Соучастие в преступлении: проблемы квалификации и законодательного применения



В данной статье поднимается тема, которая очень актуальна на сегодняшний день, и которая порождает много вопросов в правоприменительной практике, но ответов на эти вопросы не так много. Соучастие в преступления — это тема нашей статьи. В ней будут рассмотрены проблемы, с которыми чаще всего сталкиваются суды при разрешении уголовных дел и вынесении приговоров лицам, совершившим преступление в соучастии, и пути решения этих проблем. Также будут приведены примеры из судебной практики, когда судами были допущены ошибки при разбирательстве дел о соучастии.

Ключевые слова: соучастие в преступлении; проблемы института соучастия в преступлении; соучастие с несовершеннолетними лицами; квалификация преступлений, совершенных в соучастии

Впервые законодательно такой институт, как соучастие в преступлении, нашел отражение в Уголовном уложении 1903 года. Далее, в советском уголовном праве он был закреплен в УК РСФСР 1960 г., и статья 17 звучала таким образом: «Умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления» [2].

В ныне действующем Уголовном кодексе РФ 1996 года содержится целая глава 7, которая состоит из пяти статей и включает в себя такие понятия, как: формы соучастия, эксцесс исполнителя преступления, виды соучастников, особенности ответственности соучастников [1].

В правоприменительной практике при квалификации преступлений, совершенных группой лиц без предварительного сговора, группой лиц по предварительному сговору, преступным сообществом или организованной группой, возникают трудности, так как соучастие требует давать правовую характеристику сразу нескольких лиц, действия которых связаны единым умыслом и совместным совершением общественно опасного деяния.

В настоящее время в институте соучастия возникает много проблем. Они, в большинстве своем, являются спорными.

Стоит перечислить некоторые проблемы соучастия в преступлении, встречающиеся на практике.

1. Проблема неосторожного сопричинения. В этом случае несколько лиц, заранее не договариваясь и не согласовывая между собой свои намерения, действуя в одиночку, по неосторожности совершают одно преступление.
2. Проблема неправильной квалификации. Не являются редкостью такие случаи, когда суд квалифицирует преступление как совершенное по предварительному сговору, когда сговора не было или пособника преступления квалифицируют как соисполнителя.
3. Проблема отсутствия в действующем УК РФ отличительных критериев «преступного сообщества» от «преступной организации» или «группы лиц по предварительному сговору» от «организованной группы».
4. Проблема посредственного исполнительства (посредственного причинения вреда) при соучастии в преступлении. В данном случае одно лицо, которое рассматривается как исполнитель, совершает преступную деятельность, и в качестве орудия преступления использует лиц, не обладающих признаками субъекта преступления (невменяемых или не достигших возраста уголовной ответственности).

В соответствии с ч. 2 ст. 33 УК РФ, лицо, вовлекшее в совершение преступления, не достигшего возраста уголовной ответственности или невменяемого, несет уголовную ответственность за данное общественно опасное деяние как исполнитель.

Об этом же говорится и в п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 [3].

Но при этом некоторые ученные утверждают, что при таком соучастии, в котором участвуют не подлежащие уголовной ответственности лица под руководством вменяемого и достигшего возраста уголовной ответственности лица, соучастия как такового нет, так как невменяемое и не достигшее возраста лицо не является субъектом преступления [4]. Из этого следует, что уголовной ответственности подлежит только одно лицо исполнитель. Как нам известно из статьи 32 УК РФ, в соучастии принимают участие два или более лица. При этом подразумевается, что эти лица являются вменяемыми и достигли возраста уголовной ответственности на момент совершения преступления (по общему правилу — 16 лет, а в некоторых случаях 14 лет). А значит, в таком соучастии участвует только одно лицо, являющееся субъектом преступления, и вряд ли такое лицо может называться исполнителем преступления.

Непонятно, почему посредственное исполнительство или посредственное причинение относится к соучастию (ч. 2 ст. 33 УК РФ). Ведь как говорится в той же ч. 2 ст.33 УК РФ «другие лица», под которыми понимаются, в том числе, и невменяемые лица, не являются субъектами преступления и не подлежат уголовной ответственности, как уже было сказано ранее, именно поэтому они и не могут являться соучастниками преступления. Из этого следует, что в этих случаях соучастия как такового нет.

Что касается проблемы неосторожного сопричинения, то она на сегодняшнее время остается довольно спорной.

