Возможные средства борьбы с проблемой растущей латентности в уголовном процессе



Имеет место нарастающий разрыв между количеством регистрируемых сообщений о преступлении и количеством возбужденных уголовных дел, имеющих диаметрально противоположную динамику. В статье кратко проводится анализ причин укрытия преступлений; основных мотивов отказа в возбуждении уголовного дела, отсутствие процессуальных прав заявителя; отражен взгляд автора на возможные пути решения существующей проблемы латентности путем реформирования уголовно-процессуального законодательства.

Ключевые слова: уголовный процесс, статистическая отчетность, латентность, укрытые преступления, возбуждение уголовного дела

При изучении статистики можно отметить сформировавшийся и постоянно нарастающий огромный разрыв между количеством зарегистрированных сообщений о происшествиях и преступлениях и количеством возбужденных уголовных дел. Если в конце 90-х — начале 2000-х годов процент возбужденных уголовных дел в общей массе разрешенных органами МВД и прокуратуры заявлений о преступлениях, приближался к 50 %, то в последние годы он значительно снизился. В настоящее время имеет место даже различная динамика: стабильный ежегодный 6-8 % прирост сообщений и ежегодное снижение до -14-17 % возбуждений. В 2008 г. только органами внутренних дел было вынесено 5317087 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, а в 2012 г. — уже 6412425. В 2007 г. уголовные дела были возбуждены по 37 % заявлений и иных сообщений о преступлениях, а в 2012 г. только по 22 % 12. В работах Сиверской Л.А. приводятся следующие цифры: по данным ГИАЦ МВД количество сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, поступивших в органы внутренних дел за период с 2009 г. по 2013 г., увеличилось на 24,5 % (с 22788829 до 28387122) 13; в 2005 г. число заявлений превышало количество зарегистрированных преступлений в 4,5 раза, в 2012 г. уже в 11,5 раза, а в 2013 г. — в 12,9 раза 11.

Сохранившаяся тенденция привела к тому, что на сегодняшний день процент фильтрации на стадии принятия решения о возбуждении уголовного дела составляет в среднем 92 %. При этом стоит отметить, что заявления о преступлении, согласно оценкам авторского коллектива НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ под руководством Иншакова С.М., поступают лишь в 50 % случаев. Указанным коллективом дана следующая оценка латентной преступности:

– незаявленная потерпевшими — 50 %;

– невыявленная правоохранительными органами — 40 %;

– укрытая от регистрации — 10 % 15.

Шклярук М.С., анализируя статистику, приходит к выводу о количестве сознательно укрытых правоохранителями преступлений в количестве 2 млн. ежегодно. Означенная проблема вызвана, по мнению ряда ученых, естественным желанием сотрудников правоохранительных органов получать продвижение по карьерной лестнице в сочетании с существующей системой статистической отчетности. Шклярук М.С., в частности отмечает, что причина недостоверности статистической отчетности, связанной с латентностью, селекцией и фальсификациями, кроется в том, что система отчетности экспортирована исполнителем: внутренние интересы организации выражаются в наращивании своего бюджета и влияния, а ярче всего стремление к достижению этих целей проявляется в демонстрации: а) успешности своей работы, б) объема своей работы. Объем работы удобно показывать с помощью учета рабочего процесса 7.

В настоящий момент основными оценками деятельности МВД служат: «валовый» показатель, являющийся мерилом эффективности профилактической работы, то есть количество возбужденных уголовных дел — оценивать работу как эффективную позволяет снижение преступности, то есть снижение количества возбужденных уголовных дел к АППГ, и качественный показатель работы — раскрываемость. При этом необходимо сохранять нагрузку: с одной стороны, снижение регистрации преступлений предполагает, что работы должно стать меньше, с другой — для сохранения штатной численности необходимо поддерживать нагрузку на прежнем уровне, поэтому (в отчетах) подчеркивается достижение прежней нагрузки при снижении преступности. Таким образом, существующая система отчетности создает систему стимулов, в которой при соблюдении нагрузки должен падать уровень преступности, как можно более высокий процент тяжких и особо тяжких преступлений должен доходить до суда, всеми возможными способами избегать т.н. «глухарей» или «висяков», то есть ситуаций, когда уголовное дело есть, а подозреваемых нет.

