В статье отражены результаты исследования эмоциональных состояний женщин, прервавших беременность на ранних сроках. Состояния, присущие женщинам, прервавшим беременность, выделены в сравнении с беременными женщинами на ранних сроках. Так же в работе проведен корреляционный анализ эмоциональных состояний женщин, прервавших беременность на ранних сроках, с их оценкой аборта как травмирующей ситуации.
Ключевые слова: эмоциональные состояния, аборт, постабортные состояния, психотравмирующие ситуации для женщин, постабортный синдром, трудная жизненная ситуация
Актуальность исследования заключается в недостаточном исследовании эмоционального состояния женщин, перенесших прерывание беременности, и недооценка влияния этого события на развитие постстрессовых расстройств. Исследование психологов показывает, что прерывание беременности является травматической ситуацией для женщин, которая сопровождается чувством вины, потери, разными страхами, самобичеванием, депрессией и агрессией [3,4,5]. Негативные последствия абортов могут проявляться даже через несколько лет, что свойственно посттравматическим расстройствам. На практике отсутствует психологическое сопровождение женщин, прерывающих беременность, их эмоциональным и психическим состоянием никто не интересуется, сами женщины за помощью не обращаются, переживая все в одиночестве и самостоятельно [1, 6].
Целью исследования было определение эмоциональных состояний, являющихся особенными для женщин, прервавших беременность на ранних сроках, и их взаимосвязи с ПТСР.
Для проведения эмпирического исследования была сформирована выборка, которая состояла из двух групп женщин: 1 группа — женщины, прервавшие беременность на ранних сроках; 2 группа — беременные женщины, сохраняющие ребенка. Все женщины в возрасте от 21 до 39 лет, женщины сохраняющие беременность в выборке были также на ранних сроках (до 10 недель).
Для проведения констатирующего эксперимента были подобраны методики, способствующие исследованию таких состояний женщин как тревожность реактивная и ситуативная (Шкала тревоги Ч. Спилбергера, адаптированная Ю. Л. Ханиным), депрессия (Шкала депрессии Бека), фрустрация (Вербальный фрустрационный тест Л,Н, Собчик), самочувствие, активность и настроение (методика САН), агрессивность (Опросник Л. Г. Почебут). Кроме этого женщинам, прервавших беременность на раннем сроке, было предложено пройти тестирование по методике «Оценка влияния травматического события» в адаптации Н. В. Тарабриной.
Исследование тревожности методикой Ч. Спилбергера показало, что большинство беременных женщин обладают средним уровнем реактивной тревожности и высоким уровнем личностной тревожности, большинство женщин, прервавших беременность, обладают высоким уровнем реактивной и личностной тревожности. Различия в выраженности тревожности было проверено с помощью U критерия Манна-Уитни. Эмпирические значения критерия сравнивались с критическими, для n1=n2=30 U0,01=292 и U0,05=338. Согласно полученным результатам, для реактивной тревожности Uэмп=330, для личностной тревожности Uэмп=376. Как видно, существуют различия лишь в выраженности реактивной тревожности на уровне значимости 0,05. То есть можно говорить о том, что высокий уровень напряженности и беспокойства в экстремальных и кризисных ситуациях, как проявление реактивной тревожности, является отличительной особенностью женщин, прервавших беременность.
По результатам исследования депрессии можно сделать вывод, что у всех беременных женщин отсутствует проявление депрессии; у 6 человек женщин, прервавших беременность, выявлены признаки депрессии: у 2 человек — легкая степень депрессии, у 3 человек — умеренная степень депрессии, у 16 человек — выраженная депрессия и у 2 человек — тяжелая степень депрессии. Проверка статистически значимых различий показала значимые отличия для интегрального показателя депрессии (Uэмп=114,5). Определение различий по субшкалам депрессии показало, что по когнитивно-аффективной субшкале Uэмп=78,5, а по субшкале соматических проявлений Uэмп=392. Эти данные показывают, что различия существуют лишь по выраженности показателей когнитивно-субъективной шкалы на уровне значимости 0,01, которые у женщин, прервавших беременность выше. Эмоциональные состояния женщин, прервавших беременность, отличаются наличием нарушений, которые проявляются в виде изменения взгляда на самого себя и существующие проблемы. Симптомами, которые чаще всего сопровождают депрессивное состояние у женщин, прервавших беременность, являются раздражительность, отвращения к самой себе, беспокойство о своем здоровье, слезливость и потеря веса.
Исследование реагирования в ситуациях фрустрации показало, что отличительными особенностями состояний женщин, прервавших беременность, является то, что они чаще признают свою вину и испытывают гнев и возмущение; реже всего совершают агрессивные действия в адрес обидчика и гнев в любой степени. Это рождает внутренний конфликт. Выявлены достоверные различия лишь по показателям чувства вины во фрустрирующих ситуациях (Uэмп=245, уровень достоверности 0,01): женщины, прервавшие беременность, чаще испытывают чувство вины, что является особенностью их эмоциональных состояний.
