Виновники трагедии: факторы и события, сделавшие блокаду Ленинграда неизбежной



Не получается представить себе гибель миллиона людей? Сначала вообразите трагедию смерти отдельного человека, а потом умножьте её на миллион. А насколько тогда ужасные масштабы примет катастрофа, если уточнить, что каждый из этого миллиона умер в кошмарных муках: от голода и обстрелов, окружённый пронизывающей атмосферой страха и разрушения. Насколько больнее и без того раскаленный кинжал войдет в душу, когда разум, осознает, что эта трагедия произошла не где-то вдалеке, а здесь, в Петербурге. Тут, за старинными фасадами домов, в тесных дворах-колодцах, в течении 872 дней страдали люди: кто-то из них ухаживал за истощавшими телами своих родных, лица которых уже давно утратили свои черты, где-то в тесной коммуналке рыдала молодая вдова над телами умирающих с голода детей, а из-за полуоткрытой двери комнаты за этой трагедией наблюдала десятилетняя девочка. Ей суждено будет пройти все лишения блокады и дожить до наших дней. И теперь она сидит где-то в своей комнате той же коммуналки, смотрит по телевизору красивые речи о памяти героев России и ждёт почтальона, который ей должен принести очередную копеечную пенсию.

Ровно семьдесят пять лет назад трёхмиллионный город постепенно погружался в девятисотдневный ад, круги которого было суждено пройти всем, чьи жизни оказались зажаты в кольце блокады. Первой роковой датой для советского Ленинграда стало 9 августа 1941 года, когда передовые соединения 16-ой полевой армии вермахта после задержки на лукских рубежах развернули масштабное наступление в обход советских укреплений. Пали Старая Русса и Новгород, а 2 сентября была перерезана последняя железнодорожная артерия, соединявшая обречённый город с большой землёй. Главным провалом советского штабного руководства и параллельно успехом немецкого стало то, что уже 8 сентября передовые части группы армий «Север» сомкнули кольцо осады в Шлиссельбурге. Армии вермахта, воодушевлённые своей тактикой блицкрига, которая сокрушило половину Европы, надеялись занять Ленинград с первым же штурмом. Но жажда быстрой и лёгкой победы вермахта так и не была удовлетворена.

Не все обращают на это внимание, но судьба Ленинграда не была ещё окончательно решена, даже когда над улицами города поднимались взрывы первого немецкого артобстрела: наступающие части вермахта имели лишь приказ окружить город. И только после неудачной попытки с ходу захватить его, на заседании у Гитлера 20 сентября было принято решение перейти к самому подлому виду борьбы с противником. По замыслу нацистского руководства Ленинград должен быть разрушен бесконечными обстрелами и бомбардировками, а его население истреблено голодом, холодом и эпидемиями: дальнейшее сохранение и оккупация такого крупного города не подразумевалась. И только с этого момента начинается летопись страшной катастрофы Второй Мировой войны, получившей ныне всем известное название «Блокада Ленинграда», целая глава, написанная кровью миллионов мирных граждан и военнослужащих, боровшихся за единую цель: выжить. Сегодня, гуляя по старинным набережным и рассекая на машине через широкие проспекты новых районов, мы не ощущаем ни смрада смерти, ни запаха обгорелого металла, которыми здесь был пропитан воздух 75 лет назад. Нет и в небе бомбардировщиков с чёрными крестами и не тянуться к Неве призрачные силуэты голодных людей за водой. Но сердце начинает щемить при малейшем воспоминании о той страшной трагедии, которая выпала на судьбу этого прекрасного города. И лишь в разум отдаётся боль вопросом: «Как?». Как так получилось, что несколько миллионов людей были предоставлены тяжелейшим физическим и психическим мукам? Результат ли это только невежественных взглядов Гитлера, или в ленинградской катастрофе оставили свой след и просчёты военного руководства СССР? Какие событие в первые месяцы войны сделали блокаду неизбежной, и какие последствия только усугубили ленинградскую трагедию? Ответов на эти вопросы не найдены и сейчас.

Всем, кто пытается окунуться в туман истории, чтобы оттуда поднять ответ на вопрос, волнующий уже ни одно поколение, необходимо взять во внимание один очень важный факт. Рассматривать блокаду Ленинграда исключительно с точки зрения военной операции равнозначно тому, что закрывать глаза на трагедию миллионов мирных жителей. Традиционно эта страница Второй Мировой войны рассматривается как героическая оборона ленинградцев своего города от войск Германии и её союзников. Вот только смерть и невыносимые мучения миллионов ни в чём не повинных горожан воспринимаются как жертвы, сопровождающие эту битву. Правильным же будет сознательно разделить эти две составные части одной катастрофы и сказать, что параллельно битве ополченцев и солдат с немецкими оккупантами, осаждавших Ленинград, шла не менее ожесточённая и самоотверженная борьба мирного населения с теми кошмарными условиями, которые несла в себе блокада. Поводом к такому маленькому изменению может послужить лишь цель двух взаимосвязанных противостояний: если вооружённые силы имели перед собой ясную задачу не впустить немцев в город, то у мирных горожан в блокадные годы был лишь один смысл: выжить. Именно здесь во всей красе перед нами предстаёт сила человеческого духа. Она наполняла истощённые тела и искалеченную душу, вдохновляя на ежедневную борьбу с голодом и холодной смертью, в то же время призывая не оставлять без поддержки тех, кто был связан с человеком семейными и дружескими узами. Под словом «выжить» мы так же понимаем свойственное человеку стремление воплотить мечты, исправить ошибки и получить от судьбы ещё один шанс стать лучше. Вот что значит истинный героизм! Каждый час на протяжении сотен дней ходить по лезвию, преодолевать немощь и слабость тела, не опускать руки, а продолжать бороться. И выжить в таких условиях, в которых всё ведет к ужасной смерти. То есть параллельно всем ныне известной битве за столько значимый стратегический, промышленный и культурный центр советского союза, блокада Ленинграда является еще и личной борьбой человека, оказавшегося в кольце осады, умноженной на миллионы таких же жизней. Кажется, что этот незначительный нюанс фактически ни на что не влияет: да, он и не воскрешает погибших и не раскрывает причину ленинградской катастрофы. Но он находится у самых ростков исторической памяти, этот нюанс влияет на то, ради чего человечество совершало различные поступки в прошлом: суд истории. Так как так получилось, что в истории Второй Мировой войны получило своё место одна из самых кошмарных глав под названием «Блокада Ленинграда»?

Вне всякого сомнения, наибольшая доля ответственности за Ленинградскую трагедию лежит на совести нацистской Германии и её союзников. Именно от шовинистических взглядов Адольфа Гитлера и политики национал-социализма исходит идея об уничтожении Ленинграда вместе с его населением, как и собственно весь замысел похода на восток. Именно вермахт с его сателлитами армейским сапогом и гусеницами танков перерезали жизненно важные артерии города и непреступной стеной встали в его пригородах. Именно командование немецких штабов с нетерпением ждало, когда замолкнут орудия Ленинграда, а его последние защитники падут от голода и эпидемий. И в конце концов, именно немецкие унтер-офицеры и солдаты из своих винтовок и пулемётов на чужой территории стреляли в людей, ставших на защиту своих городов и земель.

