Современная российская молодежь составляет наиболее активную часть населения, в связи с чем проблема агрессивного поведения молодежных группировок в российском обществе становится все более актуальной. Намечается тенденция увеличения асоциальных проявлений среди представителей молодежи, возникновения новых субкультурных организаций с преобладанием норм поведения, отличных от господствующих в обществе («Белое братство», скинхеды, лимоновцы, баркашовцы, различные националистические партии, «Черная сотня» и др.).
По мнению ряда исследователей, явление экстремизма[41с.165], именно насилие как крайний способ любого вида поведения в отстаивании своих «единственно имеющих право на существование» и «неопровержимо верных» взглядов, является непременным элементом экстремизма. При этом, как подчеркивал один из первых отечественных исследователей этого явления[2,с.95], безусловный примат действий над теорией - один из основных постулатов экстремизма.
Результативность профилактики экстремизма в немалой степени зависит от уровня профессионального мастерства сотрудников правоохранительных органов. В этой связи необходимо разработать комплекс учебно-методических и практических спецкурсов в системе подготовки сотрудников Министерства внутренних дел, органов федеральной службы безопасности и др. правоохранительных структур, занимающихся противодействием экстремизма. Влияние недостатков и противоречий современной миграционной ситуации на проявления расово-этнического экстремизма позволяет в качестве самостоятельного направления его предупреждения обозначить противодействие негативным процессам, связанным с миграцией.
В этом же направлении следует обратиться и к состоянию системы субъектов противодействия экстремизму, в том числе молодежному. Не раз подчеркивалось, что комплексность этой системы все же предполагает особую ее организацию на уровне ведомств, являющимися ведущими органами правоохраны.
Криминологами давно подмечена на статистическом уровне закономерность: ослабление борьбы с незначительными правонарушениями ведет к росту тяжких насильственных преступлений. Ведь обычно до преступлений правонарушители совершают административные проступки, а перед совершением тяжких и особо тяжких преступлений - преступления небольшой и средней тяжести.
В этом случае преступления «экстремистского характера» фактически остаются за рамками борьбы с подобными негативными проявлениями и обладают высокой степень латентности.
Говоря о латентности преступлений, совершаемых по мотивам национальной, этнической и иной ненависти или вражды, нами получены различные процентные данные об отражении в официальной статистике совершаемых подобных деяний (причем здесь нами не предлагались варианты ответов) [3,с.93].
Тем не менее, учитывая социально-психологические корни экстремизма, отметим целесообразность при обнаружении проявлений экстремистских взглядов у взрослых проведения проверки влияния такого положения на мировоззрение и поведение их детей. Помимо этого, в силу распространенности приверженности к экстремизму в среде несовершеннолетних можно акцентировать внимание на этом аспекте нормотворческим путем. Так, можно добавить в качестве объектов воздействия в законодательство о профилактике правонарушений несовершеннолетних такие категории лиц, как «несовершеннолетние, а также их родители склонные к выражению экстремистских взглядов и совершению экстремистских действий».
Проблема экстремизма не может быть решена без принятия мер по повышению образовательного уровня населения в общем, связанная с изучением религии, ее истории, культуры, традиций в частности. Следует разъяснить широким массам, что экстремистская идеология не имеет ничего общего с истинными религиозными вероучениями и идеалами верующих. Для эффективности названных мер необходимо принимать их с уровня школы. Преподавание религии в школах должно воспитывать межконфессиональную толерантность. Также изучение религии в школах призвано служить профилактике религиозного и межнационального экстремизма, фанатизма, ксенофобии, способствовать осознанному выбору мировоззрения на основе знаний и понимания ценностных систем и этических практик ведущих мировых религий [4,с.137].
До сих пор значение образовательных учреждений в сфере противодействия молодежному экстремизму недооценено. Данное направление тем более актуально, поскольку наличие и многообразие проявлений деформированных взглядов на равноправие людей, отличающихся языком и цветом кожи у молодых людей, и, что еще более настораживающее, у обучающих их педагогов, находит свое подтверждение специалистами.
В этом контексте немаловажным представляется выявление дефектов семейного воспитания, влияния родителей, порождающих националистические настроения у несовершеннолетних. Необходимо уделять должное внимание проблемам адаптации детей мигрантов, а также представителей дисперсно проживающих этнических меньшинств, с целью предупреждения негативных явлений.