Уголовное законодательство Российской Федерации не признает неосторожность при соучастии. В статье 32 УК РФ четко определено, что соучастием является только совершение умышленного преступления. Но некоторые ученые придерживаются другого мнения, согласно которому неосторожность в соучастии возможна.

Н. Д. Сергеевский полагал, что неосторожное соучастие случается, когда соучастники не предвидят последствия, но могут и должны предвидеть. Например, на крыше дома работают люди, и начальник без достаточных предостережений приказывает сбросить бревно вниз, один рабочий подзывает на помощь другого, и они вместе скидывают его. Бревно падает на человека и причиняет ему смерть. В этом случае, начальник — подстрекатель в неосторожном соучастии, первый работник — исполнитель, а второй — пособник или соисполнитель, в зависимости от того, какие действия он предпринимал, чтобы помочь [5].

С Н. Д. Сергеевским был солидарен и И. Я. Хейфец, который в своей книге выделил целую главу о неосторожном подстрекательстве [6].

Ф. Лифт был не согласен с тем, что в соучастии есть место неосторожности. Он считал, что нет неосторожного подстрекательства и пособничества, есть только умышленное, так как и подстрекатель и пособник вполне могут осознавать свои действия и их последствия [7].

Что касается остальных перечисленных проблем, то можно обратиться непосредственно к судебной практике.

Приведем примеры неверной квалификации. Так, Я. и К. были осуждены Истринским городским судом Московской области за соучастие в служебном подлоге, повлекшим существенное нарушение охраняемым законом интересов государства, совершенного в форме подстрекательства, а также в форме пособничества. Судебная коллегия Московского областного суда признала квалификацию по соучастию ошибочной, указав, что в суде первой инстанции при составлении протокола М. внес заведомо ложную информацию с целью добиться более высоких показателей в работе. Также, суд первой инстанции при вынесении приговора Я. и К. не принял во внимание правила, которые содержатся в статье 32 УК РФ и части 4 статьи 33 УК РФ, тем самым нарушил требования уголовно-процессуального и уголовного закона. При вынесении приговора суд первой инстанции необоснованно принимал ложные показания свидетелей, а правдивые показания отвергал. Кроме того, судебной коллегией Московского областного суда были замечены грубые ошибки, допущенные судом первой инстанции, в выводе описательно-мотивировочной части приговора, в которую были занесены недостоверные и ничем не доказанные показания свидетеля М. При этом, как выяснилось, М. не давал тех показаний, которые были учтены судом первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора. В результате обнаружения факта нарушения судом первой инстанции уголовно-процессуального и уголовного закона, судебная коллегия Московского областного суда отменила квалификацию преступления как совершение преступления в соучастии в отношении Я. и К. [8]. Другим примером является уголовное дело в отношении К., который в суде первой инстанции был осужден за покушение на кражу группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба гражданину. Но суд первой инстанции не учел ч. 2 ст. 35 УК РФ, в соответствии с которой преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Кроме того, суд первой инстанции не посчитал нужным обратиться к разъяснениям Пленума Верховного суда РФ п.8 Постановления от 27.12.2002 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в котором говорится, что содеянное исполнителем, то есть К., не может квалифицироваться как преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору, если организатор, пособник либо подстрекатель непосредственно не участвовали в совершении хищения чужого имущества. А так как неустановленное лицо по независящим от него причинам не принимало участие в совершении кражи, в действиях К. отсутствует квалификационный признак — совершения хищения «группой лиц по предварительному сговору». Вследствие чего размер наказания был снижен [9].

Также в судебной практике есть случаи возникновения проблем при разграничении понятий «организованная группа» и «группа лиц по предварительному сговору». Так, в Ставропольском крае суд кассационной инстанции отменил решение суда первой и апелляционной инстанций в отношении двух лиц, выявив ошибку в применении уголовного закона, что существенно повлияло на квалификацию преступления. Ставропольский краевой суд установил, что в действиях Ф. и Н. не имеется признаков организованной группы, а именно: профессионализма; большой степени устойчивости, которая предполагает наличие постоянных связей между членами группы и специфических методов деятельности по подготовке преступлений; распределения ролей; тщательной подготовки и планирования преступления организатором; технического оснащения и координации соучастников; тщательного подбора и вербовки соучастников; особого порядка вступления в организованную группу; стабильности и сплоченности ее состава; узкой преступной специализации соучастников, а также подчинения жесткой групповой дисциплине. Учитывая это, в ходе разбирательства было установлено, что для совершения преступления Ф. и Н. вступили в предварительный сговор, но признаков организованной группы нет, из этого следует, что в их действиях усматривается квалифицирующий признак совершения преступления «группой лиц по предварительному сговору». В результате чего квалифицирующий признак «совершение разбоя организованной группой лиц» был изменен на «группой лиц по предварительному сговору» и размер наказания снижен [10].

