В. И. Ленин об объективности истины

В.И.Ленин об объективности истины

Идрисов Рафис Хайдарович, магистрант;

Куштыев Владислав Динарович, магистрант;

Нигматзянов Алмас Салаватович, магистрант

Башкирский государственный аграрный университет (г. Уфа)

Важнейшие аспекты объективно-истинного знания в их ленинской трактовке можно представить следующим образом. Исходный пункт гносеологии марксизма — это признание объективной реальности, существующей независимо от человеческого сознания и отображаемого им. Знание, адекватно отображающее объективную реальность, есть объективная истина, поскольку в этом знании есть такое содержание, которое не зависит от субъекта. «Быть материалистом, — пишет В. И. Ленин, — значит признавать объективную истину, открываемую нам органами чувств. Признавать объективную, т. е. не зависящую от человека и от человечества истину, значит так или иначе признавать абсолютную истину» [1, с. 134–135]. С материалистической точки зрения объективность истины производна от объективности внешнего мира. Своеобразие истины в ее предметном измерении зависит от способа бытия объекта отражения и от способа освоения объекта [2; 3]. Человек не может познавать мир иначе как через движение идей, переход от незнания к знанию, от менее полного знания предметов окружающего мира к более полному знанию [4]. Идя по пути субъективизма, позитивисты и сторонники прагматизма это положение подменяют другим: человек не может познавать мир, не зависимый от движения идей. Критикуя релятивизм махистов, Ленин показал, что отрицание объективной реальности мира неминуемо ведет к отрицанию объективной истины [5; 6].

Знание, адекватно отображающее объективную реальность, есть объективная истина, поскольку конкретно-историческая форма этого знания обусловлена наличным уровнем и потребностями развития практики как материального, предметно-чувственного взаимодействия субъекта и объекта, адекватность этого знания объективному миру установлена объективным критерием практики, «Материалистическая диалектика Маркса и Энгельса ˂...˃ признает относительность всех наших знаний не в смысле отрицания объективной истины, а в смысле исторической условности пределов приближения наших знаний к этой истине» [1, с. 139]. С материалистической точки зрения познание производно от практики, объективность истины производна от объективности практики. Объективно-истинное знание детерминировано практикой и потому является практической истиной с определенной сферой применимости, практически-адекватным отражением сущности, свойств и отношений предметов окружающего мира.

Будучи субъективным отражением объективного мира, знание включает акт оценки, момент отлета от действительности, по своей глубине и адекватности зависит от познавательной способности субъекта, от его социально-мировоззренческой позиции. Как указывает Ленин, «материализм включает в себя, так сказать, партийность, обязывая при всякой оценке события прямо, и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы» [1, с. 419]. Объективист, который ставит своей целью лишь констатацию фактов, всегда рискует сбиться на точку зрения апологета этих фактов. Материалист же не ограничивается указанием на необходимость процесса, а выясняет какой именно класс определяет эту необходимость. Таким образом, материалист «последовательнее объективиста и глубже, полнее проводит свой объективизм» [1, с. 418].

Человек познает действительность, чтобы преобразовать ее. Знание несет в себе прогрессивное содержание, ибо оно служит объективному ходу истории, расширяет свободу исторического действия людей, их господство над природой и над самими собой. «Господство над природой, проявляющее себя в практике человечества, есть результат объективно-верного отражения в голове человека явлений и процессов природы, есть доказательство того, что это отражение есть объективная, абсолютная, вечная истина» [1, с. 198]. С материалистической точки зрения свобода производна от необходимости, объективность истины производна от объективной необходимости исторического прогресса. Объективно-истинное знание детерминировано исторической необходимостью материального и духовного освобождения человека и потому является социально-значимой истиной [7; 8]. Своеобразие конкретной истины в ее оценочном измерении проявляется в масштабности и эвристической перспективности знания, где с «правом объекта» сливается «право субъекта» (К. Маркс), т. е. потребности и интересы индивида, социальной группы, общества. Иначе говоря, масштабность и эвристическая перспективность истины зависят от уровня отражения объективной ценностной предметности [9]. В этом плане показательно выделение фундаментальных или частных истин в ряду результатов науки, вечных книг в ряду литературных произведений, основных общечеловеческих моральных норм в ряду норм поведения и т. д. Человек не может познавать мир независимо от его оценки. Идя по пути субъективизма, идеалисты и ревизионисты это положение подменяют другим: человек не может познавать мир, независимый от оценки. Критикуя богдановское определение истины как только идеологической формы, Ленин показал, что оценочный аспект объективной истины органически связан с ее предметным и практическим аспектами. Игнорирование этой связи ведет к отрицанию объективной истины, к гносеологическому плюрализму [10; 11; 12]. Настаивая на том, что истина — это произвольное творение субъекта, и утверждая множественность истин, плюралисты постоянно ссылаются на факт существования эквивалентных теоретических описаний, различных идеологий, различных художественных моделей действительности и т. д. Этот факт не противоречит учению об объективной истине и не означает ни равноценности знаний в плане их истинности, ни отсутствия границы между истиной и заблуждением.