Полагаем, что для профессионального выявления отклонений на почве расово-этнической ненависти и их нормализации необходимо развивать психолого-педагогические службы при образовательных учреждениях.
В профилактике религиозного экстремизма необходимо особое внимание обратить на то, что экстремистская идеология поступает к нам как через религиозных эмиссаров, так и через российских граждан, которые выезжают в зарубежные страны, особенно в целях обучения в религиозных учебных заведениях. Во время обучения за рубежом эти граждане, в основном молодежь, подвергаются массированной психологической обработке, а иногда и физическому воздействию[5,с.29].
Важно, чтобы государственная политика учета культурных интересов различных этносов включала разнообразные гарантии сохранения и развития культурного наследия. Политика в социально-культурной сфере должна учитывать интересы всех этносов, проживающих в государстве. Все это одновременно поднимет авторитет центральной власти в национальных регионах, будет способствовать социальной стабильности.
В этом же направлении действуют общественные объединения, активно поднимающие вопросы правового обеспечения национального развития рассеянно, дисперсно проживающих групп этносов и каждого отдельного гражданина, принадлежащего к данному этносу. Наиболее эффективным институтом реализации этих запросов стала национально-культурная автономия, которая представляет собой экстерриториальную форму национальной самоорганизации[6,с.46].
Эти предложения будут неполными, если не разработать механизм разрешения конфликтных ситуаций этнического характера, поскольку, как отмечалось, с одной стороны, как правило, подобные ситуации являются проявлениями экстремизма, с другой стороны, они являются почвой для распространения данного явления, причем в широкомасштабном плане. Данное направление реализуется: во-первых, путем непрерывного мониторинга межэтнических взаимодействий, особенно имеющих напряженный характер, осуществляемого экспертами в целях выявления причин, учета обстоятельств возникновения конфликтов, разработки в соответствии с этим необходимого инструментария; во-вторых, путем непосредственного предупреждения конфликта либо его разрешения. При этом важнейшую роль в процессе решения конфликта играет фактор адекватности, т.е. предполагаемые методы урегулирования должны быть уместны при нахождении взаимоприемлемого выхода, поскольку в данном случае есть нечто такое, что может быть либо принято, либо отвергнуто изначально.
Считаем, что умалчивание конфликтных событий приводит к дальнейшему искажению фактов, нарастанию напряженности в отдельных регионах. Так, умалчивание известных этнических конфликтов, например, произошедших недавно в Ставрополе, когда краевой центр фактически несколько дней находился на чрезвычайном положении, недопустимо.
С другой стороны, следует тщательно рассматривать деятельность образовательных религиозных организаций. Ведь не секрет, что в Чечне, под официальным прикрытием религиозных образовательных учреждений действовали базы подготовки боевиков.
При иных направлениях организации предупредительной деятельности, учитывая особенности обстановки в местах компактного проживания и учебы (работы) иностранных граждан, возможно приближение к ним маршрутов несения службы патрульно-постовыми нарядами милиции.
Нам импонирует пример Республики Татарстан в части противодействия экстремистским проявлениям, где сохранилась должность Уполномоченного по делам религий, который ведет работу с представителями всех конфессий, стараясь оказывать помощь в решении их проблем.
В частности, во всех этнически сложных регионах, по нашему мнению, должен действовать Уполномоченный по делам религий.
Особенно это важно для Южного федерального округа, в котором огромное количество национальностей, исповедующих различные религии и имеющих непохожие друг на друга исторические традиции.
Деятельность Уполномоченного по делам религий должна быть разносторонней:
координировать деятельность органов местного самоуправления в сфере недопущения и разрешения этнических конфликтов и противодействия экстремистским проявлениям; проводить с представителями указанных органов совместные собрания с руководителями общественных организаций с целью повышения правовой грамотности последних, в том числе в области противодействия экстремизму, обмена взаимовыгодной информацией, установления рабочих контактов и др.