Лунеев В.В. отмечает, правоохранители стремятся снижать показатели преступности и повышать раскрываемость преступлений, для этого регистрируют «легкие» дела и любыми путями уходят от регистрации «сложных» дел 8. Происходит предварительная фильтрация приема сообщений, при которой в самом общем виде заявители категоризируются: на тех, заявление от которых надо принять и зарегистрировать, и на тех, кого можно уговорить отказаться от подачи заявления 9. Следователи категоризируют уголовные дела, выделяя примерно следующие категории:

– «легкие» дела для увеличения формальной нагрузки;

– дела, которые придется возбуждать в любом случае («неизбежные» дела);

– «удобные/выгодные» дела для рейтинга или раскрываемости 16.

Большее или меньшее число выявленных укрытых преступлений может быть связано как с лучшей работой прокуратуры и худшей работой МВД и СК, так и наоборот. Так, за январь 2017 г. прокуратура Волжского района г. Саратова выявила 81 укрытое преступление при общем числе возбужденных уголовных дел 178, что составляет более 45 %. Отметим, что эти показатели надо рассматривать в контексте общего роста преступности в Саратовской области, согласно данным портала правовой статистики Генпрокуратуры РФ, составившей за январь-февраль 2017 г. 27,2 %. В указанный период Саратовская область вышла на первое место по Российской Федерации по динамике роста преступности, составившей в среднем по стране — 16,75 %. Отрыв от среднестатистического показателя составляет при этом 43,95 % 17.

Кратко, ограничиваясь рамками статьи, частично приведем здесь результаты эмпирического исследования выборки результатов проверок сообщений о преступлениях 2012-2014гг. на территории Волжского р-на г. Саратова. На фоне спора хозяйствующих субъектов, от граждан поступили заявления на противоправные действия группы лиц. Автор установил связанные с указанными событиями более 60 заявлений, которые были объединены в 28 материалов проверок сообщений о преступлениях. Из них были возбуждены 2 уголовных дела (по ст.158 и 166 УК РФ), предварительное следствие по которым было приостановлено в соответствии с п.1 ч.1 ст.208 УПК РФ. В остальных случаях в возбуждении уголовных дел было отказано на основании п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ. Около половины постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела отменялись прокуратурой, четверть из них неоднократно. Основные мотивы вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела: отсутствие в материалах проверки документально подтвержденной суммы материального ущерба. При этом в двух случаях неправомерный, по мнению автора, отказ в возбуждении уголовных дел был вызван отсутствием в материалах проверок результатов уже назначенных и проводящихся экспертиз (в одном — товароведческой, во втором — судебно-медицинской).

При обращении к УПК РФ мы видим неясность процессуального положения заявителя, его бесправность и потенциальную незащищенность от произвола должностного лица, проводящего проверку по его заявлению. Нежелание законодателя обозначить его права по представлению сведений, свидетельствующих как о том, что в отношении него было совершено именно преступление (например, документов, свидетельствующих о сумме ущерба), так и личности лиц, совершавших в отношении него либо его имущества противоправные действия, обусловлено временностью процессуального статуса заявителя. Вместе с тем нет процессуальных механизмов для представления его интересов в случае недобросовестности должностных лиц, проводящих проверку по его заявлению. Он не является потерпевшим, поскольку отсутствует возбужденное уголовное дело. Его права по представлению доказательств никак не регламентированы в УПК РФ. Если права потерпевшего (наряду с правами подозреваемого, обвиняемого, гражданского истца, ответчика и их представителей) в ст.86 УПК РФ и обозначены как право собирать и представлять письменные предметы и документы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств, то правовая регламентация отношений заявителя и должностных лиц, проводящих проверку по его заявлению, практически отсутствует.

Возможности должностных лиц, позволяющие укрыть преступление, в процессе проверки сообщения о преступления, в настоящее время законодательно практически не ограничены. Ограничивают ли их полномочия прокуратуры и суда? В настоящее время у прокурора отсутствуют прямые полномочия на возбуждение уголовного дела, в соответствии с п.2 ч.2 ст.37 УПК РФ его возможности по возбуждению уголовного дела ограничиваются вынесением мотивированного постановления о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства. Иными словами, прокурор может отменить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и направить обратно в следственный орган (орган дознания) отказные материалы с постановлением о решении вопроса о возбуждении уголовного дела. Вместе с тем, на обязательность исполнения данного постановления для решения вопроса о возбуждении уголовного дела для должностных лиц следственного органа (органа дознания), уголовно-процессуальный закон прямого указания не содержит. Аналогично этому, при обжаловании постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в порядке ст.125 УПК РФ в суде, «благоприятный» для заявителя исход рассмотрения в виде признания незаконным постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, сам по себе не влечет возбуждения уголовного дела.

