Рассматривая особенности назначения и производства судебно-медицинской экспертизы в гражданском судопроизводстве, прежде всего, следует отметить, что, как правило, «технология» производства экспертиз не зависит от вида судопроизводства. Общим является и процессуальный статус заключения эксперта как доказательства по делу. В зависимости от вида судопроизводства несколько различаются правовая регламентация назначения и проведения экспертизы, а также круг типичных видов экспертиз и решаемых с их помощью задач, что обусловлено определенной спецификой объектов экспертного исследования, которые попадают в сферу судебной деятельности того или иного вида. В настоящее время круг регулируемых отраслевым процессуальным законодательством отношений, возникающих при назначении и производстве экспертизы, во многом является общим для различных видов судопроизводства, что в свою очередь обусловило постановку вопроса о «создании единой структуры законодательной регламентации института судебной экспертизы» [1, с. 103–109]. Как правило, в этот круг включают: определение задач экспертизы, основания и порядок её назначения, выбор эксперта, его права, обязанности и ответственность, а также ряд моментов, связанных с организацией и производством экспертизы. Кроме того, необходимо учитывать, что в правовом регулировании института судебной экспертизы в гражданском, арбитражном, уголовном и административном законодательстве имеются существенные различия.
На сегодняшний день порядок назначения и производства судебно-медицинской экспертизы в гражданском судопроизводстве имеет свои особенности, отличающие его от порядка назначения и производства экспертизы в иных видах судопроизводства.
Как следует из ст. 79 ГПК РФ, назначение судебно-медицинской экспертизы в гражданском судопроизводстве является процессуальным полномочием суда. Это полномочие суд может реализовать как по своей инициативе, так и по инициативе одной из сторон, либо участвующих в деле лиц. В ст. 79 ГПК РФ отсутствует указание на необходимость назначения экспертизы исключительно по ходатайству участников гражданского судопроизводства, а потому председательствующий, осуществляя в соответствии со ст. 156 ГПК РФ общее руководство процессом, самостоятельно определяет необходимость назначения по делу экспертизы. При этом может возникнуть сомнение в нарушении принципа состязательности, который исключает активную роль суда и возлагает на стороны бремя предоставления доказательств тех обстоятельств, на которые они ссылаются. Однако, это не так. Как справедливо отмечает В. И. Анишина, суд не может быть лишен права в случаях, когда он считает необходимым, истребовать доказательства, оценивать их и не допускать манипулирования судом как пассивным и бесправным участником процесса [2, с. 256]. По мнению Ю. А. Курохтина, содержание принципа состязательности судопроизводства предполагает активность суда в процессе, а конституционные цели справедливости и беспристрастности правосудия предполагают наличие права суда по собственной инициативе проводить процессуальные действия, в том числе назначать экспертизы, допрашивать экспертов и т. д. [3, с.10].
Назначение и проведение судебно-медицинской экспертизы, как, впрочем, и всех иных экспертиз, предусмотрено в гражданском судопроизводстве исключительно в суде первой инстанции на стадии подготовки дела к судебному разбирательству (глава 14 ГПК РФ), а также на стадии судебного разбирательства (глава 15 ГПК РФ). Возможность назначения судебной экспертизы на других стадиях гражданского судопроизводства действующим ГПК РФ не предусмотрена.
Как прямо указано в п. 2 ст. 96 ГПК РФ назначение экспертиз, проводимых по инициативе суда, осуществляется за счет средств федерального бюджета, либо бюджета субъекта РФ в случае назначения экспертизы мировым судьей. В то же время, как справедливо замечает В. А. Фадеев, нет смысла говорить о том, что судьи судов общей юрисдикции весьма неохотно назначают судебные экспертизы, понимая, что денежные средства на их оплату в бюджет практически не закладываются [4, с. 105]. Эту ситуацию, в частности, иллюстрирует факт направления законодателями Московской областной Думы в Государственную Думу Федерального Собрания РФ законопроекта о внесении изменений в ст. 96 ГПК РФ, согласно которым расходы, связанные с рассмотрением дела и осуществляемые по инициативе мировых судей, необходимо возмещать за счет средств федерального бюджета [5]. При этом политика финансирования проведения экспертиз в гражданском судопроизводстве за счет средств лиц, участвующих в деле, не является исключительной [6].
