Статья посвящена проблеме отсутствия у лиц, участвующих в деле о несостоятельности (банкротстве), права оспаривать сделки несостоятельного должника, а также вопросу о несовершенстве механизма привлечения к ответственности лиц, наделенных таким правом, но не реализующих его при наличии к тому правовых оснований.
Ключевые слова: ответственность арбитражного управляющего, право оспаривать сделки, кредитор, уполномоченный орган
В условиях рыночной экономики трудно преувеличить роль совершенствования законодательства, регулирующего правоотношения в сфере несостоятельности (банкротства), и практики его применения. Правовое регулирование данной сферы общественных отношений призвано, с одной стороны, создавать условия для восстановления платежеспособности должника в тех случаях, когда это возможно, и, с другой стороны, защищать интересы кредиторов, стремящихся к удовлетворению своих требований в максимально возможном объеме.
Исключительная важность института банкротства для развития экономики обусловила как пристальное внимание к нему законодателя, так и значительный интерес в научных исследованиях. Из числа проблем правового регулирования несостоятельности (банкротства) хотелось бы выделить две, относящиеся, на наш взгляд, к наиболее злободневным — проблему отсутствия у лиц, участвующих в деле о несостоятельности (банкротстве), права оспаривать сделки несостоятельного должника и, производную от нее, проблему привлечения к ответственности лиц, наделенных таким правом, но не реализующих его при наличии к тому правовых оснований.
23 декабря 2014 года вступили в силу изменения в Федеральный закон от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), которыми право на оспаривание сделок должника было предоставлено конкурсному кредитору или уполномоченному органу, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов [1]. Ранее право оспаривать сделки должника принадлежало только внешнему или конкурсному управляющему. В соответствии с частью 3 статьи 61.8 Закона о банкротстве форма и содержание заявления об оспаривании сделки должника и порядок его подачи в арбитражный суд должны отвечать требованиям, предъявляемым к исковому заявлению в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.
Однако Закон о банкротстве не предусматривает возможности подачи заявления об оспаривании сделки должника иными лицами, в частности, размер требований которых составляет менее десяти процентов от общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований конкурсных кредиторов. Таких кредиторов принято именовать миноритарными. Термин «миноритарный» происходит от англ. «minor» — незначительный, несущественный, второстепенный. Закон о банкротстве определения этого понятия не содержит. Можно предположить, что они заимствованы из корпоративного права по аналогии с мажоритарными и миноритарными акционерами. Также уточнения требуют положения Закона о банкротстве, которые не четко формулируют содержание норм, предусматривающих косвенную возможность оспаривания сделок должника иными лицами. На наш взгляд, следует изучить возможность наделения представителя работников аналогичным правом.
На проблему определения круга субъектов, имеющих право оспаривать сделки должника, обращал внимание С. А. Кузнецов. По его мнению, установление минимального размера доли кредитора в общем объеме задолженности должника, ограничивающего право обжалования, приведет к нарушению прав миноритарных кредиторов наравне с более крупными кредиторами. Кроме того, установление барьера в виде минимального размера доли в общем объеме задолженности, будет неэффективным в силу того, что недобросовестный должник, искусственно создавая задолженность перед аффилированными кредиторами, будет ориентироваться на данный барьер в целях недопущения возникновения у миноритарных кредиторов права обжалования его сделок путем «размывания» доли аффилированных кредиторов в общем объеме требований [2].
Закон о банкротстве определяет возможность оспаривания сделок должника, как правило, в процедурах внешнего управления и конкурсного производства. Следует обратить внимание на то, что применение механизма оспаривания сделок должника в момент действия внешнего управления и конкурсного производства не позволит полностью нивелировать имеющиеся недоработки правовой базы регулирования банкротства. Такого рода регулирование процесса ограничит возможности применения конкурсного правового механизма, а это, в свою очередь, негативно отразится на возможности восстановления платежеспособности должника, если к нему будут применены реорганизационные мероприятия. Также это будет иметь негативные последствия, если будет применена процедура ликвидации. Таким образом, вполне уместно предоставить возможность применения механизма оспаривания сделок должников и при наблюдении, и при финансовом оздоровлении.
В то же время, возможности кредиторов собирать доказательства, подтверждающие наличие оснований для оспаривания сделок должника, весьма ограничены в силу того, что указанные доказательства находятся у должника, который обязан передать всю документацию арбитражному управляющему, а также у его контрагентов, не заинтересованных в признании сделок недействительными. Ситуация усугубляется в тех случаях, когда арбитражный управляющий лоялен к должнику, что зачастую имеет место при назначении управляющего, кандидатура которого была предложена должником или аффилированным с ним кредитором.