Ранее были упомянуты проверки, в ходе которых были обращения в экспертные учреждения, а процессуальные решения были приняты до поступления из них ответов. На взгляд автора, принятие решений до получения ответов обусловлено лексической конструкцией ч.3 ст.144 УПК РФ, а именно той частью, где указано о праве продления срока до 30 суток при назначении экспертизы и проведения прочих действий, предусмотренных указанной частью статьи. При этом во время проведения экспертизы, до поступления из экспертного учреждения заключения, не предпринимая действий для необходимого продления срока проверки, должностное лицо выносит решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Указанное решение прокуратура на основании имеющихся материалов (явно недостаточных для принятия обоснованного решения) «пропускает», признает законным. Права заявителя в данном случае явно нарушены. Безусловно, в указанном случае диспозитивность формулировки приводит к вынесению постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, в данном случае необходима иная, императивная норма, с тем, чтобы срок проведения проверки был достаточным для принятия обоснованного решения.

В последние годы в среде процессуалистов дискутируется тема отказа от стадии возбуждения уголовного дела вообще. Так, за упразднение этой стадии выступают Каретниковы 6, Гаврилов Б.Я. 2, Гирько С.И. 3, Вицин С.Е. 1, Деришев Ю.В. 4, против такие авторы, как Тарзиманов В.М., Даровских С.М. 14, Сиверская Л.А., Смирнова Н.А. 10, Коридзе М.Т. 6 и многие другие. Существуют и экономические обоснования сохранения стадии, так Волеводз А.Г. представил расчет, методика которого представляется автору неверной, поскольку при расчете перемножены средняя сумма расследования одного уголовного дела (248781 р. по состоянию на 2012г. по данным института повышения квалификации Следственного комитета РФ) и количество заявлений и сообщений о преступлениях и происшествиях, зарегистрированных МВД и Следственным комитетом РФ в 2012 г. Между тем, разрешение части сообщений при отмене стадии возбуждения уголовного дела, будет лежать вне процессуальной плоскости, кроме того средняя стоимость будет снижена за счет прекращения дел, ограничения по большей части процессуальных действий и пр. Автор считает необходимым сохранение возбуждения уголовного дела, так как ликвидация данной стадии приведет к ослаблению режима законности в уголовном процессе, поскольку деятельность в стадии возбуждения уголовного дела играет важную социально значимую роль, так как ограждает от незаконного и необоснованного уголовного преследования; вместе с тем растущая латентность обуславливает необходимость реформирования уголовно-процессуального законодательства, регулирующего данную стадию.

Из всего сказанного выше мы видим: В УПК РФ отсутствует регламентация процедуры закрепления доказательственной информации, имеющейся в распоряжении заявителя; налицо незащищенность заявителя от принятия произвольного решения должностным лицом, проводящим проверку по его сообщению о преступлении, что способствует укрытию преступлений в погоне за благоприятной статистической отчетностью.

Исправить создавшееся положение по массовому укрытию преступлений путем внесения изменений в уголовно-процессуальном законодательстве, частично можно следующим образом:

В первую очередь необходим возврат полномочий прокуратуры по возбуждению уголовного дела. При этом не идет речь о том, чтобы полностью воссоздать в УПК РФ Главу 8 УПК РСФСР. По мнению автора, в свете состязательности сторон, полномочия законодательно должны быть распределены следующим образом: суд на этой стадии при отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, обжалованного в порядке ст. 125 УПК РФ, должен направлять материалы в прокуратуру для решения вопроса о возбуждении, а прокуратура возбуждать уголовное дело. Также необходимо изменение лексической конструкции ч.3 ст.144 УПК РФ, с целью препятствования вынесению постановления об отказе в возбуждении уголовного дела при недостаточности сведений для принятия процессуального решения.