Спустя 75 лет нам уже ясно что Адольф Гитлер не был «равнодушен» к Ленинграду. Его питала особая ненависть и презрение к этому городу. Причины такого отвращения станут понятны, если учесть, что Гитлер — главный идеолог германского нацизма и противник коммунизма. В его мировоззрении Ленинград был не просто крупным городом, а котлом, в котором заваривалось коммунистическое течение. И однажды в 1917 году оно вылилось за края города революцией, погрузив в хаос не только Россию, но и послевоенную Европу, прокатившись по ней чередой социалистических переворотов, которые не обошли стороной и Германскую империю. Реваншизм, вера в украденную победу и желание отомстить старым врагам, наложенные на идеи национал-социализма и стали главным источником вдохновения Гитлера для развязывания большой войны в Европе, частью из которых и является блокада Ленинграда. «Гнездо заразы, Петербург, из которого столь долго изливался яд в балтийское море, должен исчезнуть с лица земли» — такими были слова фюрера, сказанные 16 сентября 1941 года в его речи. Они очень точно и недвусмысленно отражают выше озвученный ход его мыслей. Если учесть, что Ленинград играл исключительно стратегическую роль для немецкой армии: его взятие гарантировало полное господство в Балтийском море и создание надежных путей снабжения и обеспечения тыла для наступавшей на Москву ГА «Центр», то этот город стал тем редким узлом, где военные интересы вермахта тесным образом переплелись с не менее важными для Гитлера идеологическими задачами. Подтверждением той неутолимой жажды как можно быстрее уничтожить «гнездо коммунизма» является наглядный факт, что главной наступательной задачей в первые месяцы войны была обозначена не Москва, а Ленинград. Только лишь, когда, по мнению фюрера, уничтожение бывшего Петербурга стало вопросом времени, им 6 сентября издаётся директива, согласно которой ГА «Север» до 15 сентября обязывалась передать свой ударный кулак, состоящий из танковых и авиационных частей, ГА «Центр» для дальнейшего наступления на Москву. Предавая захвату Ленинграда даже некоторое мистическое значение и будучи огромным символистом, Гитлер однажды произнес: «Имя может придать географическому месту значимость. С захватом Ленинграда, большевиками будет утрачен один из символов революции и может наступить полная катастрофа». Почему-то после этих слов в памяти всплывает другой момент из Второй Мировой войны: Компьенское перемирие, подписанное 22 июня 1940 года с поражённой Францией. Чтобы ещё ниже опустить и без того, деморализованного врага, для подписания мира немцы выбрали то же место и пригнали с Парижа тот же вагон, где в ноябре 1918 года Германия признала поражение от Антанты. Этот факт в лишний раз подчёркивает жажду возмездия, которыми была пропитана развязанная Гитлером война в Европе.

Затрагивая роль нацисткой элиты в блокаде Ленинграда, любопытным покажется один случай, который произошёл в конце войны. Когда советские войска уже находились в пригородах Берлина, министр пропаганды Германии Геббельс пригласил к себе известного немецкого лётчика Ганса Руделя и сказал ему, что столица гитлеровской империи сможет выстоять, как когда-то выстоял Ленинград, жители которого превратили каждую улицу и дом в крепость. Это говорит о том, что стойкость ленинградцев перед снарядами противника и голодом отбросили свою тень на нацистскую элиту и вызывали восхищение даже у такого ярого сторонника национал-социализма, каким был Йозеф Геббельс.

Но бесчисленные планы и директивы нацисткой элиты так бы и остались всего лишь испачканной бумагой и донкихотскими мечтами о покорении мира, если бы в их подчинении не находилась сложная система структур, включавшая в себя миллионы людей, которая сегодня именуется тем самым гитлеровским режимом. Как это повелось ещё с древних времён, идеальной десницей политиков, воплощавшей их имперские грёзы, была армия, верно шедшая по указанию властителей лить кровь на чужую землю. В нашем же случае, в середине ХХ века, для покорения Европы национал-социалистическая партия построила сложную, но отрегулированную до идеала военно-репрессивную машину, включавшую в себя помимо армейских подразделений обширную сеть карательных учреждений. Сегодня довольно распространено мнение, что любая армия не имеет никакого отношения к грехам политиков, будучи лишь орудием осуществления их замыслов. Корнями этот миф прорастает в идею о том, что вооружённые силы предназначены для защиты Отчизны, вернее, как стало модным с ХХ века говорить, национальных интересов на мировой арене. Но каждый человек, поступающий на службу в армию, должен чётко понимать несколько вещей. Во-первых, армейская машина является послушным и исправным механизмом в руках политиков, предназначенная для достижения их целей. Во-вторых, человек, поступающий на военную службу, негласно отдаёт чистоту своей совести генералам и политикам. Его согласие безоговорочно подчиняться их приказам означает полное доверие человека правящему режиму, веру в то, что оно на самом деле печётся о своём народе и не станет принимать глупых и необдуманных решений, которые могут повлечь за собой катастрофу. И в-третьих, ясное понимание того, что именно от правящей верхушки зависит как назовут солдата в учебниках истории: национальным героем, или безжалостным оккупантом или же вообще кровавым палачом других народов. И незнание этих вещей не освобождает миллионы сынов Германии, вступивших на чужую землю от ответственности за оккупацию и начатую ими блокаду Ленинграда.

Воссозданная 20 июня 1941 года немецкая группа армий «Север» имела перед собой цель захвата Балтии и Ленинграда. У руля этого монстра численностью в 900000 человек стал известный и опытный фельдмаршал Вильгельм фон Лееб, принимавший участие в оккупации Судетской области, Польской и Французской компании. Несмотря на то, что он был ценным кадром в генералитете вермахта, первоклассным специалистом в области обороны и имел прекрасный боевой опыт командования, полученный ещё в годы Первой Мировой войны, отношения с фюрером у него не сложились с самого начала прихода нацистов к власти. Пиком накала страстей стал его уход в отставку по требованию Гитлера в связи с «делом Бломберга-Фрича» 1938 года. Однако воплощение грёз диктатора требовало светлых голов в руководстве армии. И вот, вернувшись и пройдя пол-Европы, фон Лееб оказался в Советском союзе. Всё лето 41 года подчинённая фельдмаршалу группа армии быстро продвигалась к Ленинграду, воплощая в реальность план «Барбаросса». Казалось, что после таких блистательных побед, принесённых Фатерлянду, даже такой строгий и злопамятный правитель, как Гитлер сможет забыть старые обиды и наладить отношения с гениальным фельдмаршалом. Однако в начале сентября, в решающий момент судьбы Ленинграда, между нацистским лидером и седым командиром снова возник конфликт.

Решение Гитлера перенацелить основной удар на Москву и заставить 18-ю армию, входящую в состав ГА «Север» выполнять полицейские функции по умерщвлению Ленинграда голодом сильно деморализовало фон Лееба. Дело в том, что старый фельдмаршал, служба которого подходила к концу, желал уйти на покой с ещё одной одержанной победой. И взятие Ленинграда могло бы стать той достойной нишей, которая могла бы увенчать его блистательную карьеру. Но фюрер полагал, что, пока красная армия не до конца оправилась от череды сокрушительных поражений, нанесенных ей летней компанией, необходимо развернуть все силы для наступления на Москву. И те несколько танковых и авиационных дивизий, которые фон Лееб рассчитывал задействовать как главный ударный кулак при штурме Ленинграда, и которые Гитлер так желал до 15 сентября перебросить на Москву, стали камнем преткновения. Распоряжение фюрера о передаче наступательных сил группе армии «Центр» поступило фельдмаршалу 8 сентября, и в его руках оказалась только неделя, чтобы осуществить штурм. И фон Лееб, гонимый мыслью победы, которую у него хочет забрать Гитлер, быстро разворачивает наступление на город. Справедливо будет утверждать, что именно эти семь дней стали определяющими в судьбе осаждённого Ленинграда: никогда больше немцы не будут так близки от своей цели овладеть городом. Первые пять дней старому фельдмаршалу сопутствовала удача: несмотря на плотный огонь и жёсткое сопротивление советских войск, вермахт до 15 сентября овладел всеми пригородами и вышел к трамвайной линии города. Немецкие солдаты и офицеры уже считали город взятым, и на самом деле все события последних дней единогласно подтверждали, что буквально через несколько дней первые германские танки могут появиться на проспектах бывшей царской столицы. Но даже такой железобетонный факт, как успех наступления на ненавистный ему Ленинград, не смогли переубедить Адольфа Гитлера. И каким было возмущение и оцепенение немецких военных, когда авангард танковых дивизий, готовившихся к наступлению на Пулковских высотах, начали погружать для переброски на Москву. Из воспоминания дивизии: «…имеется твердое чувство, что сопротивление противника на внешнем кольце укреплений сломлено. Продолжение наступления привело бы, по крайней мере, в зоне ответственности дивизии к тому, что её части ворвались бы в город. Но кажется, что по указу сверху приказано прекратить наступление. Решение, которого не понимает ни один человек».. Лишившись своей ударной мощи, ГА «Север» была вскоре остановлена защитниками города. Штурм Ленинграда захлебнулся. Скованный вермахт даже не смог выполнить стратегическую цель по воссоединению с финскими частями и полной блокады Ленинграда со стороны Ладожского озера. На фоне этой неудачи у фюрера разгорелась давнее желание отправить старого фельдмаршала в отставку. Провал Тихвинской операции, инициатором которой выступил сам же фюрер, дал ему такой повод. Вскоре фон Лееб был морально сломан и 16 января 1942 ушёл в отставку по требованию Гитлера.

