Ихтиологические образы – наиболее часто встречающиеся образы в русской литературе. Образы рыб могут заключать в себе языческую, христианскую и фольклорную традицию. В данной статье делается попытка выявить своеобразие ихтиологических образов в поэзии акмеистов на основе стихотворения О.Э. Мандельштама «Реймс – Лаон».
Ключевые слова: акмеизм, символизм, русская поэзия, О.Э. Мандельштам, ихтиологические образы, символ.
Акмеизм как течение появился в литературе в переломный этап развития литературного творчества писателей и поэтов конца XIX века, приблизительно в одно время с эволюционированием реализма в неореализм, появлением и развитием символизма и футуризма.
Как отмечает советский поэт, составитель и редактор поэтических изданий, Н.В. Банников, акмеизм буквально «отпочковался» от символистского течения и обязан ему своим происхождением. Для него характерно отрицание мистических устремлений символистов, провозглашение высокой самоценности земного, здешнего мира, его красок и форм, ограничение в творчестве тем вечности, трансцендентности. «Акмеисты ставили своей задачей утвердить права конкретно-чувственного слова в поэзии, возвратить слову изначальный, простой смысл, освободив его от символических толкований» [1, с.9], однако полного отказа от символов в текстах поэтов-акмеистов не наблюдается. Не является исключением и творчество О.Э. Мандельштама.
Творчество О.Э. Мандельштама – это работа над преобразованием поэтической системы сообразно с положениями акмеизма. Однако в некоторых его стихотворениях зрительные образы, которые, по логике, должны быть выражены «точным словом» (определение М.Л. Гаспарова), в поле конкретного поэтического текста могут выступать символами и даже аллегориями. Ярким примером такого «перехода» является ихтиологический образ стихотворения «Реймс – Лаон».
Стихотворение «Реймс – Лаон» было написано О.Э. Мандельштамом под впечатлением, полученным во время поездки во Францию в 1908 году, где он год жил в Париже и слушал лекции в Сорбонне, через день после написания стихотворения «Я прошу как жалости и милости», 4 марта 1937 года. Оба стихотворения о Франции, готических соборах Notre Dame и Реймс – Лаон. Изучением и подробным анализом данных стихотворений занимался выдающийся филолог М.Л. Гаспаров. Именно он впервые отметил, что стихотворение «Реймс – Лаон» более сложное для понимания и интерпретации, чем «Notre Dame».
С одной стороны, перед читателем появляются конкретные образы, о которых говорили акмеисты: озера, дома, рыб, челнока, лисы, льва, розы, газели, скалы и другие, а с другой стороны, они могут рассматриваться как символы и аллегории, свойственные поэзии символистов. Например, в первой строфе образ озера, «стоявшего отвесно», намекает на Генисаретское озеро, по берегам которого ходил Иисус Христос с учениками, роза – на самого Христа, а лиса и лев, по мнению М.Л. Гаспарова, – это аллегории хитрости и силы, маленького человека и гнетущей власти.
Исходя из такой логики рассуждения, интересующий нас образ рыб в стихотворении так же может рассматриваться как символ. Существует несколько его трактовок – языческая и христианская. Языческая трактовка основана на том, что рыба представляет собой сакральное существо и имеет множество функций: помощь человеку, связь с потусторонним и загробным миром, несение плодородия в материю, несение изобилия, богатства, любви в мир человека. В христианской традиции рыба рассматривается как символ самого Христа, чуда, как символ крещения. В поэтическом мире Мандельштама образ рыб объединяет обе традиции. С одной стороны, он символизирует немоту, которая в языческом понимании свойственна рыбам, потому что они связаны с потусторонним миром. С другой стороны, согласно наблюдениям филолога С.Г. Стратановского, рыбы в стихотворении «Реймс – Лаон» – это «немотствующие строители величественных храмов: каменотесы, резчики, витражисты» [7], и связаны с христианской традицией.
Христианская трактовка доминирует над языческой в данном стихотворении. Об этом можно судить, рассмотрев образы, окружающие образ рыб.
Я видел озеро, стоявшее отвесно.
С разрезанною розой в колесе.
Играли рыбы, дом построив пресный.
Лиса и лев боролись в челноке [4,с. 246].
Как мы уже отмечали, озеро в стихотворении дает отсылку к Генисаретскому озеру, по берегам которого ходил Иисус Христос с учениками, озеро также может пониматься как метафора исторической эпохи, о которой говорится в стихотворении. Как отмечает С.Г. Стратановский, это – XII-XIII века, время крестовых походов и строительства великих соборов – полноводная, но все же замкнутая в своих берегах эпоха, эпоха-озеро.