Таким образом, с учетом сложившейся ситуации судьи при рассмотрении гражданских дел вынуждены фактически убеждать стороны в их первостепенной заинтересованности в назначении экспертизы. Формированию такого убеждения в гражданском судопроизводстве немало способствует п. 3 ст. 79 ГПК РФ, согласно которой при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Наиболее распространенной категорией споров в гражданском судопроизводстве, в которых для уклоняющегося от участия в экспертном исследовании действует фикция экспертизы, понуждающая суд признать факт, подлежащий установлению, в пользу другой стороны, являются дела об установлении отцовства. Уклонение стороны от участия в экспертизе означает, что она не заинтересована в установлении отцовства. Так, например, Х. И. Н. обратился в суд с иском к Х. К. И. об оспаривании отцовства в отношении несовершеннолетнего Х. А. И., <...> г.р. Как было установлено судом первой инстанции, Х. И. Н. и Х. К. И. состояли в зарегистрированном браке, расторгнутом решением мирового судьи судебного участка Пушкинского судебного района 08.12.2015г. 04.03.2014г. родился Х. А. И., о чем органом ЗАГСа была составлена запись о рождении № <...>, при этом отцом в свидетельстве о рождении ребенка был указан Х. И. Н., а матерью — Х.К. И. С целью установления отцовства ребенка судом по делу была назначена судебно-медицинская генетическая экспертиза, на разрешение которой был поставлен вопрос о том, является ли Х. И. Н. биологическим отцом несовершеннолетнего Х. А. И., <...> г.р. Однако ответчик Х. К. И., будучи надлежащим образом извещенной о месте и времени проведения экспертизы, с несовершеннолетним ребенком на экспертизу не явилась. Сторонам в соответствии с п. 3 ст. 79 ГПК РФ были разъяснены последствия уклонения от участия в экспертизе, непредставления необходимых материалов и документов для исследования. Поскольку без участия ответчика и несовершеннолетнего ребенка, либо биологического материала последнего экспертизу такого рода провести невозможно, а ответчик отказалась от участия в экспертизе, учитывая признание ответчиком иска, которое принято судом, как не противоречащее закону и не нарушает права третьих лиц, оценивая в совокупности представленные сторонами доказательства, суд признал заявленный Х. И. Н. иск подлежащим удовлетворению [7].
О назначении судебно-медицинской экспертизы суд выносит определение, которое должно содержать: во-первых, наименование суда, сторон по рассматриваемому делу и экспертизы; во-вторых, фамилию, имя и отчество эксперта, либо наименование экспертного учреждения, в котором будет проводиться экспертиза; в-третьих, вопросы, поставленные перед экспертом, по которым потребуется его заключение, а также вопросы, представленные сторонами и другими лицами, участвующими в деле; в-четвертых, факты, для подтверждения или опровержения которых назначается экспертиза; в-пятых, дату назначения экспертизы и дату, не позднее которой заключение должно быть составлено и направлено экспертом в суд, назначивший экспертизу; в-шестых, представленные эксперту материалы и документы для сравнительного исследования, а также, в случае необходимости, особые условия обращения с ними при исследовании; в-седьмых, наименование стороны, которая будет производить оплату экспертизы (ч. 1 ст. 80 ГПК РФ). При этом каждая из поставленных ч. 1 ст. 80 ГПК РФ перед судом задач требует самостоятельного отражения, так как от их успешного решения зависит: оптимизация сроков и качества рассмотрения спора; исключение пороков заключения эксперта (или его части) как доказательства, в частности, оснований для его признания неотносимым, недопустимым или недостаточным доказательством по делу; возможность однозначного толкования заключения эксперта.
