Понятие «культура» (от лат. сultura — возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание) присутствует практически во всех языках и находит свое применение в самых различных ситуациях и контекстах. Понятие культуры чрезвычайно широко, поскольку в нем отражается сложное многогранное явление человеческой̆ истории. В основном, под культурой понимают человеческую деятельность в её самых разных проявлениях, включая все формы и способы человеческого самовыражения и самопознания, накопление человеком и социумом в целом навыков и умений. Культура предстает также проявлением человеческой субъективности и объективности (характера, компетентностей, навыков, умений и знаний) [1].
Таким образом, мы можем смело утверждать, что культура оказывает значительное влияние на все сферы нашей жизни, на наше поведение в различных жизненных ситуациях. К культуре можно отнести и гендер, так как с ним связано наше поведение в рамках общественных отношений, в которых отражаются гендерные аспекты наших личностей.
Ранее английский термин gender обозначал грамматическую категорию рода, однако со временем он был изъят из данного лингвистического контекста и стал употребляться в сфере других наук, таких как, философия, социология, психология, история и политический дискурс. Это было обусловлено необходимостью уйти от термина sexus, который обозначает биологический пол.
Понятие гендер включает в себя описание социокультурных причин межполовых различий. С одной стороны, гендер — это тот инструмент, при помощи которого индивид, а также целые культурные сообщества воспринимают и оценивают мир человеческих отношений, в основе которого лежит история главной пары — Мужчины и Женщины. Но с другой стороны, понятие гендера меняется вместе с экономическим, историческим и социокультурным развитием. В условиях нынешней глобализации кардинально меняется понимание роли, места и функций мужчин и женщин в современном мире, исчезают старые традиционные установки, ломаются стереотипы [2, c. 15].
Предметом гендерных исследований становятся существующие в данном обществе представления о различиях между мужчинами и женщинами, а точнее — представления об особенностях мужчин и женщин, их отличительных чертах. Эти представления получили обозначение «маскулинности» и «феминности», иногда можно встретить термин «фемининность» («женственность»).
По мнению исследователей, становление гендерной роли происходит в процессе социализации, с самого раннего детского возраста. Будучи детьми, мы усваиваем превалирующие в нашей культурной среде представления о правильном поведении, о присущих нам обязанностях и способностях, и так далее. Согласно теории Хофстеде, различия в гендерных ролях зависят от степени гендерной дифференциации в культурах или степени маскулинности или фемининности той или иной культуры.
Хофстеде провел социальный опрос среди работников одной транснациональной компании. Опрос был нацелен на изучение их профессиональных ценностей. На основе полученных данных, он выделил 4 измерения, которые описывали культурные различия среди участников данного опроса. Хофстеде включил в число этих измерений шкалу, которую он обозначил как МА (маскулинность). С помощью этой шкалы на определил степень, в которой та или иная культура формирует, сохраняет и поощряет ценностные различия между представителями мужского и женского пола. Если показатели маскулинности оказывались высокими среди представителей какой-то определенной культуры, то это являлось свидетельством того, что профессиональная деятельность, как и работа на предприятиях ассоциировалась с мужским полом.
Несмотря на то, что исследование Хофстеде было направлено на изучение профессиональных ценностей, его результаты описывали характерные особенности целых культур в отношении различий между мужчинами и женщинами. Он выявил, что в каждой культуре присутствует характерное отношение к данным различиям. Нормы, присущие какой-то определенный культуре, закладывались в психологии представителей данной культуры, что отражалось на их поведении в ежедневной трудовой деятельности, что предполагает и их влияние на их обычную повседневную жизнь, за пределами фирмы. Такое влияние в различных культурах проявляется по разному: если в одной значительное внимание уделяется и акцентируется на существующих различиях в социальных ролях мужчины и женщины, то в других культурах существует тенденция к устранению данных различий.
Из полученных результатов кросс-культурных исследований Хофстеде необходимо отметить следующее:
‒ в маскулинных культурах существует высокая мотивация достижения успехов;
‒ представители маскулинных культур видят смысл жизни в работе и способны уделять ей много времени и сил;
‒ фемининные культуры с низкой дистанцией власти, например в Дании, Финляндии, Швеции и Норвегии имеют личностно-ориентированные семьи. Здесь существует стремление к усвоению равенства среди мужчин и женщин.
Согласно Хофстеде, маскулинность является атрибутом национальной культуры, в которой социальные ценности характеризуются уверенностью и материализмом. В то время как феминность — это атрибут национальной культуры, где важным является отношение и внимание к другим [3, с. 33].
