Эволюция производственных коллективов в России и ее особенности (на примере промышленных предприятий) (часть 1)

В статье рассматриваются актуальные проблемы производственных коллективов и их основные особенности. Рассмотрены изменения базовых характеристик трудовых коллективов промышленных предприятий под влиянием экономических, политических, социальных факторов в течение более чем 100 лет.

Ключевые слова: производственные коллективы, промышленные предприятия, эволюция, характеристики трудовых коллективов

Эволюция производственных коллективов связана с социально-экономическим развитием общества, совершенствованием форм организации труда, повышением уровня развития производственных сил. На характер трудовых коллективов влияют также такие факторы как политический уклад, система ценностей в обществе, традиции и др.

Анализ истории развития производственных коллективов позволит выявить основные факторы, обуславливающие их трансформацию, определить их повторяющиеся характеристики, а также дать прогноз развития коллективов в перспективе.

Опубликованные исследования базовых характеристик трудовых коллективов охватывают либо определенные периоды, либо касаются отдельных факторов, обуславливающих их трансформацию.

Таким образом комплексный анализ особенностей изменений характеристик трудовых коллективов в течение длительного периода является актуальным.

В данной работе ставятся следующие задачи: определить факторы, влиявшие на базовые характеристики производственных коллективов в течение более 100 лет; рассмотреть, как менялись особенности коллективов под их влиянием; выявить закономерности в формировании их характеристик; сделать прогноз развития трудовых коллективов на будущий период.

– 1880–1917 гг. — производственные коллективы Российской Империи;

– 1917–1990 гг. — производственные коллективы СССР;

– 1990–2016 гг. — производственные коллективы промышленных предприятий Российской Федерации.

При рассмотрении базовых характеристик производственных коллективов промышленных предприятий анализируются следующие их особенности: возрастные, профессионально-квалификационные, степень устойчивости, отношение к труду и др.

Производственные коллективы промышленных предприятий Российской Империи (1880–1917гг.)

Формирование рабочего класса в России в конце XIX в. — начале XX в., объединение трудящихся в производственные коллективы, изменение состава и облика последних было обусловлено ускоренным развитием промышленности в стране в этот период. Среднегодовые темпы увеличения промышленного производства превышали аналогичные показатели стран Запада (где такие процессы происходили в XVIII в.). Так, в 1881--1913 гг. темп увеличения производства в промышленном секторе России составил 5,7 % (для сравнения: во Франции — 3 %, в Великобритании — 1,9, во всем мире — 4,1 %) [1, с. 284]. В 1894–1914 гг. аналогичный показатель в России увеличился в 2,5 раза (с 6,3 до 14,1 млрд золотых руб.), национальный доход вырос в 1,6 раза (с 9,4 до 16,4 млрд золотых рублей) [2, с. 5]. Производительность труда в 1883--1887 гг. и в 1903--1913 гг. ежегодно увеличивалась на 1,8 % [3, с. 26]. Иностранный капитал, вложенный в российскую экономику, в 1890 г. составил 1/3 капитала российских компаний в 1900 г. — показатель увеличился до ½. В 1916–1917 гг. его сумма достигла 2,2 млрд руб. [1 с. 284]. Одним из ключевых факторов притока иностранного капитала стала «железнодорожная горячка» 90-х гг. конца 19 века. В 1892–1903 гг. было построено 20,5 тыс. км железных дорог, ежегодно за этот период, в среднем, строилось около 1,7 тыс. км [4, с. 70].

В этих условиях процесс создания промышленных предприятий был достаточно интенсивным. В последней трети XIX в. количество фабрик и заводов в стране росло высокими темпами, их количество увеличилось с 9944 ед. -- в 1854 г. до 38 401 -- в 1896 г. [1, с. 216]. В 1891--1900 гг. было основано 40 % фабрично-ремесленных предприятий от общего количества, функционировавших на 1900 г. [4, с. 69]. В январе 1910 г. в России функционировали около 150 синдикатов в 50 отраслях промышленности [5, с. 626], в 1913 г. -- 2263 [6, с. 238]. Были основаны крупнейшие российские акционерные общества: «Продамет», «Гвоздь», «Продуголь», «Продвагон» и др.

Интенсивное расширение промышленного производства обусловило значительный приток в этот сектор рабочей силы, ее концентрацию в различных промышленных отраслях, в частности, в легкой и тяжелой (Табл. 1), формирование класса наемных рабочих (пролетариев), рынка труда. Численность рабочих, занятых в отраслях легкой и тяжелой промышленности в 1887–1917 гг. выросла почти в 3 раза. Ядром рабочего класса являлись рабочие, занятые на крупных предприятиях (Табл. 2).

Таблица 1

Динамика численности рабочих влегкой итяжёлой промышленности в 1887–1917гг.

