В приведённой статье даётся краткий анализ влияния деятельности итальянских торговых республик (в первую очередь Венецианской и Генуэзской) на экономическое и политическое ослабление Византийской империи накануне Четвёртого крестового похода и в правление династии Палеологов.
Ключевые слова: экономическая история, торговля, Византия, Венеция, Генуя.
В XI столетии Восточная Римская империя переживала нелёгкие времена. После смерти в 1028 году Константина VIII, Македонская династия пресеклась по мужской линии, и на смену её блестящему правлению пришёл полувековой кризис [1]. Одним из серьёзнейших его последствий стала победа провинциальной аристократии, на которую опиралась власть покончившего с распрями императора Алексея I Комнина (1081–1118) и его династии, над столичной бюрократией. Это, в свою очередь, повлекло кардинальные изменения в экономическом укладе империи. Знать была заинтересована в привлечении в страну как можно большего числа купцов для сбыта продукции со своих владений и приобретения предметов роскоши, а также в повышении налоговых поступлений, укреплявших её финансовое благополучие. Для удовлетворения этих нужд имперская администрация стала предоставлять льготы для иноземных купцов и повышать налоги для купцов собственных. Лишившиеся государственной поддержки торгово-ремесленные корпорации, поддерживавшие старую бюрократию и ранее бывшие одной из основ благосостояния империи, быстро начали слабеть и исчезать [5].
Немалую роль здесь сыграли и внешнеполитические обстоятельства: угроза со стороны закрепившихся в Южной Италии норманнов подтолкнула Алексея I к союзу с обладавшей сильным флотом Венецианской республикой. В 1082 году император издал хрисовул (жалованную грамоту), давший венецианцам право на беспошлинную торговлю на всей территории Византии [2]. К тому времени итальянские купцы из Амальфи, Пизы, Генуи и Венеции уже давно вели активную коммерческую деятельность в империи. Венецианцы имели особенно давние культурные и политические связи с ней. Но именно с начала правления Комнинов, благодаря хрисовулу Алексея I, они получили существенное влияние на экономическую жизнь Византии.
Это привело к постепенному ослаблению византийских купцов и ремесленников, обложенных тяжёлыми налогами и не выдерживавших конкуренции с венецианцами. Поэтому уже следующий император, Иоанн II Комнин (1118–1143), воспользовался ослаблением норманнской угрозы и решил оградить экономику страны от засилья иноземных купцов, отказавшись соблюдать условия хрисовула 1082 года. Это привело к войне 1122–1126 годов, в ходе которой венецианский флот обрушился набегами на прибрежные районы Византии и вынудил её императора издать новый хрисовул с подтверждением старых привилегий и добавлением новых. В противовес все растущему экономическому влиянию Республики святого Марка Иоанн II попытался улучшить торговые условия для Пизы и Генуи, но Венеция всё равно продолжала наращивать своё могущество.
Ещё через несколько десятилетий, в правление Мануила I Комнина (1143–1180), новое усиление норманнов, создавших Сицилийское королевство и возглавляемых воинственным Рожером II, поспособствовало восстановлению союза между Византией и Венецией. Последняя получила дополнительные торговые привилегии в виде ряда факторий и помогла ромеям отразить норманнские набеги. Но планы Мануила I по перенесению боевых действий в Южную Италию с последующим её возращением в лоно империи уже расходились с интересами венецианцев и военный союз был расторгнут. В 1171 году император арестовал всех венецианских купцов на территории Византии и конфисковал их имущество. Вероятно, он стремился поправить финансовое благосостояние страны, пошатнувшееся из-за его деятельной внешней политики [2].