Множественность научно-теоретических построений относительно одного и того же объекта исследований при ближайшем рассмотрении оказывается отражением многокачественности самого объекта. За методологическими принципами и теоретическими моделями науки стоят существенные стороны и связи объекта отражения, и цели, которые человек преследует в своей практической деятельности, в конечном счете определяются объектом, его законами, его характером. Многосторонность объекта исследований отнюдь не исключает его целостности, объективной и закономерной связи его различных сторон, и поэтому содержательный синтез разнопредметных представлений объекта не только объективно возможен, но и с прогрессивным развитием науки необходимо реализуется в высших формах систематизации научного знания, в научной картине мира [13; 14]. По отношению к идеологии критерий объективности, выходящий за пределы ее реляционной связи с волей общественной группы, требует соотносить идеологию с объективным характером законов общественно-экономического развития, с объективными требованиями общественного прогресса, с гуманистической перспективой истории. Художественные модели действительности всегда индивидуальны и неповторимы по своему предмету, способу его изображения, авторскому отношению к изображаемому (ракурсы изображения зависят от значения изображаемого). Однако и для произведения искусства художественная правда (истина) соединяет в себе последовательное проведение определенной тенденции с объективностью. Здесь, согласно В. Г. Белинскому, субъективность художника заставляет его проводить через свою душу явления внешнего мира, а через то и в них вдыхать душу живую. Художественная правда означает соответствие логике жизни, ее исторической динамике. Она связана с общим социальным прогрессом человечества. Подводя итог, можно утверждать, что предметный, практический и оценочный аспекты объективно-истинного знания внутренне связаны и субординированы; их следует рассматривать как исходное, центральное и завершающее определения объективной истины. Отрицание системной связи этих определений, согласно В. И. Ленину, ведет к идеализму.

1. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 18. М.: Изд-во политической литературы, 1968. 423 с.
2. Вардикян Р. В., Семенова Э. Р. Проблема объективности научного знания // Вестник научных конференций. 2015. № 3–1 (3). С. 35–36.
3. Rakhmatullin R. Consciousness as a reflection // Nauka i studia. 2016. Т. 3. С. 947–950.
4. Рахматуллин Р. Ю. Проблема объективности исторического знания или как возможен единый учебник истории // European Social Science Journal. 2014. № 8–3 (47). С. 69–73.
5. Рахматуллин Р. Ю. Аналитическая философия науки: общая характеристика // Молодой ученый. 2014. № 16. С. 209–211.
6. Рахматуллин Р. Ю. Позитивизм как первая философия науки // Вестник ВЭГУ. 2014. № 6 (74). С. 150–159.
7. Тагиров С. Ф., Семенова Э. Р. Марксистская философия истории // Вестник научных конференций. 2016. № 1–5 (5). С. 185–186.
8. Семенова Э. Р. Эмпирическое и теоретическое в научном познании // Вестник научных конференций. 2015. № 2–4 (2). С. 135–136.
9. Лукманова Р. Х., Столетов А. И. Об особенностях философского знания // О вечном и преходящем Сборник научных статей. Уфа, 2012. С. 27–36.
10. Rakhmatullin R. Pragmatism: general characteristics // Nauka i studia. 2015. Т. 11. С. 152–197.
11. Рахматуллин Р. Ю. Истина как философская категория // Молодой ученый. 2014. № 13. С. 332–335.
12. Лукманова Р. Х., Столетов А. И. Проблема истины в философии Хайдеггера // Философия и общество. 2008. № 4. С. 166–174.8.
13. Рахматуллин Р. Ю. Научная картина мира как особая форма организации знания // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 12–2 (38). С. 166–168.
14. Камасина Р. Р., Семенова Э. Р. Научная картина мира как высшая форма научного знания // Вестник научных конференций. 2015. № 3–1 (3). С. 68–70.