В контексте проблем государственной безопасности Российской Федерации особое внимание следует уделять причинам возникновения так называемых этнических движений. В качестве стимула их деятельности может выступать стремление социальной группы к реализации этнического интереса. Политические действия инициируются для реализации интересов субъектов политики. Если для реализации своих интересов этнической группе требуется избрать определенный алгоритм действий, то объяснимо стремление использовать для этого политические механизмы, так как именно они наиболее эффективны. [1,c.273]
В данном случае устремления этнических групп закономерно стимулируют активизацию политических процессов. Их целью является достижение группой такого статуса, при котором она была бы избавлена от дискриминации. Дискриминация может быть реальная или вымышленная, но деятельность по обретению равноправного статуса угнетѐнной этнической общности часто сопряжена с попытками изменения политико-правовых основ существования государственной системы. Следовательно, формирование политических интересов этнических групп, заявляющих о дискриминации, потенциально связано с наращиванием ресурсов для посягательства на основы конституционного строя.
Такие процессы способны детерминировать видоизменение национальных интересов. Когда они начинают разделяться на этнические, часть их носителей замещает в политическом сознании понимание национальной безопасности безопасностью национальности (этноса), стремящейся создать государственность. Возникают предпосылки для нанесения ущерба государственной безопасности, которая выступая стержнем обеспечения национальной безопасности в сфере защиты основ конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности Российской Федерации вступает в противоречие с «безопасностью национальности (этноса).
Следует заметить, что для этнических общностей причинами протестных устремлений может быть реальное или мнимое ущемление их интересов (ограничение доступа представителей этноса к политическим и правовым ресурсам, возможностям получения образования, выбора профессии и т. п.; контроль внешними субъектами традиционной для этноса хозяйственной деятельности; распространение отрицательных стереотипов о культурных, религиозных, бытовых устоях этноса и др.). Прекращение посягательств на этнические интересы возможно путем либо изменения политики субъекта (ущемляющего указанные интересы), либо выведения объекта дискриминации (этнической группы) из-под его власти, что стимулирует активную политическую деятельность этнических движений и их лидеров.
Рассматривая различные качественные параметры этнополитической обстановки в том или ином (в том числе приграничном) регионе России, считаем возможным отметить, что они во многом изменяются в результате этнополитических процессов. Последние можно определить, как последовательность политических событий и, связанное с ними, взаимодействие внешних и внутригосударственных субъектов политики, институтов гражданского общества, лидеров этнических образований направленное на реализацию (или ущемление, или деформацию) интересов определенных этносов. И неслучайно активисты радикальных движений, в том числе и экстремистского толка, используют для вовлечения новых членов в свои ряды максимально возможное количество информационных каналов, особо выделяя при этом интернет-среду. [2,с.510]
Полиэтничность государства, в том числе, присущая его пограничному пространству, способствует образованию этнополитических явлений. Под ними нами подразумевается политическая форма существования явлений этнического характера, связанную с необходимостью реализации определенных родственно-клановых, религиозных, социокультурных, политико-экономических и др. этнических интересов (или интересов других субъектов этнополитического взаимодействия). Этнополитические явления вне людей-носителей соответствующей этничности не существуют. Такие явления, как и всё этническое, «строятся на фундаменте» духовно-практической природы и относятся преимущественно к сознанию, культуре, ментальности, традициям, обычаям, укладу и образу жизни этносов. [3,с.201]