осуществлять координацию в проведении разъяснительной работы в образовательных заведениях всех уровней о недопущении вовлечения и участия в экстремистских организациях;
взаимодействовать с активом образовательной общественности по этому направлению работы;
своевременно выявлять криминогенные факторы, влияющие на проявления ненависти среди учащихся и иных лиц, поддерживающих проявления крайних взглядов;
совместно с Министерством образования проводить экспертизу образовательных программ и учебников, используемых как в обычных, так и в религиозных (этнических) образовательных учреждениях;
принимать участие в совместном осуществлении контроля за деятельностью религиозных организаций (особенно религиозных образовательных учреждений — вузов, медресе, начальных школ) на предмет соответствия их уставным целям;
ориентировать и координировать усилия образовательных учреждений по принятию организационных и иных мер для обеспечения безопасности студентов.
Таким образом, можно сделать некоторые выводы и предложения по вопросам специально-криминологического противодействия молодежному экстремизму:
В образовательных учреждениях следует: разработать и внедрить курс дисциплин, направленных на повышение образовательного уровня молодежи, связанных с изучением религии, ее истории, культуры, традиций; развивать психолого-педагогические службы; выявлять факты появления у молодых людей, в том числе мигрантов, экстремистских настроений для последующей работы с родителями, поддерживающими националистические и иные радикальные настроения и пр.
Необходимо усиление контроля за лицами, преподающими или изучающими дисциплины на религиозные тематики. Для этого необходимо составить банк данных о гражданах, выехавших на обучение в зарубежные религиозные учебные заведения или преподающих, а также вернувшихся по окончании учебы обратно.
Представляется необходимым в качестве объектов воздействия ввести такие категории лиц, как «несовершеннолетние, а также их родители, склонные к выражению экстремистских взглядов и совершению экстремистских действий». Учет лиц - приверженцев экстремистских идей либо совершивших преступления экстремистской направленности - не следует прерывать и после их осуждения. В этом случае администрации учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, в том числе лишение свободы, должны также ставить на учет и продолжать контролировать поведение подобных лиц.
Требуется усилить подразделения по противодействию терроризму и экстремизму (в МВД и ФСБ), а так же органы прокуратуры, занимающиеся общенадзорным направлением в этой сфере. Такая необходимость наиболее отчетливо проявляется на городском (районном) уровне.
Количество преступлений террористического характера во всех федеральных округах РФ в несколько раз превышает число преступлений экстремистской направленности. Это свидетельствует о переносе центра тяжести борьбы с преступностью в сторону выявления и раскрытия тяжких и особо тяжких преступлений. В этом случае преступления «экстремистского характера» фактически остаются за рамками борьбы с подобными негативными проявлениями.
Немаловажным обстоятельством является тот факт, что в настоящее время в России отсутствуют организации, целенаправленно занимающиеся с лицами, потерпевшими от совершения преступлений или оказавшихся в иной сложной жизненной ситуации, например, после какого-либо конфликта. Для этого государству требуется более тесно сотрудничать и активно способствовать развитию системы религиозных приютов для молодежи, которые, в частности, уже действуют в Южном федеральном округе.
Во всех этнически сложных регионах должна быть введена должность Уполномоченного по делам религий, который ведет работу с представителями всех конфессий, стараясь оказывать помощь в решении проблем религиозно-этнического характера.
Представляется, что предложенный комплекс мер позволит более эффективно противодействовать распространению экстремистских идей в молодежной среде.
Литература:
Боронбеков С. Шариат: его место и роль в формировании климата доверия, толерантного сознания и борьбе с экстремизмом в российском обществе. – Рязань: Язъять, 2004. - С. 165.
Грачев A.C. Политический экстремизм. - М.: Альфа, 2007. – С. 95.
Латентная преступность в Российской Федерации: 2005-2010 годы /Под ред. С.М. Иншакова. - М.: Юстицинформ, 2010. – С. 93.
Скворцова Л.В., Алпатова Е.А. Национализм и шовинизм у школьников (по материалам социологических исследований). – Рязань: Равновесие, 2009. - С. 137.
Хвыля-Олинтер А. Ваххабизм: вчера, сегодня, завтра //Профессионал. 2010. № 6. - С. 29.
Галуза Е.В. Правовое регулирование миграции и обеспечение ее правомерного осуществления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. – Волгоград: Изд. Волгоградского института МВД, 2009. - С. 9.
Хабриева Т.Я. Национально-культурная автономия: современные проблемы правового регулирования //Журнал российского права. 2009. № 2. – С. 46.