В настоящей статье будет рассмотрен вопрос правопреемства при реорганизации корпораций. Так, на сегодняшний день нет единого понимания, во всех ли формах реорганизации происходит универсальное правопреемство. С учетом изменений действующего законодательства, произошедших в сентябре 2014 года, и судебной практики сделан вывод, что реорганизация не во всех своих формах сопровождается универсальным правопреемством.
Ключевые слова: реорганизация, изменение законодательства, корпорация, правопреемство, выделение, преобразование
В рамках проводимой в России модернизации гражданского законодательства Федеральным законом № 99-ФЗ в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) были внесены масштабные изменения, которые затронули в том числе институт реорганизации [1, 2, с. 1]. Также, в гражданском законодательстве впервые было закреплено легальное определение «корпорации», после чего юридические лица были разделены на корпорации (корпоративные юридические лица) и унитарные юридические лица.
Несмотря на все изменения, произошедшие в сентябре 2014 года, главной отличительной чертой реорганизации корпораций является правопреемство. Институт правопреемства не является новым для теории права и поэтому давно сформировалось понятие данного института.
«Правопреемство есть переход субъективного права (в широком смысле — также правовой обязанности) от одного лица (праводателя) к другому (правопреемнику) в порядке производного правоприобретения» [3, с. 1].
Особый интерес представляет вопрос, что же является объектом правопреемства при реорганизации. В соответствии со ст. 58 ГК РФ объектом правопреемства могут быть только права и обязанности, при этом в законе не указано, что входит в категорию прав и обязанностей. По нашему мнению, в эту категорию прежде всего входит имущество реорганизуемого юридического лица, его интеллектуальные права, а также права и обязанности, возникшие из обязательств. Кроме того, к этой категории можно отнести права и обязанности, возникшие из налоговых, административных и трудовых правоотношений.
Касательно характера правопреемства при реорганизации в теории гражданского права существует два мнения:
‒ реорганизация во всех формах характеризуется универсальным (полным) правопреемством [4, 5, 6, с. 2].
‒ часть форм реорганизации характеризуется сингулярным (частичным) правопреемством [7, 8, 9, с. 2].
При универсальном правопреемстве к правопреемнику переходит вся совокупность прав и обязанностей реорганизуемой корпорации.
Большинство ученых-юристов раскрывают определение универсального правопреемства через ст. 1110 ГК РФ, где указано следующее: при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, т. е. в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент. Тем не менее, следует не согласиться с данным определением, так как оно в большей мере направлено на случаи наследования и не совсем характерна для различных форм реорганизации.
В ст. 129 Гражданского кодекса закреплено следующее положение, объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не ограничены в обороте. Таким образом, законодатель предусматривает, что реорганизация во всех формах возможна только в порядке универсального правопреемства.
В настоящее время большинство ученых-юристов придерживается именно этой позиции. Так, А. В. Небыкова считает, что «при любой форме реорганизации и при проведении выделения в том числе... права и обязанности, передаваемые выделившемуся обществу, переходят в полном объеме как единое целое в порядке универсального правопреемства» [10, с. 2].
При сингулярном же правопреемстве переходят не все, а только отдельные права и обязанности в том виде, в котором они существуют к определенному законом моменту перехода.
Некоторые ученые-юристы ставят под сомнение универсальность правопреемства при реорганизации корпорации во всех ее формах (Д. В. Жданов, А. В. Габов и др.).
Д. В. Жданов отмечает, что выделение характеризуется сингулярным (частным) правопреемством, при котором, в отличие от универсального (общего) правопреемства, правопреемник занимает место правопредшественника не во всех, а только в некоторых правоотношениях [7, с. 3].
Сторонники данной позиции основывают свои доводы на следующем:
‒ вследствие реорганизации в форме выделения продолжает свою деятельность реорганизуемое лицо, соответственно за ним сохраняются права и обязанности, которые он не передал образовавшемуся лицу.
‒ в самой ст. 58 ГК РФ указано, что к вновь созданному лицу (лицам) переходят только те права и обязанности, которые указаны в передаточном акте, таким образом, не какие иные права и обязанности передаваться не могут;
‒ ряд обязанностей не может быть предметом правопреемства (ст. 50 Налогового кодекса Российской Федерации).