Таблица 2

Динамика численности российских рабочих иуровня их концентрации на промышленных предприятиях различных размеров в 1901--1910гг., чел.*

*приводятся показатели предприятий, которые входили в сферу надзора со стороны Фабричной инспекции (государственного органа за исполнением фабрично-заводского законодательства)

Источник: Данные Фабричной инспекции в промышленности (см. Рубакин, Н. А. Россия в цифрах: Страна. Народ. Сословия. Классы: Опыт стат. характеристики сословно-классового состава населения рус. государства: (На основании офиц. и науч. исслед.) / Н. А. Рубакин. — Санкт-Петербург: Изд-во «Вестн. Знания», 1912. С. 178.)

К 1907 г. на крупных предприятиях, входивших в сферу надзора со стороны Фабричной инспекции (государственного органа за исполнением фабрично-заводского законодательства), с численностью трудового коллектива более 500 человек, работало около половины (50 %) всех промышленных рабочих (Табл. 2). Число рабочих в 1901--1909 гг. на предприятиях с численностью коллективов свыше 500 человек, увеличилось на 18,6 %, с численностью менее 500 человек -- сократилась на 8 %. К 1909 г. удельный вес занятых на промышленных предприятиях с числом трудящихся свыше 500 человек составил 53 % от общей численности рабочих в промышленности. Эти данные демонстрируют тенденцию концентрации рабочей силы на крупных промышленных предприятиях.

Основу формировавшегося рабочего класса составляли рабочие, постоянно трудившиеся на предприятиях, лишенные средств производства, потерявшие связь с землей и собственным хозяйством. Формирование этой категории трудящихся являлось предпосылкой создания производственных коллективов.

Можно сделать вывод, что генезис постоянного рабочего класса — результат реформ, проводимых Российской Империей во второй половине XIX в. — начале XX в., ослабивших связь крестьян с землей. Это, в частности, Крестьянская реформа 1861г., упразднившая крепостное право в России. Как известно, крестьяне получили личную свободу и право распоряжаться своим имуществом. Помещики сохраняли собственность на принадлежащие им земли. Полученные от помещиков наделы крестьяне обязаны были выкупать. До выкупа крестьяне назывались временно обязанными и несли повинности в пользу помещика.

Существенное влияние на формирование рабочего класса оказала начатая в 1906 г. Столыпинская аграрная реформа (или реформа надельного крестьянского землевладения в России), цель которой — ликвидация крестьянского малоземелья, интенсификация хозяйственной деятельности крестьянства на основе частной собственности на землю. Реформа предполагала передачу надельных земель в собственность крестьян, постепенное упразднениесельской общиныкак коллективного собственника земель, широкое кредитование крестьян, скупку помещичьих земель для перепродажи крестьянам на льготных условиях. Важный элемент реформы — переселенческая политика (перемещение сельского населения центральных районов России на постоянное место жительства в малонаселенные окраинные места — Сибирь, Дальний Восток)

Названные реформы, миграция крестьян в регионы, где сконцентрированы крупные промышленные предприятия, способствовали пополнению рядов наемных рабочих за счет выходцев из сельских жителей, потерявших связь с землей (согласно Первой Всероссийской переписи 1897 г., население России (125, 6 млн чел.) состояло на 85 % из сельских жителей (106,8 млн чел.). Эти факторы обусловили таким образом изменение состава и структуры трудящихся на промышленных предприятиях. В социальной структуре работников промышленного сектора сложился новый тип — так называемые постоянные рабочие, трудившиеся на промышленных предприятиях круглый год (договор о найме обычно заключался на год — от Пасхи до Пасхи). Это обусловило формирование производственных коллективов, ядром которых выступали постоянные рабочие. Такие коллективы отличались высокой устойчивостью.

В 1886--1893 гг. доля численности постоянных рабочих, потерявших связь с землей, и работавших на предприятиях без отрыва от производства в течение всего года, составляла 71,75 % в общем числе занятых в промышленности [7, с.565; 8, с.101]. В 1913 г. удельный вес численности постоянных рабочих в общем числе занятых в крупной фабрично-заводской, горной промышленности и на железнодорожном транспорте составлял в среднем 88 % [9, с.130]; в машиностроительной промышленности — 92,9 %; металлообрабатывающей — 89,6 %; полиграфической — 95,1 %; химической — 89,5 %; хлопкообрабатывающей — 89,4 %; деревообрабатывающей — 83,2 %; пищевой — 77,1 %; горнодобывающей и горнозаводской — 66,5 % [9, с.130].

На основе проведенного анализа продолжительности трудовой деятельности занятых в промышленном секторе в конце XIX в. — начале XX в. можно сделать вывод об увеличении стажа работников предприятий в начале XX в. и, как следствие, о повышении устойчивости и стабильности трудовых коллективов в обозначенной период.

