Дискуссионные вопросы определения оснований производства обыска в доктрине уголовного процесса

Основания проведения следственных действий были предметом изучения многих ученых-процессуалистов (например, С. А. Шейфера [20], О. В. Меремьяниной [12], С. В. Ефремовой [6], В. В. Кальницкого [7] и др.). Однако в доктрине уголовного процесса не сложилось единого подхода к основаниям следственных действий и их признакам.

Законодатель в правовых нормах использует термин «основание» в различных контекстах, в частности, в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ оно обозначено как юридическое основание в узком смысле, т. е. как постановление следователя и судебное решение. Подобная ситуация позволяет сделать вывод, что законодатель не проводит грани между фактическими и юридическими основаниями проведения следственных действий и, как отмечает Д. С. Устинов, «…в силу данного обстоятельства и в доктрине уголовного процесса основания производства процессуальных действий нередко подаются «в виде «слоеного» пирога, в котором присутствует и назначение соответствующего процессуального действия …, и необходимость его производства и другие сопутствующие им или обусловливающие их обстоятельства» [18, с. 132]. В соответствии со ст. 182 УПК РФ, следователь, имея достаточные основания полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела, выносит мотивированное постановление о производстве обыска.

Заслуживает особого внимания точка зрения П. В. Фомичева, который считает, что для определения сущности оснований производства следственных действий, следует учитывать информационный компонент в природе следственного действия, а также процедурно-процессуальные требования к оформлению решения о проведении следственного действия [19, с. 25]. В доктрине уголовного процесса выделяют следующие основания производства обыска: юридические и фактические основания обыска.

Юридические основания обыска — это наличие в уголовно-процессуальном законе норм, регламентирующих порядок производства обыска, включая ст.ст. 182, 184 УПК РФ, а также мотивированного постановления следователя по ч. 2 ст. 182 УПК РФ судебного решения. При производстве обыска в помещениях, занимаемых дипломатическими представительствами, а равно в помещениях, в которых проживают члены дипломатических представительств и их семьи, требуется согласие дипломатического представительства. Р. С. Белкин полагал, что «…как следственное действие обыск может производиться только по возбужденному уголовному делу. Исключение составляет личный обыск подозреваемого при его задержании или заключении под стражу» [2]. Следует также отметить уязвимость позиции И. Л. Петрухина, который полагает, что обыск может проводиться на основании постановления о выемке, если лицо отказывается добровольно выдать отыскиваемую вещь с последующим уведомлением прокурора и составлением протокола обыска [15, с. 62–63].

Единой точки зрения на понятие фактических оснований производства следственных действий нет. Так, О. В. Меремьянина полагает, что фактические основания — это совокупность сведений, обуславливающих возможность (в ряде случаев — необходимость) производства следственного действия в конкретных условиях, в качестве которых, наряду с доказательствами, следует рассматривать результаты оперативно-розыскной деятельности и иные данные [12, с. 6]. Профессор В. П. Божьев полагает, что фактические основания это данные, указывающие на возможность получения путем выполнения того или иного следственного действия сведений, имеющих значение для установления обстоятельств уголовного дела [3, с. 314].

Анализ вышеприведенных определений позволяет сделать вывод о том, что позиции авторов схожи по вопросу о том, что фактические основания это, прежде всего, информация (совокупность сведений, данных), которая имеет значение для установления обстоятельств уголовного дела. Однако, в первом случае (позиция О. В. Меремьяниной), автор оперирует термином «условие» и рассматривает фактические основания как предпосылки для проведения следственного действия. Во втором случае (позиция В. П. Божьева), фактические основания определяются через цель: получение сведений, имеющих значение для установления обстоятельств уголовного дела.

Вызывает интерес точка зрения С. В. Ефремовой, которая сформулировала нормативную модель фактического основания следственного действия. Она полагает, что указанная модель содержится в статьях УПК РФ и состоит из трех элементов: 1) источник, из которого может быть извлечена искомая информация; 2) цель следственного действия; 3) фактические данные, указывающие на возможность ее достижения [6, с. 7, 12].

Следует согласиться с авторами, полагающими, что категория «основание» должна иметь четкое значение и «…в законе необходимо соответствующим образом сформулировать его применительно к производству всех следственных (да и иных процессуальных) действий» [19, с. 34]. Принятие решения о производстве следственного действия должно быть обоснованно: фактическими обстоятельствами уголовного дела; следственной ситуацией, сложившейся на момент проведения следственного действия; имеющейся в распоряжении следователя доказательственной и иной информации, которая необходима для проведения данного следственного действия. «Под обоснованностью решений …понимается подтверждение их фактами, доводами» [8, с. 24–25]. П. В. Фомичев считает, что в законе отсутствуют четко выраженные фактические основания производства следственных действий и этот факт затрудняет последующую оценку их обоснованности [19, с. 35].

