее целое. Журнал, являясь универсальной формой организации различных произведений, определяется как целостность, составленная из единиц или статей.
"Современник" состоит из пяти стихотворений и одиннадцати прозаических статей [3, c.25].
В контексте доминирования журнала такое словоупотребление кажется мотивированным. Попробуем определить механизм образования и закрепления такого слова в картине мира 40-х. годов. Очевидно, в контексте критической публицистики становится важным не жанр, вписанный в синкретичный журнальный гипертекст, а его непосредственное содержание. Такая доминанта смысла над формой, кажется, заставляет лечь в семантический дрейф определенные слова: «новелла», «эссе», «проза». Впрочем, ряд примеров показывает, что слово «статья» использовалось как синоним разным литературным жанрам. Лексико-семантический потенциал слова позволил ему стать определенной универсалией, характерной для обобщенной, часто наивной (читательской) картины мира, быть универсальным понятием для обозначения различных предметов.
Такое словоупотребление также может быть связано с определенным разрушением жанровой дифференциации в критическом сознании 40-х годов XIX в.
Наконец, выдвину гипотезу, не имеющую пока достаточного подтверждения. В.Г.Белинский, как автор нового критического направления и авторитет в своей сфере, создавал статьи, а не художественные тексты. Возможно, что употребление слова «статья» - это некоторая особенность языковой личности, связанная с уравнением в правах художественного произведения и статьи, автора и критика соответственно. Таким образом, объект критического исследования Белинского и, непосредственно, критическое исследование становились на один уровень. Словами И.А.Стернина, происходит «приспособление структуры отдельного значения слова к условиям конкретного коммуникативного акта, к той или иной коммуникативной задаче высказывания» [11, c.23].
Одной из задач В.Г.Белинского было, очевидно, привлечение внимания к своей персоналии. Если вопрос о существовании натуральной школы сегодня остаётся открытым, то отрицать самоидентификацию некоторых русских писателей в ключе школы кажется нецелесообразным. По замечанию В.И.Кулешова, «члены натуральной школы действительно учились у Гоголя и Белинского писать, мыслить, быть последовательными в своих стремлениях» [9, с.11]. Центробежная сила мысли Белинского определяла ментальность эпохи. Очевидно, что авторитет личности критика определил облик картины мира для публицистики, воспринимающей эстетическое явление как обобщенный факт, без учёта всех его дифференциальных признаков.
Список использованной литературы:
1. Белинский В.Г. «Ответ Москвитянину» // Отечественные записки, 1841, т. XVIII, Ќ 7, отд. V.
2. Белинский В.Г. Сто русских литераторов. Шишков // Отечественные записки, 1841, т. XVIII, Ќ 7, отд. VI.
3. Белинский В.Г. Современник // Отечественные записки, 1843, т. XVI, Ќ. 7, отд. VI.
4. Белинский В.Г. Петербургский сборник // Отечественные записки, 1846, т., XLV, Ќ 3, отд. V.
5. Наши Журналы//Русь, 1882, №1,.
6. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2006.
7. Зыкова Г.В.Поэтика русского журнала 1830-1870 гг. М., 2005. С.46.
8. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М.,1989.
9. Кулешов В.И. Натуральная школа в русской литературе XIX в. М.: Просвещение, 1982.
10. Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту. Очерки по истории чтения в России во второй половине XIX века. М., 1993.
11. Стернин И.А. Коммуникативная концепция семантики слова // Контекстная семантика. Воронеж, 1980.