Формирование социальной структуры рабочих коллективов в результате реформ и трудовой миграции обусловило становление в рамках производственных коллективов различных групп рабочих в зависимости от их социального происхождения. Это дает основание для предположения о различиях в интересах, традициях, стремлениях членов коллектива, их ожиданиях в отношении действий других членов и работодателя и т. д. Социальная структура рабочих (разбитых на группы в зависимости от их социального происхождения) в каждой отрасли представлена в Табл. 3. Коллективы на предприятиях каждой отрасли формировались из выходцев из семей крестьян, рабочих и прочих граждан (кустарей, служащих, торговцев и др.).

Таблица 3

Социальная структура рабочих коллективов промышленных предприятий России вначале XXв. (работники были наняты на предприятия в 1906–1917гг.),%

[Источник: Труд в СССР. Справочник 1926–1930 гг. / Под ред. Я. М. Бинемана. М.: Планхозгиз, 1930. С. 28–29]

Наличие детей и подростков (помимо мужчин и женщин) -- еще одна отличительная черта производственных коллективов дореволюционного периода. Малолетние (до 12 лет) и подростки (до 17 лет) не выделялись в особую группу рабочих. Дешевизна детского труда стимулировала предпринимателей к повышению уровня его эксплуатации [11, с.47]. Чем моложе, податливее и слабее был работник, тем легче было закабалить его на предприятии [11, с.45]. Результаты исследования наиболее крупных фабрик и заводов, проведенные в 1874 г. комиссией по техническому образованию, показали следующее: доля малолетних (до 12 лет) и подростков (от 12 до 17 лет) от их общего числа в стекольном производстве составила 34 %; хлопчатобумажном — 22,4 %; писчебумажном — 17 %; на лесопильном заводе — 15,5 %; на спичечной фабрике — 15,5 %; в металлическом производстве — 10,5 % [11, с. 47]. На рогожных фабриках с кустарным производством показатель зачастую достигал 50 % [11, с. 50].

В 1880-е гг. с целью защиты прав этой категории работников государство приняло следующие законодательные акты: в 1882 г. — закон «О малолетних, работниках на заводах, фабриках и мануфактурах», запретивший детский труд детей, не достигших 12 лет; в 1885 г. — закон «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах», запретивший ночную работу (с 21 час. до 5 час.) женщин и подростков до 17 лет.

Однако после вступления в силу названных законов доля малолетних и подростков в общем числе рабочих промышленного сектора, по данным фабричных инспекторов промышленных предприятий, оставалась на достаточно высоком уровне -- в 1884--1910 гг. -- около 10 % (Табл. 4). Удельный вес женщин в общей численности занятых в секторе увеличился в этот период на 5 % и достиг 27 %.

В годы Первой мировой войны и Октябрьской революции (в условиях мобилизации, гибели мужского населения) интенсивность использования труда детей, подростков и женщин повысилась. Так, в 1914–1917 гг. доля малолетних и подростков на предприятиях, которые входили в сферу надзора Фабричной инспекции, выросла на 41,4 % в общей численности персонала на этих предприятиях и в 1917 г. составила 14 % [7, с. 269]

Таблица 4

Структура рабочих коллективов промышленных предприятий по полу ивозрасту в 1884--1910гг.,%

Источник: Погожев А. В. Учет численности и состава рабочих в России. Материалы по статистике труда. Типография имперской академии наук, С-Петербург, 1906 г. С. 83; Свод фабричных инспекторов 1901г. С. 24; Свод фабричных инспекторов 1903 г. С. 34; Свод фабричных инспекторов 1905 г. С. 34; Свод фабричных инспекторов 1908 г. С. 11; Свод фабричных инспекторов 1910 г. С. 22.

Одной из форм организации труда в условиях интенсивного использования труда детей, подростков и женщин во второй половине XIX в. — начале XX в. являлась так называемая семейная форма организации труда. Рабочие нанимались на предприятия целыми семьями [12, с.74--75; 11, с. 51]. Гессен В. Ю. в работе «Труд детей и подростков в России. XVII века до Октябрьской революции» так описывает совместный семейный труд на одной из рогожных фабрик: «Стан должен состоять из 4 человек. Обыкновенно состоял из членов одной семьи. Стоячий — глава стана и обычно глава семьи. «Зарогожник» -- помощник, чаще всего подросток 15--16 лет. «Заводняшка» -- третий рабочий, всегда, за редким исключением, малолетний ребенок, и четвертым членом — «черновахой» являлась женщина, жена стоячего» [11, с. 50]. Такую же форму организации труда можно было наблюдать и на небольшом предприятии, которое «напоминало большую семью во главе с авторитарным хозяином, цех или рабочую артель во главе со старостой–подрядчиком, где отношения имели «характер патриархального строя», — свидетельство управляющего шахтой, где «дисциплина была поразительная» [13, с. 104].

Таким образом, в этот период сформировался особый тип производственных коллективов — «семейный», характеризовавшийся высокой устойчивостью, организованностью. Лидером такого коллектива обычно выступал глава семьи или наиболее авторитетный ее член. Такой тип коллектива давал предпринимателям возможность налаживать и поддерживать дисциплину на производстве, добиваться более высокой производительности (в отличие от других форм организации труда) путем воздействия на какого-либо члена семьи через другого (других) [12, с. 75].

