Данная статья посвящена становлению и современному состоянию арктической политики Китая, ее институциональным и нормативным основам.
Ключевые слова: арктическая политика, Китай, Арктический Совет, страны-наблюдатели, Арктика
Одним из первых юридически значимых действий Китая в рамках арктических пространств стало его присоединение к Договору о Шпицбергене 1920 г., согласно которому он вместе с другими государствами-участниками получил право заниматься хозяйственной и научно-исследовательской деятельностью на архипелаге. Однако де-факто КНР стал проводить систематические научные исследования в Арктическом регионе, посвященные в основном экологической и климатической проблематике, только в конце XX века после подписания Конвенции ООН по морскому праву 1982 года.
В начале 1980-х гг. в Пекине появляется первый научно-исследовательский институт, занимающийся хоть и полярной, но еще не арктической проблематикой [1]. В 1989 г. в Шанхае открывается Институт полярных исследований Китая, на который возлагается решение практических задач по подготовке экспедиций на Северный и Южный полюсы, включая вопросы логистики, обслуживания ледоколов, управления делами полярных станций. В 1995 г. Китай организует первую пешую, а в 1999 г. первую морскую экспедиции к Северному Полюсу [2].
С 1999 г. судно-снабженец усиленного ледового класса «Снежный дракон» осуществляет 5 экспедиций, в том числе с выходом к Северному полюсу в 2010 г. Кроме того, на Шпицбергене в 2004 г. КНР открывает свою первую постоянную полярную базу «Хуанхе» для изучения климатических изменений в Арктике и их воздействия на экосистему Китая.
Активизация арктического направления в исследовательской и политической деятельности Китая логически приводит к подаче им 2007 г. заявки в Арктический совет на получения статуса наблюдателя этого международного форума.
С 2008 года отмечаются первые попытки формирования централизованной арктической стратегии Китая, а в академической среде начинается систематическое изучение арктического направления. В этот период в китайских исследованиях можно заметить переход от изучения природно-климатических проблем к оценке коммерческих, политических и военных последствий освоения Арктики и влияния этих процессов на Китай.
С 2010 г. в Китае в рамках самостоятельной программы стал осуществляться анализ индикаторов развития Арктики и роли КНР в регионе. В 2011–2012 гг. она была дополнена программами по арктической геополитики и исследованию политических, экономических и правовых аспектов судоходства в Арктике [3].
Как и у других стран Северо-восточной Азии у Китая существуют собственные интересы в Арктике. Однако в своей основе они имеют одни и те же предпосылки.
Речь здесь, во-первых, идет о тех экономических преимуществах, которые они могут получить в результате использования транспортных арктических маршрутов.
Так, например, экономика Китая в значительной степени зависит от международных морских грузоперевозок и любые изменение их траекторий способно оказать существенное влияние на объем его импорта и экспорта. Для КНР Арктика и Северный морской путь это гарантированный канал поставок энергетических и других ресурсов, который не находятся под контролем ВМС США [4].
Китайские чиновники надеются, что через 15 лет КНР сможет осуществлять через СМП от 5 до 15 % своего внешнеторгового логистического потока и, прежде всего, контейнерных перевозок. Такое активное освоение СМП способно существенно подтолкнуть экономическое развитие северо-востока Китая и его прибрежной зоны, а также кооперацию стран Восточной Азии [5].
В качестве второго фактора, определяющего желание Китая добиться усиления своей роли в использовании арктического региона, можно назвать наличие повышенного спроса на энергоресурсы и потребности в диверсификации источников их поставок в целях обеспечения собственной энергетической безопасности.
Китай занимает одно из ведущих мест в мире по количеству потребляемых и производимых энергоресурсов. Поэтому он кровно заинтересован в надежном и беспрерывном снабжении энергоресурсами своей экономики, необходимым для ее устойчивого развития. Разработка арктических запасов могла бы в значительной степени решить эту проблему, тогда как сегодня более 50 % нефти также поставляется в КНР с Ближнего Востока.
Третий фактор, обуславливающий совместный интерес стран Северо-восточной Азии к Арктике, заключается в осознании ими необходимости детального изучения экологических проблем и вопросов изменения климата Арктического региона, оказывающих непосредственное влияние на их собственные экосистемы.
Китай также начал изучение изменяющегося климата Арктики в связи с усилением его влияния на погодные условия на собственной территории КНР. По оценкам китайских исследователей именно по этой причине в последнее время наблюдается тенденция к понижению средней температуры на большей части территории Китая зимой и к повышению интенсивности осадков в летний период, сопровождающихся наводнениями в различных частях страны [6].
Обращаясь к институциональной основе обеспечения арктической стратегии Китая, необходимо обратить внимание, что в системе государственных органов КНР нет специального учреждения, которое бы занималось исключительно вопросами формирования и реализации арктической политики. Это направление входит в компетенцию нескольких государственных структур, для согласования работы которых в 2011 г. была создана межведомственная группа по координации деятельности в Арктике.