Анализируя роль, которую сыграл фельдмаршал Вильгельм фон Лееб, нужно выделить несколько ключевых позиций той ситуации, в которой он оказался. Во-первых, имея высшее звание вермахта и участвуя в крупнейших военных компаниях 39–40 года, понимал ли он, какие последствия повлекут за собой эти победы? Вне всякого сомнение понимал, имея непосредственный контакт с нацисткой элитой, напрямую отчитываясь Гитлеру и принимая участие на заседаниях у фюрера, где обсуждались базовые цели развязанной войны. Командуя группой армии «Север» и нападая на СССР, знал ли фон Лееб окончательную задачу этой кампании? Вряд ли он был знаком с полным содержанием плана «Ост», имевшегося всего в нескольких экземплярах, однако осведомлённость фельдмаршала общими чертами и некоторыми деталями о так называемой «восточной политике не вызывает никакого сомнения. Естественно, имея тесные связи в армейском командовании, он прекрасно знал, что истребление населения поставлено на промышленные рельсы. Однако был ли фельдмаршал Фон Лееб сторонником нацистских взглядов и холокоста? И ответом тут будет «нет». Его причастность к «делу Бломберга-Фрича», а так же конфликт с Адольфом Гитлером о судьбе Ленинграда свидетельствует об обратном. По складу личности Вильгельм был армейским командиром, сформированным ещё в годы кайзеровской империи. Родившись в семье военных и дослужившись до майора, к концу Первой Мировой он был патриотичен и консервативен. Скорее всего, он придерживался взглядов величия и избранности своей державы, возможно, в нем была нелюбовь к таким историческим соперникам Германии как Англия, Франция и Россия, что не было исключением среди ветеранов Первой мировой. Но он точно не был палачом или сторонником геноцида наций. И его разногласия с фюрером на подступах к Петербургу отчасти говорят нам, что фон Лееб не захотел брать на себя роль того убийцы, которую ему предлагал Гитлер. Но, хоть и деморализованный, пассивно подчиняющийся и не дающий себе отчёта, он продолжал командовать ГА «Север» в самый тяжёлый период блокады Ленинграда: с осени 41 по конец января 42 года.

Всё вышесказанное направлено на то, чтобы продемонстрировать неоднородность самой отлаженной и идеологизированный военной системы за всю историю, которая была построена в нацисткой Германии. Вне всякого сомнения, большая часть вины ленинградской трагедии лежит на совести гитлеровского Рейха и его союзников. Но стоит понимать, что эта многомиллионная военная машина, обрушившаяся на Советский союз, состояла из людей, таких же, как мы с вами, не отличающимся по возможностям тела или разума. Естественно, эти люди были обучены сражаться и убивать, к тому же неплохо обработаны не менее удивительной машиной пропаганды Геббельса, однако, каждый из них был личностью, со своими страхами и предрассудками. И, как мы видим на примере Вильгельма фон Лееба, даже среди командиров вермахта, олицетворявшего собой геноцид и насилие, встречались люди, не разделявшие взглядов нацизма. Осознавая эти нюансы и представляя, какие тенденции имели место в рядах врага, мы сможем проследить, какое влияние это оказало на ход войны. И, как следствие, мы поймём гораздо больше из уже прочитанных строк этой кровавой эпопеи. И из вышесказанного хочется сделать последний, и, наверное, самый значимый вывод: часто нами трагедия войны списывается на сознательное насилие. Но вряд ли солдат, просто, как ему кажется, стреляющий в противника из своей винтовки понимает всю суть разворачивающихся событий, в которых он лишь один из миллиона участников. И это неведение и эта ограниченность превращают любую мыслимую победу в кровавую реальность. Человек не может мгновенно дать оценку действиям сослуживцев и командования, он не знает конечных целей политиков и не предвидит их последствий, он не понимает, какие огромные ставки делаются на поле боя каждой из сторон и чем обернется поражения одной из сторон, но солдат всё равно продолжает идти и стрелять, питая с каждым ранением или смертью катастрофу войны.

Что же, роль нацисткой Германии, как первоисточника трагедии Ленинграда нами уже выяснена, но сразу же возникает другой не менее важный вопрос: разве с нападением Гитлера на СССР блокада стала неизбежной? Поиски ответа побуждают нас постепенно перейти на другую сторону рассматриваемой нами проблемы: роли советской стороны в трагедии своего же города. Какие действия советского руководства и красной армии отдаляли осаду города, а какие сделали ее неизбежной. Что предпринимали власти, чтобы вырвать город из оков врага и спасти свой народ, и насколько эффективны были эти действия?

Если бы вы в начале июня 41-ого года подошли к прохожему на улице Ленинграда и сказали, что уже через три месяца на этих проспектах люди будут разбегаться в панике от падающих с неба снарядов, то вам бы в лучшем случае покрутили у виска, а в худшем сдали бы в НКВД. Во-первых, мнение о войне с Германией в СССР не пользовалась популярностью и всячески пресекалась властями. А во-вторых, если уж и быть войне, то уже завтра мы будем бить врага на его территории! И как не странно, этот тезис, похожий больше на пафосную пропаганду, был одним из основных принципов официальной стратегии красной армии. Подразумевалось, что в случае нападения, атака врага будет отбита в приграничных сражениях, а основной урон нанесён уже на его территории. И как следствие из-за этого советские войска были неэффективны в обороне, что и продемонстрировал первый месяц войны. Получилось так, что не враг был разгромлен на своей территории, а красная армия потерпела сокрушительное поражение. Причины катастрофы, произошедшей 22–29 июня в Балтике, Беларуси и Украине, точно не выяснены до сих пор, но её кошмарные итоги известны каждому: целые эскадрильи самолётов, уничтоженные на аэродромах, танки, превращённые в груды обгоревшего металла и огромные котлы под Белостоком и Минском. Но несмотря на ошеломительные успехи блицкрига и быстрое продвижению немецких войск на восток, считалось, что не существует никакой угрозы для Ленинграда и Москвы. Причём так думало не только руководство страны, но и население. Об этом свидетельствует ограниченная эвакуация из Ленинграда, начатая уже 29 июля 1941 года, которая не пользовалась поддержкой у населения. Даже в августе город продолжал жить мирной жизнью: о войне напоминали лишь беженцы и раненные, привозимые с фронта. Тем не менее, вера в неприступность бывшего Петербурга сыграли с городом и его жителями злую шутку. Задумываться о судьбе города ГКО начал ещё в начале июля: опасаясь захвата города, 10 июля 1941 года на Северо-Западное направление командируется маршал Климент Ворошилов, бывший нарком армии и полководец, уважаемый лично Сталиным. И пока он тщетно силился понять причины отступления подготовленной им армии, 16-ая и 18-ая армии Вильгельма фон Лееба подходили к Лужским рубежам. Помимо Ворошилова ключевую роль в обороне Ленинграда в июле-августе сыграл председатель Ленинградского обкома и горкома Жданов. Он не был профессиональным армейским командиром. Однако, его сложно назвать человеком, не имевшим представления о современном ему военном деле. Имел высшее образование, в его окружении было немало командиров РККА, его часто можно было видеть на учениях и на совещании с инженерами военной промышленности.

