В статье рассматривается количество слов, в каждом языке намного превышает количество звуков или грамматических правил. Человек который изучает новые слова в течение всей своей жизни, особенно там, где обсуждаются новые объекты, появляются новые идеи с новыми терминами, даже даются новые названия старым предметам.
Ключевые слова: язык, изучать, акцент, фактор, иммигрант, диалект.
Обычно когда взрослые носители языка должны изучать другой язык, они стараются изучить его досконально. Очень часто второй язык, изучаемый взрослыми, постигается ими как бы через фильтр, фильтр первого языка. У некоторых носителей сохраняется сильный акцент, наблюдаются грамматические ошибки, связанные с их первым языком, и неправильное словоупотребление в соответствии с первым языком, даже если они говорят на втором языке уже несколько лет. И остается акцент, даже если они говорят на втором языке чаще, чем на родном. Иммигранты, прибывшие в Америку в свои 20 лет, говорят с сильным акцентом даже до 70 лет. Другие могут так изучить второй язык, что не будет и следа акцента. Итог формального образования, полученного носителем, не является решающим фактором, несмотря на то, остался акцент или нет. У взрослых существует не только проблема препятствия, возникшая из-за первого языка, но и время на изучение у них ограничено. Дети хотят быть принятыми и понятыми своими сверстниками, поэтому они должны говорить "как другие дети", в то время как взрослые думают, что говорящие на другом языке люди простят им их акцент. Некоторые иммигранты вообще не учат язык их новой страны. Другие учат только то, что может пригодиться им в работе.
Изученный новый язык становится частью стилистического репертуара носителя. Также как с диалектами и стилями, либо выбирается определенный язык в определенной ситуации, в социальной среде, в отношении носителей, их чувствах тождественности.
Многие лингвисты считают, что некоторое время после достижения половой зрелости ослабляется человеческая способность различать новые звуки. "Новые" здесь используется в смысле "отличные" от тех, которые уже были изучены носителем. Либо этот феномен чисто феномен развития, либо феномен социальный не совсем понятно. Существует очень много мудрых народных поговорок о том, что нет языка без акцента. Однако, может быть, у взрослых нет тех же мотивов для изучения второго языка без акцента, что и у детей, возможно, они хотят сохранить акцент, чтобы сигнализировать, что они все еще отождествляют себя со своей родиной.
Существует разнообразие в степени, в которой воспринимается второй язык. Знаменитый государственный деятель 1970-х годов Генри Киссинджер не мог справиться с тем, чтобы говорить по-английски без акцента, хотя он прибыл в Америку в возрасте 15 лет, и многие иммигранты, прибывшие в страну в возрасте до 20 лет, говорят по-английски без акцента. Итак, этот пример показывает, что дело не только в возрасте при изучении второго языка.
Второй язык не является подражанием, так же как и первый. Люди, изучившие в детстве 2 языка, могут изучить и 3 и 4 языка легче, чем человек, говорящий всего на 1 языке. У большинства таких билингвов все еще сохраняется акцент в языке, изученном во взрослом возрасте. Качру (Kachru) говорит, что очень важно в изучении языка ознакомиться с ним во всей полноте.
Столкновение: фонология
Акценты, казалось бы, возникают из неспособности различать звуки так, как они произносятся в изучаемом языке. Взрослый человек, изучающий второй язык, часто оказывается в том положении, что и ребенок, который не улавливает разницы между [f] и [v]. Когда ученик сталкивается с новым языком, он превращает новые, странные звуки в близкие ему звуки своего языка. Это делается не сознательно. Многие говорящие с иностранным акцентом не воспринимают свой акцент, даже если они "слышат" его у других людей. Некоторые дети, выросшие с родителями, у которых есть акцент, не "слышат" этот акцент, но они "слышат" его у незнакомых людей. Другие дети без труда отмечают наличие иностранного акцента у родителей.
Мы не знаем всех факторов, которые могут помочь взрослым людям, изучающим второй язык, избежать или преодолеть ошибки, ведущие к появлению акцента. Не стоит забывать, однако, что все иностранные акценты зависят от того, кто говорит: "англичане — "иностранцы" в итальянском, китайском, немецком и т.д. То, что мы делаем с чужими языками, они делают и с нашим".
Процесс превращения иностранных звуков в родные одно время изучался лингвистами, верившими, что если они узнают, какой был первый язык у человека, то они смогут предсказать, какие ошибки он сделает в системе звуков нового языка. Недавно это предложение было подвергнуто сомнению. В то же время, правда, люди стремятся сделать те же ошибки во втором языке, какие они делают и в первом; таким образом, мы можем узнать в их английском произношении немецкий, французский и др. акценты. Французы, изучающие английский, обычно слышат звук в слове thing как s, в слове this как z . Русские слышат их как t и d.