Двухстороннее сотрудничество с государствами по вопросам арктической проблематики, участие в профильных международных структурах, а также изложение официальных позиций страны по соответствующим вопросам отнесено к компетенции Министерства иностранных дел Китая2.
Вопросами морской деятельности занимается Государственное океанографическое управление при Министерстве земельных и природных ресурсов, в состав которого входит Управление по делам Арктики и Антарктики, которое выполняет такие функции, как разработка национальной стратегии, политики и планов изучения и освоения Арктики и Антарктики; подготовка законов, постановлений, норм и правил, касающихся полярных экспедиций и иной полярной деятельности КНР; организация, координация и контроль научно-исследовательской деятельности в полярной области и др.
При этом содержательное наполнение Арктической политики Китая формируется, главным образом, на уровне аналитических центров и научных учреждений этой страны. При этом огромный вклад в исследование арктической проблематики вносят вузы.
Несмотря на постоянно раздающиеся в китайском экспертном сообществе голоса о необходимости разработки и принятия арктической политики КНР, обнародование которой официально продемонстрирует всеми миру намерения Китая в этом вопросе и снизит недоверие к нему со стороны арктических государств [7], Правительство КНР не спешит с его одобрением, заявляя о том, что формирование общей стратегии по этому вопросу еще не завершено. Более того, некоторые китайские авторы отмечают, что, не смотря на активность, продемонстрированную КНР в вопросах освоения Арктики, она носит фрагментарный характер, и что в ближайшей и среднесрочной перспективе Китай не готов выбрать Арктику в качестве основного вектора своей внешней политики.
Обоснованность такого рода заявлений вызывают серьезные сомнения, так как на XVIII съезде Коммунистической партии Китая в 2012 г. совершенно недвусмысленно была провозглашена цель превращения КНР в морскую державу на основе развития морской экономики, усиления ее потенциала для освоения морских ресурсов и охраны морской среды. Очевидно, что такая задача не может быть решена в полной мере без продолжения активной и разнонаправленной деятельности КНР в Арктике.
Кроме того, нельзя не заметить, что даже в отсутствие официального документа, юридически закрепляющего основы арктической политики КНР, такая политика уже фактически сформировалась в результате повседневной деятельности китайских государственных органов и научно-образовательных учреждений. Ее содержание в самом общем виде может быть описано при помощи следующих тезисов. Во-первых, вступив в качестве наблюдателя в Арктический Совет, Китай официально подтвердил уважение суверенитета и суверенных прав прибрежных арктических государств и признал в качестве основного правового инструмента, регулирующего международное сотрудничество в этом регионе Конвенцию ООН по морскому праву 1982 г. Во-вторых, действия КНР свидетельствуют о ее постоянном стремлении принимать активное участие в деятельности профильных региональных организаций с целью оказания влияния на процесс принятия решений по различным вопросам арктической повестки дня, а также о последовательной приверженности Китая тезису о необходимости учета арктическими государствами мнения ключевых нерегиональных акторов по этим проблемам. При этом, одновременно, в-третьих, КНР выступает за интенсивное наращивание двухстороннего сотрудничества с арктическими государствами.
Представляется, что опора на эти базовые постулаты будет составлять в ближайшем будущем суть арктической политики Китая, а официальный документ по этому вопросу будет опубликован в этой стране только после того, как КНР изучит и экспериментально проверит все имеющиеся в ее распоряжении способы влияния на принятие решений, касающихся регулирования в Арктике, а также закрепит за собой репутацию государства, без которого не может быть сформирована арктическая повестка и проведены мероприятия по ее осуществлению.
Литература:
- Матияк Л. А. Арктические стратагемы Пекина // Власть. № 8. 2016. С. 190.
- Журавель В. П. Китай, Республика Корея, Япония в Арктике: политика, экономика, безопасность // Арктика и Север. № 24.2016. С. 113
- Азиатские игроки в Арктике: интересы, возможности, перспективы. Доклад № 26/2016 / [Т. А. Махмутов и др.]; [гл. ред. И. С. Иванов]; Российский совет по международным делам (РСМД). М.: НП РСМД. 2016. С.20.
- Страны-наблюдатели в Арктическом совете: позиция и мотивы деятельности. М.: АНО ЦСОиП. 2014. С.42. http://gorchakovfund.ru/upload/iblock/f3c/f3c160b4b138de817e51dddd0b736e90.pdf
- Журавель В. П. Китай, Республика Корея, Япония в Арктике: политика, экономика, безопасность // Арктика и Север. № 24. 2016. С.115.
- Гуанмяо С. Интересы и политика Китай в Арктике: история, правовые основы и реализация // Мировая экономика и международные отношения. 2016. Т. 60. № 2. С. 53.
- Jakobson Linda, Peng Jingchao, China's Arctic Aspirations (SIPRI Policy Paper no. 34) http://books.sipri.org/product_info?c_product_id=449