Так как теоретический анализ показал, что возможной причиной прерывания беременности (при доступности средств контрацепции) являются сложные взаимоотношения с отцом, что может проявляться во взаимоотношении с противоположным полом, были рассмотрена выраженность фрустрации по отношению к мужчинам, женщинам и незнакомым людям.
У всех женщин большую фрустрацию вызывают уличные контакты, при этом у беременных этот показатель выше. Фрустрация по отношению к представителям мужского пола проявляется реже, чем у женщин, прервавших беременность. Проверка методом Манна-Уитни статистической достоверности полученных различий показало, что по показателям фрустрации по отношению к мужскому полу Uэмп=318,5, то есть существуют различия на уровне достоверности 0,05 в показателях наличия фрустрации к представителям мужского пола (отец, муж, приятель, сын), при чем фрустрация у женщин, прервавших беременность, выше. По показателям фрустрации по отношению к женскому полу Uэмп=272, то есть существуют различия на уровне достоверности 0,01 в показателях наличия фрустрации к представителям женского пола (мать, приятельница, дочь), при чем фрустрация у женщин, прервавших беременность, меньше.
Анализ результатов исследования методикой САН «Самочувствие. Активность. Настроение» показал, что средние показатели самочувствия и активности у беременных женщин среднего уровня, в настроения — высокого; у женщин, прервавших беременность выраженность по всем функциональным состояниям в основном среднего уровня. Различия были проверены методом математической статистики U-критерий Манна-Уитни, вычисления которого показали: для самочувствия Uэмп=351, для активности Uэмп=193, для настроения Uэмп=294. Итак, полученные данные говорят о наличии достоверных различий на уровне значимости 0,01 по показателям активности, и с достоверностью 0,05 по показателям настроения. Итак, уженщин, прервавших беременность, выше уровень активности и ниже уровень настроения.
Проведенный сравнительный анализ агрессии показал, что у женщин наименее выражена физическая агрессия, у беременных сильнее выражена вербальная агрессия, а у женщин, прервавших беременность, наиболее выражена самоагрессия.
Выявленные различия в агрессии у беременных и женщин, прервавших беременность, было проверено методом математической статистики. Вычисления показали, что для вербальной агрессии Uэмп=434, для физической агрессии Uэмп=258, для предметной агрессии Uэмп=209, для эмоциональной агрессии Uэмп=148, для самоагрессии Uэмп=181,5. Вычисления показало, что существует достоверность различий у беременных и женщин, прервавших беременность: в выраженности физической агрессии с достоверностью 0,01; выраженности предметной агрессии с достоверностью 0,01; выраженности эмоциональной агрессии с достоверностью 0,01; выраженности самоагрессии с достоверностью 0,01.
Проведенное эмпирическое исследование показало, что у женщин, прервавших беременность, существуют особенности эмоциональных состояний, которыми являются следующие:
– высокий уровень напряженности и беспокойства в экстремальных и кризисных ситуациях, как проявление реактивной тревожности;
– существование выраженной депрессии, которая чаще всего проявляется в виде изменения взгляда на самого себя и существующие проблемы;
– часто испытываемое чувство вины;
– фрустрацию чаще всего вызывают ситуации с представителями мужского пола, а меньше всего ситуации с женщинами;
– более высокий уровень активности и низкий уровень настроения.
– большая склонность проявлять агрессию с применением физической силы, срывать агрессию на окружающих предметах, проявлять эмоциональное отчуждение в общении с другими, у них ослаблены механизмы психической защиты.
Исследование методикой «Оценка влияния травматического события» показало, что у большинства женщин, прервавших беременность, выраженные симптомы ПТСР: вторжение, избегание, физиологическая возбудимость, что свидетельствует о наличии у них дезадаптационных состояний. Симптомы ПТСР проявляются в виде склонности переживать психотравмирующую ситуацию прерывания беременности, избегании всего, что напоминает об этом событии и проявлении неприятных телесных ощущениях при воспоминании об аборте.
Так как одной из задач исследования является определения влияния посттравматического события на возникновение определенных эмоциональных состояний, то было проведено исследование влияния симптомов постстрессового расстройства на эмоциональные состояния женщин, прервавших беременность. Для этого был проведен корреляционный анализ методом ранговой корреляции Ч. Спирмена между интегральным показателем постстрессового расстройства и выявленными особенностями эмоциональных состояний женщин, прервавших беременность. Результаты корреляционного анализа отражены в таблице 1.
