Особенностью современной лексикографии является повышенный интерес к составлению новых лексикографических материалов, словарей различного объема, качества, типа, что, безусловно, связано с потребностью человека иметь надежные лексикографические источники в различных сферах деятельности.
В настоящее время усилился интерес лексикографов и к личным именам в составе художественных текстов. Большинство лингвистических исследований строится в плане наблюдения над своеобразием выбора и особенностями функционирования ономастической лексики в творчестве того или иного автора в целом или в конкретном произведении. Различные модели словарей поэтического ономастикона необходимы в качестве лексикографических форм систематизации богатого фактического материала, кроме того, в таких лексикографических сводках раскрываются секреты выразительности имен собственных [1].
Значимость словарей поэтического ономастикона диктуется целым рядом причин: 1) необходимостью обратиться к глубокому анализу поэтических онимов на фоне возросшего интереса к именам собственным, а также разработке основных критериев составления словарей поэтического ономастикона; 2) недостаточной разработкой теоретических вопросов лексикографирования ономастической лексики в современном языкознании; 3) необходимостью более тщательного исследования и описания поэтических онимов как системы и недостаточно изученного, особого пласта лексики, передающего значимую информацию в литературном произведении; 4) значимостью литературной онимии для понимания и интерпретации художественного текста; собственные имена, представляющие собой ценный эстетический компонент в системе средств художественной изобразительности, дают ключ к решению проблем, связанных с разработкой актуальных в лингвистике проблем лингвистического комментирования художественного текста.
Язык литературных произведений может быть насыщен именами собственными в различной степени, что в каждом конкретном случае определяется темой, количеством персонажей, широтой социально-исторического кругозора в описании обстановки и др. Словари могут оказать практическую помощь в составлении примечаний, лингвистических и литературоведческих комментариев, а также служить справочным пособием при чтении литературных произведений.
Словарная статья в поэтических ономастиконах может содержать, на наш взгляд, следующие характеристики: 1) краткая характеристика референта, соотносимого с указанным именем; 2) этимологическая справка (семантика производящей основы, характеристика структуры имени), тип онима; 3) характеристика минимального контекста (стилистические особенности, функция имени); 4) имена-эквиваленты.
Предлагаем фрагменты словаря топонимической лексики (на материале путевых поэмах И. А. Бунина «Тень птицы»). В настоящее время система топонимической лексики художественных текстов И. А. Бунина исследована недостаточно и фрагментарно. Наблюдения над отдельными группами имен собственных в творчестве И. А. Бунина находим в работах Г. Ф. Ковалева, В. В. Красненского, З. В. Николаевой–Фатовой и др [2].
Приведем примеры словарных статей, построенных на материале путевых поэм И. А. Бунина «Тень птицы». Следует отметить достаточно высокую «плотность культурных знаков» [3], что, безусловно, связано с жанром исследуемого текста, с высоким уровнем эрудиции писателя и лингвистической подготовкой. Путевые поэмы представляют собой цикл рассказов о путешествии по странам Востока, сочетая в себе дневниковые записи — описание городов, древних развалин памятников искусства — и легенды древних народов, экскурсы в историю их культуры. «Страсть к обозрению мира, говоря словами Саади, всегда была и есть у меня в очень большой, даже редкой, мере», — писал И. А. Бунин. В очерках представлены широкие возможности использования топонимической лексики в художественной речи: автор употребляет их в различных грамматических конструкциях и стилистических фигурах, географические наименования используются с различной целеустановкой, то есть функционирование тополексем в очерках И. А. Бунина основано на разнообразных ассоциациях.
БААЛЬБЕК, древний город на территории современного Ливана, знаменитый развалинами храма I — III вв. (Храм Солнца), основание которого сложено из каменных глыб, развалины древнего Гелиополя, грандиозного храмового комплекса, крепости, Большой мечети. Согласно Библии, Каин, сын Адама и Евы, убивший своего брата Авеля, был проклят Богом; скитаясь по свету, он построил город.
Топоним. Астионим. Монолексемное образование. Наименование отражает естественно-географические особенности местности.
