Некоторые особенности социально-гигиенической характеристики одиноких пенсионеров

Одной из тенденций, наблюдаемых в последние десятилетия в развитых странахмира, является рост абсолютного числа и относительной доли пожилых и старых людей, а также долгожителей в структуре населения. Особое место среди пожилых и старых людей, занимает группа одиноких. В ряде развитых стран мира (Голландия, Бельгия и др.) одинокие пожилые и старые люди составляют 30 % населения. В США, в период с 1960 по 1986 годы этот показатель вырос в 3 раза и достиг 21,6 млн. человек и, согласно расчетов, их количество на сегодняшний день достиг свыше 34,0 млн. человек [1].

Социально-геронтологические исследования показывают, что большинство одиноких пожилых людей состоят в сложных, многообразных отношениях с друзьями и соседями. Между тем, по утверждению авторов, идеал существования одиноких престарелых — это тесные социальные связи при достаточно высоком уровне независимости, т. е. рациональное сочетание посторонней заботы и личностной автономии. Особого внимания требует к себе категория одиноких пожилых, которые в силу ограниченной подвижности («узкие комнаты», «прикованные к постели»), не могут самостоятельно посещать медицинские учреждения [2,3].

Таким образом, в старости одиночество в значительной степени является результатом дефицита социальных связей. В свою очередь на социальные связи влияет широкий круг факторов, которые предположительно более важны в поздний период жизни. Для старых людей одним из таких факторов является здоровье. Вследствие этого старые больные люди не удовлетворены своей жизнью [4,5].

Целью исследования явилось изучение медико-социальной характеристики одиноких пенсионеров, проживающих в г.Ташкент.

Материал иметоды исследования. Изучение состояния медико-социальной характеристики одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе, изучалось методом интервьюирования, согласно разработанной анкеты. Выборка формировалась по гнездно-типологическому методу, куда были включены одинокие пенсионеры, объединенные в категорию одиноких согласно Указу Президента Республики Узбекистан № УП-212 «О дополнительных мерах социальной защиты одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе» от 27.05.1991. Всего заполнено 299 анкет от одиноких пенсионеров, проживающих в Чиланзарском, Яшнабадском и Мирабадском районах. Все полученные данные были статистически обработаны и обобщены.

Результаты.

Всего было обследовано 299 одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе. Результаты показали, что структуру одиноких пенсионеров в основном составили старые люди (49,1 %) в возрасте от 75 до 89 лет и люди пожилого возраста (43,9 %) до 75 лет. 72,3 % обследованных, самостоятельно и в полном объеме могли передвигаться по квартире. До 22,5 % респондентов не могли самостоятельно одеваться, заправить постель, готовить и принимать пищу. У 20,5 % респондентов были отмечены заметные ограничения в общении.

Анализ полученных результатов показал, что структуру одиноких пенсионеров составили 17,3 % мужчины, а 82,7 % — женщины, старые люди (49,1 %) в возрасте от 75 до 89 лет. Вместе с тем, немалую долю одиноких людей составили и люди пожилого возраста (43,9 %) до 75 лет. При этом, одинокие женщины (98 чел.) выявлены более чем в 2,5 раза чаще по сравнению с одинокими мужчинами.

Наибольшую часть обследованных -59,6 % составили люди рабочих профессий, 39,4 %-служащие и лишь 1,0 %-сельского хозяйства.

Таблица 1

Распределение одиноких пенсионеров, нуждающихся впостороннем уходе по ориентации во времени

Согласно полученных данных, большая часть обследованных (63,2 %) полностью ориентируются в квартире. Доля одиноких, частично ориентирующихся во дворе и в городе значительно больше (43,0 % и 41,1 %). Вместе с тем, доля обследованных, не ориентирующиеся в доме, во дворе и городе, составили соответственно 1,3 %, 8,1 % и 18,6 %.

Согласно полученным данным, физическая активность обследованных была выражена в разной степени. Так, если 72,3 % обследованных самостоятельно и в полном объеме передвигались по квартире, то этот показатель по двору составил 55,4 %, а в махалле, микрорайоне — 46,6 %. При том, что у в среднем около 20,0 % обследованных передвижение в квартире, доме и махалле, микрорайоне было частично ограничено, то доля лиц, передвигающихся при посторонней помощи и вообще, не в состоянии передвигаться как в доме, так и во дворе, махалле, микрорайоне, существенно увеличивается и составляет в среднем 6,3 %, 20,2 % и 30,3 %, соответственно.