Как уже упоминалось раньше, судьба Ленинграда во многом решалась на Лужских рубежах, в которых вермахт подошёл 12 июля. Их взятие означало прорыв первой линии обороны Ленинграда и непосредственную угрозу уже самому городу. Так оно и произошло: после прорыва Лужских укреплений 8–13 августа 1941 года вермахт больше не встречал серьёзного и организованного сопротивления. Однако нельзя недооценивать роль обороны, которую советская армия организовала на этих рубежах. Во-первых, защитники существенно замедлили продвижение войск фон Лееба (с 26 км в сутки в июле, до 2,2 в августе), что дало ленинградцам существенный выигрыш во времени. За этот месяц было сформировано 10 дивизий ополчения и 16 артпульбатов, построены первые оборонительные укрепление под Ленинградом и эвакуировано из города примерно 489000 человек (с 29 июня по 27 августа). А во-вторых, оборона Лужских рубежей стала первой операцией, где немцы были вынуждены перейти к обороне. И как многие первые победы красной армии в 41-ом году, она была достигнута непропорциональным количеством жертв: 55000 человек с советской стороны. При этом в обороне укреплений, параллельно с регулярными частями принимали участие ополченцы, которые, кстати, первые встретили танковые части вермахта 12 июля. Так же, стоит учесть, что фортификационные сооружения были возведены без должной подготовки и планирования, неравномерно были распределены силы и средства из-за повсеместной нехватки резервов и ресурсов. Так же первым просчётом ленинградского руководства стало формирование ополченцев из инженеров, профессоров и студентов, которые могли сыграть куда большую роль на военном производстве города, чем в окопах Лужских укреплений, где многие из них и полегли. На первый взгляд может показаться, что Ворошилов и руководство Северо-Западного направления смогло выжать абсолютно всё из тех условий, которые им диктовала война. Однако это не совсем так: если мы обратимся к работе по возведению Лужских укреплений, то мы можем найти там кучу ошибок и просчётов, а порой и казусов, которые сопровождали работы от первого до последнего дня. Например, отсутствие общего задания вызывало в воинских частях разноречивые требования к строительству огневых точек, на первой линии не хватало глубины окопа, плохо были замаскированы пулемётные и артиллерийские позиции, не хватает пространства для манёвров. И вполне вероятно, что пренебрежение такими базовыми принципами обороны привели к таким крупным потерям.

Трагедией так же обернулся захват столицы Эстонии, где во время эвакуации балтийского флота и военных советских частей, названным Таллинским переходом немецкая авиация совершила налёт на корабли СССР. Причём в большей мере их интересовали беззащитные транспортные суда, перевозившие основной груз, мирных жителей и военнослужащих. В итоге было уничтожено 18 транспортников из 20, и 25 вспомогательных судов из 54. Погибло 8600 служащих ВМФ, 1600 бойцов РККА и 4600 гражданских. При этом немцы потеряли всего три самолета из сотни, что участвовали в налёте. Но всё же балтийский флот дошёл до Кронштадта, то есть главная задача операции была выполнена.

Ещё одной катастрофой, только с шестизначным количеством жертв обернулась попытка красной армии остановить продвижение немцев к Ленинграду контрударом под Старой Руссой. Эта операция ценой 162000 жизней продемонстрировала стратегическую неграмотность некоторых командиров и преступную халатность по отношению к солдатской жизни. В разработке контрудара принимали участие начальник штаба Главнокомандования Северо-Западного направления генерал-майор М. В. Захаров и начальник штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин. Однако, в Ставке не согласились с представленным планом, признав его цели не реальными при текущих условиях и внесли значительные корректив.

Подлинные причины провала контрудара под Старой Руссой, как и других операций по остановке противника на подступах к Ленинграду, базируются на стиле командования, свойственного для красной армии на первом этапе войны. Советские штабы не были в достаточной мере осведомлены реальной обстановкой на фронте и не имели чётких представлений о тенденциях, которые там преобладают. Поэтому их приказы, приходившие на места имели достаточно обобщённый, не проработанный, а порой и противоречивый характер. Из-за невнимательности или неосведомлённости какого-нибудь командира полка или дивизии обычные солдаты обрекались на напрасные риски. Этот фактор, как мы увидим дальше, сыграет одну из ключевых ролей в последующих попытках прорыва блокады. Нельзя также из внимания исключать неразбериху и неготовность, в которую впал Советский союз с началом войны. Военная машина СССР просто оказалась не готова к столь масштабным боевым действиям на своей территории. На передовых рубежах отсутствовало должное количество артиллерии, миномётов и ПВО, как это произошло и на Лужских укреплениях. Так же сказалось нехватка командного состава, обусловленная массовыми репрессиями в армии 1937–38 годов и огромными потерями регулярных войск в первые месяцы войны. Командиром частей становились порой служащие, получавшие хоть какой-нибудь боевой опыт.

Последним форпостом, сдержавшим Ленинград от осады, стала Мга, которую советские войска обороняли до 2 сентября. Захват этой железнодорожной станции завершил череду оборонительных операций и контрударов, которые предпринимало советское руководство для сдерживания немецких войск, и означала фактическое начало блокады Ленинграда. Подводя итог этого этапа, который назывался «Ленинградская стратегическая оборонительная операция», нужно сказать, что главная задача — не допустить вермахт к Ленинграду — не была выполнена. Советские войска невероятным числом жертв смогли выиграть только время для подготовки к обороне города. И, как следствие, противотанковые, окопы и прочие линии обороны помогли защитникам города сдержать натиск. Была проведена эвакуация некоторых производств и 500000 человек, из них 219 691 детей. Это были юные и счастливые ленинградцы, которым не суждено было увидеть смерть своего родного Петербурга. За это время было укрыто или вывезено вообще огромное количество произведений искусства, благодаря чему они по сей день красуются в музеях города. Было сформировано и прошло боевое крещение ополчение Ленинграда. Однако толпы беженцев и отступающих частей красной армии принесли с собой в мирный Ленинград атмосферу напряжённости и ожидания грядущей катастрофы. После тяжелых сражений, где они с винтовками и гранатами оказались наедине с моторизированными частями Манштейна, где они потеряли половину боевых товарищей, где полегли их молодые командиры, где им так и не удалось сдержать натиск вермахта, обычным солдатам было не по себе. Они оказались раздавлены и чувством скорби, и страха, и вины, и не было никого рядом, кто мог бы их поддержать. О деморализованном духе красной армии свидетельствуют многочисленные письма, изъятые цензурой в конце августа начале сентября 41-ого:

«Последние дни мы с такой быстротой отступаем, даже представить не можешь. Командование бежит в тыл не только от немцев, но и от нас. Так воевать нельзя пока не заменят трусов командиров хорошо обученными, смелыми командирами».

Сегодня довольно распространено мнение, что Сталин нарочно подвёл Ленинград к блокаде, мол, у вождя были с ним личные счёты. Подкрепляется это мнение, как правило, фактом Ленинградского дела, сфабрикованного против правящей элиты города сразу после войны. Возможно у первого и второго города страны были политические разногласия, обернувшихся судебными разбирательствами, однако в начале войны судьба столь важного стратегического объекта беспокоила Сталина не на шутку. Недовольство, которое подогревалось быстрым продвижение ГА «Север» и молчанием Жданова, Иосиф Виссарионович выражал в переписке с Ленинградским горкомом, который был в ответе за судьбу Ленинграда. Понимая, что посланный им Ворошилов не справляется, Сталин передаёт командования Ленинградским фронтом Жукову в надежде что он стабилизирует фронт и доложит об обстановке в Ленинграде.