Некоторых поправок в произношении можно добиться хорошим обучением, обращением внимания на определенные звуки и на то, как они должны быть артикулированы. По данным лингвистов США, многие немцы, поселившиеся в Америке в период с 1930 по1940гг., до сих пор говорят "zis sing" вместо "this thing". Однако молодые немцы, рожденные после Второй мировой войны, которые жили и до сих пор живут в Германии, часто произносят эти звуки так же, как и истинные англичане. Можно предположить, что некоторые учителя английского в Германии концентрируют внимание учащихся на этих звуках. Так, многие из этих молодых немцев могут похвастаться блестящим английским произношением без акцента. Желание быть профессионалами во втором языке может сломать барьеры при изучении иностранных языков.
Многие студенты сталкиваются с тем, что необходимо различать звуки, не существующие в родном языке. Сначала, как у новичков в изучении иностранных языков, их слух превращает эти звуки в близкие им, родные. Например, x , глухой фрикатив, произносимый в шотландском "ch" в слове "loch" (озеро), звучит для них как английское "sh". Отсюда паника и страх, что они никогда не смогут изучить иностранный язык и быть сильными в фонетике. Но, так как качество зависит от умения различать эти новые звуки, изучающие могут этого добиться. Сейчас многие люди проходят свой первый фонетический курс после полового созревания, иногда даже в среднем возрасте. И все же, они учатся слышать и различать новые звуки.
Тот факт, что зрелые люди могут научиться различать новые звуки, опровергает в фонетике то, что люди утрачивают свои способности воспринимать новый языковой (фонетический) строй после достижения зрелости. Хотя дети могут лучше различать звуки, возраст не является единственным препятствием в изучении иностранного языка и причиной появления акцентов.
Столкновение: грамматика
Грамматические столкновения могут так же вырасти из неправильного восприятия, или даже из недостатка восприятия. Виды грамматических ошибок, которые допускают билингвы, обычно могут быть следами грамматических ошибок их родного языка . Вайнрайх говорит об этом в своей работе "Языковые контакты": "Например, моя бабушка всегда говорила: "washing her hairs"; она всегда опускала руку "in the pocket", а не "my pocket", и всегда жаловалась: " I am waiting since four hours". Все эти ошибки исходят из её родного языка.
Крашен (Krashen) относит эти ошибки к игнорированию правил нового языка, а не к столкновению. Хотя люди могут сделать ошибки во втором языке, основанные на ошибках, которые они допускают в первом, даже если они изучали эти грамматические правила в школе. Пример таких ошибок, когда русские неправильно употребляют артикли the и a с существительными во время обычной беседы. Немцы, чей английский безупречен, все-таки могут сказать "I would appreciate to keep in touch", потому что правила использования инфинитива (англ. to + verb ) и герундия ( англ. verb + ing) в английском отличаются от других европейских языков; часто это область билингвистических ошибок. Англичане иногда неправильно используют формы сослагательного наклонения, говоря по-французски, по-испански и т.д., несмотря на то, что они часто упражняются в этих языках.
Возможно, люди делают те или иные грамматические ошибки оттого, что они не знают, как и когда использовать все эти грамматические правила. Даже если они и знают это в то время, когда они переводят мысли на новый язык, они могут ошибаться в грамматике. Видимо, оба фактора неизбежны в любом виде двуязычного столкновения.
Крашен называет внутренние правила языка приобретением, противопоставляя его изучению языка. Приобретение — это как бы ответственность за наши возможности говорения на родном языке. Изучение языка, с другой стороны, это то, чему мы обучаемся формально и что может привести к приобретению. Например, как замечено выше, хотя англичане и могут знать правило употребления форм сослагательного наклонения, но в речи все-таки допускают ошибки в их употреблении.
Можно привести пример такого столкновения в речи ребенка, который постоянно говорил "goed" или "nother one spoon". Правила, которые ребенок выделил для себя, кажется, действуют, как и правила взрослого, говорящего на втором языке, сталкиваясь с правилами первого языка.