«Эта низменность, — в ней около полутораста верст, — с незапамятных времен называется Бека, то есть страна, долина. БААЛЬБЕК есть долина <…> Ваала — Солнца…» (III, 576).
Топоним использован в соотнесенности с объектом, знаком которого служит (первичная функция), в позиции восприятия, ассоциаций. Контекст любопытен тем, что автор дает характеристику тополексеме по семантике образующих основ, включая свои рассуждения в художественные строки. Отметим, что именно здесь расположен храм в честь богов солнечных, и, видимо, не случайно, приближаясь к этой долине, «вагон вдруг ярко озаряется солнцем».
Имена-эквиваленты — край баснословных племен, родина Адама, святилище солнца.
ВОДОЕМЫ СОЛОМОНА, вошедшее в традицию произвольное название трех больших водоемов, водой из которых орошались сады царя Соломона (царя Израильско-иудейского царства в 965–928 г. до н. э., величайшего мудреца всех времен, повелителя духов), расположенных к юго-западу от Вифлеема (по дороге в Хеврон). Служили резервуаром для водопровода, снабжавшего Иерусалим.
Топоним (гидроним). Бинарное наименование. Образовано на базе личного имени (отантропонимический характер).
ВОДОЕМЫ СОЛОМОНА! Я ждал их с волнением и вот увидел наконец» (III, 545).
Топоним использован в конструкции именительный представления, первичная функция (в соотнесенности с объектом, знаком которого служит топоним), в позиции объекта восприятия, контекст не включает мотивацию внутренней формы имени
ГОРА СОРОКАДНЕВНАЯ, легенда связывает ее с евангельским рассказом о сорокадневном посте Христа и об искушении его дьяволом. На вершине горы — пещерный монастырь.
Топоним (ороним). Бинарное наименование. В основе происхождения номинации — евангельское повествование.
А когда мы спустились в долину и повернули влево, к Иерихону, черным и тяжким обрывом, уходящим в небо, встал перед нами кряж ГОРЫ СОРОКАДНЕВНОЙ. И огонек, чуть заметной точкой красневший на этом обрыве, опять напомнил о той страшной борьбе, которую впервые воздвигли здесь люди против искусителя» (III, 566).
Строки включают ассоциации, связанные с евангельским повествованием. Тополексема использована в первичной функции (в соотнесенности с объектом, знаком которого служит имя с ассоциативным значением), в позиции объекта восприятия, ассоциаций. Контекст включает мотивацию внутренней формы имени, слово-этимон отсутствует.
МАЛОАЗИЙСКИЙ ОЛИМП (Мизийский, или Вифинский Олимп, ныне Улудаг), горный массив на северо-западе Турции, высотой около 2500 метров.
Топоним (ороним). Бинарное образование. Наименование является производной от тополексемы.
«И опять развертывается передо мною зыбкая синева Мраморного моря, блеск солнца, лилово-пепельные силуэты горных вершин и мертвенно-белое облако МАЛОАЗИЙСКОГО ОЛИМПА» (III, 513).
Топоним используется в первичной функции (в соотнесенности с именуемым объектом), художественно-образная, в позиции объекта восприятия. Контекст не включает мотивацию внутренней формы имени.
ПЕЩЕРА ИЕРЕМИИ, пещерное сооружение близ Иерусалима (к северу от города). С ХV века его выдавали за место погребения библейского пророка Иеремии, который будто бы здесь и слагал свои плачи.
Топоним (урбаноним). Бинарное наименование. Наименование образовано на базе личного имени (отантропонимический характер).
«Перед вечером видел я еще один след Иудеи. Ехали мы опять по долине, и проводник указал мне на пещеру у подошвы холма — на ПЕЩЕРУ ИЕРЕМИИ. Вечер был мирный… На земле, при входе в пещеру, закопченной дымом, валялись пестренькие крылышки съеденной совки» (III, 545).
В основе функционирования тополексемы — библейская легенда. Топоним использован в первичной функции (в соотнесенности с именуемым объектом), в позиции объекта описания, локализатора места.