Государство до 1880-х гг. не имело возможности воздействовать на отношение работников к труду (например, используя такой инструмент, как трудовая дисциплина). В условиях отсутствия в российском законодательстве каких-либо правил регулирования взаимоотношений предпринимателей и рабочих работодатели самостоятельно определяли условия найма работников и их быта, а также формировали взаимоотношения с ними и систему управления трудовыми коллективами. Наемный работник находился в полной экономической зависимости от предпринимателя. Первый «владел только своей мускулатурной силой, без продажи которой и он, и его семья погибли бы с голоду» [14, с. 14]. Но на практике условия найма не оговаривались, рабочих принудительно обязывали исполнять определенные правила, установленные предпринимателями [15, с.13]. Номенклатура штрафов, которую предприниматели устанавливали по своему усмотрению, [16, с.103; 13, с.19] включала штрафы за прогулы, небрежную работу, грубость, неповиновение хозяину, причинение вреда имуществу [14, с.31], пьянство, несоблюдение чистоты, тишины [16, с. 103], дурную и ленивую работу, утерю входного ярлыка, курение на фабрике, уход без спросу, драку, грубость, появление на рабочем месте в нетрезвом виде [13, с.19] и др. Размер штрафа предприниматели также устанавливали по своему усмотрению [16, с.103; 13, с.19].

Таким образом, отношение работодателей к условиям труда наемных работников в отсутствие законодательного регулирования трудовых отношений в промышленностибыло пренебрежительным [17, с. 29]. Такую систему отношений в производственных коллективах, когда предприниматели обеспечивали потребности рабочих, позволявших в обмен на это диктовать им модели поведения, можно определить как патриархальный патернализм.

Однако в условиях политической борьбы пролетариата за свои права внимание правительства к так называемому «рабочему вопросу» (вопросу об экономическом, юридическом и социальном положении наемных рабочих и его улучшении) возрастало. Промышленный кризис начала 1860-х гг., негативно сказавшийся на положении рабочих и, как следствие, развитие стачечного движения способствовали принятию правительством закона от 3 июня 1886 г. «Правила о надзоре за заведениями фабричной промышленности в России». Закон определял отношения между рабочими и предпринимателями, устанавливал правила дисциплины на производстве. В частности, администрация предприятия была обязана предупредить работника об увольнении за две недели до этого события. Кроме того, устанавливались норма периодичности выплаты зарплат (при задержке такой выплаты рабочий мог обратиться в суд). Был также запрещен расчет с работниками товарами и т. д. Кроме того, закон предусматривал наказание для участников стачек, регулирование системы налагаемых на работника штрафов, и др. [6, с. 213–214], который использовался предпринимателями в качестве одного из действенных способов поддержки дисциплины труда в производственных коллективах.

С принятием закона от 3 июня 1886 г. взыскание предпринимателями штрафов по своему усмотрению прекратилась. Были введены так называемые «Табели взысканий» [16, с. 103; 14, с. 25], которые утверждались Фабричной инспекцией. Причинами штрафов могли быть только «неисправная работа» (брак, порча материалов и машин), прогул (не менее половины рабочего дня) и нарушение порядка (в том числе, нарушение техники безопасности) [13, с. 8]. На основании сводного отчета Фабричной инспекции за 1901--1910 гг. (Табл. 5), можно предположить, что каждый рабочий ежегодно штрафовался, в среднем, около 1,5 раз. Среднегодовой удельный вес поводов для взысканий штрафов за прогул составлял 21 %, каждый четвертый рабочий штрафовался за прогул ежегодно.

Поводы для взыскания штрафа иколичество случаев наложения штрафа на рабочих на промышленных предприятиях* в 1901–1910гг., шт.

* приводятся данные предприятий, входивших в сферу надзора со стороны Фабричной инспекции (государственного органа за исполнением фабрично-заводского законодательства)

Источник: Свод фабричных инспекторов 1901 г. С. 24, 156; Свод фабричных инспекторов 1903 г. С. 34, 162; Свод фабричных инспекторов 1905 г., С. 34, 86; Свод фабричных инспекторов 1908 г. С. 11, 146; Свод фабричных инспекторов 1910 г. С. 22.

Принятый в 1891 г. закон «Правила о порядке хранения и расходования штрафных денег» систематизировал и ограничивал величину и число поводов для штрафа и позволил использовать штрафной капитал на пособия рабочим, случаи штрафования стали реже [16, с. 103]. Тем не менее Миронов Б. И. на основании данных о штрафах в 1901--1914 гг. делает предположение о том, что 30 % рабочих в течение года совершали прогулы (по одному дню) [16 с. 103]. Другими словами, на одного рабочего в промышленном секторе приходилось около 0,3 прогула в год. [18, с. 254]. В действительности, прогулы поглощали около 5 дней в год, отмечает Миронов Б. И. [16, с. 103] и делает вывод, что данные о штрафах, наложенных на рабочих в 1901--1914 гг. занижали уровень нарушений в 5 раз (причем штрафы, как правило, накладывались после нескольких предупреждений) [18, с. 255].