Жуков прибыл в Ленинград без предупреждения 13 сентября, а уже 14 он вступил в должность. По его прибытию в Смольном шло очередное заседание, на котором Ворошилов пытался скоординировать действия красной армии. В эти сентябрьские дни маршал был очень напряжён. Сталину он докладывал о катастрофическом положении на фронте, растерянности, царившей в штабе. В то время войска фельдмаршала фон Лееба заняли фактически все пригороды и стремительно продвигались к самому городу. Но прибытие Жукова в Ленинград совпало с переброской танковых подразделений вермахта на московское направление. Вермахт, лишенный ударной силы, и советская оборона, укреплённая новым руководством, переломили ход событий под Ленинградом. Жуков навёл порядок в армии, издав знаменитый приказ «За самовольное отступление и оставление рубежа обороны вокруг города все командиры и солдаты подлежали немедленному расстрелу», что сильно повлияло на психологию солдат. Им же своевременно было создано три кольца обороны, мобилизованы матросы балтийского флота, налажена сеть контрразведки. Вскоре наступление войск Лееба остановилось, фронт стабилизировался, и немцы стали нести большие потери.

Сегодня существует мнение, что если бы город был сдан, то можно было бы избежать таких огромных потерь, которые принесла блокада. Но у Гитлера не было планов по оккупации города, ему не нужен был Петербург, ему только нужен был плацдарм. И вполне вероятно, что террор, который мог быть устроен в Ленинграде при его захвате, унёс бы большее количество жизней.

Вне всякого сомнения, стабилизация фронта сумела сдержать от захвата Ленинграда. Однако город оказался блокирован со всех сторон. Но даже тогда его можно спасти: прорывом окружения, которые немцы еще не успели превратить в непреступный рубеж. Это понимает и советское руководство. Желая сразу же изменить ситуацию, Ставка ВГК поставила задачу 54-й отдельной армии нанести удар на Синявино и Мгу с востока и прорвать блокаду Ленинграда. В ночь на 20 сентября батальон 576-го стрелкового полка 115-й стрелковой дивизии на рыбацких лодках и самодельных плотах из района Невской Дубровки сумел скрытно переправиться на левый берег Невы и решительной атакой выбить немцев с их позиций. С этого момента началась история целого ряда операций по прорыву блокады 1941–1942 года, а в частности печально известного Невского пяточка. По началу, красной армии удалось занять плацдарм шириной 4 км по фронту, но позже немцы его сократили до двух по фронту и 500–700 м. в ширину. На этом небольшом клочке земли развернулись самые ожесточённые бои первого месяца блокады, а его имя «Невский пятачок» символом ужаса Ленинградской трагедии. Бессмысленные наступления на этом плацдарме продолжались до 8 ноября. 8 ноября И. В. Сталин, обеспокоенный медленным темпом развития операции, в телефонном разговоре по прямому проводу c М. С. Хозиным и А. А. Ждановым потребовал «пожертвовать несколькими дивизиями» для того чтобы наконец «пробить себе дорогу на восток» и спасти Ленинград. Для этого И. В. Сталин посоветовал «составить один или два сводных полка» из смелых людей, которые смогут потянуть за собой и остальную пехоту. Незамедлительно были сформированы три ударных коммунистических полка численностью по 2750 человек в каждом и сразу же переброшены в район Невской Дубровки. Поскольку Невский пятачок имел малую площадь и не предоставлял возможности совершать крупные манёвры, советским войскам ничего не оставалось кроме того, как брать на этом плацдарме числом. И каждый раз атакующие части становились прекрасной мишенью для немецких солдат, ведших огонь с уже пристрелянных позиций с 15 ноября по 27 декабря советские части ходили в атаку боевыми группами 79 раз, в составе до двух рот — 66 раз, в составе батальона и выше — 50 раз. При отражении 16 танковых атак был уничтожен 51 советский танк. 24–29 апреля Невский плацдарм безжалостно ликвидировали немцы. Из дневника унтер-офицера: «Когда плацдарм уже был в наших руках, они сделали безнадежную попытку переправиться через Неву на лодках, чтобы перейти в контратаку. То, что не было уничтожено при переправе, завершено было при высадке. Не знаешь, чему больше удивляться: безумству тех, кто отдал приказ на эту безнадежную операцию, или мужеству смертников, выполнявших его». Всего в боях за этот бессмысленный клочок берега Невы погибло по разным источником от 50000 до 140000: более точных цифр дать не возможно. При этом потери немцев куда более меньше: от 10 0000 до 25000.

Бои на Невском пяточке осенью-зиме 1941 года были частью так называемой Синявинской операции, первой попыткой прорыва блокады Ленинграда, открывшей целый ряд неудачных кампаний по снятию осады с города. Её целью был прорыв вдоль железной дороги Ленинград — Мга, объединение с Волховским фронтом. Однако достигнуто какого-либо успеха не было: все атаки в районе Усть-Тосно отбивались немецкой армией. Причины провала первой попытки деблокировать город во многом схожи с истоками поражения в Ленинградской оборонительной операции: плохая организация взаимодействия штаба и частей на месте, недостаток точных разведданных, плохо скоординированный огонь, стандартная лобовая атаки без тщательно продуманной тактики боя, нескоординированные действия танковых, пехотных и артиллерийских подразделений. Однако так же необходимо понимать в каком положении оказались солдаты Ленинградского фронта: к ноябрю в городе появляется голод, который не обходит стороной армию. Так, на 1 декабря 1941 года в частях фронта болели тяжёлой формой дистрофии 6061 человек. Так же постоянно присутствует дефицит боеприпасов и топлива: на Невском пяточке на винтовку выдаётся только два патрона. Итогом операции стали лишь катастрофические потери, самоотверженность бойцов на Невском пяточке и бесценный опыт современной войны, который в последующем будет использовать красная армия.

Однако попытки разорвать кольцо блокады предпринимались не только Ленинградским, но и смежным с ним Волховским фронтом. Так, с 16 октября по 30 декабря было проведено две Тихвинским операции. Оборонительная, ставшая первым сражением, в котором советская защита не позволила выполнить вермахту поставленные задачи, и наступательная, первая крупная удачная атака РККА в ходе войны. К успехам советских войск следует отнести восстановление железнодорожного сообщения по ветке Тихвин — Волхов, игравшей далеко не последнюю роль в обеспечении работы «Дороги жизни». В ходе операции немецкая армия потеряла около 40000 человек, полностью была уничтожена 18-ая моторизированная дивизия. Приблизительными были потери и советской армии. Вторая Тихвинская операция продемонстрировал защитникам Ленинграда, что вермахт вполне побеждаем, и вызвало психологический подъём в осаждённом городе. Но успех тихвинской операции можно считать незавершённым, потому не удалось совершить планомерного окружения войск немцев и нанести им больший урон. Так же, несмотря на значительный ущерб, немецкое командование сравнительно организованно сумело отвести войска на восточный берег Волхова, где воссоздало оборону по берегу реки, укрепив тем самым кольцо осады. Так же к началу 1942-ого года город продолжал оставаться в блокаде, а указание ВКГ по её прорыву не были выполнены.

Успехи на Волховском фронте требовали своего логического продолжения. На фоне одержанной победы под Москвой и начатого многообещающего наступления по всей центральной линии фронта, военное руководство страны не забывало и про Ленинград, в котором на тот момент разгорелась настоящая гуманитарная катастрофа. И уже 12 декабря 1941 года на заседании Ставки был озвучен план маршала Б. М. Шапошникова широкомасштабных действий Красной Армии к юго-востоку от Ленинграда. Стиль, на котором строился план, был во многом похож на советскую довоенную доктрину, основанный на глобальных целях и обещавший в случае удачного проведения не только снятие блокады, но и полный разгром немецкой группировки с последующим освобождением Новгорода. Очень ёмко с намёком на последующие перспективы ВГК сформировал цель нового наступления: «гнать немецкие войска на запад без остановки, заставить их израсходовать резервы ещё до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев их не будет, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году».

