Постпозитивистская философия науки
Валитов Айдар Жамилевич, магистрант;
Иванов Ефим Владимирович, магистрант
Башкирский государственный аграрный университет (г. Уфа)
Постпозитивизм — это общее название, для обозначения множества философско-методологических концепций, пришедших на смену методологии логического позитивизма и лингвистической философии. В 1950-е годы обнаружилось, что те революционные изменения в философии, объявленные позитивистами, не могли объяснить многие явления, которые происходят в науке [1, с. 25–26; 2]. Классические проблемы, преодоление и снятие которых обещал неопозитивизм, воспроизводились в новой форме в ходе его собственного развития. Само понятие неопозитивизма все больше вытесняется понятием «аналитическая философия» [3]. Начало развития постпозитивизма как мощного течения в современной философии началось в 1960-х годах. Оно было, прежде всего, связано с именами Томаса Куна и Карла Поппера. Его появление было связано с публикацией выходом в свет известной книги К.Поппера «Логика научного открытия» (1959 год), и работы Т.Куна «Структура научных революций» (1963 год) [4].
Согласно представителям постпозитивизма, в научном познании на первое место нужно поставить не опыт, а теорию. Это противоречило одному из главных принципов классического позитивизма и неопозитивизма — принципу верификации [5; 6; 7]. Был подвергнут критике и эмпиризм, место которого в научном познании занял «теоретизм» [8].
К. Поппер, испытавший сильное влияние неопозитивизма, ослабил в дальнейшем принцип верификации до того, что предложил считать научным всякое высказывание, которое допускает возможность своего опровержения. Например, суждение «Все обезьяны болеют СПИДом» можно опровергнуть, исследовав даже одну здоровую обезьяну. Значит, это суждение научное, правда, ложное. Суждение же «Бог сотворил мир за шесть дней» не является научным, т. к. мы не знаем способа его опровержения. Идея верификации в таком ее варианте получила название «фальсификация».
Кун известен тем, что заменяет кумуляционизм в науке концепцией научных революций: по его мнению, «нормальная наука» со временем переходит в стадию революции, которая заменяет главные ее парадигмы. Это привело к тому, что принцип объективности научного знания был объявлен ложным: научное знание принципиально не может быть объективным. Это объясняется тем, что ученые руководствуются разными парадигмами и их исследования строятся в соответствии этим парадигмам [9; 10; 11; 12]. Похожая концепция развивается и И. Лакатосом в его концепции научно-исследовательских программ.
Характеризуя постпозитивизм можно указать на следующие его черты:
1) отход от опоры на символическую логику, характерный для неопозитивизма, и обращение к истории науки;
2) существенное изменение направленности исследований. Если в неопозитивизме важным было выявление структуры научного знания, то постпозитивизм обращает внимание вопросы развития научного знания;
3) отказ от эмпиризма и принципа верификации, замена принципа верификации принципом фальсификации;
4) отход от принципа демаркации научного и вненаучного знания. Постпозитивизм смягчает проблему разграничения научного и ненаучного знания, убрав жесткие границы между наукой и не наукой;
5) отказ от кумулятивизма в развитии научного знания. Среди важнейших проблем, рассматриваемых постпозитивизмом, можно отметить:
6) выдвигается концепция не соизмеримости научных теорий (Кун и Фейерабенд). Каждая теория рассматривается как правильная, но построенная на других принципах;
Как и все представители позитивистской философии, сторонники постпозитивизма считали, что сущность науки составляет эмпирическое изучение действительности, заканчивающееся созданием точных математических моделей познаваемых объектов. Именно поэтому постпозитивизм вполне правомерно рассматривать как продолжение позитивизма и даже как особое направление логического эмпиризма, несмотря на все попытки постпозитивистов отмежеваться от этого.
Также для представителей постпозитивизма характерна традиция на основе теоретико-познавательных концепций строить этические, социально-политические и поведенческие теории.
Постпозитивисты так же считают не нужным исследовать, соответствуют ли знания теоретического характера опыту. Опыт вовсе не выражает реальность саму по себе и не является абсолютно надежным фундаментом знания. Опытные высказывания дедуктивно выводятся из теории, поэтому согласование теории и опыта есть простое согласование теоретических посылок со своими следствиями, а вовсе не согласование с внешним миром. Внешний мир не дан нам непосредственно, поэтому с ним сопоставлять знания нельзя. Отсюда процедуры оценки теоретического знания, по мнению постпозитивистов, не являются оценкой его истинности.