Проведенные исследования дают основание сделать вывод, что члены сформировавшихся к началу XX в производственных коллективов на российских промышленных предприятиях не вполне добросовестно относились к своим обязанностям, уровень их производственной дисциплины был достаточно низким. Как следствие, коллективы той эпохи отличались низкой производительностью и неспособностью соблюдать установленные на предприятиях правила и нормы.

Как было отмечено выше, рабочий класс боролся за свои права. Среди факторов, обуславливавших конфликты рабочих с администрациями предприятий, были тяжелые условия их жизни и работы, в частности, отсутствие организации мероприятий по охране труда, роста количества несчастных случаев на производстве и др. Борьба осуществлялась с помощью забастовок, стачек, жалоб, коллективных жалоб. Трудовые коллективы в этих условиях отличались стремлением их членов к сплоченности для достижения общих целей.

В 1885–1904 гг. было зафиксировано 6990 различных типов трудовых конфликтов, из них 4641 стачек на отдельных предприятиях (или 66 % от общего количества организованных выступлений рабочих), 898 (13 %) — коллективных стачек, 801 (11 %) — волнений и 650 (9 %) — демонстраций и митингов [19, c. 40]. В этот период требования рабочих об улучшении их материального положения были причиной трудовых конфликтов, доля которых являлась значительной — 60 % от общего их количества [19, c. 49]. Анализ жалоб рабочих и требований, выдвигаемых ими в адрес администраций предприятий в ходе трудовых конфликтов, показывает, что их спектр был достаточно широк (данный вопрос был освящен в известном комплексе работ издания «Рабочее движение в России. 1895 -- февраль 1917 г. Хроника»).

Стоит обратить внимание на следующий факт. В рамках одного требования к администрации пожелания рабочих, участвовавших в конфликте, были различными. Так, Пушкарев И. М. приводит примеры трудовых конфликтов, зафиксированных в 1903 г, в ходе которых 45 % претензий были обусловлены недовольством участников конфликта, размером их заработной платы. Он отмечает, что в рамках одной претензии требования рабочих различались: одни желали увеличения заработной платы на копейки, другие — на 30 % и 50 % [19, с. 13].

Таким образом, разнообразие жалоб со стороны рабочих демонстрирует их склонность к индивидуальным оценкам в вопросах, связанных с их ожиданиями и интересами (несмотря на сплоченность коллектива). Это подтверждает сделанный выше вывод о значительной дифференциации членов производственных коллективов, обусловленной их различным социальным происхождением, интересов и ожиданий.

Такой фактор, как чрезмерная продолжительность рабочего дня в российском промышленном секторе второй половины XIX в. (на первых этапах развития капитализма чрезмерное удлинение рабочего дня является одним из путей увеличения абсолютной прибавочной стоимости) не могла не сказаться на формировании характеристик трудовых коллективов. По данным Кирьянова Ю. И., в 1970--1980 гг. продолжительность чистого рабочего дня (без учета обеда и отдыха) на фабрично-заводских предприятиях Московской, Владимирской и Тверской губерний составляла 14 часов (работы проводились также в ночное время) [20, с. 42]. В 1869 г. аналогичный показатель во Владимирской губернии составил 13–14 часов, на некоторых предприятиях в этой же губернии — 15–16 часов [20, с 42]. В 1885 г. продолжительность чистого рабочего дня на текстильных фабриках Петербургского губернии составляла 12--13,5 часов, на чугунных и механистических заводах — 11--12,5 [20, с. 39]. В соответствии с принятым в 1897 г. законом «О продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской промышленности», рабочий день был ограничен до 11,5 часа. Кроме того, стало обязательным соблюдение режима выходного дня [6, с.223]. Результатом непомерного увеличения продолжительности рабочего дня являлся повышенный износ рабочей силы

Одним из значимых факторов конкурентоспособности предприятий и одной из основных качественных характеристик их коллективов является уровень квалификации их членов. В конце ХIX в. — начале XX в. квалификация работника была связана с уровнем его грамотности [9, с. 132]. В 1880--1890 гг. промышленные предприятия нуждались в квалифицированном персонале. Низкая квалификация была обусловлена отсутствием унифицированной формы учебной подготовки. Рабочие места на промышленных предприятиях в основном были заняты выходцами из крестьян, не имевших каких-либо навыков для выполнения квалифицированной работы. Как отмечает Симчера, В.М. в работе «Развитие экономки России за 100 лет», в 1900 г. удельный вес грамотных граждан в общей численности населения страны составлял 30 %, в 1917 г. -около 43 % [21, с. 255]. По данным Рашина А. Г., накануне ХХ в. почти половина фабрично-заводских рабочих европейской России была неграмотна [7, с.593--594]. Доля неграмотных в общем числе рабочих по добыче руд и копей была выше средних значений по России и составляла в 1897 г. 68,2 %. Удельный вес неграмотных в численности рабочих по выплавке металла — 61,8 %, обработке волоконных веществ — 61,1 % [7, с. 594]. В 1902 г. доля грамотных в общем числе рабочих фабрик и заводов Москвы составляла в среднем 56 % [9, с. 597].

