Средства выражения категории возвратности в русском и персидском языках



Первая задача изучения языковых явлений заключается в группировке и классификации фактов.В этой работе рассматриваются способы выражения и значения возвратности в русском и персидском языках, их сходства и различия.

Ключевые слова: возвратность‚ местоимение себя, постфикс -ся, переходный и непереходный глаголы, русский язык, персидский язык

В русском языке употребляется огромное количество глаголов, в составе которых существует постфикс -ся. Значение постфикса -ся в современном русском языке разнообразно, но наиболее общим является значение возвратности, то есть направленности на субъект. Глаголы с постфиксом -ся называются возвратными глаголами.

Возвратность и средства ее выражения в двух разноструктурных языках — русском и персидском — характеризуются разной природой. Так, в русском языке средства актуализации возвратной семантики могут носить как аналитический характер (глагол + возвратное местоимение), так и морфологический (наличие постфикса -ся в составе возвратного глагола). В персидском, напротив, возвратность эксплицируется только аналитическим способом (в сочетании переходного глагола с возвратным местоимением). Отсюда следует, что и развитие учений о возвратности в упомянутых языках шло по-разному.

В развитии учения о возвратности (и возвратных глаголах, в частности) в русистике можно выделить три основных этапа: грамматический (возвратность трактуется как разновидность залога или характеризуется залоговой природой); лексико-грамматический (возвратные глаголы рассматриваются как словообразовательные классы) и функционально-семантический (возвратность определяется как функционально-семантическая категория).

В данной работе предполагается исследовать возвратные образования в направлении от семантики к форме, поэтому категорию возвратности мы рассматриваем как функционально-семантическую категорию в трактовке А. Е. Бондарко, что позволяет нам разграничить возвратные и невозвратные формальные показатели. Критерием выделения функционально-семантической категории А. В. Бондарко считает «общность семантической функции взаимодействующих элементов разных языковых уровней, наличие известного семантического инварианта в дифференциальных семантических признаках этих элементов» [1, 1967]. Функционально-семантическая категория проявляет себя в процессе взаимодействия средств ее выражения. Это взаимодействие обусловлено структурой языка, связью и взаимопроникновением его уровней [1, 1967]. Функционально-семантическая категория имеет определенную структуру: она устроена по модели поля и имеет ядро и периферию [1, 1967].

Центр поля возвратности образует беспредложная форма местоимения себя в сочетаниях «глагол + себя» (помнить себя, скрести себя ногтями, преодолеть себя). Выделение этих сочетаний в качестве центра поля обусловлено тем, что реализуемая в них семантика местоимения себя — «человек как целое, кореферент имени субъекта», «тело», «душа» наиболее четко и однозначно передает идею возвратности. В центре поля располагаются также глаголы, значение которых может быть описано сочетанием «производящий глагол + себя» (умыться, подчиниться).

Периферийное положение в структуре поля занимают компоненты, не выражающие намеренного воздействия субъекта на самого себя, но сохраняющие базисные семемы «тело», «душа», «человек, кореферент имени субъекта» (например: втянуть в себя (воздух), купить себе, нравиться себе) или хотя бы связь с семами «человек», «тело» (порезаться, окопаться, держаться, опуститься, строиться). Проявлением периферийности данных компонентов можно считать также то, что они выражают наряду с возвратными и другие значения: пространственное, адресат действия (купить себе).

Рассмотренные нами толкования понятия возвратность свидетельствуют о том, что в языковой семантике выявляется категория возвратности, основными средствами выражения которой являются возвратные местоимения и возвратные глаголы. Между категорией возвратности и возвратными средствами ее выражения не существует однозначного соответствия.

Этим во многом объясняется наличие двух подходов в определении категории возвратности: узкого, семантического, когда возвратность понимается как направленность действия на само действующее лицо, являющееся одновременно субъектом и объектом этого действия, и более широкого, формального, при котором лингвисты исходят из наличия формального показателя возвратности. При широком подходе значением возвратного показателя считается «самостоятельное проявление действия» [4, 1865: 313] или «замкнутость действия в сфере субъекта» [12, 1962: 245].

Как видно из сделанного обзора, категория возвратности не рассматривалась как отдельная сущность, средства обслуживающие, изучались порознь, фрагментарно, их грамматические значения не выводились из лексических, не связывались в единое целое.