Обследование показало, что 74,3 % одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе полностью и самостоятельно могут одеваться, у 16,9 % — данный вид самообслуживания частично ограничено, 7,5 % — может одеваться только при посторонней помощи, а 1,3 % одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе — не в состоянии выполнить данный вид самообслуживания. 66,1 % обследованных полностью и самостоятельно заправляют свою постель, у 22,5 % — данный вид самообслуживания ограничено, 8,5 % — могут заправить свою постель при посторонней помощи, а 2,9 % — не в состоянии заправить свою постель. 79,8 % одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе, самостоятельно принимают пищу и воду, у 4,3 % — данный вид самообслуживания частично ограничен, 5,9 % — могут осуществить прием пищи и воды при посторонней помощи.

Результаты показали, что у 81,4 % респондентов полностью и самостоятельно общаются по телефону, у 12,7 % — общение частично ограничено, у 3,6 % — оно возможно при посторонней помощи и 2,3 % — общение по телефону невозможно (табл. 2). У 72,0 % респондентов отмечается полное и самостоятельное общение с собеседником, у 20,5 % — частично ограничено, у 5,9 % — оно возможно при посторонней помощи и 1,6 % — общение с собеседником невозможно. У 54,1 % респондентов общение в обществе полностью и самостоятельно, у 19,5 % — частично ограничено, у 16,3 — оно возможно при посторонней помощи и у 10,1 % — общение в обществе невозможно.

Таблица 2

Распределение одиноких пенсионеров, нуждающихся впостороннем уходе по возможностям общения

69,7 % респондентов выполняют небольшую домашнюю работу в виде приготовление завтрака, обеда, мытья посуды и т. д. самостоятельно и полностью, у 16,6 % — данный вид деятельности ограничен, 8,8 % обследованных осуществляют при посторонней помощи, а 11,1 % — не в состоянии обслужить себя. 16,3 % респондентов могут выполнять работы во дворе самостоятельно и полностью, у 11,1 % — оно ограничено, 2,9 % обследованных могут работать по двору при посторонней помощи, а 69,7 % — не могут работать во дворе.

Среди обследованных одиноких пенсионеров, нуждающихся в постороннем уходе, основная часть 62,5 % являются пожилыми одинокого типа, 15,0 % — больного типа, 10,7 % — семейного типа, по 3,6 % случаям — творческого и угасающего типов, в 2,0 % — религиозного типа, по 1,3 % — социального и политического типов.

1. Структуру одиноких пенсионеров в основном составили старые люди (48,5 %) в возрасте от 75 до 89 лет и люди пожилого возраста (44,6 %) до 75 лет. При этом, одинокие женщины выявлены чаще по сравнению с одинокими мужчинами более чем в 2,5 раза.
2. Большая часть обследованных имеют определенные затруднения в ориентации во времени (в основном в часах) и в пространстве (во дворе и микрорайоне).
3. 72,3 % обследованных, самостоятельно и в полном объеме могут передвигаться по квартире, однако этот вид физической активности обследованных существенно ограничен во дворе, махалле, в особенности, в микрорайоне.
4. Несмотря на то, что основная часть (до 66,1 % и более) обследованных самостоятельно могут одеваться, заправить постель, готовить и принимать пищу, до 22,5 % случаях, обследованные имеют ограничения в выполнении этих работ, а основная масса обследованных, исходя из своих физических возможностей, не в состоянии самостоятельно выполнять работы по двору.
5. До 81,4 % случаев, обследованные свободно и самостоятельно общаются по телефону, непосредственно с собеседником и в обществе. Вместе с тем, до 20,5 % случаях — у обследованных отмечены заметные ограничения в общении.

Литература:

1. Caine M. Modern aspects of gerontology: scientific issue/ British medical journal — Great Britain — 2010 — #29 — pp.483.
2. Атаханова Л. Э. Современные геронтологические аспекты медико — социального статуса пожилых: научное издание / Бюл. ассоциации врачей Узб., 2010. — № 3. — C. 152–158.
3. Кариева М. Т., Эшдавлатов Б. М. Медико-социальные аспекты старения населения: научное издание / Паллиативная медицина и реабилитация, 2011. — № 2. — C. 36.
4. Аксаментов Г. В. Клинические и функциональные особенности пациентов гериатрических стационаров./Общественное здоровье. Журнал для менеджеров и главных бухгалтеров — 2011-№ 2.-С. 51–54.
5. Волкова Т. Н. Социальные и психологические проблемы старости: научное издание / Вопр. психологии, 2012. — № 2. — C. 118–126.