Однако, уже в 1176 году Мануил I, чрезмерно увлечённый политикой на западных рубежах государства, потерпел сокрушительное поражение от сельджуков на востоке, в битве при Мириокефале. Благодаря этому венецианские купцы вновь стали чувствовать себя вольготно в пределах империи. Источники тех лет полны описаний их вызывающего и даже наглого поведения. Как писал выдающийся отечественный византинист Ф. И. Успенский, народ даже стал опасаться порабощения со стороны чужеземцев, если не дать им решительного отпора. И вот уже вскоре после смерти императора, в 1182 году, по иронии бывшем юбилейным для льготного положения венецианцев на византийских территориях, крайнее недовольство населения засильем итальянских купцов вылилось в бунт и масштабную резню католиков в Константинополе [2].
Но даже это событие не положило конца венецианской экономической экспансии в Византии. Потеряв возможность совершать её мирным путём, Венеция решила использовать военный. А именно она воспользовалась католическими войсками, собравшимися в Четвёртый крестовый поход, и в 1204 году, направив их на Константинополь, захватила его. Это стало возможным благодаря общему кризису, поразившему к тому времени империю [1]. Упадок ремёсел и дальнейшее усиление провинциальной знати в правление новой династии Ангелов лишь усугубились, дополнившись династическими распрями.
Рис. 1. Переговоры венецианского дожа Энрико Дандоло и византийского узурпатора Алексея V Дуки накануне падения Константинополя (худ. Гюстав Доре)
Последовавшее за этими событиями разграбление города крестоносцами было, пожалуй, одним из драматичных в мировой истории [1]. Тысячелетняя столица Империи Ромеев лишилась тогда значительной части населения, историко-культурного наследия и почти всех своих богатств. Дальнейшее же полувековое латинское владычество лишь ухудшило положение города, погрузившегося в упадок. Венеция же ещё больше упрочнила своё положение в Восточном Средиземноморье. Помимо огромной добычи, множества форпостов и возвращения своих льгот в захваченных византийских городах, она получила доступ в Чёрное море — при том, что её соперница, Генуя, потеряла такую возможность из-за чрезмерных пошлин. Даже скорое ослабление Латинской империи оказалось выгодным для венецианских банкиров, поскольку её правителям постоянно приходилось занимать у них деньги.
Тем не менее, крестоносцам удалось захватить не всю византийскую территорию. В сохранивших независимость регионах возникли самостоятельные государственные образования, среди которых вскоре возвысилась Никейская империя [1]. Причиной тому было мудрое управление и экономическое благополучие, во многом обусловленное, вероятно, резким снижением влияния более не располагавших столь обширными льготами иностранных купцов, ослаблением налогового бремени, а также наличием плодородной долины реки Меандр.
За экономическим усилением Никеи последовала её политическая экспансия на Балканы. В 1261 году, стремясь отбить Константинополь у латинян, тогда ещё никейский император Михаил Палеолог заключил с враждебной венецианцам Генуей Нимфейский договор, предоставивший ей торговые льготы, которыми ранее обладала Венеция (самой важной из них было всё то же право на беспошлинную торговлю в пределах империи). И хотя в произошедшем в том же году возвращении Константинополя и реставрации Византийской империи генуэзский флот не участвовал, генуэзские купцы заняли в ней крайне привилегированное положение. Помимо всего прочего, Генуя в ущерб венецианцам получила право исключительного прохода в Чёрное море и что особенно важно — право на торговлю причерноморским хлебом, традиционно бывшее монополией Византии. Венецианцы же были изгнаны из Константинополя, а их квартал разрушен.
Важно заметить, что в это же время монгольские завоевания сделали самым безопасным торговым путём для торговли с Востоком северный, проходящий через Чёрное море и владения великого хана. Согласно отзыву итальянского путешественника Бальдуччи Пеголотти, благодаря этому Константинополь вновь стал наращивать своё торговое значение [2]. Но всё большая часть торгового оборота в регионе начинала переходить в руки Генуи. В ответ на это уже византийский император Михаил VIII Палеолог (1261–1282) в 1265 году попытался сдержать её влияние и заключил мир с Венецией, вернув в столицу её купцов. Однако генуэзцы продолжают чувствовать себя привольно и постепенно распоясываются так же, как за столетие до этого венецианцы. Если верить полным ненависти и негодования отзывам современников, они провозглашают своей целью полное господство на море и вытеснение из него византийцев. Генуэзские купцы позволяли себе проявлять неуважение даже к Михаилу VIII, бывшему самым значительным из императоров династии Палеологов. В то же время они выпросили у него право «поставить кучкой несколько простых жилищ» в Галате, отделённой от Константинополя заливом Золотой Рог. Но их поселение очень быстро разрастается, укрепляется и перетягивает торговлю на себя, чем наносит огромный ущерб благосостоянию империи [2].