Средства, обслуживающие категорию возвратности, довольно разнообразны и относятся к различным уровням языка: морфологическому, лексическому и синтаксическому. Лингвисты обратили внимание на существование между ними взаимосвязи, в частности, указывается на синонимию некоторых сочетаний, возможность использования одних средств для толкования смысла других. Так, глаголы, относящиеся к группе собственно возвратных, определяются как синонимичные сочетанию производящий невозвратный глагол + себя [12, 1962; 5, 1972: 68].

На особенность семантики местоимения себя обращал внимание А. М. Пешковский, он подчеркивал его вторичный характер, так как возвратное местоимение «опирается в своем значении на личные местоимения» [7, 1938: 160]. Специфика значения возвратного местоимения себя заключается в том, что «оно указывает на предмет (лицо или не-лицо), которое является объектом своего собственного действия» [6, 1982, 536], «выражает направленность действия на самого производителя» [2, 1988: 3], «возвратное местоимение может относиться только к тому лицу, которое сознается субъектом действия или состояния, выраженных в слове, подчиняющем прямо или косвенно данное местоимение» [7, 1938: 163].

В лингвистической литературе найдется немного исследований, посвященных специально возвратному местоимению себя. Преимущественно описывались грамматические значения этого местоимения 6, 1982: 53]; основные типы синтаксических конструкций с местоимением «себя» [3, 1960], употребление местоимения себя в сопоставлении с употреблением личных местоимений [9, 1974].

Употребление местоимения себя в предложении регулируется, с точки зрения А. В. Исаченко, правилами прономинализации, то есть синтаксическими правилами, действующими внутри каждого предложения: «... объект заменяется в русском языке формой местоимения себя, себе, собой, если в данном предложении субъект и объект относятся к одному и тому же референту» [3, 1960: 160].

В персидском языке, в отличие от русского, ситуация в отношении возвратных глаголов принципиально иная. Основноеразличие между двумя языками заключается, прежде всего, в их природе: русский — язык синтетического строя, персидский — язык аналитического характера. В русском языке глаголы, объединенные в разряд возвратных образований, существуют как самостоятельные лексические единицы с морфологическим показателем возвратности и реализуют только возвратное значение. В персидском языке, напротив, возвратность проявляет аналитическую природу, формально эксплицируясь в возвратной конструкции (глагол в сочетании с возвратным местоимением ход), а возвратных глаголов как таковых не существует. Здесь можно говорить лишь об употреблении глаголов в функции возвратных в определенных позиционно-проективных условиях. В этом случае, объект может выражаться формой возвратного местоимения ход (себя), а сам глагол употребляться в качестве возвратного. Приведем примеры:

1. персидская возвратная конструкция, в состав которой входит возвратное местоимение «ход»:

а) Возвратное местоимение с послелогом -РА:

Вымыться — ход ра шостошу кардан.

Закутаться — ход ра печандан.

Кутаться, укутаться — ход ра печандан (ба чизи).

Намыться — ход ра шосте тазе кардан, ход ра хуб шостан.

Облизаться (о животных) ход ра лисидан.

Париться (в бане) — ход ра бохар дадан.

Пачкаться — ход ра черкин кардан.

Чесаться— ход ра харандан.

б) Возвратное местоимение ход с предлогом -бэ:

Белиться — бэ руйе ход сефиди задан.

Мазаться, намазаться — 1.бэ ход чизи малидан, 2. бэ руйе ход сурхиё сефиди малидан.

Мылиться, намылиться — бэ ход сабун задан.

Пудриться / Напудриться — бэ руйе ход пудр задан.

Румяниться / Нарумяниться — бэ ход сорхаб малидан.

Повязаться — бэ ход бастан.

в) Словосочетание, состоящее из глагола + имени существительного + возвратного местоимения ход, оформленное послелогом -ра:

Побриться — рише ход ра тарашидан.

Остричься — муйе саре ход ра тарашидан.

Опоясаться — камаре ход ра бастан.

Сощуриться — чашмане ход ра ниме басте кардан.

Морщиться — сурате ход ра пор чино чорук кардан.

Еще одно различие между сравниваемыми языками состоит в том, что в персидской грамматической традиции глаголы, квалифицированные как «возвратные» и «взаимные», рассматриваются отдельно. Отсюда, в свою очередь, следует, что взаимность в персидском языке выносится за рамки возвратности, в то время как в русском языке взаимные глаголы включены в разряд возвратных и рассматриваются как одна из их разновидностей. Примеры:

Браниться (взаимно) — hамдигар ра сарзанеш кардан, hамдигар ра дошнам дадан.