Судебная практика также на этот счет неоднозначна. Некоторые суды исходят из того, что правопреемство в результате реорганизации носит универсальный характер, в том числе и в форме выделения (Решение Арбитражного суда Пермского края от 19.02.2014 по делу № А50–18073/2013, Постановление Третьего Арбитражного суда от 20.07.2009 по делу № А33–14895/2008).
В других случаях суды занимают иную позицию, например, Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа пришел к выводу, что «… к выделившемуся юридическому лицу не могут переходить все права и обязанности реорганизованного юридического лица, поскольку юридическое лицо, из которого выделяется другое юридическое лицо, продолжает существовать, не утрачивая правосубъектности» [11, с. 3].
После внесенных изменения в положения ГК РФ изменилось понимание сущности преобразования. Теперь оно рассматривается только как смена организационно-правовой формы с сохранением правоспособности преобразованной корпорации. В целом, последствия такой реорганизации схожи с теми, что и при переименовании юридического лица.
При такой форме реорганизации не образуется новая корпорация и не прекращается деятельность реорганизуемой корпорации, и что самое главное преобразование не сопровождается правопреемством.
На сегодняшний день правопреемство в форме преобразования отсутствует, так как в п. 5 ст. 58 ГК РФ речь идет не о «переходе прав и обязанностей к вновь возникшему юридическому лицу», а о том, что «права и обязанности реорганизованного юридического лица в отношении других лиц не изменяются» [12, с. 4]. В связи с этим не требуется применять правила ст. 60 ГК РФ, закрепляющие гарантии прав кредиторов.
Аналогичное мнение высказала Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации, «особенностью реорганизации в форме преобразования, в результате чего происходит изменение организационно-правовой формы юридического лица, является отсутствие изменения прав и обязанностей этого реорганизованного лица, когда нет изменений в правах и обязанностях его учредителей (участников)» [13, с. 4].
На сегодняшний день отсутствует однозначное мнение о том, что реорганизация во всех ее формах характеризуется универсальным правопреемством. Однако, на основании вышеизложенного, считаем, что универсальное правопреемство нельзя распространять на все формы реорганизации, поскольку при выделении не могут передаваться все права и обязанности, так как продолжает свою деятельность реорганизуемая корпорация, она передает лишь часть прав и обязанностей созданной корпорации, оставляя за собой определенные права и обязанности, также, с учетом изменений, внесенных в ГК РФ, преобразования не сопровождается правопреемством. Поэтому можно сделать вывод, что реорганизация в форме выделения характеризуется сингулярным (частичным) правопреемством, а при преобразовании как таковое правопреемство отсутствует.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // «Собрание законодательства РФ». 1994. № 32. ст. 3301.
- Федеральный закон от 05.05.2014 № 99-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» // «Собрание законодательства РФ», 12.05.2014, № 19, ст. 2304.
- Черепахин Б. Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М.: Госюриздат, 1962. — 162 с.
- Коровайко А. В. Реорганизация хозяйственных обществ: теория, законодательство, практика: учебное пособие. М.: Норма; Норма-Инфра-М, 2001. — 106 с.
- Дуканов С. С. Прекращение юридических лиц. — М.: Юрид. лит., 2008. — 224 с.
- Емельянцев В. П. Универсальное правопреемство в гражданском праве / В. П. Емельянцев. — М.: ИД «Юриспруденция», 2010. — 259 с.
- Жданов Д. В. Реорганизация акционерных обществ в Российской Федерации. М.: «Статут», 2001. — 207 с.
- Габов А. В. Теория и практика реорганизации (правовой аспект). — М.: Статут, 2014. — 880 с.
- Карлин А. А. Реорганизация акционерного общества: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2004. — 25 с.
- Небыкова А. В. Присоединение как форма реорганизации акционерных обществ. Правовые вопросы: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2012. — 30 с.
- Постановление ФАС Северо-Западного округа от 25.07.2011 по делу № А66–6438/2010 // СПС КонсультантПлюс.
- Суханов Е. А. О преобразовании юридического лица. Комментарий к Определению судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 19.07.2016 N 310-КГ16–1802 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2016. № 10. С. 4–7.
- Определение Верховного Суда РФ от 19.07.2016 по делу № 310-КГ16–1802, А14–3915/2015 // СПС КонсультантПлюс