Кроме того, определение о назначении судебно-медицинской экспертизы должно включать в себя указание на предупреждение эксперта о наступлении уголовной ответственности в случае дачи им заведомо ложного заключения (ст. 307 УК РФ). Как представляется, именно предупреждение эксперта об уголовной ответственности является необходимой гарантией независимости его мнения и объективности сделанных в ходе исследования выводов. При отсутствии предупреждения эксперта об уголовной ответственности суд сочтет подготовленное им заключение недопустимым доказательством.
Вынося определение о назначении судебно-медицинской экспертизы, суд вправе приостановить производство по делу. Вывод суда о необходимости приостановления производства по делу может содержаться как непосредственно в определении о назначении экспертизы, так и быть оформленным в виде отдельного процессуального документа — определения о приостановлении производства по делу. Практическое значение имеет вопрос, связанный с обжалованием определения о приостановлении производства по делу, на что указано в ст. 218 ГПК РФ. Приостанавливая производство по делу, суд должен учитывать, что стороны обладают правом на подачу частной жалобы, которая должна быть рассмотрена в суде вышестоящей инстанции, что может привести к увеличению разумного срока рассмотрения дела судом. В таких случаях, в целях скорейшего проведения судебно-медицинской экспертизы, частную жалобу на определение о приостановлении производства по делу в связи с назначением экспертизы целесообразно направлять в вышестоящий суд не с делом, а путем формирования отдельного материала, состоящего из оригинала обжалуемого определения и копий материалов дела, имеющих значение для рассмотрения жалобы. Суд должен принимать во внимание, что право одной стороны на обжалование определения суда первой инстанции не должно умалять права другого лица на разумные сроки гражданского судопроизводства, и принимать все необходимые меры к сокращению времени рассмотрения дела. Как уже было отмечено выше, в определении о назначении судебно-медицинской экспертизы должно содержаться указание на срок, к которому экспертиза будет выполнена. Соответственно, по истечении этого срока гражданское дело вместе с заключением эксперта следует направить обратно в суд, который выносит определение о возобновлении производства по делу, если оно приостанавливалось, либо определение о назначении судебного заседания.
В соответствии с ч. 1 ст. 84 ГПК РФ судебно-медицинская экспертиза проводится экспертами судебно-экспертных учреждений по поручению их руководителей, а также иными экспертами, которым она поручена судом. Как следует из Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности», экспертиза может проводиться как в государственном судебно-экспертном учреждении, так и в негосударственной экспертной организации, либо к экспертизе могут привлекаться лица, обладающие специальными знаниями, но не являющиеся работниками экспертного учреждения (организации). Как правило, подавляющее большинство экспертных исследований назначаются и проводятся в бюро судебно-медицинских экспертиз.
Судебно-медицинский эксперт должен лично производить исследование. Стороны, реализуя свое право на выбор эксперта, предусмотренное ч. 2 ст. 79 ГПК РФ, и суд, назначая экспертизу, доверяют эксперту проведение исследования от начала и до конца. Он не может привлечь к выполнению отдельных этапов исследования кого бы то ни было иного. Как для сторон, так и для суда гарантией законности и обоснованности экспертного исследования является квалификация эксперта и его предупреждение об уголовной ответственности. Однако на практике эксперты зачастую используют труд иных лиц, которые осуществляют фотографирование, осмотр, замеры. Такие лица, как правило, не предупреждаются об уголовной ответственности, а, следовательно, в отношении них отсутствуют гарантии независимости и объективности. Составляя заключение на основании полученных от них фотографий и (или) произведенных ими замеров, эксперт может быть целенаправленно или по неосторожности введен в заблуждение, что делает его заключение недопустимым и недостоверным доказательством. Предположение о том, что замеры и фотографии вместо эксперта может сделать его помощник, основано на безосновательном суждении, что натурный осмотр требует меньшей квалификации, чем все остальное исследование. В том случае, если при проведении исследования эксперт не исследовал объект непосредственно, а обосновал свои выводы только на основании представленных ему документов, соответствующее заключение должно быть признано недопустимым [8, с. 31].