Кроме того, в связи с означенной проблемой стоит вопрос о необходимости регламентации приобщения доказательственной информацией на стадии возбуждения уголовного дела, наделения заявителя соответствующими правами и соответственного возложения обязанности на должностных лиц по разрешении заявленных ходатайств о приобщении доказательственной информации. Как это возможно сделать? Возможно, это решаемо редакцией ст.86 УПК РФ, связанной с введением в перечень субъектов, перечисленных в ч.2 ст.86 УПК РФ, заявителя (а также в ст. 5 УПК РФ), и наделением его правами по собиранию доказательств через представителя-адвоката — это вопрос дискуссионный и является открытым.

Сам же автор в данном случае считает само по себе решение проблемы растущей латентности в основном лежит вне процессуальной плоскости, скорее являясь проблемой кадровой и явно выходящей за рамки данной статьи.

Литература:

1. Вицин С.Е. Машину правосудия должен запускать простой человек // Время новостей. — 2004. –Август.
2. Гаврилов Б.Я. Современное уголовно-процессуальное законодательство и реалии его правоприменения // Российский следователь. — М.: Издательская группа «Юрист». — 2010. — № 15, с.18.
3. Гирько С.И. О некоторых проблемных вопросах процессуальной регламентации ускоренного досудебного производства // Российский следователь. — М.: Издательская группа «Юрист». -2010. — № 15,с.6
4. Деришев Ю.В. Стадия возбуждения уголовного — реликт «социалистической законности» // Российская юстиция. — М.: Издательская группа «Юрист». — 2003. — № 8, с.34.
5. Каретников А.С., Каретников С.А. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела? //http://отрасли-права.рф/article/493
6. Коридзе М.Т. Современные задачи стадии возбуждения уголовного дела и пути их решения // Новый юридический журнал. 2013. N 2. С. 157 — 163.
7. Криминальная статистика: механизмы формирования, причины искажения, пути реформирования. Исследовательский отчет / М. Шклярук, Д. Скугаревский, А. Дмитриева, И. Скифский, И. Бегтин. СПб.: Институт проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге; М.: Норма, 2015. //http://enforce.spb.ru/images/Staff/Crimestat_report_2015_IRL_KGI_web.pdf
8. Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 311–312
9. Панеях Э.Л., Поздняков М.Л., Титаев К.Д. и др. Правоохранительная деятельность в России... С. 110–115.//http://www.enforce.spb.ru/images/Fond_Kudrina/irl_pravookhrana_part_1_final_31_12_ich.pdf
10. Сиверская Л.А., Смирнова Н.А., К вопросу о стадии возбуждения уголовного дела Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова, № 1 / том 21 / 2015. //http://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-stadii-vozbuzhdeniya-ugolovnogo-dela
11. Сиверская, Л. А. О соблюдении конституционных прав граждан в органах предварительного следствия при УВД Костромской области / Л.А. Сиверская // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. — 2006. — № 4. — С. 145 — 147. — 0,25 п. л.
12. Скобликов А.П. Мотивы необоснованных и незаконных отказов в возбуждении уголовных дел // Уголовный процесс. 2013. N 4 (100). С. 68 — 75.
13. Состояние законности и правопорядка в Российской Федерации и работа органов прокуратуры 2013 год: информационно — аналитическая записка / Под общей редакцией ректора Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, д-ра юрид. наук, проф. О.С. Капинус. — М.: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации. — 2014. — С. 13.
14. Тарзиманов В.М., Даровских С.М. Целесообразен ли отказ от стадии возбуждения уголовного дела // Вестник ЮУрГУ. Серия "Право". 2013. Т. 13. N 1. С. 48 — 52.//http://cyberleninka.ru/article/n/tselesoobrazen-li-otkaz-ot-stadii-vozbuzhdeniya-ugolovnogo-dela
15. Теоретические основы исследования и анализа латентной преступности: монография / Под ред.: Иншаков С.М. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2011. 839 c.
16. Шклярук М.С. Правовая статистика: системный конфликт между знанием о преступности и учетом ведомственной работы. С. 17–20. //http://enforce.spb.ru/images/Issledovanya/2014/IRL_Preprint_2014_02_Maria_Shklyaruk_Pravovaya_Statistika.pdf
17. Портал правовой статистики //http://crimestat.ru/regions_chart_total