В обществах, в которых доминирует мужественность, социальные роли мужчины и женщины значительно отличаются. Однако в тех обществах, где превалирует феминность, эти роли в большинстве случаев совпадают. Здесь выше всего ценятся ум и благородство, а не сила и скорость, а дом и семейные ценности считаются важнее профессиональных успехов.
В языкознании исследование гендера охватывает две большие группы проблем. Первая группа касается непосредственно языка и отражения в нем пола. Целью этого подхода является описание того, каким образом в речи проявляется наличие представителей различного пола. Здесь исследованию подлежат в первую очередь номинативная система, лексика, синтаксис, категория рода и так далее. Особое внимание уделяется тому, какие оценки приписываются мужчинам и женщинами и где они наиболее заметно выражены.
Второй проблемой является коммуникативное и речевое поведение мужчин и женщин. Определяются типичные тактики и стратегии речи, выбор единиц лексикона, способы достижения успеха в коммуникации, предпочтения в выборе синтаксических конструкций и так далее. Говоря другими словами, здесь особое внимание уделяется специфике мужского и женского говорения. Проблемы половых различий в языке отражены в области исследований двух дисциплин: антропологии и диалектологии [4, c. 178].
Уже с начала 17 века в антропологической литературе можно отметить различия в языковом поведении мужчин и мужчин. Миссионеры встречали общества, где существовали язык мужчин и язык женщин. Например, чукотский язык Западной Сибири имеет фонологическую вариативность в зависимости от пола его носителя.
Известный лингвист, профессор Роберт Лакофф, в своей книге «Язык и место женщины» обосновал андроцентризм языка. Он показал, что язык ориентирован на мужчин, что приводит к ущербности образа женщины в языковой картине мира.
Признаками андроцентризма являются:
‒ понятия мужчина и человек тождественны;
‒ имена существительные женского рода являются производными от слов мужского рода (наименования профессий);
‒ имена существительные мужского рода могут употребляться для обозначения лиц женского пола.
Представители феминистской лингвистики утверждают, что языковая картина мира основана на точке зрения мужчин, в то время как женское предстает в роли объекта. В феминистской лингвистике существуют два направления:
‒ исследование асимметрии (игнорирование женщин в языковой картине мира);
‒ изучение особенностей коммуникации в однополых и смешанных группах.
Установлено, что:
‒ женщины чаще прибегают к уменьшительно-ласкательным суффиксам;
‒ превалируют формы вежливости и смягчения;
‒ внимательнее слушают собеседника, сосредотачиваются на его проблемах;
‒ речевое поведение женщин характеризуется как более гуманное.
Согласно Р. Лакофф, отличие речи женщины от мужской заключается в неуверенности, меньшей агрессивности, большей гуманности. В процессе коммуникации, женщина направлена в своей речи на своего партнёра. Она всегда более внимательно, чем мужчина, выслушивает своего собеседника, и не стремится управлять ходом диалога. В то время как мужская речь отличается большей агрессивностью и направлена на главенство в речевой коммуникации. Мужчины стараются доминировать над ходом беседы, держать все под контролем, в связи с этим, в большинстве случаев, на компромиссы идут женщины.
Из этого следует вывод, что женская речь окутана неким ореолом неуверенности, что дает ощущение некомпетентности. Такое положение дел наносит ущерб имиджу женщины, особенно в профессиональной обстановке. В английском языке, по мнению Роберта Лакофф, этому способствуют такие особенности, как преференция женщин к разделительным вопросам, использование повышенной интонации вместо понижающей, употребление семантически опустошенной лексики, специальных пластов словаря, описывающих традиционно женские сферы жизнедеятельности, частое употребление эмфазы, различного плана интенсификаторов и модальных частиц. К тому же «женские» модальные средства гораздо разнообразнее и употребляются женщинами чаще. И в довершении всего, женщины шутят гораздо реже мужчин.
Однако, стоит женщины поменять свой стиль речи на мужской, то ее образ начинается ассоциироваться с образом невежественной, наглой феминистки. Такое поведение женщины может привести к неудачам в коммуникации. Эту ситуацию Р. Лакофф называет «ситуацией двойной связанности» [5, c. 90–94].
Позже была выдвинута гипотеза «дефицитности» женской речи. Она заключалось в скудности речевых средств, необходимых для выражения своей уверенности и возможности доминировать в разговоре. Затем пришла теория «дифференциации» женской речи, где речевые тактики рассматриваются уже не в столь негативной окраске. Некоторые представители данного направления, говоря о различии речевых стратегий полов, утверждали, что женщина ориентируется на тактику «коммуникативного сотрудничества», а мужчина — «коммуникативного соперничества».