Можно выделить другой фактор в таком столкновении. Говорящие обычно не помнят определенных слов и фраз, используемых в разговоре. Они помнят семантические формы слов. Параллелью этому феномену служит то, что люди не всегда замечают синтаксис (выбор слов), который используется в определенном ареале. Многие ошибки билингвов происходят, возможно, по этой причине. Говорящий просто не замечает определенной синтаксической формы, используемой носителями родного языка. Это объясняет то, что люди могут жить в стране, не родной им, большую часть своей жизни и никогда не пользоваться грамматическими правилами их нового языка. Они могут выражать мысли довольно хорошо, поэтому как бы не замечают их. Представьте себе, если бы человек, прежде чем использовать элементарное грамматическое правило, вдруг остановился бы в речи и начал анализировать, вспоминать его, стараясь увериться в том, что он использует форму 1, а не 2. Возможно, билингвистическое столкновение — это больше результат необходимости говорить без остановок (не анализируя свою речь), чем неспособность выучить новые грамматические правила после определенного возраста, в то время как речь детей вырастает из необходимости каждодневных разговоров до того, как ребенок узнает грамматические правила.
Столкновение: лексика
В каждом языке количество слов намного превышает количество звуков или грамматических правил. Человек изучает новые слова в течение всей своей жизни, особенно там, где обсуждаются новые объекты, появляются новые идеи с новыми терминами, даже даются новые названия старым предметам. Например, кто сейчас скажет "piazza" (англ."площадь".) вместо "porch" (англ. "площадь".) или "deck" (англ."площадь"). Или вы водите "machine" (англ. "машина") вместо "car" (англ."машина"). Если вы скажете так, то вас посчитают устаревшим. Ваши прапрадеды, возможно, не называли воспитание детей "behaviorism", но следующие поколения предпочли так его называть, подразумевая под этим термином систему хорошего воспитания.
Даже если в двух языках есть слово, обозначающее одно и то же, другое значение этого слова не обязательно будет таким же. Ни в одном языке нет моносемичных слов. Было бы неэкономно, если бы говорящие искали отдельные слова для каждого понятия. Это также мешало бы языку быть гибким. Только в том случае, если слово имеет несколько значений, язык может быть пластичным, поскольку даже старые слова могут быть использованы по-новому. Например, однажды польский государственный переводчик, переводя президента США во время его визита, неправильно перевел слово "desire" как "сексуальное желание, похоть". Впольскомязыкепереводслова "desire", имеетсмысл "would like to", например, "We desire (would like) to be friends". Английское слово имеет два значения, тогда как соответствующее польское нет.
Похоже, что американцы не знакомы с устаревшим германским значением "corn", обозначающим "grain". Они думают, что фильм В. Дэвиса "The Corn is Green" теряет метафоричность названия, так как "corn on the cob", вырастая, становится зеленым. В некоторых американских городах еврейские пекари продают "corn bread" (пшеничный хлеб). Даже те евреи, которые живут в Америке, часто думают, что такой хлеб сделан из той же крупы ("cornmeal"), какую и американцы используют в своих блюдах, но это не так. Он сделан из ржи ("rye"), которая на идише называется "korn". В древне английском "corn" тоже обозначает "korn", так же, как и другие крупы. Многие выходят из булочной с пустыми руками из-за того, что "там нет пшеничного хлеба ("corn bread"), а имеется только ржаной ("rye"). Некоторые люди отличают ржаной хлеб с тмином и пшеничный хлеб без тмина, не зная того, что единственная разница между ними — отсутствие или присутствие тмина.
Часто отдельные слова и выражения просто калькируются с одного языка на другой. Например, в Пенсильвании датчане могут сказать "It gives rain" из-за "es gebt rejje" в их родном языке. Евреи могут сказать "Give a look" по модели "Gib a kik". В речи билингва слово родного языка, звучащее так же, как и слово второго языка, но имеющее другое значение, часто меняет своё значение. Так случилось с итальянским словом "faltoria", которое в переводе на английский означает "factory", но в итальянском oно означает "farm"; греческое слово "karro" (сейчас "car") сначала обозначало "wagon".
Литература:
- Швейцер А.Д. Современная социолингвистика. Теория, проблемы, методы. М.,1977.
- Fischer, J.L. (1964) Language in Culture and Society. Harper International, New York.
- Сулейманов М.Д. Некоторые социально-психологические аспекты двуязычия // Семинар- совещания "Этнопсихологические аспекты речевого общения". — Москва-Самарканд, 1990. — с.40.
- Aguirre, Adalberto Jr. 1980. The sociolinguistic survey in bilingual education: A case study of a bilingual community. In Padilla, Raymond V. (Ed.). Ethno perspectives in bilingual education research, Vol. II: Theory in bilingual education. Ypsilanti, MI: Department of Foreign Languages and Bilingual Studies.