В зависимости от стоящих целей, параметров социально-политической обстановки, сложившейся практики разрешения возникающих противоречий этнические группы могут придерживаться различных моделей политического поведения. Диапазон их допустимого выбора достаточно широк. Это могут быть, упоминавшиеся выше этнические движения (национальных меньшинств, считающих себя угнетенными), которые используя, в том числе сепаратистские технологии, пытаются добиться автономии внутри страны или политической независимости; возможны аналогичные действия, посягающие на территориальную целостность нескольких государств, например, в случае стремления к объединению со стороны этносов разделенных государственными границами; этническая общность может стремиться к изоляции от враждебного ей (явно или мнимо) социального окружения, или, напротив, пытаться приспосабливаться, показывая готовность к ассимиляции и др. [4, 59]
Характер политического поведения во многом обусловлен интересами и соответствующей им деятельностью этнических элит, чья направляющая и организующая роль в этнических движениях особенно важна. Конструктивные лидеры этнических общностей, как правило, являются сторонниками последовательного урегулирования возникающих противоречий. В данном случае характерно стремление исключить их перерастание в конфликтные отношения, а политическое поведение реализуется через конструктивные модели межсубъектных отношений, при которых риски посягательств на конституционный строй минимальны. Однако, возможны и противоположные доминанты политического поведения, когда этническая элита использует деструктивные сценарии реализации преимущественно собственных, в том числе эгоистических, интересов. Цель таких технологий — выведение этнополитической ситуации в конфликтное поле, которое с большой долей вероятности способно нанести ущерб государственной безопасности. [5,с.117]
Источником политической нестабильности, как исходной точки нарастания угроз государственной безопасности Российской Федерации в ее пограничном пространстве, часто выступают межэтнические противоречия, которые способствуют усилению влияния и других отрицательных факторов, дестабилизирующих политическую обстановку.
Субъекты межэтнического взаимодействия нередко проявляют склонность к трансформации ситуативно-бытовых этнических разногласий в политические проблемы. Тем самым они искусственно актуализируются в системе социально- политических отношений, а информационными средствами создается атмосфера их общественной значимости. Нарастает необходимость привлечения как можно большего числа разнообразных ресурсов для разрешения конфликтной ситуации. Перенос межэтнических противоречий бытового характера в политическую плоскость позволяет, в первую очередь, реализовать определенные интересы деструктивным политическим силам. [6,с.114]
Значительный ущерб государственной безопасности Российской Федерации в условиях полиэтничности ее пограничного пространства способны нанести этнополитические конфликты. В любой многонациональной стране борьба между этносами за доступ к ресурсам власти, к материальным и нематериальным благам занимает ведущие позиции в сфере политического взаимодействия. В этой связи, постоянным феноменом этнополитики стала трансформация противоположных этнических интересов через противоречия в межэтнические конфликты. По продолжительности, остроте, массовости они нередко превосходят другие формы социальных и политических коллизий. [7, с.200]
Так Б. Б. Бидова констатирует, что в конце ХХ века «… в мире произошел взрыв межэтнических конфликтов. Большинство из них происходит внутри государств, а не между странами» [8, с.44]. Исходя из сферы развития социально-политических отношений и разрешения противоречий, большинство тех конфликтов, которые носили межэтнический характер в России можно отнести к этнополитическим. Примечательно, что значительное количество этнополитических конфликтов в Российской Федерации произошли, преимущественно в ее пограничном пространстве. Следовательно, данная форма существования этнополитического крайне важна для исследования особенностей обеспечения государственной безопасности в пограничном пространстве Российской Федерации.
К обострению межэтнических противоречий до уровня этнополитического конфликта могут приводить упоминавшиеся выше дискриминация этнической общности, культурные, религиозные и языковые отличия, соперничество этносов за ресурсы и др. В масштабе группы этнические интересы могут распространяться на все основные сферы общественной жизни. Данная ситуация связана с определенными методологическими и практическими трудностями разграничения разновидностей этнополитического конфликта, что обязывает в интересах его объективного анализа тщательно исследовать все аспекты данного феномена (культурный, религиозный, политический, правовой, этнопсихологический, экономический, исторический и др.).