В свою очередь, гипотеза «дефицитности женской речи» была интересно модернизирована в «теорию двух культур» ученицей Р. Лакофф, известной американской социолингвисткой Деборой Таннен.
Д. Таннен в своей книге «Ты меня не понимаешь» анализирует речевые стили мужчины и женщины. По ее мнению, разговор мужчины и женщины является коммуникацией противоположных культур. В своих исследованиях ученая акцентирует внимание на коммуникативных неудачах обоих полов, которые происходят в ходе беседы внутри разнополых групп. Д.Таннен полагает, что «стилевые особенности разговорной речи как и мужчин, так и женщин, могут быть в равной степени обманчивы». Изначально, в процессе культурной социализации, мужчины и женщины воспитываются в двух разных мирах, и овладевают различными речевыми тактиками. Следовательно, в процессе коммуникации, каждая группа дает оценку противоположному речевому стилю, исходя из своего собственного. Однако во многих отношениях различия мужского и женского стилей не симметричны. Оказавшись в одной группе, мужчины и женщины, вероятнее всего, начнут говорить в более привычной и удобной для мужчин манере. Оценка тому и другому стилю также дается, как правило, исходя из стандартов мужского стиля, который считается нормой [6, c. 75].
Таким образом, мы можем сделать несколько выводов. Гендерные роли в первую очередь обусловлены биологическими различиями между мужчинами и женщинами и диктуют им те формы поведения, которые приемлемы в том или ином обществе. Гендерные различия формируются культурой и касаются поведенческих характеристик и психологических черт.
Гендерные роли, типичные для представителей обоих полов, могут отличаться в различной степени во всех культурах. Некоторые стереотипные представления, касающиеся гендерных различий, универсальны для всех культур; к ним можно отнести представления об агрессивности, силе и эмоциональной невосприимчивости как об отличительных чертах мужского пола, а также о слабости, покорности и эмоциональности как о чертах, присущих женщинам. Хотя для каждой этнической группы характерны собственные культурные предпочтения, касающиеся гендерных различий, переплетение старого и нового, традиционного и современного, все больше изменяет существующую картину.
Встречая людей, воспитывавшихся в условиях других культурных традиций, мы можем столкнуться с отличиями характерных для них гендерных ролей от принятых в нашей культуре. Зачастую мы склонны слишком эмоционально и негативно реагировать на такие отличия. И все же независимо от нашего субъективного отношения мы должны быть крайне осторожными, пытаясь навязывать другим свои культурные предпочтения. Ведь представители других культурных традиций, скорее всего, так же сильно привязаны к предписаниям их собственной культуры. Многим из них, особенно женщинам, свойственно придерживаться традиционных ценностей, почитаемых их предками. Во многих культурах женщинам свойственно хотеть как можно раньше выйти замуж и вести домашний образ жизни, беря на себя заботу о других членах семьи; аналогично, мужчины также во многих случаях хотят вести себя в соответствии с традиционными мужскими ролями. Такие тенденции продолжают жить даже в наиболее эгалитарных культурах и обществах.
При контакте с другими культурами, очень важно проявить толерантность с нашей стороны. Некорректным будет стремление изменить ценности других людей только потому что они не согласуются с нашими культурными предпочтениями. Наши различия, индивидуальность представлений каждой культуры создает уникальное разнообразие, что делает мир человеческих отношений таким прекрасным. Мы должны учиться понимать друг друга, оставаясь при этом верными самим себе. Это касается как и культурных различий, так и гендерных различий.
Литература:
1. Культура. [Электронный ресурс]: — Режим доступа: https://ru.wikipedia.оrg/wiki/Культура.
2. Коатс Дж. Женщины, мужчины и язык // Гендер и язык [антология]; сост. А. В. Кириллина. — М., 2005–623 с.
3. Hоfstede G. Masсulinity and Femininity: The Tabоо Dimensiоn оf Natiоnal Сultures (Сrоss Сultural Psyсhоlоgy). SAGE Publiсatiоns, Inс. — 1998–357 p.
4. Костикова И. В. Введение в гендерные исследования: Учеб. Пособие для студентов вузов: Под общ. Ред. И. В. Костиковой — М.: Аспект Пресс, 2005. — 235 с.
5. Laсоff R. Language and Wоman’s Plaсe. N. Y.: Harper and Rоw, 1975–296 с.
6. Tannen D. Yоu Just Dоn’t Understand. N. Y.: Mоrrоw, 1990–342 p.