Наступление началось 7 января фактически всеми линиями фронта по 150-километровой его полосе и сразу же обернулось жёстким провалом во всех местах: в одной только 2-ой армии за полчаса боя было потеряно 3000 бойцов. После Вмешательства Сталина, начало операции было отложено до подхода артиллерии. Новое наступление началось 13 января, причём наибольшего успеха удалось достичь 2-ой танковой армии, которая вклинилась глубоко в фронт противника. И по мере ее продвижения на восток создавалась всё большая угроза её окружение, что, собственно и произошло ко второй половине февраля 42-ого. В попытках прорыва и выхода из котла, и так же в результате критического положения трёх других армий Волховского фронта советские войска несли огромные потери. 54 армия Ленинградского фронта, прорывавшейся со стороны Ленинграда, так же не удалось достичь определённого успеха. А к середине апреля она вообще перешла в оборону. Таким образом, не было выполнено даже минимума поставленных перед Любаньской операцией задач. Потери составили катастрофические цифры: одних только погибших по разным данным было от 95000 до 158000. Всего же потери составили 308000 человек. Таким образом, за время операции не погиб, не попал в плен или не был ранен только один из двадцати человек. В контексте блокады Любаньское наступление сыграло немаловажную роль: огромные немецкие силы и ресурсы были отвлечены от города. Балы сорвано выполнение цели, поставленной Гитлером вермахту на весну 1942 года: объединение с финскими войсками и замыкании сухопутного кольца осады.

Причины провала операции опять же сводятся к особенностям и недостаткам, характеризующим советский стиль ведения войны. Снова же можно наблюдать численный перевес у Красной Армии, но подавляющую огневую мощь у вермахта. Отсутствовала точная информация о расположении и обороне противника, а нескоординированные действия армий привели к образованию котла, в которой была уничтожена 2-ая армия. Несмотря на предварительную подготовку, ощущался так же недостаток боеприпасов: экономика страны оказалась не готова к запросам фронта, резко выросших зимой-весной 1942 года. Так же провалу Любаньской операции сопутствовал ряд субъективных причин, в частности наблюдатели Ставки Мехлис, Ворошилов и Маленков, приставленные к Волховскому фронту и оказывавшие непосредственное давление на его командира К. А. Мерецкова.

Оставаясь уже целый год проблемным местом на фронте, Ленинград нуждался в прорыве блокады в ближайшие сроки: данные о повальной смертности осенью-зимой-весной беспокоили ВГК. Однако стремительное наступление вермахта на Сталинград и на Северном Кавказе грозили вывести советскую военную машину из строя. Поэтому всё внимание ставки теперь было переключено на южную часть фронта. Поэтому очередная попытка прорыва блокады ложиться на плечи на изнурённый Волховский фронт. Разрабатывается новый план, учитывающий ошибки предыдущих, наступление со стороны Ленинграда и Путилова в самом узком месте кольца осады. Запланированное начало операции совпало с новыми планами Гитлера на счёт города: финские войска не будут соединяться с немецкими, пока вопрос о Ленинграде не будет окончательно решён. Исходя из этого ультиматума, озвученного Маннергеймом, фюрер возвращается к замыслу своего фельдмаршала сначала захватить город, а потом сравнять его с землёй. Операция, которая должна была решить вопрос с Петербургом, получает название «Северное сеяние». И никто не знает, чем бы она обернулась, если бы её реализацию не сорвало советское наступление. Данная операция получила название 3-я Синявинская операция и началась она 19 августа 1942. По начала сентября ударным частям Волховского фронта удалось продвинуться на 14 км, однако немецкое руководство, понимая, что их операция находится на грани срыва, быстро организовали оборону, задействовав дивизии, предназначенные для наступления на Ленинград. Вскоре советские армии попали в окружение из которых они успели выйти 29–30 сентября и занять оборону на старых рубежах. Эта операция обошлась Волховскому фронту в 113000 человек, 40 тысяч из которых оказались погибшими.

3-ая Синявинская операция отличается от предыдущих новым подходом к тактике и максимальным использование опыта прошлых неудач. Предварительное проведение ложных операций и наступление в нескольких местах дало Красной Армии эффект внезапности, однако организованная оборона из дивизий, предназначенных для штурма Ленинграда и превосходство в моторизированной технике сделали своё дело. Стратегическое же значение 3-ей Синявинской операции несло в себе далеко идущие последствия. Во-первых, была сорвана операция «Северное сеяние», во-вторых, под Ленинград в августе-сентябре 1942 года были скованны значительные силы вермахта, которые должны были использоваться на юге СССР.

К январю 1943 обстановка в Ленинграде продолжала оставаться стабильно критической: несмотря на то, что существенно по сравнению с первой зимой снизилась смертность (с января до сентября со 130000 до 7000). Учитывая тяжёлое положение, командование Ленинградского фронта разрабатывает операцию «Искра», подразумевавшей прорыв блокады в районе Шлиссельбурга. Силами Ленинградского и Волховского фронтов. Операция началась 12 января, и в результате быстрого развития успеха 18 января произошёл разрыв кольца осады. Эта дата в наше время называется «Днём прорыва блокады». Но после пробития 91-километрового коридора в блокаде успехи красной армии в феврале прекратились.

Не вся сомнения, операция «Искра», несмотря на свой полный успех, всё же достигла главной цели битвы за Ленинград: прорыв блокады. Была окончательно снята даже теоретическая возможность штурма Ленинграда немецкими войсками — инициатива на Северо-Западном направлении окончательно перешла к советским войскам. В этой обстановке Ставка ВГК посчитало возможным не только развить достигнутый успех, восстановить контроль над Кировской железной дорогой, но и провести ещё более крупномасштабную операцию — полностью снять блокаду Ленинграда и освободить всю Ленинградскую область. Однако советским войскам под Ленинградом не удалось развить наступление, разгромить немецкую группировку, обеспечить прочную железнодорожную связь города со страной, а также отбросить противника на расстояние, исключающее артиллерийские обстрелы. Полностью освободить Ленинград от вражеской блокады удалось лишь в январе 1944 года в ходе Ленинградско-Новгородской операции.

Подводя итоге вышеописанных операций, связанных одним контекстом Ленинградской битвы, можно сделать несколько ключевых выводов о их взаимосвязи с Ленинградом. Во-первых, тактические неудачи главного и среднего командования, приводившие к провалу операций, слабое взаимодействие нескольких родов войск, отсутствие корректных сведений о противниках и непродуманные контрнаступления приводили лишь к большим потерям в Красной Армии и её отступлению. Это позволило немцам достаточно быстро и с минимальными потерями продвинуться к Ленинграду. Во-вторых, несмотря на то, что угроза захвата города появилась уже в августе и это отчётливо понимала ВГК, внимание с Ленинградского фронта отвлекали то битва и контрнаступление под Москвой, битва за Сталинград и Северный Кавказ. Это превращало любую попытку прорыва блокады в локальную операцию второстепенного значения, которая проводилось силам Волховского и Ленинградских фронтов. В-третьих, в попытках снятия кольца осады использовались одни и те же силы, которые были истощены до предела предыдущими провальными операциями. Бойцы Ленинградского фронта сильно отличались среди других группировок Красной Армии: полуголодные, с минимальным количеством боеприпасов и без кадрового пополнения с большой земли, им пришлось полтора года сдерживать оборону прекрасно вооружённого и снабжаемого без перерыва вермахта. Не лучшая обстановка была и на Волховском фронте: части были расквартированы в болотах, во время атак и котлов чувствовался значительный дефицит боеприпасов и провианта. Однако Ставкой не были учтены все эти обстоятельства, и при планировании Синявинских и Любаньской операций на эти два фронта делался основной упор, результатом которых стала катастрофа в миллион жизней. В-четвертых, Ленинградский фронт стал ареной демонстрации самоотверженности и героизма советских солдат и вынудил немцев начать сомневаться в верности своих идеалов, ради которых они пришли с войной на чужую землю: «Как такие высшие качества как безмятежность перед смертью могли быть присущи низшим расам?» Но тут стоит учесть то психологическое состояние, в котором находились бойцы блокадного Ленинграда: безысходность и чувство ответственности за свою Отчизну. В-пятых, битва за Ленинград, в контексте всей войны имело важное стратегическое значение: ГА «Север» так и не удалось объединиться с финскими войсками, создать плацдарм для наступления на Москву. А 3-ая Синявинская операция сковывала значительные части вермахта во время битвы за Сталинград и Северный Кавказ. С одной стороны, поражение Красной Армии в Ленинградской оборонительной операции стало причиной, допустившей блокаду, но её же победы сняли осады и не дали городу погибнуть голодной смертью.