Как уже отмечалось выше, суд назначает экспертизу для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла. Соответственно, эксперт, проводящий исследование, должен дать ответ только на вопросы, требующие специальных знаний, и ни в коем случае не пытаться подменить собой суд, предлагая правовую оценку. Эта позиция нашла свое развитие в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» [9], согласно которому постановка перед экспертизой вопросов правового характера, разрешение которых относится к компетенции суда, недопустима.
Свое заключение судебно-медицинский эксперт дает в письменном виде (ч. 1 ст. 86 ГПК РФ). Выводы эксперта не имеют заранее установленной силы для суда и равнозначны по своей значимости другим доказательствам, представленным сторонами или добытыми судом. Оценка заключения судебно-медицинского эксперта должна осуществляться судом в совокупности с другими доказательствами по делу.
Следует также отметить, что наибольшие затруднения у экспертов возникают при необходимости дать категорический ответ при производстве судебно-медицинских экспертиз по так называемым «врачебным делам». Это обстоятельство связано с тем фактом, что научно-технический прогресс в медицине предоставил возможность предложить для практической врачебной деятельности большое количество разнообразного технического оснащения, позволяющего использовать сложные методы диагностики и оперативные вмешательства, которые нередко, даже при правильном их проведении, сопровождаются осложнениями, в том числе с неблагоприятным исходом. Однако на вопрос о правильности проведенного лечения и его связи со смертью человека ответить в категорической форме, как правило, не представляется возможным, поскольку в процессе проведения лечебных мероприятий у человека могут проявиться индивидуальные особенности, касающиеся аномалий развития, возраста, иммунологического статуса (повышенной чувствительности к какому-либо лекарственному препарату, непредвиденной аллергической реакции), обостриться ранее имевшиеся заболевания, и т. д. Более того, в некоторых случаях привести к осложнениям могут даже рутинные диагностические манипуляции. В связи с этим учесть многочисленные индивидуальные особенности организма по представляемым медицинским документам бывает весьма затруднительно, а порой и практически невозможно.
Необходимо иметь в виду, что с точки зрения логики многие диагностические исследования нередко основаны на приеме аналогии, который позволяет получить выводы лишь предположительного характера, с некоторой степенью вероятности. Известно также, что умозаключение по аналогии используется при производстве идентификационных экспертных исследований, а это значит, что выводы таких экспертиз вероятностны по своей сути. Как правило, эксперт делает выбор между категорической или вероятностной формой вывода в зависимости от того, насколько полно ему удалось его обосновать, а также представляется ли ему установленный факт или обстоятельство практически достоверным, либо только вероятным. В данном случае большое значение имеют такие факторы, как опыт работы судебно-медицинского эксперта, состояние самого объекта, методики исследования, степень подготовки эксперта к анализу полученных результатов и их использованию при обосновании выводов. Например, в результате исследования такого биологического объекта как кровь эксперт, как правило, формулирует общий вывод о возможности либо невозможности ее происхождения от конкретного человека, интересующего суд. В дальнейшем этот вывод может быть неверно истолкован судом как утверждение о том, что исследуемая кровь происходит именно от конкретного человека, хотя в связи с этим более правильным является уточнение в выводах о возможности происхождения крови и от других индивидуумов с аналогичной групповой и типовой характеристикой, поскольку побуждает субъекта доказывания точнее интерпретировать заключение эксперта. При этом несмотря на то, что в последнее время в судебной медицине, и особенно при исследовании биологических объектов, широко используется метод молекулярно-генетической индивидуализации (ДНК-анализа), его доказательность также имеет различную степень, однако никогда не достигает 100 % [10, с. 215]. Более того, ныне действующий порядок исследования биологических объектов посредством этого метода предусматривает экспертный вывод только лишь в вероятностной форме [11].