К возникновению этнополитического конфликта неизбежно приводит ущемление интересов всего этноса или его территориальной группы: реальное снижение (или соответствующая тенденция) этногруппового статуса; перспектива не желаемой этногруппой ассимиляции; нарушение сложившихся у этноса параметров жизнедеятельности (например, вследствие возросшего притока мигрантов); невозможность реализации этнической общностью самоуправления; насаждение чуждых конфессиональных ценностей или напротив принуждение к отказу от традиционной религии; разрушение этнокультурной целостности и др. Реализовать ущемленные интересы вне политической сферы маловероятно, потому, что «этнополитическому конфликту предшествует процесс этнополитической мобилизации, когда от имени этнической группы формируются и предъявляются экстремистские требования». [9,с.357]
Каждый конкретный случай демонстрирует уникальность сгенерировавшей этнополитический конфликт совокупности причин и сопутствующих им факторов. Особенность таких конфликтов — широкий спектр субъектов конфликтного взаимодействия, которые могут представлять основные слои и социальные группы этнической общности. В условиях полиэтничности пограничного пространства Российской Федерации потенциальные этнополитические конфликты характеризуются возможностью втягивания в конфликтные отношения этнически близких общностей из приграничных регионов сопредельного государства, использованием этническими лидерами идей сепаратизма для увеличения числа своих сторонников, попытками обоснования своих притязаний историческими правами этноса на его исконную территорию «некогда завоеванную» этносом-оппонентом и др. [10,с.234]
В пограничном пространстве Российской Федерации вывод в политическую плоскость деятельности общественных объединений, создаваемых на этнической основе, неизбежно начинает влиять на государственную безопасность и ее обеспечение, что подтверждается многочисленными фактами, в частности, в приграничных регионах России на Северном Кавказе.
Исследователь Е. Э. Ганаева, говоря о специфике этнических движений 90-х годов ХХ века, приводит соответствующие примеры, где наглядно прослеживается тенденция того, что руководители этих движений открыто призывали к борьбе против так называемой колониальной политики России на Северном Кавказе. [11,с.511]
Литература:
- Пирумов В. С. Национальная безопасность: научное и государственное управленческое содержание: мат. Всерос. науч. конф. (Москва, 4 декабря 2009 года). — М.: Научный эксперт, 2010. — С. 273–284.
- Ганаева Е. Э. Роль общественных институтов в организации профилактической работы в контексте превенции экстремизма //Молодой ученый. — 2014. — № 21 (80). — С. 509–512.
- Ирошников Д. B. Правовая политика Российской Федерации в сфере государственной безопасности (теоретический аспект): Дис. … канд. юр. наук. — М., 2011. — 281с.
- Басаев В. А. Факторы, детерминирующие совершение преступлений, связанных с осуществлением экстремистской деятельности //Вестник Ессентукского института управления, бизнеса и права. — 2012. — № 6. — С. 57–61.
- Сидоренко А. Г., Тихомиров Ю. В. Терроризм и антитеррористическая безопасность в контексте истории и современной геополитики. — М.: Кучково поле, 2011. — 211с.
- Майоров А. А., Басаев В. А. Проект кодекса преступлений против мира и безопасности: международно-правовое значение //Юридическая мысль. — 2006. — № 6. — С. 113–120.
- Михайлова Н. В. Концептуальная эволюция национальной и федеративной политики в России. — М.: Кронус, 2012. — 371с.
- Бидова Б. Б. Личностно-ориентированная образовательная концепция высшего профессионального образования как элемент профилактики экстремизма //Международное научное издание Современные фундаментальные и прикладные исследования. 2013.№ Специальный выпуск 2. С. 40–46.
- Бидова Б. Б.Криминологическая характеристика экстремизма, основанного на национально-религиозной специфике Северо-Кавказского федерального округа //Молодой ученый. 2012. № 12. С. 356–358.
- Савинов Л. В. Региональная этнополитика в условиях социального транзита. — М.: Традиция, 2013. — 361с.
- Ганаева Е. Э. Роль общественных институтов в организации профилактической работы в контексте превенции экстремизма //Молодой ученый. — 2014. — № 21 (80). — С. 509–512.