Так, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 18 марта 2016 года судом было удовлетворено ходатайство кредитора ПАО «БАНК УРАЛСИБ» об истребовании доказательств у Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов», являющейся контрагентом должника. Однако указанное определение суда исполнено не было, в связи с чем определением от 28 сентября 2016 года было назначено судебное заседание по вопросу о наложении судебного штрафа на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов» на 24 ноября2016года. К назначенному судебному заседанию определение суда от 18 марта 2016года также не исполнено Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов». Определением Арбитражного суда Краснодарского от 09 декабря 2016 года по делу № А32–11077/2012 выделено в отдельное производство и назначено судебное заседание по вопросу наложения судебного штрафа на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов» на 06 февраля 2017года [3]. Таким образом, даже обращение с ходатайством в суд об истребовании необходимых доказательств, находящихся у арбитражного управляющего и контрагентов должника, не гарантирует возможность дальнейшей реализации права на оспаривание сделок должника.
В связи с изложенным, актуальность приобретает проблема привлечения к ответственности арбитражного управляющего, в силу тех или иных причин не проявляющего должной активности в деле оспаривания сделок должника или ненадлежащим образом исполняющего свои обязанности по сбору и представлению суду необходимых доказательств по инициированным им заявлениям о признании сделок должника недействительными.
Подтверждает данное положение судебная практика. В пункте 31 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» [4] указано, что отдельный кредитор или уполномоченный орган вправе также обращаться к арбитражному управляющему с предложением об оспаривании управляющим сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве; в случае отказа или бездействия управляющего этот кредитор или уполномоченный орган также вправе в порядке статьи 60 Закона о банкротстве обратиться в суд с жалобой на отказ или бездействие арбитражного управляющего; признание этого бездействия (отказа) незаконным может в то же время являться основанием для отстранения арбитражного управляющего.
Вместе с тем, при недоказанности кредитором наличия оснований для оспаривания сделок должника, суды отказывают в признании незаконными действий арбитражного управляющего, не оспорившего сделки должника по просьбе кредитора. К аналогичному выводу об отказе в удовлетворении требований по жалобе ООО «Корис-Агро» на действия (бездействия) конкурсного управляющего Чумака С. И. по делу о банкротстве ООО «Мингрельское» пришел Арбитражный суд Краснодарского края, указав, что, заявляя о несовершении арбитражным управляющим действий по оспариванию сделок, кредитор не обосновал наличие всей совокупности обстоятельств, составляющих основание недействительности сделок [5]. Следует отметить, что данный подход не отвечает интересам кредиторов, возможности которых по доказыванию обстоятельств, с которыми закон связывает недействительность сделок, значительным образом ограничены.
Ответственность арбитражного управляющего предусмотрена Законом о банкротстве, Кодексом РФ об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ), а также Уголовным кодексом РФ (УК РФ).
В рамках рассматриваемого вопроса существуют несколько видов ответственности арбитражного управляющего: отстранение судом от исполнения обязанностей за их ненадлежащее исполнение, административная и дисциплинарная ответственность. Вместе с тем, эффективного механизма привлечения к ответственности недобросовестных арбитражных управляющих, в нарушение положений закона, предписывающих им действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества, оказывающих предпочтение кому-либо из лиц, участвующих в деле о банкротстве, еще не выработано. Так, Балакиным К. В. обращается внимание на возможность ухода арбитражного управляющего от ответственности путем подачи заявления об освобождении от исполнения возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве, которое подлежит удовлетворению в безусловном порядке [6]. На практике наличие такой возможности создает угрозу обесценивания самого института отстранения арбитражного управляющего от исполнения возложенных на него обязанностей, поскольку управляющий в случае возникновения реальной угрозы его отстранения всегда может воспользоваться данным способом ухода от ответственности без каких-либо для себя негативных последствий.
Следует обратить внимание, что саморегулируемая организация арбитражных управляющих (далее — СРО) в силу статьи 22 Закона о банкротстве обязана контролировать профессиональную деятельность своих членов. При каждой СРО формируется орган, осуществляющий контроль за соблюдением членами СРО требований федеральных законов, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, федеральных стандартов, стандартов и правил профессиональной деятельности, а также орган по рассмотрению дел о применении в отношении членов саморегулируемой организации мер дисциплинарного воздействия.