ПЯТИГРАДИЕ, пять упоминаемых в Библии городов Юго-восточной Палестины: Содом, Гоморра, Адма, Севоим, Сигор. Содом, Гоморра и «вся окрестность их», по Библии, были уничтожены небесным огнем за разврат жителей. Спасся лишь единственный праведник Содома — Лот.
Мифотопоним (астионим). Монолексемное образование. Наименование возникло на основе библейских легенд.
«Так богата и прекрасна была некогда эта долина, что дьявол издревле избрал ее местом греха, искушений. Это он опьянил сладостью страсти и порока ПЯТИГРАДИЕ, переполнившее чашу терпения Предвечного» (III, 571).
Строки И. А. Бунина отражают легенду из Библии о пяти городах. Топоним используется в первичной функции в позиции представления, контекст не мотивирует внутреннюю форму имени.
СТАМБУЛ (Истанбул, Константинополь, Царьград), город в Турции (до 1923 года столица). До 395 года — столица Римской империи, в 395–1453 — Византии, 1204–61 — центр Латинской империи, 1453–1918 — Османской империи, затем до 1923 года — столица Турции. Расположен на обоих берегах пролива Босфор, европейские и азиатские части связываются с помощью паромов и мостов. Исторический центр Стамбула включен в список Всемирного наследия.
Топоним (астионим). Монолексемное образование. Древнейшее наименование города связано с римским императором Константином.
«А впереди, на закате, единственный в мире силуэт СТАМБУЛА» (III, 503).
Топоним использован с первичной функцией в соотнесенности с именуемым объектом, в позиции объекта восприятия; контекст не включает мотивацию внутренней формы имени.
Имена-эквиваленты — Истанбул, Константинополь, Царьград, Песнь Песней, чудо чудес, столица земли, город Константина.
ХРАМ РОЖДЕСТВА (церковь Марии), древнейший храм, основанный, видимо, еще в IV веке и поставленный перед пещерой, где, по преданию, родился Иисус.
Топоним. Бинарное образование. Наименование в одном варианте отражает связь с личным именем (отантропонимический характер), в другом — религиозное событие, праздник.
«В Вифлееме, в подземном приделе ХРАМ РОЖДЕСТВА, блещет среди мраморного пола, неровного от времени, большая серебряная звезда» (III, 583).
Топоним использован в соотнесенности с объектом, знаком которого служит имя (первичная функция), в позиции объекта действия; контекст не включает мотивацию внутренней формы имени, использование основано на конкретном факте.
При составлении лексикографических материалов существенным оказывается то, что та или иная тополексема ассоциируется в нашем сознании с определённой исторической эпохой, лицом, сыгравшим свою роль в истории. Следовательно, топонимическая лексика в художественной речи, помимо своего основного номинативного значения, обогащена добавочными смыслами, обусловленными, с одной стороны, ассоциативным фоном, с другой — авторским эмоционально-оценочным восприятием.
Построение словарных статей в словарях подобного рода может быть и несколько иным, однако важно указать особенности функционирования имен собственных в творчестве того или иного писателя или в конкретном произведении. Словари поэтического ономастикона имеют много общих черт и тем не менее необходимы в качестве лексикографических форм систематизации огромного многообразия ономастического материала.
Привлеченные к художественному описанию, тополексемы становятся опоэтизированными, пополняют сокровищницу имен собственных. Подобные лексикографические сводки дают возможность приблизиться к языковой картине мира мастера слова.
Литература:
1. См. например: Таич Р.У Опыт антропонимического словаря писателя // Антропонимика / Ред. В. А. Никонов, А. В. Суперанская. М., 1970.–С. 314–319; Отин Е. С. Словарь коннотативных собственных имен. Донецк, 2004.
2. См., например: Ковалев Г. Ф. Писатель. Имя. Текст. Монография. Воронеж, ВГПУ,2004; Листрова–Правда Ю. Т. Личные собственные имена и национально–культурная семантика в творчестве И. А. Бунина // И. А. Бунин и русская культура XIX — XX веков. Воронеж, 1995; 3.Термин проф. В. К. Харченко. См.: Харченко В. К. Писатель Сергей Есин: язык и стиль. Монография. М., 1998.