Согласно исследованию Ивановой Н. А., в структуре персонала российского промышленного сектора доля высококвалифицированных работников в 1914 г.составляла 1,1 %, удельный вес работников средней квалификации — 35 %, малоквалифицированных или неквалифицированных -- более 60 % [9, с.137].

На основании проведенных исследований можно следующий вывод. Вовлечение крестьян в промышленный сектор являлось одним из факторов ускорения его развития и обусловило формирование в этом секторе в начале XX в. производственных коллективов со следующими характеристиками:

– ядро производственных коллективов составляли так называемые постоянные рабочие;

– коллективы отличались высокой устойчивостью и стабильностью вследствие продолжительной работы их членов на одном предприятии;

– социальная структура производственных коллективов включала различные группы рабочих, в зависимости от их социального происхождения;

– доля детей, подростков, женщин в структуре численности производственных коллективов была высокой;

– в производственных коллективах использовалась семейная форма организации труда

– патриархальный патернализм -- система отношений в коллективах;

– переход от хаотичного труда к правилам дисциплины в ПК

– сплоченность членов коллективов для достижения общих целей, решения общих задач;

– производственные коллективам была свойственна тенденция повышению уровня квалификации, грамотности их членов.

Трудовым коллективам на этом этапе развития промышленности были свойственны следующие негативные особенности:

– низкая трудовая и производственная дисциплина;

– безответственное отношение к исполнению своих обязанностей;

– низкий уровень грамотности и профессиональной квалификации;

– дифференциация членов коллективов по интересам, стремлениям, ожиданиям, обусловленная их различным социальным происхождением;

– чрезмерная зависимость членов коллективов от администрации;

– использование потенциала рабочих не в полном объеме.

Литература:

1. Ковнир, В. Н. История экономики России: учеб. пособие / В. Н. Ковнир. — 2-е изд. — М.: Логос, 2011. — 472 с.
2. Симчера, В. М. Федоренко, Н. П. Валовое промышленное производство России за 100 лет // Россия в окружающем мире. 2002 г.: аналитический ежегодник. — Режим досту-па: http://www.rus-stat.ru/ stat/1352002–2.pdf (дата обращения: 10.10.2016).
3. Грегори, Пол Экономический рост Российской империи (конец XIX -- начало XX в.): Новые подсчеты и оценки / Пол Грегори; Пер. с англ. И. Кузнецова, А. и Н. Тихоно-вых. — М.: РОССПЭН, 2003 (ГУП ИПК Ульян. Дом печати). — 255 с.
4. Финн-Енотаевский, А. Капитализм в России (1890--1917) / А. Финн-Енотаевский. — М.: Финансовое издательство НКФ СССР, 1925. — Т. 1. — 400 с.
5. Кафенгауз, Л. Б. Эволюция промышленного производства России / Л. Б. Кафенгауз. — М.: Эпифания, 1994. — 848 с.
6. Гладков, И. С. Пилоян, М. Г. История мировой экономики: Справочник. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.:ИЕ РАН; Проспект, 2016. — 384 с.
7. Рашин, А. Г. Формирование рабочего класса России: ист.-экон. очерки / А. Г. Рашин; под ред. С. Г. Струмилина; Акад. наук СССР, Ин-т истории СССР. — М.: Соцэкгиз, 1958. — 623 с.
8. Погожев, А. В. Учет численности и состава рабочих в России / А. В. Погожев. — Санкт-Петербург: тип. Акад. наук, 1906. — 224 с.
9. Иванова, Н. А. Структура рабочего класса России 1910–1914. / Н. А. Иванова. — М.: Наука, 1987. — 282 с.
10. ГАРФ. Ф.7952. Оп.3. Д.377. Л.59.
11. Гессен, В. Ю. Труд детей и подростков в России с XVII века до Октябрьской револю-ции — М.: Ленинград, Т. 1, 1927. — 268 с.
12. Бородкин, Л. «Не рублем единым»: трудовые стимулы рабочих-текстильщиков доре-волюционной России [Текст] / Л. Бородкин [и др.]. — М.: РОССПЭН, 2010. — 534 с.
13. Бородкин, Л. И. Штрафование рабочих на предприятиях дореволюционной России: наказание или возмещение ущерба? / Л. И. Бородкин, В. Т. Якубович, Ш. И. Вениаминовна // Историко-экономические исследования. — 2009. — № 2. — с. 5–24
14. Крузе, Э. Э. Условия труда и быта рабочего класса России в 1900–1914 гг. / Э. Э. Крузе; под ред. Т. М. Китаниной. — Л.: Наука, 1981. — 143 с.
15. Напалкова, И. Г. Рабочий вопрос в России в XIX — начале XX века: традиции социа-листического патернализма: автореф. дис. канд. истр. наук: 07.00.02 / Напалкова Ири-на Геннадьевна. — Саранск, 2005. — 21 с.
16. Миронов, Б. Н. Отношение к труду в дореволюционный России / Б. Н. Миронов // Социологические исследования. — 2001. — № 10.- с. 99–108
17. Новиков, А. В. К вопросу о причинах активизации движения в России в начале ХХ в. / А. В. Новиков // Новый исторический вестник. — 2005. — № 13. — с. 15–37
18. Миронов, Б. Н. Трудовая этика российских рабочих в пореформенное время [Элек-тронный ресурс] / Б. Н. Миронов. — Режим доступа: http://www.hist.msu.ru/Labour/Article/mironov.pdf (дата обращения: 10.10.2016)
19. Рабочие — предприниматели — власть в конце XIX — начале ХХ в.: социальные ас-пекты проблемы: Материалы V Междунар. науч. конф.: в 2 ч. / отв. ред., сост. А. М. Белов. — Кострома: КГУ им. Н. А. Некрасова, 2010 — Ч. I. — 197 с.
20. Кирьянов, Ю. И. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX — начало ХХ в.) [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.hist.msu.ru/Labour/Kiryanov/ (дата обращения: 10.10.2016)
21. Симчера, В. М. Развитие экономки России за 100 лет / В. М. Симчера. — М.: Эконо-мика, 2007. — с. 683
22. История России с древнейших времен до наших дней: учебник / А. Н. Сахаров, А. Н. Боханов, В. А. Шестаков; под ред. А. Н. Сахарова. — М.: Проспект, 2011. — 768 с.
23. Рогачев, А. Г. Исторические особенности сталинской модели государственной и правовой модернизации СССР в 1929–1953 годах / А. Г. Рогачев // Вестник Красно-ярского государственного аграрного университета. — 2014. — № 8. — с. 256--263.
24. Народное хозяйство в СССР: Стат. ежегодник / ЦСУ при Совете Министров СССР. — М.: Госстандарт, 1956. — 296 с.
25. Балабанова, Е. С. Особенности российской экономической ментальности/ Е. С. Балабанова // Мир России. — 2001. — № 3. — с. 67--77
26. Кузнецов, В. М. Производственный коллектив: содержание и формы экономической деятельности / В. М. Кузнецов. — М.: Политиздат, 1985. — 320 с.
27. Стримулин, С. Г. Очерки социалистической экономики СССР / С. Г. Стримулин. — М.: Госполитиздат, 1959. — 419 с.
28. История рабочих Ленинграда. 1703--1965. / ред. коллегия: А. Р. Дзенискевич и др. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 2. — 460 с.
29. Земсков, В. Н. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) [Электронный ре-сурс] / В. Н. Земсков — 1990г. — Режим доступа http://ecsocman.hse.ru/data/680/927/1216/1_Zemskov.pdf (дата обращения: 10.10.2016)
30. Большая Советская энциклопедия Т.12 с. 426--427
31. Иванова, Г. М. История ГУЛАГа 1918--1958: социально-экономический и политико-правовой аспекты / Г. М. Иванова; Ин-т рос. истории РАН. — М: Наука, 2006. — 438 с.
32. Неймер, Ю. Л. Из стабильности в кризис: исслед. и публицистика социолога в СССР, Украине и США / Ю. Л. Неймер. — М.: КноРус, 2004. — 543 с.
33. Богданов, С. В. Коллективные трудовые конфликты в СССР в 1930–50-х гг.: причины возникновения, формы протекания, способы разрешения / С. В. Богданов // Историко-экономические исследования.- 2008. — № 1.- с.58--80
