Нарушение неприкосновенности жилища граждан закон квалифицирует как преступление по ст. 139 УК РФ. Эта статья предусматривает также незаконное проникновение в жилище, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения, а также совершение лицом с использованием своего служебного положения.
Ответственность предусматривается за умышленное незаконное проникновение в жилище, в котором владелец может и не находиться (быть на лечении, в командировке), совершенное против воли проживающего в нем лица. Если же кто-то оказался в чужом жилище по ошибке или недоразумению, ответственность исключается. За нарушение неприкосновенности жилища отвечают как должностные лица, так и частные (например, соседи), достигшие 16 лет.
Уголовно наказуемым признается проникновение, совершенное любым из возможных способов — путем принуждения и насильственных действий, угрозы, хитрости, ловкости, обмана, использования своего служебного положения или специальных инструментов.
В диспозиции данной нормы содержится указание о том, что наказуемые действия должны совершаться против воли лица, которое в помещении проживает. На практике установление этого признака вызывало определенные вопросы. На самом деле, следовало ли правоприменителю усматривать состав преступления в случаях, когда в момент проникновения в помещение люди в нем отсутствовали? Или — присутствовали, но не «проживающие» в помещении, например так называемые домашние работники (помощник по хозяйству, няня и т. п.) или гости? Или, наконец, в случаях, когда виновный действовал «против воли» некоторых лиц от числа всех проживающих в помещении?
Дело в том, что правило, сформулированное в Конституции, разумно основано на формуле «или — или»: проникновение в жилище допускается по велению закона или с согласия проживающего лица; Конституция запрещает проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц «иначе как в случаях, установленных федеральными законами.»... Вопреки Конституции уголовный закон без необходимости обязывал правоприменителя устанавливать оба признака.
В настоящее время в связи с введением в действие УПК РФ дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 139 УК РФ, возбуждаются только по заявлению потерпевшего. Обязанность уголовного преследования в публичном порядке сохранена лишь для тех случаев, когда преступление совершено в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами (ст. 20 УПК РФ). Таким образом, то обстоятельство, что виновный действовал против воли проживающего лица, отныне по большинству дел должно усматриваться из самого факта обращения с заявлением о привлечении к уголовной ответственности.
Состав нарушения неприкосновенности жилища имеет значительное сходство по объективным и субъективным признакам с составом преступления самоуправство, предусмотренного ст. 330 УК РФ. Разграничение данных составов необходимо проводить прежде всего по объекту. Статья 330 УК РФ охраняет общественные отношения в сфере порядка управления — данный объект шире, чем объект преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, поскольку в первом случае затрагиваются определенные права лица, а во втором — право неприкосновенности жилища. Обязательным условием вменения ст. 330 УК РФ является оспаривание правомерности действий субъекта преступления организацией или гражданином, т. е. объявление в какой-либо форме заинтересованным лицом или организацией нарушения своего права в результате самоуправства, причем о наличии такого права виновное лицо должно знать. В то же время нарушение неприкосновенности жилища должно быть совершено при отсутствии спора касательно распоряжения жилищем. Так, если лицо незаконно проникло на спорную жилую площадь против воли хозяина, то содеянное образует состав преступления, предусмотренный ст. 330 УК РФ, а ст. 139 УК РФ в такой ситуации вменению не подлежит.
Объективную сторону самоуправства образуют самовольные действия, посредством которых лицо вторгается в сферу законных интересов физических или юридических лиц (граждан или организаций), и которые в силу этого оспариваются ими. При этом обязательным признаком объективной стороны этого преступления выступает существенный вред по смыслу ст. 330 УК РФ причиняемый законным правам и интересам граждан и организаций. Если лицо на законных основаниях обладает каким-либо правом, так называемое «действительное» право, но при осуществлении этого права нарушает установленный порядок его реализации и тем самым причиняет существенный вред правоохраняемым интересам другого субъекта права, то содеянное образует состав самоуправства. Например, лицо получившее на законном основании ордер на квартиру, не дожидаясь выезда прежних жильцов, самовольно заселяет её.
Самоуправными, кроме того, являются действия лица, которое ошибочно считает, что обладает тем или иным правом, однако не удостоверившись, так ли это на самом деле, совершает действия, причиняя вред чьим-либо законным интересам, так называемое «предполагаемое» право. Например, лицо самовольно, занимает освободившуюся комнату в коммунальной квартире, полагая, что она должна принадлежать только ему. Состав преступления, предусмотренного ст. 330 УК РФ, охватывает также иные самоуправные действия, совершаемые лицом при отсутствии даже предполагаемого права, когда виновный уверен в неправомерности своих действий, мотивируя свое поведение вынужденностью или целесообразностью, например, лицо самовольно, без каких бы то ни было оснований вселяется в готовящееся к заселению жилое помещение.
Кроме того, данные преступления различаются по следующим признакам: ст. 139 УК РФ имеет формальный состав, преступление окончено с момента проникновения в жилище, а ст. 330 УК РФ — Состав преступления сформулирован как материальный. Обязательным признаком является последствие в виде причинения существенного вреда. Вред может быть причинен гражданам либо организациям, может выразиться в материальном ущербе, моральном вреде, нарушении прав граждан и т. д. Существенность вреда оценивается судом на момент совершения самоуправных действий; состав ст. 139 УК РФ характеризуется виной в виде прямого умысла, а ст. 330 УК РФ — как прямой, так и косвенный, лицо осознает общественную опасность самоуправных действий, осознает, что действует вопреки закону или иному правовому акту, т. е. самовольно совершает действия, которые оспариваются другим лицом или организацией, предвидит возможность или неизбежность наступления существенного вреда и желает или сознательно допускает наступление такого вреда либо относится к его наступлению безразлично. В теории уголовного права есть несколько мнений по вопросу отграничения данных составов преступлений. Так, С. В. Максимов полагает, что если самоуправные действия выразились в нарушении права на неприкосновенность жилища, то их следует квалифицировать по ст. 139 УК РФ 6. В. С. Комиссаров считает, что самовольное вторжение на спорную жилую площадь следует рассматривать как причинение существенного вреда — обязательный признак объективной стороны самоуправства согласно ст. 330 УК РФ 7.
Кроме того, вполне возможна ситуация, когда лицо, выполняя управленческие функции в коммерческой или иной организации субъект преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ «Злоупотребление полномочиями», может нарушить неприкосновенность жилища путем противоправного проникновения. При этом целью действий лица, совершающего преступление, предусмотренное ст. 201 УК РФ, выступает извлечение выгод и преимуществ для себя или других лиц или нанесение вреда другим лицам. Именно эти признаки и являются критериями, позволяющими отграничить ст. 139 от ст. 201 УК РФ.
Таким образом, можно констатировать, что проблему отграничения составов преступлений, посягающих на неприкосновенность частной жизни, от смежных составов порождает наличие в Уголовном кодексе Российской Федерации ряда норм, охраняющих различные общественные отношения. Сложность представляет, прежде всего, конкуренция общих и специальных уголовно-правовых норм.
Литература:
1. Российское уголовное право: Особенная часть: Учебник / Под ред. М. П. Журавлева, С. И. Никулина. — М., 2003. — С. 182.
2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В. М. Лебедева. М., 2007. С. 854.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М., 1998. С. 728