Согласно УПК РФ, фактическим основанием для производства обыска является наличие достаточных данных, позволяющих полагать, что в определенном месте или определенного лица, возможно, хранятся орудия преступления, предметы и ценности, добытые преступным путем, оборудование, либо иные предметы и документы, оборудование, которые могут иметь значение для дела. Обычно это фактические данные, полученные из процессуальных источников (допросов обвиняемых, потерпевших свидетелей и так далее). Источниками этих фактических данных также могут служить материалы оперативно-розыскной деятельности. Однако, данные, полученные непроцессуальным путем, могут быть положены в основу обыска в том случае, если они сопоставлены и согласуются с материалами уголовного дела. Достаточность оснований в каждом конкретном случае будет определяться с учетом всех материалов дела. Представляет интерес позиция И. Л. Беднякова, который полагает, что «… термин «достаточность» необходимо рассматривать в двух аспектах: качественном и количественном» [1, с. 51]. Качественная составляющая заключается, прежде всего, в уверенности следователя в достижении цели обыска. Эта уверенность должна подкрепляться количественными показателями, например, сведениями, полученными из различных источников. Подобный факт не означает, что сведения, полученные из одного источника, не могут быть использованы в качестве фактических оснований для производства обыска.

1) установлено лицо, застигнутое на месте преступления или непосредственно сразу после его совершения;

2) установлены очевидцы и другие свидетели, которые указывают на лицо как на преступника или из их показаний следует, что у данного лица могут находиться искомые предметы; следы с места происшествия;

3) получены сведения, свидетельствующие о том, что у лица находятся или могут находиться вещи, имеющие значение для расследования преступления.

Однако, В. И. Комиссаров считает, что такое широкое определение случаев производства обыска не совсем оправдано, поскольку в данном случае происходит «…смешение оснований оперативно-розыскных мероприятий, проводимых до возбуждения уголовного дела с основаниями производства следственных действий» [9, с. 113].

Фактические данные поступают к следователю, главным образом, до возбуждения уголовного дела. В таком случае обыск необходимо проводить, не откладывая в начале следствия, хотя это и не всегда возможно в силу требований закона.

Особенно сложен вопрос о фактических основаниях обыска у лиц, которые условно могут быть названы случайными держателями искомых предметов; обычно это родственники или знакомые преступника, лично непричастные к преступлениям и имеющие хорошую репутацию, у которых те или иные предметы, чаще всего ценности, хранятся по просьбе виновного. В таких случаях для принятия решения о производстве обыска следователь должен учитывать целый ряд факторов: характер взаимоотношений подозреваемого или обвиняемого со случайным держателем ценностей; наличие у последних объективных возможностей хранения этих ценностей; его моральный облик и т. д. [10, с. 281].

Представляет интерес вопрос о возможности использования результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве фактического основания для производства обыска. Так, С. А. Шейфер полагает, что данные оперативно-розыскного характера, в отрыве от доказательств, нельзя использовать в качестве оснований для производства обыска. Они имеют факультативное значение и не должны противоречить имеющимся в деле доказательствам [20, с. 29]. Аналогичной позиции придерживаются и другие авторы [17, с. 112]. В Федеральном законе от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (ст. 11) указывается, что результаты ОРД могут быть использованы в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств. А. Р. Белкин отмечал, что «…результатами ОРД, прежде всего, является добытая оперативная информация, фигурирующая в процессе доказывания как информация, ориентирующая в процессе доказывания в решении тех или иных задач» [2, с. 130].

Следует также отметить, что ни УПК РФ, ни ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» не содержат норм, указывающих на то, что результаты ОРД могут быть использованы в качестве оснований для принятия решения о производстве следственного действия. Вместе с тем, материалы ОРД могут способствовать обоснованности принятия следователем решения о производстве следственного действия, выбору правильной тактике следственного действия, эффективному определению местонахождения конкретных объектов и т. д. Как показывают результаты исследований, результаты ОРД часто используются следователями в качестве фактических оснований для производства обыска. В. А. Семенцов пишет, что использование результатов ОРД в качестве фактических оснований для проведения следственных действий возможно только при условии, что они могут быть проверены на предмет их достоверности [16, с. 36]. В большинстве случаев данная информация содержится в рапортах сотрудников, проводящих оперативно-розыскные мероприятия [1, с. 49–50]. В этой связи представляет интерес мнение Фомичева П. В., который указывает, что «…фактические основания производства следственных действий могут быть подразделены на юридически неуязвимые (основания, имеющие в своей основе доказательства) и юридически уязвимые (основания, имеющие в своей основе непроцессуальную информацию, не обладающую свойствами доказательств)» [19, с. 58].