Роза в колесе – витражное окно – яркий атрибут христианства, а отдельно взятый образ розы символизирует «число пять, и эта её особенность отражена в католическом обиходе, где чётки и особая молитва по ним называются «Розарий» (лат. Rosarium, нем. Rosenkranz). «Розарий» соотносится с размышлением о трёх «пятерицах» – пяти «радостных», пяти «скорбных» и пяти «славных» таинствах жизни девы Марии, которая и сама почитается как роза или имеет розу своим атрибутом. Роза в католицизме является также атрибутом Иисуса Христа, святого Георгия, святых — Екатерины, Софии, Доротеи, Терезы и др., часто символизируя церковь вообще. В христианстве Роза обретает особую символическую ёмкость: милосердие, милость, всепрощение, божественная любовь, мученичество, победа. В средневековом христианском искусстве роза символизирует небесное блаженство (постепенно вытесняя лилию в передаче этого смысла). Своё символическое значение получают и части розы: её зелень соотносится с радостью, шипы — с печалью, сам цветок — со славой [6].
Другой образ, образ «пресного дома», является более сложным для интерпретации и трактовки. Сам по себе дом символизирует обитель человека. Он может выступать в качестве символа космоса, как упорядоченного пространства, или символизировать храм, как место сосредоточения космоса. Однако словосочетание «пресный дом» в стихотворении О.Э. Мандельштама «Реймс – Лаон» – это не столько символ, сколько межъязыковая игра слов. Объяснить это можно тем, что обратив внимание на французское слово «dome», мы увидим, что оно переводится как «кафедральный собор», а не дом. «Но и независимо от межъязыковой игры дом означает здесь, прежде всего, храм, а также, возможно, дома горожан, честных обывателей, ведущих благочестивую, но «пресную», ограниченную городскими стенами жизнь» [7]. Таким образом, словосочетание «пресный дом» дает нам очередную отсылку к христианской традиции.
Следующие два образа – лисы и льва – М. Л. Гаспаров возводит к знаменитому средневековому «Роману о Лисе», где хитрый лис защищается от могучего льва. Такое соотнесение вполне справедливо, ведь в христианстве лис символизирует хитрость и козни дьявола, а вступающий с ним в борьбу, лев обозначает силу и мощь Христа, его царственное начало как Царя Иудейского.
Образ челнока так же связан с христианской традицией. Согласно представлениям христиан, лодка является символом спасения. Такая трактовка связана с содержанием «Повествования о Всемирном Потопе» первой книги Библии, в которой лодка, Ноев ковчег, является не чем иным как спасением для семьи Ноя и животных, по двум особям обоих полов, от Потопа. Кроме того, челнок может рассматриваться как рыбачья лодка, в которой Иисус Христос переплывал вместе с апостолами Генисаретское озеро, на берегах и в прибрежных городах которого провел большую часть своего земного служения, и о котором уже было упомянуто выше.
Таким образом, ихтиологический образ стихотворения О.Э. Мандельштама «Реймс – Лаон» может рассматриваться как символ, который объединяет языческую и христианскую трактовку. Христианская символика преобладает в данном художественном тексте, на это указывают образы: озера, розы в колесе, пресного дома, лиса, льва и челнока, окружающие образ рыб и являющиеся символами христианства, а сам образ рыб может рассматриваться как олицетворение немотствующих строителей величественных христианских храмов (хотя компонент языческой традиции, немота рыб, так же присутствует в данном образе). Анализ этого стихотворения показывает, что О.Э. Мандельштаму, поэту-акмеисту, не удается в своем творчестве полностью отказаться от символов при воспроизведении ихтиологических образом. Обращаясь к христианской трактовке образа рыб, поэту не удается исключить из своего творчества и мистических устремлений, свойственных символисткой поэзии, ограничить в творчестве тем вечности, трансцендентности, провозгласить высокую самоценность земного мира. Все эти особенности функционирования ихтиологического образа в художественном тексте и определяют его символистскую, больше тяготеющую к христианской традиции природу в стихотворении «Реймс – Лаон».
Литература:
- Банников, Н.В. «Серебряный век русской поэзии» [Текст] / Н.В. Банников.- М.: «Просвещение», 1993. – 410 с.
- Бидерман, Ганс. Энциклопедия символовсимволов [Текст]: энциклопедия /Общ. ред. и предисл. Свенцицкой И.С. - М.:Республика, 1996. — 335 с.: ил.
- Гаспаров, М.Л. О русской поэзии: Анализы, интерпретации, характеристики. – Спб.: Азбука, 2001. – 480с.
- Мандельштам, О.Э. Стихотворения [Текст] // Соч.: в 2 т. / сост. П. Нерлера, вступ. статья С. Аверина. – М.:Худож. Лит., 1990. – 638с.
- Мандельштам, О.Э. «Сохрани мою речь…»[Текст]: лирика разных лет. Избранная проза / сост. Б.С. Мягков, вступ. статью Л.А. Озёрова. – М.: Школа-Пресс, 1994. – 576 с.
- Славянская мифология [Электронный ресурс]: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Толстая. — М.: Междунар. отношения, 2002. — 512с. — Режим доступа: http://www.symbolarium.ru/index.php/Роза. Дата обращения — 22.09.15.
- Стратановский, С.Г. Мальчишка-океан (О стихотворении Мандельштама «Реймс — Лаон») [Электронный ресурс]: статья раздела «О стихах». – Режим доступа: http://www.newkamera.de/stratanovskij/stratanovskij_07.html. Дата обращения - 15. 20. 15.