В XIV веке тенденция к усилению генуэзского купечества в ущерб византийской экономике лишь усилилась. Правление менее волевого в сравнении с отцом и совершенно пренебрегавшего флотом Андроника II Палеолога (1282–1328) позволило генуэзцам укрепить своё экономическое положение на византийском рынке и военно-морское — в прибрежных водах. Затем они, разумеется, с выгодой для себя, поддержали захват власти Андроником III (1328–1341). Наконец, в неспокойное правление Иоанна V (1341–1391, с перерывами) Генуя окончательно подминает под себя всю экономику империи, почти полностью парализуя местное производство [2]. Тогда же генуэзский флот становится несопоставимо сильнее византийского.
В то же время Венеция, видя бесперспективность попыток возвращения своих льгот и понимая опасность политической дестабилизации Византии для торговли в регионе, существенно смягчает свою политику по отношению к ней и тем самым более не наносит вреда её экономическому развитию [4].
Генуя же начинает ослаблять своё давление на экономику Византии лишь к концу XIV столетия. Это было обусловлено двумя факторами: её поражением в Кьоджской войне 1376–1381 годов с Венецией и спадом генуэзского влияния в Малой Азии и Чёрном море под натиском растущей Османской империи [2].
Пожалуй, стоит подвести итог. В этой небольшой обзорной работе я кратко проследил динамику экономических и политических отношений Византии и итальянских торговых республик в лице Венеции, Генуи и немного Пизы в связке с сопутствующими им изменениями в экономическом положении империи. Увы, приведённые факты и тенденции наглядно свидетельствуют об крайне пагубном влиянии деятельности итальянского купечества на развитие Восточной Римской империи. Всякое их усиление, всегда допускавшееся императорами лишь в неблагоприятных для византийцев внешнеполитических условиях, наносило тяжкий урон внутреннему производству в стране и её экономическому благосостоянию в целом. Коммерческие интересы Венеции, ополчившейся против недавней метрополии, оказались противоположны политическим интересам последней и стали одной из причин постепенного обращения возрождения империи при первых Комнинах в её упадок при Ангелах, а затем и вовсе привели к разорению Византии западноевропейским воинством. Когда же первые Палеологи попытались противопоставить венецианскому могуществу Геную, та свела на нет экономический потенциал, накопленный Никеей и сулимый контролем Константинополя и проливов, начав буквально паразитировать на византийской экономике. В конечном итоге, всё это, не будучи единственной причиной упадка и гибели Византии, внесло в них серьёзнейший вклад.
Трагичный исторический опыт, который являют нам рассмотренные события, показывает важность развития внутреннего производства и внутренней торговли для процветания страны. Ведь именно на экономическом могуществе государства выстраивается его могущество политическое.
Литература:
- Норвич Дж. История Византии. — М.: АСТ, 2010. — 542 с. — ISBN 9–78–517–050648.
- Скржинская Е. Ч. Генуэзцы в Константинополе в XIV в. // Византийский временник. — 1947. — Том 1 (26). — С. 215–234.
- Соколов Н. П. К вопросу о взаимоотношениях Византии и Венеции в последние годы правления Комнинов (1171–1185) // Византийский временник. — 1952. — Том 5 (30). — С. 139–151.
- Соколов Н. П. Венеция и Византия при первых Палеологах (1263–1328) // Византийский временник. — 1957. — Том 12 (37). — С. 75–96.
- Франчес Э. Исчезновение корпораций в Византии // Византийский временник. — 1969. — Том 30 (55). — С. 38–47.