34. Вопросы труда в цифрах: Стат. справочник за 1927--1930 гг. / Народный Комиссариат труда СССР. — М.: Гострудиздат, 1930. — 95 с.
35. Труд в СССР: Стат. справочник / Госкомстат Т78 СССР. — М.: Финансы и статистика, 1988. — 302 с.
36. Бляхман, Л. С. Производственные Коллективы. В помощь руководству. / Л. С. Бляхман. — М.: Политиздат, 1978. — 192 с.
37. Здравомыслов А. Г., Ядов В. А. Человек и его работа в СССР и после: учеб. пособие для вузов по специальности «Социология» [Электронный ресурс] / А. Г. Здравомыслов, В. А. Ядов. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Аспект Пресс, 2003. — 485 с. — Режим доступа: http://www.isras.ru/publ.html?id=282 (дата обращения: 10.10.2016)
38. Промышленность СССР [Текст]: Стат. сборник / Центр. стат. упр. при Совете Мини-стров СССР. — М.: Статистика, 1964. — 495 с.
39. Народное хозяйство СССР [Текст]: Статистический сборник / Центр. стат. упр. при Совете Министров СССР. — М.: Гос. стат. изд-во, 1964. — 889 с.
40. Народное хозяйство СССР в 1988: Статистический ежегодник / Госкомстат СССР. — М.: Финансы и статистика, 1989. — 625 с.
41. Народное Хозяйство СССР в 1990 г.: Статистический ежегодник / Госкомстат СССР. — М.: Финансы и статистика, 1991. — 752 с.
42. Труд в СССР: Статистический сборник / Госкомстат СССР. — М.: Финансы и статистика, 1988. — 302с.
43. Нуреев, Р. М. Командная экономика в индустриальную эпоху (на примере СССР) / Р. М. Нуреев // Terra Economicus. — 2012. — № 4. — с. 115--138
44. Темницкий, А. Л. Рабочие реформируемой России как объект социологических иссле-дований / А. Л. Темницкий // Мир России. — 2006. — № 2. — с. 79--107.
45. Сорокин, П. А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред. А. Ю. Союмонов. — М.: Политиздат, 1992. — 543 с.
46. Промышленность СССР. Статистический сборник / Госкомстат СССР. — М.: Финан-сы и статистика, 1988. — 286 с.
47. Народное хозяйство СССР, 1922–1982: Юбил. стат. ежегодник / ЦСУ СССР. — М.: Финансы и статистика, 1982. — 623 с.
48. Клейнер, Г. Б. Эволюция и реформирование промышленных предприятий: 10 лет спу-стя / Г. Б. Клейнер // Вопросы экономки. — 2000. -№ 5. — с. 62--74
49. Промышленность России 2002: статистический сборник / Госкомстат России. — М., 2002. — 453 с.
50. Россия в цифрах. 2016: крат. стат. сб / Росстат — М., 2016. — 543 с.
51. Московская, А. А. Кадровые стратегии промышленных предприятий: по результатам выборочных обследований [Электронный ресурс] / А. А. Московская // Теория и практика управления. — 2003. — № 3. — Режим доступа: http://vasilievaa.narod.ru/18_3_03.htm (дата обращения: 10.10.2016)
52. Максимов, Б. И. Рабочие в реформируемой России, 1990-е — начало 2000-х годов. / Б. И. Максимов. — СПб.: Наука, 2004. — 277 с.
53. Труд и занятость в России. 2001: статистический сборник / Госкомстат России. — М.,2002–580 с.
54. Гурков, И. Б. Практика управления человеческими ресурсами в российских подразде-лениях международных компаний в 2014 г. / И. Б. Гурков, Е. Б. Моргунов // Органи-зационная психология. — 2015. — № 3. — с. 68--84
55. Российский статистический ежегодник. 2015: Стат.сб./Росстат. — М., 2015. — 728 с.
56. Клейнер, Г. Б. Реиндустриализация, ресайентизация, реинституционализация — клю-чевые задачи экономического возрождения России / Г. Б. Клейнер // Экономическое возрождение России. — 2015 — № 4 (46).- с. 34–39.
57. Новый век — новая индустриализация (2011) [Электронный ресурс] / Астахова А. // национальный исследовательский университет «Высшая школа экономки». — 2011. — 20 мая. — Режим доступа: http://opec.ru/1358949.html (дата обращения: 10.10.2016).
58. Совещание по вопросам социального положение 2011г [Электронный ресурс]. — 2011. — апрель. — Режим доступа: https://www.1tv.ru/news/2011/04/27/128510-prezident_rf_raskritikoval_vlasti_podmoskovnogo_lytkarino_za_vozvedenie_potyomkinskih_dereven (дата обращения: 10.10.2016)
59. Труд и занятость в России. 2015: Стат.сб./Росстат  M., 2015.  274 c.
60. Темницкий, А. Л. Мотивация интенсивного труда рабочих промышленного предпри-ятия / А. Л. Темницкий, О. Н. Максимова // Социологические исследования. — 2008. — № 11. — с. 13--23
61. Максимов, Б.И Рабочие в период реформ: положение, ориентации, коллективные дей-ствия / Б. И. Максимов // Мир России. — 2002.- № 3. — с. 96--121
62. Темницкий, А. Л. Рабочие в реформирующейся России как объект управления и субъект труда / А. Л. Темницкий, Г. П. Бессокирная // Мир России. — 2013.- № 3. — с.115--151.
63. Шиняева, О. В. Отношение рабочих промышленных предприятий к труду / О. В. Шиняева, Т. В. Артемьева // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. — 2013. — № 3 (27). с. 100--112.
64. Кови, С. Миссия организации [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://rumagic.com/ru_zar/sci_psychology/kovi/2/j69.html (дата обращения: 08.10.16).
65. Проблемы стратегического государственного планирования и управления в современной России: материалы постоянно действующего научного семинара. — М.: Научный эксперт, 2011. — Режим доступа: http://rusrand.ru/files/13/07/26/130726025630_Gos_upr_vyp_5(43).pdf) (дата обращения: 08.10.2016).