Таким образом, в этой и иных подобных ситуациях, когда возможности судебно-медицинской науки или особенности исследуемых объектов не позволяют дать категорическое заключение, эксперты могут сформулировать выводы в вероятностной форме. Однако в тех случаях, когда поставленный перед судебно-медицинским экспертом вопрос выходит за пределы его компетенции, либо характер исследуемых объектов не позволяет дать обоснованный и определенный ответ в категорической или вероятностной форме, эксперт может аргументированно отказаться от дачи заключения по этому вопросу.
Заключение
В настоящее время круг регулируемых процессуальным законодательством вопросов, возникающих при назначении и производстве экспертизы, во многом является общим для различных видов судопроизводства. В их числе, в частности: определение задач судебной экспертизы, основания и порядок назначения экспертизы, выбор эксперта (экспертного учреждения), его права, обязанности и ответственность, а также ряд иных моментов, связанных с организацией и производством судебной экспертизы. Наряду с этим к особенностям назначения и производства судебно-медицинской экспертизы в гражданском судопроизводстве следует отнести следующие: во-первых, экспертиза может быть назначена как по инициативе суда, так и по инициативе одной из сторон, либо участвующих в деле лиц;во-вторых, окончательный перечень вопросов, по которым должна быть проведена экспертиза, определяется судом;в-третьих, судебно-медицинские эксперты не вправе делать выводы юридического характера, так как это исключительная прерогатива суда;в-четвертых, судебно-медицинская экспертиза может быть проведена как государственным судебно-экспертным учреждением, так и негосударственной экспертной организацией, к ее проведению также могут привлекаться лица, обладающие специальными знаниями; в-пятых, о назначении судебно-медицинской экспертизы выносится определение, в котором, наряду с иными сведениями, должно быть указано о предупреждении эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; в-шестых, в гражданском судопроизводстве назначение и проведение судебно-медицинской экспертизы, как впрочем, и всех иных экспертиз, может осуществляться исключительно в суде первой инстанции.
Литература:
- Орлова В. Ф. Совершенствование правовой основы судебной экспертизы — одно из актуальных направлений законотворческой деятельности // Юстиция. 2006. № 6. С. 103–109.
- Анишина В. И. Гражданское судопроизводство // Правосудие в современном мире / под ред. В. М. Лебедева, Т. Я. Храбриевой. М., 2013. С. 256.
- Курохтин А. Ю. Конституционно-правовое регулирование и реализация принципа состязательности судопроизводства. М., 2010. С. 10.
- Фадеев В. А. Проблемы назначения экспертизы в гражданском и арбитражном судопроизводстве с позиций тактики процессуального действия // Вестник гуманитарного образования. 2017. № 1. С. 105.
- Решение Мособлдумы от 15 ноября 2006 г. № 10/197 «О законодательной инициативе Московской областной Думы по проекту федерального закона «О внесении изменений в статью 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. URL: http://bestpravo.com/moskovskaya/zk-postanovlenija/o4a.htm (дата обращения 05.04.2018 г.).
- Обзор кассационной и надзорной практики рассмотрения гражданских дел судами Архангельской области за первое полугодие 2006 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/25102999/ (дата обращения 05.04.2018 г.).
- См.: Решение Пушкинского городского суда Московской области от 31 октября 2017 г. по делу № 2–4059/2017 [Электронный ресурс]. URL: http://sudact.ru/regular/doc/AP5NrfIIKpdO/ (дата обращения 05.04.2018 г.).
- Кулаков А. Отрицательная экспертиза: стратегия победы // Корпоративный юрист. 2014. № 5. С. 31.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» (в ред. от 09.02.2012 г.) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2008. № 9.
- Грицаенко П. П., Грицаенко Д. П. К вопросу о категорической и вероятностной формах выводов судебно-медицинского эксперта // Российский юридический журнал. 2011. № 1. С. 215.
- Приказ Минздравсоцразвития РФ от 12 мая 2010 г. № 346н «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации» // Российская газета от 20 августа 2010 г. № 186.