Брызгаться (взаимно) — бе hамдигар аб пашидан.

Грызться — 1. (о животных) — йекдигар ра газ герефтан; 2. Ба йекдигар дава кардан.

В персидском языке наиболее многочисленный тип составляют возвратные образования, соотносимые по структурно-словообразовательным, лексико-грамматическим признакам с переходными и непереходными глаголами.

Приведем таблицу соотношений переходных и непереходных глаголов с возвратным значением персидского языка:

Таблица 1

№	Переходный/непереходный глагол с невозвратным значением	Непереходный глагол с возвратным значением
1.	Кардан Консолидировать -муттаhед кардан Лишить - маhрум кардан Ликвидировать - нист кардан	Шодан Консолидироваться – муттаhед шодан Лишиться- маhрум шодан Ликвидироваться - нист шодан
2.	Авардан (приносить, приводить) имя всегда с предлогом бэ Активизировать - бэ hаракат дар авардан (кого-л., что-л. к чему- л.); Будоражить - (взбудоражить) – бэ hайаджан (эзтераб, шур) авардан;	Амадан (приходить): Активизироваться - бэ hаракат дар амадан (самому к чему-л.). Будоражиться - (взбудоражиться)– бэ hайаджан (эзтераб, шур) амадан.
3.	Кардан / Гардандан Легализовать - Гануни кардан, Гануни гардандан	Шодан Легализоваться - Гануни шодан
4.	Дадан Консультировать – машверат дадан	Герефтан Консультироваться - машверат герефтан
5.	Дадан Модифицировать – тагйир дадан	Йафтан Модифицироваться – тагйир йафтан
6.	Дадан Мучить – азаб (азар) дадан	Кешидан Мучиться – азаб (азар) кешидан
7.	Задан Ликвидировать – барhам задан	Хордан Ликвидироваться – барhам хордан
8.	Кардан /Дадан мирить – ашти кардан / дадан	Шодан мириться – ашт шодан
9.	Кардан Наблюдать – мошаhеде кардан	Гардидан Наблюдаться – мошаhеде гардидан
10.	Даравардан Формировать – бэ шекли моайан даравардан	Дарамадан Формироваться – бэ шекли моайан дарамадан
11.	Андахтан Наладить – бэ кар андахтан	Амадан Наладиться - бэ кар амадан
12.	Андахтан Мучить – бэ ташвиш андахтан	Кешидан Мучиться – ташвиш кешидан
13.	Будан Ладить – саз будан	Шодан Ладиться – саз шодан
14.	Гардандан Обессмыслить – бимани (бимазмун) гардандан	Шодан / Гардидан Обессмыслиться – бимани (бимазмун) шодан/гардидан

Кроме того, аналитическая природа персидского языка ограничивает возможности глагола в реализации морфемно выраженных акциональных значений, ср.: русское достучаться и персидское поште саре hам дар задан. В отношении выражения базисных акциональных значений каких-либо языковых различий не обнаруживается, поскольку формального выражения они не требуют.

И все же, несмотря на существенные расхождения (в первую очередь, отсутствие класса персидских возвратных глаголов), персидский язык не может не учитывать наличие возвратных значений в других языках.

Литература:

1. Бондарко А. В. Теория значения и трактовка категории залога // Проблемы теории грамматического залога. Л.: Наука, 1967. С. 43–49.
2. Волчкова И. М. Функции возвратного местоимения себя в приглагольной позиции. Автореф. дисс.. канд. филол. наук. -Свердловск, 1988. с. 300.
3. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким. Морфология. Братислава: Изд-во Словацкой Акад. Наук, 1960. — 880 с.
4. Некрасов Н. П. О значении форм русского глагола. СПб: Шульсона, 1865. 317 с.
5. Норман Б. Ю. Переходность, залог, возвратность (на материале болгарского и других славянских языков). Минск: БГУ, 1972.
6. Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1974.
7. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М: Гос. учебно-педагогич. изд-во, 1938. -451 с.
8. Рубинчик Ю. А. Грамматика современного персидского литературного языка. –М: издательская фирма “Восточная Литература”, 2001.
9. Русская грамматика. М.: Наука. 1982. Т.1. — 783 с.
10. Самаий М. Грамматика персидского языка, Тегеран, 1999.
11. Фаршидвард Х. Полная современная грамматика, Тегеран, 2003.
12. Янко-Триницкая Н. А. Возвратные глаголы в современном русском языке. М.: АН СССР, 1962–247 с.