Таблица 1
Результаты корреляционного анализа интегрального показателя постстрессового расстройства сэмоциональными состояниями
|
Эмоциональное состояние |
Rs |
Эмоциональное состояние |
Rs |
|
Реактивная тревожность |
0,05 |
Активность |
-0,483 |
|
Депрессия |
0,055 |
Настроение |
-0,115 |
|
Эмоционально-когнитивная субшкала |
0,121 |
Физическая агрессия |
0,535 |
|
Признание своей вины |
-0,179 |
Предметная агрессия |
0,064 |
|
Эмоциональная агрессия |
-0,389 |
|
|
|
Фрустрация по отношению к женскому полу |
0,008 |
Фрустрация по отношению к мужскому полу |
-0,077 |
Учитывая, что для n=30 критические значения коэффициента ранговой корреляции R0,01=36, а R0,05=47, можно увидеть, что существует статистически значимая корреляция на уровне 0,05 постстрессового расстройства с эмоциональной агрессией, а также на уровне значимости 0,01 с физической агрессией и активностью у женщин, прервавших беременность. Это свидетельствует о том, что усиление постстрессового расстройства сопровождается снижением активности в жизнедеятельности и недоброжелательности в отношениях, повышением риска для окружающих в применении женщинами по отношению к ним физической силы.
Для определения, какие именно симптомы психотравмирующего события оказывают влияние на активность, физическую и эмоциональную агрессию, был проведен корреляционный анализ для этих показателей. Результаты корреляционного анализа взаимосвязи симптомов психотравмирующего события с эмоциональными состояниями отражены в таблице 2.
Таблица 2
Результаты корреляционного анализа взаимосвязи симптомов постстрессового расстройства сэмоциональными состояниями
|
Эмоциональные состояния |
Вторжение |
Избегание |
Физиологическая возбудимость |
|
Активность |
-0,372 |
-0,366 |
-0,122 |
|
Физическая агрессия |
0,552 |
0,286 |
0,137 |
|
Эмоциональная агрессия |
-0,311 |
-0,198 |
-0,079 |
Как видно, наибольшая корреляция эмоциональных состояний женщин существует с симптомом вторжения, но статистически значимая корреляция существует таких симптомов постстрессового расстройства как вторжение и избегание с активностью женщин прервавших беременность, на уровне 0,05, и симптома вторжение с физической агрессией на уровне значимости 0,01.
При выраженных симптомах постстрессового расстройства у женщин, прервавших беременность, оно проявляется в виде постоянных воспоминаний о ситуации прерывания беременности и избегания встречаться со всем, что напоминает об этом событии. На вегетативном уровне нарушения отсутствуют. По снижению активности и физической агрессивности можно предполагать наличие у женщин, прервавших беременность, симптомов вторжения и избегания, которые проявляются в виде постоянных воспоминаний о прерывании беременности и избегании всего, что может напоминать об этом событии.
Учитывая особенности психотерапии при постстрессовых расстройствах и выявленные особенности можно сделать следующие рекомендации для психологов, работающих с женщинами, прерывающими беременность:
– проводить диагностику состояния женщин до проведения операции по прерыванию беременности;
– разработать ряд превентивных мер по возникновению посттравматического стресса (как минимум консультация у психолога, при необходимости поддерживающая психотерапия)
– работать с женщинами, учитывая особенности психотерапии с посттравматическими стрессовыми расстройствами;
– выводить на осознанный уровень паттерны избегания всего, что напоминает о ситуации прерывания беременности;
– работать с горем и чувством вины;
– выводить на осознанный уровень проблемы взаимоотношений с мужчинами, в особенности с отцом;
– разрешать проявлять агрессию в безопасной для женщин и клиентов форме в психотерапевтических условиях;
– снижать напряженность и беспокойство методами релаксации и медитации;
– оптимизировать самооценку, обеспечивая безопасность и поддержку на психотерапевтических сессиях.
Литература:
1. Агарков, В. А. Множественные аборты как способ переработки психической боли / В. А. Агарков, С. А. Бронфман. // Консультативная психология и психотерапия, 2014. — № 2. — С. 191–212.
2. Кочетков, Я. А. К проблеме психических нарушений после аборта // Проблемы, репродукции. 2009. — Т. 15, № 2. — С. 24–29.
3. Полякова, Е. Я. Клинико-психологические аспекты постабортного синдрома // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Психология. — 2009. — Т.3. Вып. 1. — С. 121–135.
4. Ракитина, Е. А. Исследование психологического статуса женщин, перенесших медицинский аборт на различных сроках беременности и по разным показаниям // Перинатальная психология и психология родительства. 2012. — № 3. — С.24–34.
5. Сергиенко, Е. А. Психологическая адаптация женщин с травматическим опытом прерывания беременности / Е. А. Сергиенко, Т. С. Миткова // Психологический журнал, Институт психологии РАН, Москва. — Том 32, — № 4. — 2011. — С. 70–82.
6. Юрьева, Л. Н. Кризисные состояния: Монография / Л. Н. Юрьева. — Днепропетровск: Арт-Пресс, 1998. — 156 с.