Таким образом, можно прийти к выводу, что к основаниям производства обыска закон относит наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у лица могут находиться орудия преступления, предметы, документы, ценности, которые, как указывает закон могут иметь значение для уголовного дела. В доктрине уголовного процесса выделяют следующие основания производства обыска: юридические и фактические основания обыска. Юридические основания обыска — это наличие в уголовно-процессуальном законе норм, регламентирующих порядок производства обыска, включая ст.ст. 182, 184 УПК РФ, а также мотивированного постановления следователя по ч. 2 ст. 182 УПК РФ судебного решения. Единой точки зрения на понятие фактических оснований производства следственных действий нет. Оценка обоснованности и достаточности фактических оснований для принятия решения о производстве того или иного следственного действия, непосредственно зависит от уровня подготовленности следователя, судьи, от знаний, которыми они обладают. В доктрине уголовного процесса найдены взвешенные решения многих проблем, включая отнесение к фактическим основаниям сведений, полученных в ходе проведения ОРМ.

1. Бедняков И. Л. Обыск: проблемы эффективности и доказательственного значения / Бедняков И. Л. — М.: Юрлитинформ, 2010. — 176 c.
2. Белкин А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве / А. Р. Белкин. -М.: Норма, 2005. — 528 с.
3. Божьев В. П. и др. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В. П. Божьева. 3-е изд., испр. и доп. — М.: Спарк. 704 с.
4. Будников В. Юридическая сила доказательств в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 10. С. 45–46.
5. Викторова Е. Н., Викторова Л. Н. Особенности тактики обыска, производимого по судебному решению // Уголовный процесс. 2005. № 3. С. 62–64.
6. Ефремова С. В. Обоснованность следственных действий как гарантия прав и свобод участников процесса: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. — Самара, 2004. — 18 с.
7. Кальницкий В. В. Следственные действия. Учебное пособие / Кальницкий В. В. — Омск: Изд-во Омск. акад. МВД России, 2003. — 72 c.
8. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) /отв. ред. И. Л. Петрухин, И. Б. Михайловская. — 9-е изд., перераб. и доп. — Москва: Проспект, 2012. — 992 с.
9. Комиссаров В. И. Научные, правовые и нравственные основы следственной тактики / Под ред. А. Н. Васильева. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1980. -124 с.
10. Криминалистика: Учебник / Под ред. А. Г. Филиппова. — Высшее образование; Москва; 2007–441с.
11. Курченко В. Н. Основные ошибки судей при рассмотрении ходатайств о производстве обыска и выемки // Уголовный процесс. 2012. № 4. С. 54–61.
12. Меремьянина О. В. Основания производства следственных действий: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. — Красноярск, 2004. — 22 с.
13. Мисюта И. А. О развитии института обыска и выемки в розыскном уголовном процессе // История государства и права. 2015. № 20. С. 30–34.
14. Осипов А. В. Постановление судьи о разрешении производства обыска в жилище: проблемы практики // Известия АлтГУ. 2014. Вып. 2 (82).
15. Петрухин И. Л. Личная жизнь: пределы вмешательства / Петрухин И. Л. — М.: Юрид. лит., 1989. — 192 c.
16. Семенцов В. А. Концептуальные основы системы следственных действий в досудебном производстве: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. — Екатеринбург, 2006. — 58 с.
17. Соловьев А. Б. Система следственных действий как средство уголовно-процессуального доказывания: Проблемы уголовного процесса и криминалистики: Научно-практическое пособие / А. Б. Соловьев. — М.: Юрлитинформ, 2006. — 216 с.
18. Устинов Д. С. Поведенческая характеристика обвиняемого и ее влияние на решения, принимаемые по уголовному делу: дисс. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2015. — 242 с.
19. Фомичев П. В. Процессуальные основания проведения следственных действий в российском уголовном судопроизводстве: дисс. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2016. — 234 с.
20. Шейфер С. А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение / Шейфер С. А. — М.: Юрлитинформ, 2004. — 184 c.