При изучении спорных и проблемных моментов в институте соучастия, а также судебной практики по соучастию, можно сделать вывод, что наши суды, как и раньше, достаточно серьезно и часто ошибаются в квалификации преступлений по данному институту. Не вносят ясности и четкости также и постановления Пленума Верховного Суда РФ. Многие люди осуждены по результатам неправильной квалификации и срок заключения под стражей у них выше, чем они того заслужили.

На наш взгляд, существование таких проблемы зависит от нескольких причин. Прежде всего, правоохранительные органы хотят повысить процент показателей о раскрываемости преступлений в институте соучастия. Здесь идет речь непосредственно о группах по предварительному сговору, преступных сообществах и т. д. И при этом не принимается во внимание, что в конкретном преступлении отсутствуют признаки, например, организованной группы. Также некоторые свидетели вводят в заблуждение суд, дав ложные показания насчет конкретного лица, а суд, в свою очередь, не разобравшись до конца, выносит приговор на основании ложных показаний свидетеля, тем самым утверждает неправильную квалификацию преступления. Как уже было сказано выше, отсутствие четких критериев различия между группой лиц по предварительному сговору и организованной группой в уголовном законодательстве также может вводить в заблуждение суд.

Уголовному законодательству нашей страны необходимо в срочном порядке решать эти проблемы, потому что соучастие представляет собой очень серьезный институт, так как в одном преступлении задействуются сразу несколько лиц, от чего общественная опасность поднимается в разы.

На наш взгляд, государству необходимо принять ряд мер для исправления этих ошибок и проблем. В первую очередь, нужно разработать четкие критерии разграничения между группой лиц по предварительному сговору, преступным сообществом, организованной группой и т. д. Также следует тщательнее проводить следствие по данному институту, при этом обязательно привлекать к ответственности должностных лиц правоохранительных органов, которые сознательно «закрыли глаза» на отсутствие признаков конкретного преступления. В каждом случае, в суде при разрешении дела о соучастии, необходимо обязать суд обращаться не только к нормам уголовного закона, но и к всевозможным действующим постановлениям, которые уточняют и расширяют положения о соучастии.

Когда уголовное законодательство начнет активно бороться с проблемами соучастия, процент преступлений, совершенных в соучастии, станет меньше, повысится процент раскрываемости таких преступлений, и что самое важное — будет снижен процент ошибочной квалификации при вынесении приговора и назначении уголовного наказания.

Литература:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 (ред. от 07.03.2017) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954.
2. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (утратил силу с 01.01.1997) // Ведомости ВС РСФСР, 1960, N 40, ст. 591.
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 (ред. от 29.11.2016) «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» // Бюллетень Верховного Суда РФ, N 4, апрель, 2011.
4. Назаренко Г. В. Квалификация особых случаев соучастия: соучастие и невменяемость // Правоведение. 2008. № 3. С. 95.
5. Сергеевский Н. Д. Русское уголовное право. Пособие к лекциям. Часть общая. СПб., 1887. С.371–372.
6. Хейфец И. Я. Подстрекательство к преступлению. М., 1912. С.377–378, 396.
7. Лифт Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. М., 1903. С.245–251.
8. Дело № 22–3496/2016 // Архив Московского областного суда г. Красногорск (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-moskovskij-oblastnoj-sud-moskovskaya-oblast-s/act-105296217/ (Дата обращения: 09.03.2017).
9. Дело № 22–13/2017 (22–1810/2016) // Архив Новгородского областного суда г. Великий Новгород (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-novgorodskij-oblastnoj-sud-novgorodskaya-oblast-s/act-548798637/ (Дата обращения: 09.03.2017).
10. Дело № 4У-1633/2016 [44У-325/2016] // Архив Ставропольского краевого суда (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-stavropolskij-kraevoj-sud-stavropolskij-kraj-s/act-540267653/ (Дата обращения: 09.03.2017).