Характерной особенностью постпозитивизма, таким образом, является, с одной стороны, беспредпосылочная гносеология, то есть отсутствие онтологических представлений о природе познаваемой реальности. С другой стороны, такая позиция ведет к абстрактному гносеологизму, то есть к замыканию анализа эпистемологических проблем рамками самого знания. Но при помощи имманентного анализа самого знания, как свидетельствует опыт всей истории философии, невозможно обосновать объективность получаемых знаний.
Общим для всех представителей постпозитивизма является недостаточное понимание комплексности проблем получения и обоснования нового знания, что приводит к абсолютизации одного из срезов исследования научного познания, в результате чего Постпозитивистская концепция и распадается на анархический социологизм П. Фейерабенда, социальный психологизм сторонников концепции Т. Куна, психологизм Ст. Тулмина и М. Полани, логико-методологический динамизм И. Лакатоса и его последователей.
В целом же для постпозитивизма характерно следование кантовской традиции в понимании мира, согласно которой видение объективной реальности определяется той категориальной сеткой, которая имеется в нашем сознании. В постпозитивизме эта идея приобретает следующий вид: мир нам дан в виде информации. Определенные совокупности информации образуют факты. Нам кажется, что из этих фактов и состоит то или иное событие. Но почему же одни люди понимают какое-то событие как одно множество фактов, а другие склонны включать в него некоторые другие факты, т. е. понимают его как другое множество фактов? Оказывается, все зависит от того, какими мировоззренческими теориями вооружены люди. Именно эти теории решают, что существенно, а что несущественно в мире. Именно они заставляют нас обращать внимание на одни факты и игнорировать другие. Или принимать их за фон, пространство существования основных фактов. Поэтому люди, вооруженные разными мировоззренческими теориями, видят мир по-разному и не могут найти общего языка. Если для одного мир есть одна совокупность фактов, то для другого он есть иное их множество. По этой причине абсолютно объективное знание о мире, удовлетворяющее всех, принципиально невозможно. Принцип развития научного знания здесь заменяется принципом замены одной теории другой [13]. Таким образом в главном постпозитивизм мало отличается от аналитической философии.
Литература:
- Канке В. А. Основные философские направления и концепции наук. Итоги ХХ столетия. М.: Логос, 2000. 320 с.
- Rakhmatullin R. Postmodernism in Philosophy // Nauka i studia. 2015. Т. 10. С. 313–316.
- Рахматуллин Р. Ю. Аналитическая философия науки: общая характеристика // Молодой ученый. 2014. № 16. С. 209–211.
- Рахматуллин Р. Ю. Проблема объективности исторического знания в контексте эпистемологии Т. Куна // Перспективы развития науки и образования: Сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции: в 13 частях. 2015. С. 130–131.
- Rakhmatullin R. Сlassical positivism: general characteristics // Nauka i studia. 2015. Т. 9. С. 233–235.
- Ширяев В. Б., Рахматуллин Р. Ю. Позитивистская линия в философии // Вестник научных конференций. 2015. № 4–5 (4). С. 113–115.
- Рахматуллин Р. Ю. Позитивизм как первая философия науки // Вестник ВЭГУ. 2014. № 6 (74). С. 150–159.
- Семенова Э. Р. Эмпирическое и теоретическое в научном познании // Вестник научных конференций. 2015. № 2–4 (2). С. 135–136.
- Рахматуллин Р. Ю. Проблема объективности исторического знания или как возможен единый учебник истории // European Social Science Journal. 2014. № 8–3 (47). С. 69–73.
- Рахматуллин Р. Ю. Историческое знание в контексте философии науки // Вестник ВЭГУ. 2015. № 3 (77). С. 129–137.
- Рахматуллин Р. Ю. Проблема объективности философского знания // Научный альманах. 2016. № 1–3 (15). С. 257–259.
- Чебаков В. Ф., Рахматуллин Р. Ю. Проблема объективности научного знания // Вестник научных конференций. 2016. № 1–5 (5). С. 202–203.
- Семенова Э. Р. Принцип развития в эпистемологии // Молодой ученый. 2016. № 2 (106). С. 985–987.