Порядок рассмотрения жалоб на действия членов СРО, дел о нарушении членами СРО требований федеральных законов, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, федеральных стандартов, стандартов и правил профессиональной деятельности и меры дисциплинарного воздействия определяются в соответствии с Законом о банкротстве и внутренними документами СРО.
Введением лицензирования государство фактически признало нецелесообразность самоорганизации в нашей стране в сфере несостоятельности (банкротства) [7]. Другое мнение отражено в работе Масленниковой Л. В., Копыл Ю. В., которые полагают, что требуется государственный контроль в форме лицензирования данного вида деятельности [8].
Важно отметить, что Законом о банкротстве и постановлением Правительства Российской Федерации от 03 февраля 2005 года № 52 «О регулирующем органе, осуществляющем контроль за деятельностью саморегулируемых организаций арбитражных управляющих» определено, что Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии в лице ее территориальных органов (далее — Росреестр) вправе обращаться в арбитражные суды с заявлениями о привлечении арбитражных управляющих к административной ответственности.
Однако возможностью инициировать возбуждение Росреестром производства по делу об административном правонарушении кредиторы, как показывает судебная практика, не обладают, а сам контролирующий орган, как правило, привлекает арбитражных управляющих к ответственности только за формальные нарушения (например, нарушение сроков проведения собраний кредиторов). Но в практике встречаются случаи и более серьезных нарушений со стороны арбитражных управляющих, например, уклонение от подписания мирового соглашения [9]. Применение саморегулируемыми организациями арбитражных управляющих к своим членам мер дисциплинарного воздействия также не эффективно в силу ряда причин, к которым можно отнести малую ценность для самих СРО и их членов своей деловой репутации, а также корпоративную взаимовыручку.
Описанные недостатки механизма привлечения арбитражного управляющего к ответственности за ненадлежащее исполнение своих обязательств обуславливает необходимость внесения изменений в действующее законодательство, регулирующее рассматриваемые правоотношения. Принимая во внимание особый правовой статус арбитражного управляющего, являющегося субъектом профессиональной деятельности, прошедшим специальную подготовку, и в целях защиты прав кредиторов представляется возможным введение презумпции вины управляющего при рассмотрении жалоб кредиторов, ссылающихся на его уклонение от обязанности по оспариванию сделок должника либо исполнения этой обязанности ненадлежащим образом.
Мерой воздействия на арбитражного управляющего может стать закрепление в законе обязанности суда отложить удовлетворение заявления арбитражного управляющего об освобождении от возложенных на него обязанностей до рассмотрения находящихся на момент подачи управляющим такого заявления в производстве суда жалоб лиц, участвующих в деле о банкротстве, на незаконные действия (бездействия) управляющего в целях устранения возможности ухода управляющих от ответственности путем добровольного сложения с себя полномочий.
Литература:
- О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ (в ред. от 12.03.2014) // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2002. — № 43. — Ст. 4190.
- Кузнецов С. А. Проблемы оспаривания сделок несостоятельного должника / Закон // 2010. — № 3. — С. 103–109.
- Определение Арбитражного суда Краснодарского края от 09.12.2016 года по делу № А32–11077/2012 (37/229-Б) // [Электронный ресурс]. — Документ опубликован не был. — СПС «Банк решений арбитражных судов».
- О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве): Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 г. № 63 // Вестник ВАС РФ. — 2011. — № 3.
- Определение Арбитражного суда Краснодарского края от 07.11.2016 года по делу № А32–16120/2011(27/395Б) // [Электронный ресурс]. — Документ опубликован не был. — СПС «Банк решений арбитражных судов».
- Балакин К. В. Ответственность арбитражных управляющих: теория и практика. Часть вторая / К. В. Балакин // Законодательство. — 2013. — № 10.
- Емельянова Е. В. Поправки в ЖК РФ: лицензирование деятельности УК /Е. В. Емельянова // Жилищно-коммунальное хозяйство: бухгалтерский учёт и налогообложение. 2014. № 8.
- Масленникова Л. В., Копыл Ю. В. Лицензирование деятельности управляющих организаций / Научный журнал КубГАУ — Scientific Journal of KubSAU// 2015. — № 107. — С. 64.
- Масленникова Л. В. Утверждение мирового соглашения арбитражным судом с учетом заключенного сторонами медиативного соглашения// Научный журнал КубГАУ. –2014. — № 97(03).