Но как уже было сказано выше, главная трагедия Ленинграда произошла не на фронте, а на его улицах. Условия, созданные изоляцией города от всей страны, привели к повальному голоду, который начался уже с конца октября 1941 года и который к январю-марту вместе с подключившимся к нему холодом уносил сотню тысяч жизней ежемесячно. Слабым местом Ленинграда, как и любого крупного города, является его снабжение «с колёс». Перерез главных путей снабжения означал для города смерть. Поэтому возникает логический вопрос: какие меры были приняты руководством города для решения топливно-продовольственного вопроса, когда в августе под Ленинградом начала складываться катастрофическая ситуация? Ещё в августе, когда Сталин забрасывал телеграммами Смольный, пытаясь узнать обстановку на Северо-Западной направлении, им в Ленинград была отправлена специальная комиссия ГКО в составе Молотова, Маленкова и Косыгины, которые были поражены растерянностью командования обороной города. Группа инспекторов на месте утверждает план эвакуации и решения о создании полуторамесячных запасов продовольствия. Это действие сыграет решающую роль в выживании ленинградцев в первые месяцы блокады города. Но с приближением военных действий непосредственно к стенам Ленинграда создались особенно большие трудности в снабжении населения и войск продовольствием. Расход продуктов из запасов города намного возрос из-за постоянно прибывающих в город отступающих частей и беженцев с оккупированных территорий. Последних к сентябрю насчитывалось более трёхсот тысяч человек, и им приходилось жить в вагонах, загнанных в тупики в ожидании прорыва блокады. Так же в сентябре прекратилось снабжение Балтийского флота, и моряки перешли на обеспечение с общегородских запасов.

С наступлением полной блокады единственный путь снабжения, оставшийся свободным, стало Ладожское озеро. Но моментально принять на себя такой большой трафик груза, эта дорога не могла, поскольку берег не был оборудован пристанями, подъездными путями, не хватало грузового флота, кроме того ладожское озеро находилось под огнём немецкой авиации. Нужны были быстрые и решительные действия по сохранности и экономному расходованию оставшихся продуктов, выявлению дополнительных источников питания. Однако под влиянием нахлынувшей угрозы вторжения немцев решение этих вопросов на какое-то время было отодвинуто. Зерно, мука, сахар непредусмотрительно хранились в двух — трех местах, и за эту оплошность пришлось поплатиться налётом на Бадаевские склады, где сгорели многодневные запасы. Хозяйственны организации, не имея указаний от своих центров в Москве, продолжали расходовать продукты по обычно установленному порядку. Несмотря на то, что карточки были введены уже 17 июля, норма отпуска еды была высокой, и никакой нехватки не могло возникнуть. Так же свободная продажа хлеба продолжалась вплоть до 1 сентября. Снижение норм выдачи продуктов впервые произошло лишь 15 сентября. Таким образом, несмотря на проводимые властью Ленинграда мероприятия, в июле-сентябре не было выработано чёткой системы хранение и снабжение горожан продовольствием, несмотря на то, что их запас был ограничен, а ситуация на фронте ухудшалась с каждым днём. За не вовремя решённые задачи и допущенные просчёты властей города, мирному населению пришлось заплатить высокую цену. Массовый голод начался с конца октября-начала ноября, резко выросла смертность: в октябре смертность составила 7350 человек, пятая часть которых составляли годовалые дети, в ноябре она достигла 11085, в декабре 52881, а в ноябре перевалила отметку за 120000. Зима 41/42 года выдалась ранней холодной. Дефицит топлива и, как следствие, низкие температуры в домах только усугубили положение ленинградцев. Так же за осень и декабрь была критически снижена норма выдачи хлеба: с 13 ноября иждивенцы, служащие и дети получали по 150 грамм, а с 20 ноября по 25 декабря известные всем ныне «125 грамм блокадного хлеба». Назвать данный продукт хлебобулочным изделиям было невозможно ни по каким нормам: по данным американского историка Д. Гланца практически несъедобные примеси, добавлявшиеся вместо муки, составляли до 50 % массы хлеба. Естественно, что массовый голод и нужда отрицательно сказывались на психологическом состоянии населения. В зиму 41/42 года встречались случаи каннибализма и убийств. Последнее выросло с довоенного времени в 5–8 раз (с 0,6 на 10000 человек, до 4,7). Всего за ноябрь 1941 — декабрь 1942 гг. за убийство с целью людоедства, каннибализм и продажу человеческого мяса было арестовано 2057 человек. Причём каннибалами, по данным НКВД, становились чаще жители пригородов, недавно приехавшие в Ленинград, не имевшие определённого места работы и образования.

Важную роль в облегчении судьбы Ленинграда сыграла так называемая «Дорога жизни», проложенная по Ладожскому озеру. Эта транспортная магистраль была единственным средством связи осаждённого города со всей другой страной. Снабжение летом велось с помощью флота и авиации, а зимой баржи и сухогрузы замещались грузовыми автомобилями. За время действия ледовой дороги с ноября 1941 года по апрель 1942 года из блокированного города было эвакуировано более 550 тыс. человек и доставлено в Ленинград 361 тыс. т грузов, из них 262 тыс. т составило продовольствие. Рост перевозок привёл к увеличению норм выдачи хлеба: 11 февраля 1942 иждивенцы получали уже 300 грамм хлеба, служащие 400, а рабочие по 500. Но смертность в блокадном Ленинграде пошла на спад только летом 1942 года.

В целях улучшения продовольственной ситуации, 17 марта 1942 года правительство Ленинграда пошло на создание подсобных хозяйств. Поддерживалось развитие огородничества, как в самом городе, так и в пригородах. Помимо собственно индивидуального огородничества, были созданы и подсобные хозяйства на предприятиях. Власти обеспечивали горожан рассадой и инвентарём. Всего весной 1942 года было создано 633 подсобных хозяйства и 1468 объединений огородников, общий валовой сбор от совхозов, индивидуального огородничества и подсобных хозяйств за 1942 год составил 77 тыс. тонн. В связи с улучшением продовольственной ситуации и снижением смертности, началось восстановление коммунального хозяйства. Ленинград к концу 1942 года не был уже похож на Ленинград зимы 41/42 года: люди больше не падали от голода посреди улиц, существенно снизилась смертность, помимо хлеба стали выдаваться овощи и мясо. Зима 42/43 года прошла намного легче, чем прошлогодняя и ознаменовалось прорывом блокады 18 января 1943 года.

Нельзя так же забывать и о значительной роли эвакуации, которую она сыграла в облегчении положения осаждённого города. Люди, покидавшие Ленинград, спасались не только сами, но и помогали оставшимся пережить лишения блокады: уменьшение количества человек позволяло перераспределить оставшиеся продовольствие и увеличить нормы выдачи хлеба. Вообще эвакуация из города проводилась в три волны. Первая началась еще до начала блокады и проходила в июле-августе, однако она не получила большой популярности среди населения. Некоторые представители местных органов власти гордились этим, рассматривая отказ граждан от эвакуации, как патриотическое чувство, и тем самым невольно поощряли людей к невыезду. Нередко можно было слышать: «Наше население готово работать на передовых позициях, но не уезжать из Ленинграда». Таким образом, за июль — август в глубь страны было эвакуировано не более 400 тысяч человек, тогда как необходимо было бы вывезти в два — три раза больше. Однако последующие две волны эвакуации прошли гораздо успешнее: уже из осаждённого города было вывезено 1063000 человек.

Вне всякого сомнения, ленинградская трагедия стоит в одном ряду с не менее ужасными катастрофами Второй Мировой войны, такими как Освенцим, Дахау и Бухенвальд. И определенная часть ее вины лежит на руководстве города: своевременно проведённая эвакуация населения и решение продовольственного вопроса позволили бы минимизировать огромные человеческие жертвы зимы-весны 1941–1942 года, до того, как могло бы быть налажено регулярное снабжение по «Дороге жизни». Однако меры, принятые в начале 1942 года по возобновлению эвакуации и плановым поставкам продовольствия, боеприпасов и топлива городу спасли жизнь нескольким миллионам людей и позволили защитникам Ленинграда отстоять его у немцев.

Как отмечает американский философ Майкл Уолцер, «в осаде Ленинграда погибло больше мирных жителей, чем в аду Гамбурга, Дрездена, Токио, Хиросимы и Нагасаки вместе взятых». Блокада Ленинграда является не просто страницей в истории СССР или Второй Мировой войны, это живой памятник и свидетель, знающие к чему приводит человеконенавистничество, поставленное в основание какой-либо идеи. В наше непростое и более противоречивое столетие тема террора и идеологической агрессии продолжает оставаться актуальной. В этом контексте тема блокады Ленинграда может получить новое дыхание и интерес со стороны молодого поколения исследователей. В начале статьи был поставлен основополагающий вопрос, ставший базисом наших исследований и рассуждений: «Как?». И теперь после короткого, но многогранного исследования мы можем дать ответ на этот вопрос, который откроет нам причины Ленинградской трагедии. Идеологический фанатизм Адольфа Гитлера и вера в его взгляды армейской и партийной элиты привели вермахт под Ленинград. По его замыслу город должен был стать одним из составляющих политики национал-социализма по уничтожению других наций и враждебных идеологий. Но у советских командиров был шанс сдержать противника еще далеко на подступах к Ленинграду, однако тактические просчёты, слабая связь фронта и штаба, нескоординированное взаимодействие различных родов войск, неумение управлять огромными танковыми и авиационными подразделениями, неотлаженное снабжение и неграмотно выстроенная оборона позволили немцам за два месяца окружить город. Так же существует ряд системных ошибок, сделавших Ленинградскую катастрофу неизбежной. В частности, это запутанная бюрократическая система, тормозившая снабжение армии. Так же это черта, свойственная для коммунистической вертикали власти «выслуживаться перед начальством». Прекрасным примером является Любаньская операция и контрудар под Старой Руссой, спланированными на скорую руку по утрированным моделям, с завышенными целями и без понимания реальных сил противника. Так же свою роль в Ленинградской трагедии сыграла и ставка ВКГ и ее наблюдатели, искавших идеологические моменты даже в военных операциях и выполнявших порой функцию комиссаров, а не советников и координаторов. В авторитарном режиме очень важное значение играет так же культура руководства: связи начальства с подчинёнными. Она даёт однозначную характеристику всей управленческой системе и определяет эффективность её работы. В Советской системе очень важными рычагами были авторитет, формальность и страх. Порой мы не можем найти виновных в принятии тех или иных решений, потому что подписи на известных нам документах означают волю вышестоящего начальства, которое не хотело пачкать свои руки. Причём армия и партия в этом плане никак не отличались между собой. Недостаток управленческой системы хорошо виден в руководстве Ленинграда, которое в июле-сентябре не смогло эффективно решить проблему с запасом продовольствия и топлива и эвакуацией населения. За 70 лет после окончания войны было написано и сказано много слов о памяти подвига наших дедов и прадедов, о мирном небе и прочем. Однако, какая польза может быть, если ошибки, допущенные предыдущими поколениями повторяются и в наши дни? Помимо того, чтобы помнить о подвиге и героизме, мы призываем молодые поколения задуматься о том, что для человечества значит блокада Ленинграда и вся Вторая Мировая война? Задуматься и уяснить для себя простую истину: страх и осознанное насилие не способно привести общество к светлому будущему, какой бы нации оно не принадлежало.

Литература:

1. Кислицын Н. Г. Ленинград не сдаётся. — М.: Прогресс, 1995. — С. 129–130. — 352 с. — 10 000 экз. — ISBN 5–01–004557–5.
2. Walzer Michael. Just and Unjust Wars. — 1977. — P. 160. — ISBN 978–0465037070.
3. Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов: [сборник] / под ред. Н. Л. Волковского. — М.: АСТ; СПб.: Полигон, 2004. — 766 [1] с., [16] л. ил., портр.; 21 см. — (Военно-историческая библиотека). — ISBN 5–17–023997–1 (АСТ). — ISBN 5–89173–262–9 (Полигон), с. 693
4. Постановление ГКО № 375сс от 2.08.41
5. "... schlechthin unwürdig» // zeit. online. URL: http://www.zeit.de/1997/14/_schlechthin_unwuerdig (дата обращения: 29.11.2016).
6. Gerd R. Ueberschär, Winfried Vogel: Dienen und Verdienen. Hitlers Geschenke an seine Eliten. Frankfurt 1999
7. Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов. — М: АСТ, 2005. — С. 663. — 766 сн
8. «Разрыв ткани жизни»... первые дни блокады Ленинграда // Тасс. URL: http://tass.ru/spec/leningrad (дата обращения: 16.11.2016).
9. Эвакуация населения Ленинграда в 1941–1942 гг. // Блокада Ленинграда. Эвакуация. URL: http://evacuation.spbarchives.ru/article (дата обращения: 18.11.2016).
10. Синявская наступательная операция 1942 года // О Великой Отечественной и не только... URL: http://voynablog.ru/2014/09/10/sinyavinskaya-nastupatelnaya-operaciya-1942-goda/ (дата обращения: 27.11.2016).
11. Всесоюзная перепись населения 1939 года. Национальный состав населения по регионам РСФСР. Ленинград
12. Директива № 21 План «Барбаросса»
13. Директива № 41 от 5 апреля 1942 года
14. ПРОРЫВ БЛОКАДЫ ЛЕНИНГРАДА //: http://encyclopedia.mil.ru/files/VOV/tom3/VOV_Vol3_427–506_Chap8.pdf (дата обращения: 17.11.2016).
15. Невский пятачок // Берг Dок Николай: Всякое разное. URL: http://samlib.ru/n/nikolaj_b_d/neva.shtml (дата обращения: 25.11.2016).
16. Очерки Юрия Лебедева. Невский пятачок // О Павловке с любовью... URL: http://pavlovsk-spb.ru/primirenie-nad-voynoi/nevskiy_pyatachok-2.html (дата обращения: 25.11.2016).
17. Историческая справка // Блокада Ленинграда. Эвакуация. URL: http://evacuation.spbarchives.ru/history (дата обращения: 18.11.2016).
18. Блокада 1941–44 // Санкт-Петербург. Энциклопедия. URL: http://encspb.ru/object/2804035086 (дата обращения: 17.11.2016).
19. Что помешало Гитлеру взять Ленинград // Русская семерка. URL: http://russian7.ru/post/chto-pomeshalo-gitleru-vzyat-leningrad/ (дата обращения: 29.11.2016).